Шакальи игры

- Еду я себе, еду; заметьте, я сказал ‘еду’, хоть и рвалось из уст моих ‘иду’. Но я не настолько неуважительно отношусь к правде, чтобы вот так вот плевать ей в лицо. – Голос Шакала - такая же часть Дома, как стены. Сфинкс практически видит, как Шакал просовывает свой длинный нос ему под локоть. Очень выразительный он, этот нос, длинный, с постоянно шевелящимися ноздрями; такой, какой положено иметь самому любознательному коляснику дома. - Так вот, еду я в родную спальню, истосковавшись по шуму, гаму, дракам и разлитым липким гадостям, которые выпачкают колеса Мустанга, и что я вижу? Ни шума, ни гама, ни драки, только липкая гадость на полу и Сфинкс, который что-то замышляет. - С чего ты взял? - дежурно интересуется зеленоглазый. - Твоя спина очень выразительна. И с ней, кстати, почти так же приятно разговаривать, как и с твоей передней половиной. Даже будь у меня возможность тебя объехать, я бы не стал, поскольку спина твоя… Сфинкс не выдерживает и разворачивается, в его руках коряво упакованный сверток. Возможности протезов ограничены, и оригами вовсе не из их числа. Нос у Шакала самый обычный, но в воображении Сфинкса все еще висит тот длинный и страшно любопытный. - Я могу завернуть это восьмьюдесятью способами, – воркует Шакал - розочкой например, или особым томительным способом. Чтобы разворачивать пришлось долго-долго… Немой вопрос повис в воздухе. - Подарок, - отвечает на него Сфинкс,- на День рожденья. Шакал резво хватает сверток, на оберточной бумаге выпуклые пауки бегут по серебристой долине, по своим очень важным делам. - Неужто ты вспомнил о дне моего рождения? – удивляется Табаки. - У тебя их было уже восемь, – безжалостно отрезает Сфинкс – Например, когда пояс Лорда внезапно оказался его подарком тебе, или когда… - Ладно-ладно, – бормочет Шакал, ловко заворачивая сверток с дразнящей неизвестностью внутри. Он устраивает себе дни рождения когда захочется. Ни в одной стае дома нет точного мнения на счет того, сколько у Табаки “самых главных дней, ведь нет ничего важнее появления на свет, и поэтому ты просто обязан немного меня порадовать, вот этой пустяковиной, меркантильность, что она по сравнению с вечностью? “. В Доме не принято справлять дни рождения. Только Шакал, как всегда, эксцентричен. - Ну, так кто наш именинник? Сфинкс вздыхает. - Слепой. – Дату рождения Слепого Сфинкс узнал давным-давно, от Лося. - Так он же в ноябре, по всем подсчетам, – тянет Табаки – А сейчас декабрь! Наш уважаемый вожак не может быть Стрельцом! Это противоречит тысячелетнему опыту астрологов! С другой стороны… Мы можем просто расширить гороскоп и решить, что Слепой родился под знаком Слепого. Хотя лично я уверен, что он вышел из стены Дома, перекусил штукатуркой и оп-па – наш вожак! Сфинкс забирает красиво упакованный сверток.. - Я обязан сделать ему подарок, – бормочет Шакал – К тому свитеру, который ты выбрал, прекрасно подойдет противоблошиный ошейник. Мне необходим Лэри. - Лэри! Лэри! – орет Табаки, выезжая из комнаты. Тот факт, что со Сфинксом они в комнате одни и кричать необязательно, ускользнул от внимания Шакала. Сфинкс, онемев, смотрит вслед Табаки. Противоблошиный ошейник. Следующие полчаса Сфинкс хохочет, катаясь по кровати, чем доводит стаю почти до истерики, поскольку объяснить в чем дело не в состоянии. - Совсем с ума сошел, – комментирует Черный. – Что вы на меня уставились, идите Шакала спросите, он точно знает. Он всегда все знает. В коридоре Табаки пытает Лэри. - И еще пилочку для когтей. Нет, не для ногтей. Пилочку для КОГТЕЙ! А я откуда знаю!