***
Как и обещал, я подъехал к дому Микеле через пятнадцать минут. Закрыл машину, а затем поднялся к итальянцу. Честно говоря, я предполагал, что этот паршивец еще не будет готов, но не ожидал, что настолько. Он открыл мне дверь (причем делал это довольно долго), и я удивленно уставился на него. На Локонте были лишь трусы да рубашка. Ну, еще, как всегда, куча побрякушек. На ноге я заметил криво намотанный эластичный бинт. Микеле улыбнулся и приглашающе махнул рукой. Когда я вошел, мужчина закрыл за мной дверь и, хромая, пошел в гостиную. Со вздохом я последовал за ним. В комнате как всегда был жуткий бардак. Хотя в этот раз было намного хуже, чем обычно. На полу были разбросаны ноты вперемешку с рисунками, кистями, красками, карандашами и одеждой. С моих губ сорвался горестный вздох. — Знаешь, я не удивляюсь, что ты подвернул ногу. Хорошо хоть, что шею не свернул! — я отпихнул ногой рубашку. — Такое ощущение, что тут ураган прошелся. — Примерно так и было, — пробормотал Локонте, но так тихо, что я предпочел сделать вид, что не заметил. Он со стоном опустился на диван и стал разматывать бинт. Судя по всему, итальянец не в первый раз пытался замотать ногу. Я вздохнул, подошел к мужчине и забрал бинт из его рук. Потом опустился на пол и положил его ногу себе на колено. Микеле замер и судорожно вздохнул. Странный он какой-то. — Придется тебе помочь, — я стал осторожно заматывать ногу друга, чтобы как можно лучше ее зафиксировать. В свое время наловчился в этом деле, поэтому сейчас особых трудностей я не испытал. Наконец, «операция» была завершена, я осторожно поставил ногу Микеле на пол, напоследок погладив ее рукой, и поднялся. — Ну все, надевай штаны и пошли. У тебя есть обувь посвободней? — Э... да... спасибо! — Микеле попытался подняться, но снова уселся на диван и жалобно посмотрел на меня. Я понял без слов. — Где? — В шкафу. — Надеюсь, когда я открою дверцу, одежда на меня не... Посыпалась. Причем конкретно так. Один вопрос: как он умудрился столько туда запихнуть? Сзади послышался довольный хохот итальянца. Я повернул голову и смерил его убийственным взглядом, хотя на губы наползала улыбка: когда смеялся Локонте, самому удержаться было невозможно. Я покачал головой и вернулся к содержимому шкафа. Искомое обнаружилось в количестве трех штук, и я выбрал наименее мятое. Потом, даже не пытаясь запихнуть все остальное обратно в шкаф (с этим Мик пусть самостоятельно справляется) или закрыть дверцы (потому что это было нереально), я вернулся к итальянцу и протянул ему брюки. — Одевайся, чучело. Я пойду обувь поищу. Надеюсь, больше мне на голову ничего не попадает, потому что в таком случае, месье Моцарт, вам придется транспортировать меня в больницу. — Почему? — Локонте явно не въехал, застыв с одной ногой, вдетой в штанину. — Потому что у тебя падающие сверху предметы по определению не могут быть легкими и нетравматичными, — я расплылся в улыбке, а Мик показал мне язык. Как ребенок, ей-богу! Посмеиваясь, я вернулся в коридор и стал искать кроссовки. В этот раз, к счастью, на меня ничего не упало, и кроссовки, пусть и не сразу, но обнаружились. Целых две пары. При этом одни мне были смутно знакомы. Хотя, даже не смутно. Я искал их месяца два. — Микеле! — обманчиво спокойным голосом позвал я, взяв в руки пару и идя с ней в гостиную. — Скажи мне, что у тебя делают мои кроссовки? А я-то думаю, куда они делись? — Ну... эээ... как бы тебе сказать... — Локонте смотрел куда угодно, но не на меня. Я скрестил руки на груди, а кроссовки скорбно болтались, придерживаемые за шнурки. — Правду сказать. — Не помню... — Микеле посмотрел мне в глаза и виновато улыбнулся. — Честно, не помню. Я скептически посмотрел на друга, потом вздохнул, покачав головой, и подошел к нему. — Ладно, надевай их. Они побольше и должно быть удобнее. — Спасибо, — улыбнулся Локонте и слегка сжал мое предплечье. Я подмигнул.***
Как мы входили в дворец спорта, надо было видеть! Думаю, это было достойно полотна с названием «Герой несет побитую овечку». Хотя, и «герой», и «овечка» периодически матерились, а «овечка» все пыталась указывать, как «герою» идти, за что пару раз чуть не была брошена на произвол судьбы. Честно говоря, я уже давно пожалел, что согласился на эту авантюру. Если нога так сильно болит, надо оставаться дома. Но нет, у «великого композитора» шило в попе свербит! Я смутно помню, как мы добрались до гримерки. Там нас встретил изумленным взглядом Солаль. Я сквозь зубы с ним поздоровался и сгрузил Локонте на диванчик. Как мы с ним только не опоздали, я удивляюсь! — А... что это с вами? — поинтересовался Моран. — Месье Моцарт изволил подвернуть ногу, — язвительно отозвался я. — А месье Сальери с дурости согласился помочь дойти до репетиции. Хотя надо было его оставить дома, вручить компресс и послать на фиг с такими глупыми идеями! — Почему глупыми-то? — обиделся Локонте. — Цыц! — Я просто не хочу подводить ребят, — пробурчал Микеле. Я закатил глаза, а Солаль усмехнулся. — Все как всегда! — мужчина покачал головой, улыбаясь. Я махнул на них рукой и пошел на выход. — Ты куда? — вслед поинтересовался Мик. — Курить. — Это вредно! — так, опять лекции. — Тебя забыл спросить! — я показал язык и поспешил выйти на улицу.***
Новым подвигом «Геракла» было дотащить итальянца до сцены. Правда, в этот раз мне помогал Солаль. Хотя, это не особо спасало, ибо вес Микеле был почти весь на мне. — Когда-нибудь я тебя убью! — пообещал я сквозь зубы. — И буду убивать долго и мучительно, наслаждаясь каждым твоим стоном! — Локонте вздрогнул. Испугался что ли? Ну, оно полезно. Потом я прямо почувствовал, как итальянец расслабился и расплылся в ехидной улыбке. Не знаю, почему я так решил, ведь лица его не видел. — Хочешь, — зашептал он мне на ухо, и его теплое дыхание зашевелило мои волосы, а по шее побежали мурашки, — я могу начать стонать прямо сейчас. Ну, чтобы ты наслаждался. Я застыл на месте. Солаль споткнулся, и мы только чудом все вместе не оказались на полу. — Так, вы сейчас сами поползете без меня! — выругался Со. — Извини, — на лице Локонте не читалось никакой вины. Он явно был полностью доволен своей выходкой. Я устало провел рукой по лицу. Вот не знаю, хорошо ли теперь, что день не такой обычный... А потом мне в голову пришла идея. В конце концов, способ транспортировки итальянца не оговаривался. А шуточки его... приносят некоторую долю удовольствия, но нечего его расхолаживать. — А знаешь, Со, — протянул я. — Иди без нас! Мужчины удивленно посмотрели на меня, а я расплылся в предвкушающей улыбке. «Моцарт» сглотнул и на одной ноге постарался отпрыгать за спину «папочки». — Микеле, солнце мое итальянское, пойдем! — ласково позвал я, раскрывая объятия. «Итальянское солнце» отрицательно помотало головой. — Знаешь, я, наверное, допрыгаю лучше, — он натянуто улыбнулся. — Со, куда? — воскликнул Мик, когда его «щит» махнул ручкой и язвительно поклонившись, отошел. — Разбирайтесь сами, мальчики. Репетиция через пять минут. Дов долго ждать не будет, — Солаль прошел мимо меня и шепнул: — Но, если что, зови. Я кивнул и снова повернулся к Локонте. Тот сглотнул и попытался смыться, но на одной ноге далеко не упрыгаешь, поэтому я в два шага его догнал, схватил и взвалил на плечо, пару раз подкинув, чтобы поудобнее устроить. Итальянец взвизгнул (невольно сравнил его с девчонкой), но вырываться особо не пытался. Ногу жалко. — Что-то ты легкий больно! Как девчонка! — я еще раз его подкинул и в отместку получил щипок за задницу. Хмыкнул, шлепнул его и с довольным видом завоевателя потащил его к остальному коллективу. — Флоран, ты наконец-то тащишь упрямого итальянца в свою пещеру? — сзади раздался заливистый смех Маэвы. Я обернулся, попутно чуть не приложив Микеле головой об стенку, за что получил очередной щипок и обещание в следующий раз укусить. — Как можно. Наоборот утаскиваю, а то лезет и лезет! Прямо спасу нет! — ослепительно улыбнулся я. — Ауч! — этот зараза действительно меня укусил! Я даже ничего в ответ не сделал от обалдения. — Ты чего? — удивилась девушка, подойдя ближе. — Да так... ударился ногой, — сделав вид, что я поправляю итальянца на плече, я ущипнул его за бок. Тот дернулся, и я его чуть не выронил. Ладно, таких трюков больше не делаем. — Слушай, пошли, а то мне нелегко стоять. Тушка... так и давит... так и давит... — я «горестно» вздохнул. — Эй, я же легкий! Ты сам сказал! — возмутился Микеле, приподнимаясь и упираясь ладонями мне в районе лопаток. — Сам сказал, сам слова обратно взял, — двумя плечами я пожать не мог, поэтому пришлось только одним, свободным. Маэва только смеялась. — У вас все как обычно! — констатировала в итоге Мелин. Обычно? Пожалуй, сегодня как раз все не как обычно. Совсем не как обычно! — Знаешь, наверное, я тебя убью раньше, чем ты меня, — мрачно сообщил Микеле, а я рассмеялся и снова подкинул его на плече. Как ни странно, пятая точка больше не пострадала. А Локонте затих. — Ты мне там страшную месть готовишь? — полюбопытствовал я. — Вроде того, — отозвался друг, упираясь локтем мне между лопаток. Я хмыкнул. Ну-ну. — Вы прямо как Шрек и Фиона, — хихикнула «Наннерль». Сзади раздался смешок Локонте. — А в конце ожидает страстная любооовь, — пропел Мик, а я слюной поперхнулся. Чего? Какая еще страстная любовь? В отместку я ущипнул его за голень и чуть не получил пяткой в нос. Расслабил руки, и «Моцарт» с матюгами немного съехал по моей спине вниз. Хорошо хоть успел его вовремя поймать. Вот блин. То ли дурдом на выезде, то ли цирк...***
— И что это за явление Христа народу? — поинтересовался Дов, увидев сначала Маэву, которая придержала дверь, а потом нас. Мик приподнялся и помахал всем ручкой. — Вези меня, мой верный конь, к трону царскому! — патетически воскликнул итальянец. — Твою мать! — вновь взлетая завопил он. Окружающие захохотали. — А это конь... взбрыкнул, — мстительно отозвался я, нежно поглаживая «царя» по голени. Новый взрыв смеха. — Значит, будем укрощать, — не знаю, как он так извернулся, но Локонте умудрился нарочито хриплым голосом прошептать это мне на ухо. — Иди ты! — фыркнул я. — Так, господа артисты, прекращайте развлекаться и давайте репетировать, — посмеивающийся Аттья махнул нам рукой. Я донес Микеле до стула и осторожно опустил вниз. — Как всегда... — расслышал я негромкий вздох. — Скажем так, не очень удобный способ транспортировки, но все равно спасибо. — Не за что, — улыбнулся я. Потрепал Микеле по голове (не удержался), от чего тот возмущенно фыркнул, и пошел к Со и девочкам. — Так, Микеле, поднимайся и давай, «Тату». — Флооо! — итальянец улыбнулся и протянул ручки. Твою мать. — Это что еще за номер? — удивился Аттья. — Локонте ногу подвернул, — объяснил Солаль. Ага, а еще мы поспорили на желание. Что-то у меня нехорошее предчувствие по этому поводу. «Моцарт-старший» взял другой стул и поставил его на сцену между музыкантами. А мне ничего не оставалось, как идти за этим несносным Локонте.***
— Ну, что, Антонио, вы проиграли наш спор! — казалось, улыбкой Микеле можно осветить весь мир. Что-то меня эта новость так не радует. Ну, ни капельки. — И какое же ваше желание, Вольфганг? — я язвительно улыбнулся. На секунду возникла ассоциация, будто мы снова играем. Но спектакль закончен. Остался лишь «Le Concert». — Я еще не придумал, — беспечно отозвался Микеле. — Я тебе потом сообщу. — Уж изволь! — ну, не могу я не язвить! Особенно если учитывать, что мне тащить этого паршивца обратно... — Вредный ты, Фло! Я ж к тебе со всей душой! — Микеле вздохнул. — Ладно, поехали домой. Я, пожалуй, погорячился. Надо было сегодня не ездить никуда. — Я так с самого начала думал... Знаешь что, на плечо мне не хочется тебя опять закидывать, поэтому забирайся на спину. И никаких комментариев про лошадку! Пойдешь сам. — Ладно, ослик, — вздохнул Микеле и хитро посмотрел на меня. Я тут же выпрямился и сердито посмотрел на него, скрестив руки на груди. Мужчина расхохотался и повис у меня на шее. Я даже растерялся. Еще больше растерялся, когда его поцелуй ожег мою щеку. — Ты самый лучший, Флоран. Кто бы еще так со мной возился? Я нерешительно похлопал его по спине. Объятие было приятно и приносило какое-то спокойствие. Тьфу, Флоран, возьми себя в руки. Это всего лишь твой друг. А ты просто устал. Я отстранил его от себя, невольно вздохнув. Готов поклясться, что с губ Локонте тоже сорвался вздох. Я вытащил из кармана ключи от машины и отдал мужчине. Потом я повернулся к нему спиной и чуть присел. Его руки обхватили мою шею, а потом я почувствовал, что он зацепился ногами за мою талию. Подхватил его за пятую точку, подпрыгнул, устраивая поудобнее. Мик хохотнул. Его дыхание ворошило мои волосы. Потом он чуть-чуть сполз и стал дышать мне в шею, от чего по ней побежали мурашки. Ну, это ладно, но почему стало горячо-то в районе паха?! — Поехали, Моцарт!***
Как назло отключили электричество, соответственно лифт не работал, и мне пришлось тащить Микеланджело на 5 этаж. Если после сегодняшних «приключений» я не сорву спину, то это будет чудом. — Знаешь что, завтра сиди дома. Второй такой эпопеи я не выдержу, — задыхаясь, заявил я. Локонте возился с замком, а я без сил облокотился на стенку. — Я сам не хочу тебя такому подвергать, — отозвался Микеле, наконец, открывая дверь и запрыгивая внутрь. — Ты мне нужен. И желательно в целом состоянии. Заходи. Мне стало лестно. Я улыбнулся и зашел в квартиру, закрывая за собой дверь. Итальянец сидел на полу и стягивал мои кроссовки. Надо будет потом не забыть их забрать. — А как ты собрался подниматься? — невольно полюбопытствовал я. В ответ получил невинный взгляд, мол, ну ты же мне поможешь. Да... куда деваться с подводной лодки? — Ты невыносим! — Хм... странно... как же ты тогда меня таскал сегодня весь день? — хитро улыбнулся Мик, а я рассмеялся. — У тебя хоть еда есть? — Эм... ну... — щеки Локонте покрылись румянцем. Пожалуй, я его придушу прямо сейчас! И никто меня не осудит! Сальери уж точно поймет. Кажется, я начинаю понимать, почему у Пушкина Сальери отравил Моцарта. Тот его просто достал. — Понятно. Я в магазин, — я повернулся, и тут заработало электричество. Зашибись! Раньше никак. Как обычно, блин!***
Когда я вернулся, пол в гостиной был расчищен. Ну, как расчищен... горы мусора теперь возвышались вдоль стен. Гордый Микеле восседал на диване и смотрел телек. Кто бы сомневался! Я отнес покупки на кухню и поставил воду на макароны. Затем в сковородку налил масла и положил туда несколько кусочков свинины. Она довольно быстро поджаривается, а мне лень готовить что-то еще. Ужин (пожалуй, это можно было назвать так) прошел у нас в гостиной. Микеле достал бутылку вина, мы с ним выпили по бокалу, и я слишком поздно вспомнил, что за рулем. Черт. Придется теперь оставаться на ночь у Локонте, о чем я ему и сообщил. Итальянец явно обрадовался, расплываясь в довольной улыбке. Ой, что-то напрягает она меня! Пока я относил посуду на кухню, мыл ее (а заодно и всю гору, стоящую в раковине), Микеле успел переодеться, размотать бинт и достать мне подушку и плед. Когда я вернулся, друг предложил посмотреть фильм. Я согласился. Он включил «Мстителей». Мы сели рядом, я расслабленно опустился на спинку дивана. Спина немного ныла, мышцы были напряжены, а из-за этого побаливала голова. И какого было мое удивление, когда я был подвинут итальянцем, он втиснулся между мной и спинкой дивана, положив ноги с обеих сторон от меня, и стал осторожно массировать мне плечи. Невольно я застонал. Было немного больно, но эта боль приносила облегчение. Я прикрыл глаза, не обращая внимания на фильм. В конце концов, не в первый раз его смотрю. — Первый услышал я твои стоны, а не ты мои, — прошептал Локонте. Я усмехнулся и нарочно застонал погромче, пытаясь сделать, чтобы звучало сексуально. Пальцы Микеле замерли, но тут же продолжили свое действие. Спустились ниже, до локтей, потом поднялись вверх, стали разминать шею. Я был в нирване. А еще мне показалось, что что-то стало упираться мне в поясницу. Так. Неужели у Локонте встал? Я немного повозился, пошевелился и окончательно убедился в этой мысли. Зашибись! — Знаешь... ты и убивать меня пока не начал, — все-таки решил ответить я, удивившись тому, насколько низким и хриплым стал мой голос. — Да? Пожалуй... А надо? — Ммм... нет, — отозвался я, облизав губы. — Чуть левее... да... хорошо... еще... — не удержавшись, я снова застонал, пытаясь удержаться от смеха. Микеле замер. — Ты издеваешься? — Да, — расхохотался я. Мик убрал руки. — Эй, извини! Пожалуйста. Ты мне правда лучше делал. Миик! — я скорчил умилительную физиономию, а потом положил голову ему на колени. Но Локонте задрал нос и демонстративно стал смотреть фильм. — Вредный ты. А это неправильно, потому что вредным могу быть только я. Ноль внимания. Это он вредничает. Ладно, попробуем по-другому. Я сел рядом и уткнулся носом ему в шею. От мужчины приятно пахло каким-то парфюмом. Я провел носом от основания шеи почти до уха и обратно. Дыхание Локонте сбилось, но он с места не сдвинулся. Господи, что я делаю? Вроде ж и не особо пьян... Да почти не пьян! Один бокал даже сознания не замутил. Но мне очень хочется... даже не знаю, чего. Вот сейчас добьюсь, а потом буду огребать. Спинным мозгом чую. — Микеле, — прошептал я. — Перестань дуться! — я щекой потерся о его плечо. Итальянец дернул им. Ладно, не хочешь по-хорошему, будем щекотать. В итоге мы оказались на полу. Я был сверху, но уже почти не щекотал всхлипывающего Микеле. Тут он обхватил меня ногами и руками, сделал резкое движение, и уже я оказался на полу. Мои руки он прижал к полу рядом с моей головой. Впрочем, я не особо сопротивлялся. — Ну и что ты будешь делать? — тихо поинтересовался я, смотря почему-то на его губы. С чего-то меня охватила мысль, что я хочу попробовать их на вкус. Но я постарался отогнать эту мысль. Еще чего не хватало! Целовать друга. Он же потом со мной разговаривать не будет! — Щекотки я не боюсь... — Я знаю, — Микеле отвечал не громче меня. Он облизнул губы, а я зачарованно смотрел за движением его языка. Локонте прищурился и снова облизал губы, теперь явно специально. — И?.. — Что «и»? — не понял я, старательно отгоняя мысли о Локонте, пытаясь представлять хоть что-то не очень приятное, чтобы унять загорающееся возбуждение. Не удавалось. — Что ты на меня так смотришь? — Как так? — пришла моя очередь облизывать губы. Лицо итальянца немного приблизилось. — Так... странно... — Обыкновенно! — я пожал плечами. Думаю, это смотрелось странно. — Неужели? — на грани слышимости. Черт, он издевается. Зачем он так близко? Зачем искушает? Чего добивается?.. — Поцелуй меня. — Что? — обалдел я. Это такая слуховая галлюцинация? — Поцелуй меня, — членораздельно шепотом повторил Микеле. — Это мое желание... Он отпустил мои руки. Вот интересно, а если бы я захотел фингал ему влепить за такое предложение? В смысле, желание. Впрочем, если оно совпадает с моим... Я спихнул его с себя, Мик сел и взглядом побитого щенка уставился на меня. Я встал на колени и медленно подполз к нему. Сердце гулко билось в груди, отдаваясь в уши, пульсируя в руках, ногах, мозгу. Было не по себе. Я снова облизал губы, приблизившись к Локонте вплотную. Поднял руку и осторожно положил ему на щеку. Погладил большим пальцем, от чего итальянец немного расслабился, и медленно потянулся к нему. Мужчина закрыл глаза. Наши губы едва соприкоснулись, и я отстранился, внимательно разглядывая лицо Микеле. Тот медленно открыл глаза. Такие темные. Почти, как мои. Я снова потянулся к нему, осторожно пробуя на вкус его губы и смотря на его реакцию. Собравшись с силами (и волей), кончиком языка обвел контур нижней губы. Микеле приоткрыл рот, и я своим языком скользнул внутрь, телом приближаясь еще ближе и второй рукой притягивая мужчину к себе за талию. Одна его рука легла мне на шею, пальцы другой он запустил в мои волосы, стараясь углубить поцелуй. Не знаю, через сколько времени мы оторвались друг от друга, тяжело дыша и смотря друг другу в глаза. Микеле дернулся и попытался встать. Ему это не удалось, но он вцепился в диван и поднялся, осторожно ставя больную ногу и пряча глаза. Я сидел немного в прострации, пытаясь осознать то, что сейчас произошло. — Извини, — прошептал Микеле. Отодвигаясь на дальний от меня край дивана. — Что? — не понял я. — За что? — За это... я не должен был! — промямлил итальянец, отворачиваясь и смотря в телевизор. Я отметил, что фильм почти закончился. Стоп, о чем это он сейчас? Совсем что ли?.. Я поднялся и сел с ним рядом. — Микеле, — позвал я, но Локонте не поворачивался. — Микеле, — уже настойчивее. Потом поджал губы. — Микеле, посмотри на меня. Нехотя мужчина повернул голову и с затаенным страхом посмотрел на меня. — Ты идиот? — поинтересовался я. — А? — мужчина поднял брови. Я помотал головой. — Идиот! — констатировал я, а потом быстрым движением притянул итальянца к себе и снова поцеловал...***
В последнее время все не так. Не так, как обычно. Не мои вещи, не моя косметика. Периодически появляющийся разгром, который я каждый раз убираю. Стулья стоят не там, посуды слишком много. Не так... Не так, как было раньше. Новые звуки музыки, новые запахи, новые впечатления, ощущения. И я знаю, что мне нужно. Вернее, кто. Микеле.