***
Джондэ лежал на диване в гостиной и чувствовал себя абсолютно разбитым. За весь день он смог привести в относительный порядок только первый этаж: гостиную, кухню, ванную и еще веранду. И у его оставался еще второй этаж с тремя спальнями и второй ванной комнатой, и чердак. Дэ предпочитал не думать о том, как он будет обживать этот немаленький дом в одиночку. Мужчине казалось, что переезд он затеял зря, но тем не менее, кроме мороки с приведением жилья в божеский вид, проблем, в общем-то, не было. График работы у Джондэ был свободный. Учитывая, что Дэ писатель, и последняя его книга отправилась в редакцию не так уж и давно. Бабушкин диван был жестковат, но Ким не мог представить себе что-то более подходящее под интерьер этой гостиной. Этот дом теперь принадлежал ему, но у мужчины и в мыслях не было сменить старые обои и заставить всё новой мебелью. Почему-то Джондэ хотелось оставить всё как есть. Разве что кухню и санузлы желательно было обновить. Дэ поглядел на полупустую бутылку глинтвейна. Напиток согревал, но грозился вскоре закончиться. Мужчина поёжился и подумал, что надо бы еще и окна утеплить. Осень давала о себе знать. Ким устало прикрыл глаза. "Дом ведьмы" - всплыло в голове у Джондэ, и он тут же сел на диване. Сразу после знакомства с соседскими мальчишками Дэ позвонил отцу в надежде, что тот объяснит, что же за репутация была у прабабки. "У моей бабушки были не все дома, - Джондэ, казалось бы, видел, как отец морщился, говоря эти слова, - она была весьма странной. Возможно, ты не помнишь, но когда ты был маленьким, она забивала тебе голову всякой ерундой. Если найдешь в доме что-нибудь странное, выкидывай. Или позвони мне". Джондэ не стал говорить отцу, что пока приводил в порядок кухню, то уже нашел несколько странностей: засушенные лепестки разных цветов в коробках для специй, корни каких-то растений в банках с жидкостью. Ким не стал это выкидывать и просто убрал на верхнюю полку старого кухонного гарнитура. "Что же еще мне предстоит найти в этом доме?" - как-то совсем не весело подумалось мужчине. Не то чтобы Джондэ верил во все эти истории про ведьм, магию и порчу. Но Дэ был писателем, и воображение у него было что надо. Джондэ почти не помнил свою прабабушку. В голове мелькали лишь обрывки воспоминаний: вкрадчивый голос пополам с завыванием зимнего ветра за окном, тепло летнего солнца и поиски чего-то во дворе - "Смотри внимательно, мальчик мой, они любят прятки". Воспоминания обрывчатые и совсем размытые. Ким не помнил её лица, совсем немного помнил её голос, не помнил, чем они занимались. Даже имя старушки казалось ему незнакомым - Чонён. Перед тем как провалиться в сон, Джондэ успел уцепить из обрывков воспоминаний аромат чайной смеси и звук, как у стрекозиных крыльев. На границе между сном и реальностью Ким даже подумал, что шелест крыльев такой реальный, что протяни руку и поймаешь источник звука. Мужчина уснул под звуки непонятного шелеста и обрушившегося на землю дождя.***
Утро встретило Джондэ тёмно-серым небом, с которого добротно лилась вода. Дэ чертыхнулся, вспоминая, что оставил пару коробок на крыльце прошлым вечером. Распахнув дверь, мужчина чуть не споткнулся об одну из злополучных коробок. На первой ступеньке крыльца неуверенно топтался и несомненно промокал до нитки никто иной как Чжан Исин. Кофта прилипала к его тоненькому телу, а насквозь промокший капюшон уже совсем не помогал, и мокрая челка облепила лоб. Джондэ благополучно послал коробки куда подальше и втащил парнишку внутрь. А потом всё же затащил коробки. Исин истуканом застыл в прихожей, дождевая вода, стекавшая с него, образовывала огромную лужу. - Думаю, ты потом скажешь, зачем пришел, - поспешно сказал Дэ, глядя, как парнишка порывается что-то сказать, - прямо по коридору и налево. Я принесу тебе полотенце и одежду. Тебе обсохнуть надо. - Спасибо, но не стоит... - Исин улыбнулся и тут же оглушительно чихнул. - Твои родители мне спасибо не скажут, если ты заболеешь, - сказал Джондэ, подталкивая Исина в спину по направлению в ванную. Син покорно скрылся за дверью ванной комнаты, а Ким отправился на поиски какой-нибудь одежды и полотенца. В итоге Дэ не нашел ничего лучше, чем футболка, которая скорее всего будет парнишке велика, и спортивные штаны на завязочках. Ким постучал в ванную и тихонько приоткрыл дверь. Исин сидел на краю ванной, в своей мокрой одежде. - Держи, - сказал Дэ, протягивая парнишке полотенце и одежду, - давай свои шмотки, их надо высушить. Исин удивленно округлил глаза и смущенно уставился в пол. Джондэ очень внезапно ощутил себя школьником, которого первый раз потянуло к девочке (или как это было в жизни Дэ - к мальчику), и он тоже стал смущенно сверлить взглядом кафель. Бог знает, что теперь парнишка про него думает, сокрушался Ким. Дэ прокашлялся и кивнул на корзину для белья. - Можешь кинуть их туда, - дождавшись кивка от парнишки, Джондэ пулей выскочил из ванной. На пути в гостиную он успел красиво вписаться в дверной косяк и не менее грациозно снести журнальный столик. Чертыхаясь и заливаясь краской, мужчина стал собирать распечатки новой рукописи и карандаши. Дэ казалось, что он так не смущался с первой встречи с его бывшим, а было это аж на первом курсе университета. Когда Ким понял, что он стоит и бездумно перебирает распечатки, то решил, что Исину необходимо будет поесть или выпить чего-нибудь горячего. Но обшарив кухню, мужчина нашел лишь остатки глинтвейна, который он Исину предлагать точно не будет, и пару пачек рамёна. Решив, что лапша лучше, чем ничего, Дэ погрузился в готовку. Помешивая лапшу, Ким вспоминал чудесные ямочки на алеющих щеках. "Ты о чем думаешь вообще, Джондэ? - прозвучал в голове у Джондэ почему-то голос бывшего. - Сколько ему? От силы то восемнадцать-девятнадцать". Мужчина раздраженно захлопнул кастрюли крышкой и присел на стул, массируя виски. Второй день в этом городе и в этом доме, а ему уже кажется, что жизнь здесь обещает быть ничуть не легкой. Хотя конечно, Дэ преувеличивал. Можно списать это на не восстановившуюся психику после дедлайна и взаимного хейтинга с главным редактором. Плюс экс-бойфренд подлил масла в огонь в "нужное" время. От не совсем приятных воспоминаний Джондэ отвлекло шлепанье босых ног и тихое "Я оставил вещи в корзине". Ким повернулся в сторону дверного проёма. С полминуты он разглядывал своего юного гостя, силясь собрать мысли в кучу. На удачу Джондэ вода в кастрюле вскипела, грозясь отправить крышку в полёт, а лапшу на плиту. Собственно говоря, почему на удачу? Потому что теперь можно было списать румянец на щеках на пар от кипящей в кастрюле воды, а обильное образование слюны - на голод и запах наваристого рамёна. Джондэ возился с кастрюлей, но всё же бросал мимолётные взгляды на Исина. Как и предполагалось, футболка оказалась парнишке великоватой: глубокий вырез позволял увидеть тонкие выпирающие ключицы, оголенное правое плечо, потому что с него футболка спадала, а стоило Исину поправить её, как она спадала с левого плеча. Слишком много открытой кожи, светлой и наверняка нежной на ощупь. Спортивные штаны Джондэ тоже были велики пареньку и держались лишь благодаря завязкам, снизу же Сину пришлось подогнуть их. Исин выглядел просто до чертиков умилительно в этой великоватой одежде. И чертовски притягательно. Джондэ мысленно вылил рамён себе на голову. Его не радовала перспектива страдать по малолеткам. И тут же в голову пришла мысль, что это слишком грубое слово для тоненького и чудесного Чжан Исина. - Тебе надо бы поесть, - улыбнулся Джондэ, ставя перед младшим чашу с лапшой, - прости, что просто лапша с приправой, я ещё не успел закупиться продуктами. - Ничего страшного, - Исин мягко улыбнулся, вызывая у Дэ стаю мурашек, и прошлёпал к столу, - я люблю рамён. А вы знаете, где ближайшие магазины? - Если честно, - Джондэ сел напротив парнишки и попытался вспомнить, проезжал ли он мимо чего-либо подобного, - нет, пока не знаю. - Я вам покажу, - радостно воскликнул Исин и бросил взгляд в окно, - когда дождь перестанет... - И когда твоя одежда высохнет, - вспомнил Джондэ и встал из-за стола, - ешь, а я пока отнесу твои вещи в сушилку и найду тебе тапочки или носки. - Спасибо, Чен-хён - Исин ещё раз явил миру свои чудесные ямочки и поправил сползающую с плеча футболку. Джондэ показалось, что он чувствует, как пульс бьётся куда-то в мозг. - Не за что, малыш, - просипел Дэ в ответ и вышел из кухни. Развешивая одежду Чжана в сушилке, мужчина прикидывал, в которой из сумок он оставил носки. Одежду Сина хоть выжимай, что Ким и сделал. Поиски носков прошли относительно быстро, Джондэ повезло найти их уже во второй сумке. И только заталкивая обратно остальные вещи Дэ как током шибануло. "Он назвал меня Ченом?". Джондэ вернулся на кухню, где Син уже приканчивал рамён. - Я нашел для тебя носки, - сказал Дэ, стараясь не смотреть на шею и виднеющиеся из-за сползающей футболки позвонки. - Ты читал мои книги? - Что? - Син удивленно завис, забирая носки из рук старшего. Джондэ присел напротив. - Ну, ты назвал меня моим псевдонимом. Я писатель - Чен, - Джондэ пристально следил за Сином, натягивавшим носки, которые тоже были ему слегка великоваты. Услышав последнюю фразу мужчины, Син резко повернулся к нему и воскликнул: - Ты сделал прозвище "Чен" своим псевдонимом? - Джондэ удивленно выгнул бровь, а парнишка тут же покраснел. - Простите, я не хотел так фамильярно. - Всё нормально, ты можешь говорить со мной неофициально, - успокоил Сина Чен. - То есть ты не читал мои книги? - Нет, к сожалению, - покачал головой Исин, задумчиво глядя на пустую тарелку из-под рамёна. Джондэ улыбнулся и забрал тарелку, чтобы положить пареньку добавки. Син снова улыбнулся. - Тогда откуда ты знаешь, что я "Чен"? - спросил Дэ, ставя перед соседом вторую порцию лапши. Син пожал плечами и ответил: - Просто я знал Воль. - Кого? - удивился Ким, пытаясь припомнить знакомых, ибо это имя что-то поднимало глубоко в его сознании. Исин прекратил есть и, слегка нахмурившись, уставился на Джондэ. - Воль. Я знал твою бабушку, - сказал тихо Исин.***
Исин стал приходить каждый день. Изо дня в день он приходил в жизнь Джондэ с неизменно мягкой и доброй улыбкой. Они много разговаривали. Дэ в основном спрашивал о прабабке, какой она была, чем занималась. Исин отвечал всегда как-то односложно: "Добрая. Ей нравились гортензии", но ничего более существенного. "Ты должен вспомнить сам", - говорил Син, слегка хмурясь, и Ким поспешно закрывал тему. Когда Син смотрел чуть нахмуренно и с укоризной, Дэ казалось, что он серьезно в чем-то провинился. Но в чём? - Сколько лет ты её не видел? - спросил как-то Исин. Джондэ задумался. - Последний раз я был тут лет в восемь. Значит, около двадцати лет. - Она ждала тебя, - тихо сказал Исин. - Трёх лет не хватило. - Я слышал, что она была очень старой, - сказал Джондэ, наблюдая за мальчишкой, который более чем привычно хозяйничал на кухне и заваривал чай, - отец говорил, что ей за сто перевалило... - Ей было сто девять, кажется, - сказал Син, пожимая плечами и разливая чай в кружки, - но я всегда верил, что ей было больше. Исин познакомился с прабабкой Дэ, когда только переехал с родителями в этот город. Малышу Сину было девять, и ему очень нравился соседский дом с крышей цвета васильков. Ни у кого не было такого удивительного дома. Местные дети говорили, что там живёт ведьма, но Чжан в это не верил. По представлению мальчика, ведьмы жили в жутких ветхих мрачных домах. А в этом доме жила фея, не иначе. Исин был очень разочарован, когда вместо феи увидел милую старушку, называвшую себя "старая Воль". Син часто подглядывал за домом старушки и иногда удивлялся, когда та разговаривала с кустами или тихонько ворчала какую-то несусветицу вроде "Опять томтре стащили носки, которые я вязала". Старушка была странной и загадочной. А еще у неё была очень добрая улыбка. И Исин знал, что она видит, как он наблюдает за ней, но она никогда не ругалась, только улыбалась и приветливо махала в ответ. Мальчишке нравилась старая Воль, и его очень обижало, когда его друзья говорили о ней гадости. Джондэ нравилось слушать, как Исин рассказывает о своем детстве. Речь Сина была мягкой, текучей, и в ней как будто скрывалось какое-то таинство. Ким мог поклясться, что заслушивался иногда так, что не замечал, как наступал вечер. Было ли дело в том, что Исин оказался тем еще сказочником, или же в том, что парнишка очаровывал Дэ каждым своим жестом? Мужчина не знал. Но всё, что надо было знать, так это лишь то, что Исину всего лишь пятнадцать лет. И старший может лишь тихо ловить каждое слово и стойко переживать уколы иголочек где-то в районе солнечного сплетения каждый раз, стоит Сину только улыбнуться или убрать каштановую прядь волос за ухо. Чжан Исин был словно маленький волшебник, он с восторгом говорил о старых легендах и сказках, помнил множество преданий и всяческих небылиц. Джондэ считал Сина очень суеверным. Потому что мальчишка делал множество неразумных вещей, допустим, оставлял в небольшом блюдце горстку кашицы на кухне Дэ. Каждый четверг. А еще он говорил, что хотел бы увидеть зубную фею. Глаза парнишки всегда сияли искренним восторгом, стоило ему заговорить о том, что ему нравится. - Могу я прочитать одну из твоих книг? - спросил Исин однажды, когда они вместе шли в магазин. Джондэ задумался. - Я не думаю, что тебе понравится, - честно признался Ким, вспоминая свои саспенс-рассказы и антиутопические повести. И тем не менее, когда они вернулись с магазина, Син всё же забрал одну книгу. Он вернул её спустя два дня, ни сказав ни слова. Как-то так вышло, что Исин взял именно ту книгу, которую Джондэ написал для своего бывшего после их расставания. О чём подумал парнишка, когда прочел посвящение на первое странице? "Тому, кто никогда ничего не обещал. Тому, кто ушел, от того, кто остался". Ким зашвырнул книгу на одну из дальних полок. Он до сих пор думал, что это посвящение и эта книга были самым глупым, что он когда-либо сделал. Вечера без Исина должны были проходить за написанием новой рукописи. Но она не шла. Изначально это должен был быть очередной антиутопический роман. Однако каждый раз, когда Дэ садился за ноутбук и пытался что-то написать по теме, спустя несколько минут он удалял жалкую пару абзацев. Описания писателя всё больше уходили в сторону мистики, чего-то неуловимого и волшебного. Во всех попытках что-то написать Ким видел речи соседского мальчишки. В итоге Джондэ позвонил своему редактору и под его протестующие вопли заявил: "Кёнсу, у меня кризис. Вернусь нескоро", и отключил телефон. Новая книга была отложена в дальний ящик. Джондэ проводил свои вечера в компании глинтвейна и Адама Ламберта. А еще мужчина читал книги, найденные на чердаке бабушкиного дома. Мифы и легенды. Старые предания. Казалось бы, у старой Воль и не было других книг. Многие истории напоминали Дэ Исина - волшебные и чудесные, легкие, словно крылья бабочки. А от некоторых историй хотелось нервно оборачиваться и позволять дурацким образам запугать себя. Джондэ, не без помощи Исина, привел дом старой Воль в порядок. Однако же практически всё свое время Дэ проводил на первом этаже, в гостиной и кухне. Мужчине было неуютно в пустующих спальнях второго этажа. А на чердак Ким поднимался только за очередной книгой. На чердаке, впрочем, помимо книг было множество странностей: старые мягкие игрушки, фарфоровые куклы, коробка с мотком ниток и загнутыми иголками, местами проеденные молью ткани и еще много старого хлама. Исин попросил ничего не выкидывать и аккуратно разложил всё это на чердаке вместе с книгами. Джондэ, в общем-то, было всё равно, а для Сина это казалось важным. Дом был велик для мужчины, и тот иногда и вовсе забывал, что существует второй этаж или подвал. Иногда вечерами, Дэ, казалось бы, слышал звук, похожий на топот маленьких ножек, доносящийся со второго этажа. В некоторых углах можно было услышать едва уловимое пошкрябывание. А еще иногда в кустах гортензий под окном были слышны шорохи. Джондэ списывал всё на свое разыгравшееся от книжек прабабки воображение. На него же он списывал странный шелест, под который иногда засыпал. Пару раз Дэ обмолвился об этом с Исином, и тот очень внимательно слушал, а после как-то очень радостно улыбался. Но причину своей радости не объяснял. Обычно Исин приходил к Джондэ сразу после школы и засиживался у него до вечера. Сегодня Джондэ отправил его домой пораньше, потому что младшему нужно было готовится к завтрашнему тесту. Дэ сидел, развалившись на диване, и смотрел какой-то сериал на своем ноутбуке. Мужчина почти не следил за сюжетом, размышляя о том, что деньги будут с ним невечно, пусть на его счету их достаточно. Нужно было писать книгу. Ким вздохнул и в очередной раз мысленно послал работу к черту. Не сегодня. Близилась полночь, и Джондэ уже подумывал посвятить себя сну после очередной серии, но тут шорохи из-за окна привлекли его внимание. Мужчина устало возвёл глаза к потолку. Шорохи из под кустов с гортензиями он слышал часто: и ранним утром, и в обед, и ночью, когда просыпался от дерущей горло жажды. Но Дэ никогда не видел источник шума. Однажды он даже под громкий смех и фырканье Исина полез в кусты глянуть, не завелись ли там кролики или же другие вредители. Однако старший ничего не нашел там. Кроме непонятно откуда взявшегося красного старого вязанного носка. Дэ устало глянул на часы: время было парой минут за полночь. Ким подошел к окну и распахнул его настежь. Прохладный ночной воздух вызвал табун мурашек по коже. Мужчина фыркнул, понимая, что не слышит никаких шорохов. Потеребив листочки куста, стоящего под окном, Джондэ уже хотел было закрыть окно, как вдруг замер, удивленно таращась в свой двор. Из-под куста, стоявшего неподалеку от калитки, выполз ребенок. Лет двух, не больше, судя по росту. Ребенок выполз на четвереньках и встал на обе ножки, потягиваясь. Одет он был очень тепло, как будто в несколько кофт, теплые штаны и вязанные зеленые носки. Джондэ никак не мог понять, что ребенок делал в его дворе, да еще и под кустом. Мужчина окликнул малыша - тот испуганно шарахнулся в сторону и повернулся на голос. Ким понял, что ему вдруг стало очень страшно. Потому что чем дольше он смотрел на ребенка во дворе, тем старее ему казалось его лицо, постепенно становились видны морщины и седые густые брови с бородой. Стоило Дэ моргнуть, как странное существо пропало. Мужчина быстро захлопнул окно и, тяжело дыша, ринулся на кухню. Ему срочно надо было выпить. Пока Ким искал запрятанную бутылку виски, в голову лезли строчки, вычитанные из очередной книги старой Воль: "Томтре - вид домового. Очень похожи на детей с лицами стариков. Томтре очень добрые, но очень любят утаскивать вязанные красные или зеленые носки и шапочки... Увидеть томтре можно лишь в полночь и полдень". Джондэ нашел злосчастную бутылку виски и трясущимися руками откупорил её, делая глоток и тут же кашляя, чувствуя, как выжигает горло. Дэ вернулся в гостиную и упал на диван. Голова гудела, а мысли отказывались собираться в кучу. Глупо пытаться убедить себя в том, что это лишь игры воображения, хотя бы потому, что Ким привык верить своим глазам. "Если ты этого не видишь, не значит, что этого нет" - пронеслось в голове Джондэ воспоминанием. Мужчина резко сел на диване и прислушался к рою мыслей в своей голове. "- Чен, ты запачкаешься, вылезай из кустов. - Нет. Я буду сидеть тут до полудня. - Милый, ты всё равно не поймаешь его. К тому же, он разозлится, если ты будешь там сидеть. - Тогда можно, я поймаю фею? Можно, Воль? - Нет, Чен, но я обещаю, что она сама к тебе прилетит"... Ким ошарашено глядел в стену перед собой, а в его голове мелькали обрывки воспоминаний: улыбающаяся Воль, тихие вечера, полные сказок и её убаюкивающего голоса, большой рыжий кот, появляющийся в этом большом доме и исчезающий, и вечное "Чен". "Каждому хранителю сказок даётся волшебное имя, - говорила старая Воль, гладя внука по непослушным волосам, - мы пишем все одно и тоже из поколения в поколение, чтобы люди не забыли. Когда-нибудь ты тоже сможешь". Джондэ что есть сил сжимал голову руками. Он уже ничего не понимал. Удивительные воспоминания мешали мыслить рационально. А все сказки Исина казались... Мужчина замер. Чжан Исин. Вот тот, кто должен всё разъяснить. Юный Син, который был рядом с Воль на протяжении трёх лет, пока она не оставила этот мир. Ким решил, что ему стоит дождаться соседа, чтобы прояснить всё. И Дэ был более чем уверен, что не сомкнёт глаз этой ночью.***
Исин пришел радостный сразу после школы, тараторя что-то о том, что Чанёль завалил тест. Джондэ молча пропустил его в дом, игнорируя озабоченный взгляд младшего. Выглядел Ким не лучшим образом, с припухшими глазами и сероватым цветом лица. Мужчина молча ушел на кухню заваривать чай, и уже попритихший Исин двинулся следом. Они молча пили травяную смесь пару минут, прежде чем парнишка решился заговорить. - Чен-хён? Что-то случилось? - спросил Син осторожно, и в его удивительно теплых глазах плескалось волнение. Джондэ усмехнулся. - Ты прямо, как она, - сказал Дэ, устало смыкая веки и массируя виски, - никогда не зовешь меня по имени. - Ты о чем? - на лице Исина промелькнуло удивление и, совсем немного, испуг. Джондэ пристально вгляделся ему в глаза. - Вчера у себя во дворе, - Ким внимательно вглядывался в лицо соседского мальчишки, - я видел томтре. И у меня к тебе есть несколько вопросов. Они разговаривали, пока не стемнело. Джондэ внимал каждому слову Исина. Каждая клеточка разума кричала: "Это всё бред. Невозможно". Но Джондэ прошлой ночью убедился, что невозможное вполне себе возможно. Исин рассказывал о Воль, о том, как она рассказывала ему сказки, как она приучала его верить, как показывала ему то, что не могли видеть другие. Домовых и фей, садовых гномов и лесную нежить. Син по началу не знал, видит ли он их, потому что верит, или же верит потому что увидел. Позже Исин перестал задумываться об этом. Он понял, что ему просто нравится приходить к старой Воль, слушать её сказки, улавливать перешёптывания фей и краем глаза замечать работу томтре. А еще слушать её рассказы о Джондэ. Ким немало удивился, но, как оказалось, бабушка никогда не забывала его. Воль могла часами рассказывать Сину о своем чудесном внуке. О том, каким особенным был её маленький Чен. Старушка говорила о том, как Чен дружил со старым духом этого дома - большим рыжим котом. О том, как упорно Чен хотел поймать домового или фею. О том, как мечтал объездить полмира в поисках других сказочных существ. А потом Чена увезли. - Она вложила в меня всё то, что не смогла вложить в тебя, - с ноткой грусти сказал Исин. Джондэ непонимающе уставился на парнишку. - То есть? - в голове царил хаос, шестеренки работали в попытке расставить всё по полочкам. - Ты же понимаешь, что её приемником должен был стать ты, а не я, - Исин встал из-за стола и включил свет на кухне - уже около часа они сидели в темноте. Джондэ зажмурился от яркого света и услышал неописуемое количество шорохов. Краем глаза Дэ замечал повсюду какое-то движение, но так ничего и не смог увидеть. - Это что сейчас было? - настороженно спросил мужчина. Исин виновато улыбнулся. - Нас немножко подслушивали. - Издеваешься? - Ким всё ещё с трудом принимал новую правду об окружающем его мире. Син пожал плечами. - Не говори, что не веришь. Ты слышал их. Множество раз, - взгляд у Чжана был пронизывающий, серьёзный, как будто так и говоривший: "Тебе не обмануть ни меня, ни себя". И тут Джондэ вспомнил. Вспомнил все шорохи, шуршания и шелест, наполнявшие этот дом. И даже если принять правду было трудно, Дэ понимал, что сбежать от этого будет труднее, чем от его прежней жизни. Ким уткнулся лицом в ладони и нервно хохотнул. Он не знал, что ему делать с вновь открывшимся ему прошлым. Не знал, стоит ли погружаться во всё это. - Я не знаю, что мне со всем этим делать, - хрипло прошептал мужчина, не отнимая ладоней от лица. - Это как проспать несколько лет и внезапно очнуться. Я ничего не понимаю. - Даже не представляю, как это, - тихо сказал Исин, закусывая губу и делая медленные, но решительные шаги в сторону Джондэ. - Я даже не отличаю, что правда, а что вымысел, - прошептал Ким, как загипнотизированный, глядя в глаза приближающегося парнишки. - Ты-то хоть реальный? - Я более чем настоящий, Чен-хён, - сказал Исин, подходя вплотную к Джондэ, сидящему на стуле. - И я могу помочь. Я слушал истории о тебе три года. И мечтал увидеть тебя последующие три. Я могу научить. Исин обнял Джондэ, запуская пальцы в его непослушные пряди. Ким вжимался лицом в грудную клетку парнишки и слышал, как сердце гулко и часто выбивало что-то, понятное лишь его владельцу. Мужчина закрыл глаза и мысленно считал, чтобы успокоиться. Удивительно, что паника накатывала на него только сейчас. Син поглаживал его по голове и что-то шептал, но Дэ не мог разобрать, что именно. Раз. Два. Джондэ обнял Исина в ответ, укладывая руки на его стройную талию. Парнишка улыбнулся в макушку старшего и прижался теснее. Семь. Восемь. Ким хотел бы успокоиться, но странные звуки вокруг не давали сосредоточиться ни на чем другом. Двенадцать. Тринадцать. Исин тихо попросил Джондэ взглянуть на него. Дэ поднял голову. Он знал, что утонет в глазах глубокого кофейного цвета. И за долю секунды до мужчина знал, что сейчас будет одна из фиксируемых точек его жизни. Точка невозврата. И он понял, что не ошибся, когда Исин наклонился и нежно и невесомо поцеловал его. Счет потерял свой смысл. Чувство давящей нежности полностью уничтожило все мысли Джондэ о "правильно/неправильно". Он просто хотел медленно умирать и возрождаться, чувствуя нежные губы, прижимающиеся к его губам. Всё вокруг перестало иметь смысл: и этот город, и старая Воль, и странные существа. Остался только чудесный дом с васильковой крышей, слабо освещенная кухня и нежный податливый Исин, которого хотелось целовать до тех пор, пока не встанет солнце. Исин мягко и невесомо, словно кот, забрался на колени старшего, прижимаясь теснее. Поцелуи глубокие и тягучие, словно оба пытались распробовать друг друга. Дэ поглаживал спину и талию младшего, а тот лишь хныкал в поцелуй, крепко сжимая плечи хёна. Первые лучи солнца проходили сквозь занавески в гостиной. Феи хихикали и шептались, разглядывая двоих: мужчину и паренька, свернувшихся в одежде на диване в один счастливый спящий клубок.***
- Окей, ты научишь меня жить в своём мире. Это, конечно, хорошо, но мне только одно любопытно... - задумчиво протянул Джондэ, перебирая каштановые мягкие пряди Исина. - Не волнуйся, Чен-хён. Возраст согласия с тринадцати лет. А мне через пару месяцев шестнадцать, - Исин широко зевнул и, крепче обняв старшего, снова закрыл глаза. - Ты маленький хитрец, - фыркнул Джондэ, целуя Сина в макушку. Тот лишь улыбнулся в шею Дэ, радуясь, что не зря ждал все эти годы.