Impossible

Миша любил ходить в походы. Каждый год он на месяц отправлялся в лес, где арендовал небольшую хижину и жил в глуши, без телефона, телевизора, ноутбука, проводя дни в обществе книг и самого себя. Впрочем, это не слишком отличалось от его жизни в городе - друзей у него не было, как и семьи. Он погрузился в машину, и через несколько часов уже ставил автомобиль на стоянку базы, чтобы далее продолжить своё путешествие пешком. Местность, которую он выбрал на этот раз, была почти неизведанной, а путь до маленького домика на другом конце леса занимал не менее пяти часов, длиной около двадцати миль. Он слышал много легенд об этой части штата, но считал их детскими сказками, потому что, эй, ему почти двадцать шесть. Через час ему пришлось свернуть прямо в лес, ибо впереди, согласно знаку, был обрыв. В тени сосен было не так жарко, как на залитой светом дороге. Вскоре узкая тропинка пошла под уклон, а затем и вовсе незаметно исчезла. Деревья становились все выше, гуще, и в такой глубине леса было довольно прохладно. Развернув карту, он очень быстро запутался во всевозможных дорожках, что шли от главного пути. Засунув карту обратно в походный рюкзак, он огляделся и решил идти дальше, полагаясь на интуицию. Через три часа он понял, что это было ошибкой, он порядком замерз, а лес стал ещё плотнее и темнее. Побродив ещё какое-то время, он понял, что потерялся. Стараясь не отдаваться панике, он беспомощно повертел в руках бесполезную карту. Первый раз он заблудился в лесу, да и выйти обратно к тропе или дороге не представлялось возможности, от страха все деревья казались одинаковыми, и куда ни посмотри, видишь одно и то же. Он от досады пнул дерево, неаккуратно пробираясь через заросли, изодрав в кровь ладони и оставив пару продолговатых царапин на руках. Миша достал компас и нашёл север, решив двигаться строго в этом направлении, рано или поздно, он выйдет на открытую местность. Солнце стремительно опускалось, а выход он так и не нашёл. Оставался всего час до наступления темноты, когда он, уставший, голодный, измучанный и испуганный заметил свет между деревьями. В груди затеплилась слабая надежда, и он прибавил шаг. Оказалось, что свет шел из окон крохотной полуразвалившейся избушки, с перекошенной крышей. Как здесь может кто-то жить? Миша постучал, и дверь приоткрылась. Он счел возможным войти, и, открыв дверь полностью, и сделав шаг внутрь, обнаружил стоящего около стола, не менее древнего, чем хижина, мускулистого русоволосого мужчину. Тот обернулся, а дверь за спиной Миши тихонько закрылась. - Здравствуй, Миша, - обратился к нему незнакомец. Коллинз замер на пороге. - Откуда ты знаешь моё имя? - темно-зеленые, с янтарным оттенком глаза в неровном свете множества свечей, пухлые, блестящие губы, которые тот облизнул, мягкие, правильные черты лица. Этот человек был сверхъестественно красив. Тёмные глаза сузились, когда Миша задал этот вопрос, и незнакомец взглядом указал на бейджик с именем. Коллинз вспомнил, что пришил его на форму ещё несколько лет назад, чтобы не спутать с чужой. - Я... я заблудился. - Ты голоден? - спросил тот, отходя от стола, и брюнет увидел несколько горячих блюд. Рот моментально наполнился слюной, и желудок издал недовольную симфонию, но он не слишком спешил доверять незнакомцу. - Нет, спасибо, - огромных усилий стоило оторвать взгляд от манящей еды и не сглотнуть. - Пожалуйста, вы можете помочь мне добраться до дороги или указать направление? - Я хочу кое-что взамен. - Что? - упавшим голосом спросил обрадовавшийся было Миша. До него дошёл запах запеченного картофеля и жареного мяса, и сдерживаться было все сложней. - Для начала, ты поешь, - мужчина обошел его, и по его губам проскользнула хищная ухмылка. Он легонько подтолкнул Коллинза к столу, и тот, помедлив ещё минуту, опустился на поставленный стул, набрасываясь на еду. Каждое блюдо казалось ему произведением искусства. - Как вас зовут? - пробормотал он с набитым ртом, делая могучее глотательное движение. - Дженсен, - ответит тот после паузы, будто задумался над собственным именем. - Миша Коллинз, - кивнул брюнет в ответ, забывая о том, что Дженсен уже знает его имя. - Засыпай, Миша, - ласково произнёс он, пристально глядя на откинувшегося на спинку стула брюнета. Тот чувствовал приятную расслабленность и сонливость, и вскоре, чувствуя, как его подхватывают на руки и кладут на что-то мягкое, заснул. *** - Ты можешь проснуться, - Миша открыл глаза, как будто раньше его что-то сдерживало и мешало очнуться. Веревки туго оплетали его тело, бедра оказались привязаны к голеням, штаны, ровно как и нижнее белье, исчезли, запястья прижаты к бедрам. Он опирался на спинку кровати, ноги широко разведены в стороны, так, что его промежность выставлена на всеобщее обозрение. Но никого не было, хоть Миша и ощущал чье-то незримое присутствие. Он дернулся, но безуспешно - узлы нисколечко не ослабли, а путы лишь сильнее сдавили его ноги и руки, оставляя синяки. - Где ты? - в отчаянии выкрикнул он. Коллинз на мгновение представил себя со стороны - в мятой майке, взъерошенный, напуганный, абсолютно голый ниже пояса, если не считать белых носков, натянутых до середины голеней. Он нервно хихикнул, носки его позабавили, с какой стати этому Дженсену заботиться о тепле его ног? - Я здесь, - шепнули ему на ухо, и в следующий миг Миша увидел его. Полностью обнаженный, прекрасный и одновременно ужасающий, он свысока смотрел на замершего на постели брюнета. - Если хочешь остаться живым, мне нужно от тебя кое-что. Его хриплый, сексуальный голос заставлял Коллинза содрогнуться от восхищения и благоговейного страха. - Твоя девственность, - договорил Дженсен. Миша неуверенно покачал головой - уж кем-кем, а девственником он точно не был. - Стоит верить легендам. - Сожалею, но я не невинен, - он покачал головой, что вызвало на лице мужчины усмешку. - О, ты глубоко ошибаешься, - и тут брюнет почувствовал прикосновение чего-то холодного и влажного к своей заднице. - Ты ни разу не был с мужчиной. Даже не ласкал себя там, - глаза Миши расширились, когда внутрь него что-то проскользнуло - руки Дженсена-то оставались сложенными у него на груди. Миша тихонько простонал от боли, чувствуя, как его девственную дырочку умело растягивает невидимое нечто, по ощущениям походящее на щупальца. - Ты фантазировал, как в тебя проникают, трахают тебя во все дыры, - теперь у него внутри двигалось уже два тентакля, с каждым разом проникая все глубже. Член Коллинза начал твердеть, подтверждая слова мужчины. - Но никто из людей, кому ты доверяешь, не хотел разделять твои желания и отыметь тебя, как последнюю шлюху. Дженсен отошёл к столу, стоящему в полутьме. Сквозь мутную пелену завладевшего сознанием возбуждения Миша увидел, как в месте чуть повыше поясницы из его тела появляется нечто, похожее на хвост, состоящий из тентаклей, уже три из которых движутся внутри его тела, а четвёртый скользит по возбужденному члену. Мужчина был абсолютно прав, называя Мишу шлюхой, тот насаживался на щупальца, издавая громкие стоны. - Я покажу тебе, каково это, - Дженсен повернулся, сжимая в руке что-то продолговатое, что Мише мешали разглядеть выступившие на глазах слёзы. - Секс со мной будет твоей платой. В мгновение ока Дженсен оказался рядом, и скользкие щупальца исчезли из его ануса и со ствола члена. Колечко мышц судорожно пульсировало, когда тот протолкнул в него продолговатый фиолетовый вибратор. Миша взвыл, заходясь плачем из-за разрывающей его боли, смазки было слишком мало. - Успокойся, - Дженсен погладил его по животу, и боль ушла, осталось лишь непривычное чувство заполненности, и брюнет не мог сказать, что ему не нравилось. Рука мужчины обхватила его член, поглаживая уздечку и налитую кровью головку. Миша простонал, поднимая на него горящий возбуждением взгляд, безумно желая почувствовать этого мужчину - его член, его губы на своем теле, его руки вокруг себя. - Кто ты? - прохрипел он, чувствуя, как веревки натягиваются и поднимают его в воздух. Кровать отодвинулась в сторону, а футболка исчезла. - Демон? - Будь я демоном, разговаривать ты бы уже не умел, - Миша приподнял бровь. Дженсен отвязал его руки от бедер и стянул их у него за спиной. - Тогда кто... - конец фразы потонул в громком стоне, когда мужчина включил вибратор и обвязал член под головкой тонкой веревочкой, сделав небольшой бантик, за неимением эрекционного кольца. - Я хранитель лесов, Миша. Ты много лет приходишь, пользуешься лесными дарами, рубишь деревья, сжигаешь их, все ради своего удовольствия. - Это невозможно! Ты, что гринписовец, и решил мне отомстить? - проскулил Коллинз, чувствуя, как по его телу скользят щупальца из хвоста Дженсена. Он висел в воздухе, но боли от натирающих кожу веревок не чувствовал. - И где ты взял вибратор? - Это не месть, Миша. Я не гринписовец, я просто хочу взять своё, - Дженсен припал губами к его соску, зажимая его губами и втягивая щеки. Щупальце обвилось вокруг шеи брюнета, заползая ему в рот. Оно было тёплым, даже горячим, покрытым горько-сладкой слизью, и легко скользило между Мишиных губ. Коллинз довольно промычал, посылая по нему вибрацию. - Он лежал в твоей сумке. "Спасибо, человек с офигенным чувством юмора" - с сарказмом подумал Миша, когда фаллоимитатор заработал на полную мощность, долбя по простате. Его член готов был лопнуть от болезненного возбуждения, но кончать раньше мужчины он не хотел. - Дженсен, - выдохнул он, как только тентакль изчез из его рта, перестав имитировать минет. - Хочешь мой член вместо этой жалкой игрушки? - спросил тот, взмахом руки разрезая веревки и укладывая Мишу на кровать, хватаясь за вибратор и вводя его в парня до основания. Тот запрокинул голову, громко выкрикивая его имя, и кивнул, глядя на Дженсена обезумевшими глазами. - Трахни меня, Дженсен, - прохрипел Миша, облизнувшись, как только увидел его огромный орган, с алой головкой и толстым, длинным стволом. Тот прорычал и через мгновение Миша почувствовал, как его полностью заполняет член лесного божества. Он вскрикнул, когда головка проехалась по простате, а края его растраханной дырочки натянулись вокруг Дженсена. - Такой узкий, - прошептал тот ему в ухо, сразу принимая быстрый темп. Коллинз скулил и хныкал, когда тот останавливался и выходил полностью, чтобы потом проникнуть ещё глубже, и Дженсен ловил его вздохи своими губами, чувствуя, что парень частично смог выпутаться из веревок и хватается за его плечи. Он подхватил Мишу под ягодицы, буквально насаживая его на себя. Миша стонал, кричал не переставая - такого наслаждения и удовольствия он не получал ни с одной женщиной, а их у него было много. - Дженсен, пожалуйста, - слова хранителя лесов долетали до него, как сквозь туман, и он не мог думать ни о чем, кроме как о сдавливающей член веревочке и члене внутри него. Тентакли оплели его руки, грудь, прошлись по соскам, вновь скользнули внутрь его рта, Миша с готовностью принял их, обсасывая, облизывая, глядя в потемневшие глаза Дженсена. Ещё пара толчков и особо эффектных движений языком, и тот кончает внутрь Миши, содрогаясь, заполняя его своей спермой. Коллинз стонет, желая, чтобы жалкая веревочка исчезла, он тоже смог бы испытать оргазм. Все такой же прекрасный, ничуть не вспотевший Дженсен приподнимается, глядя, как из Мишиной дырки толчками выходит сперма. Одно толстое щупальце вновь заползло внутрь, кончиком выводя узоры на чувствительном бугорке брюнета. Тот вымученно простонал, приподнимая бедра навстречу плавным движениям, и опуская глаза на вновь твёрдый член мужчины. - Не кончай, пока я не разрешу, - с этими словами Дженсен развязал бантик и опустился ртом на Мишин член, заглатывая до основания и с бешеной скоростью кружа щупальцем внутри него, надрачивая самому себе. Миша взвыл, стукнувшись затылком о спинку кровати, беспорядочно толкаясь бедрами вверх, и насаживаясь на тентакль. - Дженсен, умоляю, - он чувствовал приближающийся оргазм, дрожь пробила его тело. - Дженсен! - Кончи, Миша. Кончи для меня, - ответил тот, поднимаясь и в несколько движений руки, обильно изливаясь на грудь и живот Коллинза. Тот издал полузадушенный писк и кончил сам, выгнувшись дугой, и выкрикнув имя Дженсена, видя перед глазами белые вспышки. - Я... я... - попытался сказать он, но не смог пошевелить языком, устало откидываясь на спину. - Теперь мы связаны, Миша. Теперь ты мой, - шепнул хранитель леса ему на ухо, и что-то подсказывало почти уснувшему Мише, что он не очень-то и против принадлежать кому-то такому, как Дженсен. Кажется, не все легенды - бред воспаленной фантазии местных жителей.