Часть 12
22 декабря 2012 г. в 22:49
— Так о чем ты хотел со мной поговорить? — безмятежно спросила девушка, посмотрев на парня, про себя решив игнорировать его непонятные взгляды. В конце концов, не стоит морочить себе голову еще больше, у нее итак много лишних тараканов. Черноглазая улыбнулась своим мыслям, Чарли же недоуменно приподнял бровь в ответ, не понимая причину столь внезапной улыбки.
— Я хотел сказать тебе спасибо, — усмехнулся гриффиндорец, сам не веря в то, что произнес. Уизли и не думал, что будет рассыпаться в благодарностях перед этой черноволосой занозой в заднице. Слишком невыносимой, слишком гордой. Ему же пришлось наступить собственной гордости на горло. Фэйт уж точно не могла предвидеть такого поворота событий.
Мэтьюс прищурила глаза, словно ожидая подвоха от этого рыжеволосого парня, в мыслях очень удивившись происходящему. Почему-то она думала, что позвав ее на разговор, Уизел снова будет обвинять слизеринку во всех смертных грехах, а тут — на тебе?! Какая, однако, радостная неожиданность! Глубоко в душе Фэйт искренне поблагодарила бабушку за воспитание, из-за которого она в данный момент поистине с королевским спокойствием и безразличием смотрела на парня, никоим образом не показав на своем милом личике изумление, обуревавшее ее в эту секунду.
— За что? — спокойно спросила Мэтьюс, наматывая свои волосы на палец и рассматривая их кончики с таким выражением лица, словно сейчас они волновали ее намного больше, чем гриффиндорец с его благодарностями. Сама не поняла, чтот это нервный жест выдает ее с головой.
— За близнецов, — ухмыльнулся Чарли, увидев, как неосознанно вздрогнула девушка. — Они мне все рассказали: и про тот случай в слизеринской гостиной и причины, почему ты начала обучать их защитным заклинаниям. Именно за это я и говорю тебе спасибо. Ты спасла их, рискуя своим положением.
Девушка расхохоталась. Хохотала долго и громко, держась рукой за живот.
— Рискуя своим чем? Положением? — девушка резко прекратила смеяться, вытирая рукой слезы. — Неужели ты и правда подумал, что я спасла твоих крысенышей только потому, что во мне взыграла благородство и неожиданно проснулась давно умершая совесть?
Чарли нахмурился, не понимая, к чему ведет девушка, да и слово «крысеныши», сорвавшееся с ее уст, не очень-то обрадовало парня. Прозвучало грубо и резко. Он не думал, что слизеринка так относится к близнецам. Зачем же тогда она спасла их, пойдя против всего своего курса? Все заметили, не только Уизли, какой бойкот устроили слизеринцы своей однокурснице, с каким презрением они провожали ее каждый раз, когда Мэтьюс проходила по коридорам Хогвартса. Тогда к чему весь этот фарс? Неужели, он и правда, совсем не понимает девушек?! Ну либо просто Фэйт вообще без царя в голове, настолько непредсказуемая, что даже сама не знает, какую хрень выкинет в следующий раз.
— Я просто пошла против Тайлера, они же просто удачно подвернулись в нужный для меня момент, — прекратив хохотать и устремив свой холодный пронзающий взгляд на парня, безразлично произнесла обладательница агатовых глаз. — А обучала я их только потому, что мне было очень скучно. До жути. Когда тебя игнорирует собственный факультет, тут упадешь и до того, что будешь обучать даже гриффиндорское отродье. Что сказать, мне не было из чего выбирать.
— Мерлин, какая же ты все-таки тварь. Слизеринская мразь! — вскочил Чарли, сдерживая кулаки, мучаясь в бессильной злобе.
Бить девушек не входило в его правила, да и никакой уважающий себя мужчина не поднимет руку на женщину. Но в данную минуту ему нестерпимо хотелось стереть эту спокойную усмешку с лица девушки. Получалось, что все то, что она сделала для его братьев —сплошная ложь. Для нее близнецы были только развлечением от скуки, и их спасение просто удачное совпадение. Уизли ужасно разозлился: после того как Фред и Джордж рассказали ему о, так скажем, битве в слизеринской гостиной, с каким достоинством и выдержкой по их словам Фэйт оборонялась от нападок сокурсников, каким заклинаниям она их обучала, ему приходилось постоянно выслушивать от них какая Мэтьюс хорошая, сильная и тому подобное. Эти речи со временем ему не то, что приедались и надоедали, они ужасно раздражали. На просьбы замолчать близнецы лишь отшучивались, продолжая безостановочно трындеть о черноглазой слизеринке.
— Ну, дорогой, ты не в сказку попал, — хмыкнула девушка, — я тебе не милая принцесса, а ты не богатое чудовище, которое после поцелуя превратилось в прекрасного принца. Это тебе реальная жизнь. Прекращай жить в своем радужном мире и сними, наконец, розовые очки. Здесь нет единорогов, какающих бабочками и изрыгающих радугу. Здесь они - вымирающий вид, а магия не всегда светлая. Спешу тебя огорчить, мир жесток, и все вокруг совсем не то, чем кажется.
— И как только тебя люди терпят? Всегда удивлялся, — процедил Уизли сквозь зубы. Она просто невыносимая, до зубного скрежета. Хочется вырвать ее черное сердце и принести в жертву Дьяволу. Хотя, даже он не примет этого дара. Слишком гнилое.
— Ты не поверишь, — широко, но без каких-либо эмоций улыбнулась Фэйт, — сама всегда задумывалась над этим извечным вопросом. Единственные, кто мог меня терпеть, это были родители, да и то я их видела довольно редко, так что они были, в какой-то мере, избавлены от моего общества и моих выкидонов. Не думаю, что еще кто-то способен вынести меня больше, чем один день.
— А как же Купер? — ехидно усмехнулся гриффиндорец, обрадовавшись тому, что вот тот момент, когда можно уколоть черноглазую, да побольнее. Шпилек больше не нашлось, пришлось бить тем, что имелось.
— Купер как Купер, — хмыкнула Мэтьюс, пожав плечами. Безразлично, а в сердце нехорошо кольнуло. К чем он это сказал?!
— Думаю, после того, как вы с ним вчера ночью мило ворковали, — оскалился Чарли, с садистским удовольствием заметив, как широко раскрылись глаза слизеринки, — он будет даже рад твоему обществу.
— Ты видел?! — глухо сказала Фэйт, утвердив, нежели спросив. Она убьет Купера. Тут никого нет, тут никого нет! Засранец неосмотрительный!
Чарли промолчал, только покачал головой в знак согласия и довольно улыбнулся, видя, в какое замешательство он ввел Мэтьюс.
— Нехорошо подсматривать за людьми, занимающимися взрослыми делами, — хмуро сказала девушка, глубокая складка пролегла у нее на лбу.
— Простите меня, госпожа! — с преувеличенной театральностью воскликнул Уизли, склонившись в легком поклоне, — я искренне не хотел вам помешать заниматься любовью с тем сударем благородным.
— Я тебя убью, — мгновенно разозлившись от этого абсурдного спектакля, брюнетка резко соскочила с дивана и набросилась на парня. Тот от неожиданности споткнулся, и они вместе завалились на пол, причем девушка оказалась сверху, а он был прижат к ворсистому ковру. Фэйт с горящими глазами пыталась руками дотянуться до горла гриффиндорца, мечтая хорошенько так подушить парня. Чарли попытался скинуть с себя «наездницу», попеременно отмахиваясь от ее ловких рук, тянущихся к вожделенному горлу. Улучив момент, когда девушка слишком увлеклась битьем и ослабила хватку, он перевернул ее, оказавшись сверху, сжимая обе ее руки над головой слизеринки. Фэйт дернулась в попытке ослабить захват парня, но тот, как-никак, был в физическом плане намного сильнее девушки. Только подумав о своей волшебной палочке, она с неким разочарованием и обидой посмотрела на ухмыляющегося Чарли, который с победоносным видом демонстрировал ее же палочку, найденную в недрах карманов черноглазой.
— Отпусти меня, ублюдок, — голосисто заверещала Фэйт, отчаянно забрыкавшись, словно взбесившаяся лошадь.
— Да успокойся, — усмехнулся Чарли.
Особого труда удерживать девушку ему не составляло. Даже несмотря на то, что Фэйт занималась квиддичем и имела спортивную фигуру, да и сил у нее было побольше, чем у хрупких девушек, Уизли все-таки был намного мощнее ее. Мэтьюс осознавала свое положение, но бездействовать она не собиралась, поэтому перестав брыкаться, она тем самым убедила Чарли в том, что сдалась. Парень удовлетворенно улыбнулся, не ожидая от брюнетки подвоха. Та, паскудно и гадко ухмыльнувшись, ловко вывернулась и укусила его за нос. Уизли ойкнул, скорее от неожиданности, нежели от боли, но рук девушки из захвата не выпустил. Радость черноглазой продлилась недолго: укусить укусила, но свое положение ничуть не улучшила, скорее наоборот.
— Змея, — процедил Чарли, чуть сильнее стиснув запястья слизеринки. Надеялся, что не заразная и не ядовитая.
— И горжусь этим, — не менее едко прошипела в ответ Фэйт, прищурив свои глаза, наградив презрительным взглядом рыжеволосого парня.
Мэтьюс немного нахмурилась: боль в руках стала заметнее, а парень, по-видимому, наслаждался ее малыми страданиями. Так, по крайней мере, думала сама девушка.
— Отпусти, — прошипела Фэйт, слабо дернувшись в бесполезной попытке. Бесилась от своего унизительного положения.
— Сначала извинись за то, что обозвала моих младших братьев крысенышами и гриффиндорским отродьем, — ухмыльнулся Чарли, увидев искаженное и злое лицо лежащей под ним девушки. — А потом уже, может быть, я рассмотрю твое предложение.
— Щазззз, — едко ответила Фэйт, и злорадная ухмылка расплылась по ее лицу, — мне не за что извиняться. Это то, что я думаю. Да и вообще, на правду не обижаются, знаешь ли.
Чарли чертыхнулся про себя: эта девушка была упертая, словно ослица. Бесит-бесит-бесит. Мерлин, сил не хватает терпеть ее.
— Извинись, — процедил Чарли, не отпуская руки слизеринки.
— Нет, — помотала головой брюнетка.
— Извинись, — с ноткой угрозой произнес парень, испепеляя девушку злым взглядом, — иначе...
— Иначе что?! — воскликнула Фэйт, прищурив свои агатовые глаза, — прожжешь во мне дыру, сладострастный ты мой! — ехидно произнесла Мэтьюс, уже не думая о том, что она говорит. Язвительные слова так и норовили слететь с губ, а язык совершенно не согласовывал свои действия с мозгом.
Уизли нахмурился, и на лбу у него пролегла глубокая складка. Парень лихорадочно раздумывал над тем, как бы сделать слизеринке побольнее и заставить ее взять свои слова назад.
«Лучшая защита — нападение», — коварно подумал Чарли и склонился над девушкой, приблизившись к ее лицу.
— Иначе я тебя изнасилую, — четко, по слогам произнес гриффиндорец, опаляя черноглазой губы своим теплым дыханием.
Фэйт широко раскрыла глаза и от удивления приоткрыла рот.