Молитва. До востребования

Это так легко и просто. За окном глухая глубокая ночь. Что-то или кого-то, конечно, слышно, но все равно достаточно тихо, как для распахнутого настежь окна. Ты куришь. Я сижу за столом, грея руки о чашку с чаем, и молча смотрю на тебя, едва заметно, почти самыми уголками губ, улыбаюсь. Мне больше и не надо ничего. Просто вот так быть рядом, просто смотреть на тебя и молчать. Люблю смотреть, как ты куришь. Ты медленно подносишь сигарету к губам, охватываешь фильтр так осторожно, что он невольно кажется невозможно хрупким. Легкий вдох, это и правда, больше похоже на вдох, нежели на затяжку, но по тому, как приподнимается твоя грудь, становится понятно, что горький дым заполняет легкие. Ты в этот момент даже глаза прикрываешь, особенно, если стоишь у окна. Никак не могу понять, что из всего этого дарит тебе наивысшее наслаждение. Но продолжаю заворожено смотреть на твои губы, ожидая, когда белесый дым вырвется наружу. Они приоткрыты, обветренны, резко контрастируют с твоей кожей. А еще у тебя привычка их постоянно кусать, от чего нижняя губа покрыта малозаметными, на первый взгляд, трещинками. И хлопьями, которые ты продолжаешь скусывать, стоит тебе выдохнуть. Это настолько привычно и подсознательно, что вряд ли ты задумываешься над тем, что ты делаешь. И так – от затяжки к затяжке. Твои изящные пальцы, между которых покоится сигарета… Это наваждение. Я не могу остановиться, я не могу даже вдохнуть. Откидываю голову на стенку, прикрываю глаза, продолжая смотреть, не мигая, сквозь ресницы. Я не хочу тебе мешать, более того, не хочу разрывать тишину, в которой ты куришь. Мне достаточно того, что ты сейчас рядом. Что ты просто сейчас куришь у меня на кухне, распахнув окно. Огонек сигареты рывками освещает твое лицо каждый раз, когда ты делаешь вдох, и я приоткрываю губы, наверно, настолько же этого не отсекая. И снова каждая твоя порция дыма в легких - это мой пропущенный удар сердца. Ты безумно красив. Если бы только в это сам верил. В тебе нет ни демоничности, ни инфернальности. Тебя в принципе не хочется сравнивать ни с чем сверхъестественным. Ты просто настоящий. И просто не всегда веришь в это. Не буду переубеждать, просто лично продолжу в это верить. Я беру свою чашку с почти остывшим чаем, делаю глоток, чуть напряженно наблюдаю за тем, как ломается окурок в пепельнице. Такой диссонанс: ты так нежно и любовно куришь, и так жестоко поступаешь с ненужной частью сигареты. Неужели, ты и в отношениях такой же? Пока чувства горят, ты нежен и заботлив, осторожен, а когда понимаешь, что больше ничего не можешь взять – ломаешь. Даже если это так, сейчас ты горишь. Пожалуйста, не сгорай. О, нет, во мне нет уверенности, что ты любишь меня настолько, насколько я в состоянии любить тебя. Я вообще слабо осознаю свою веру в то, что ты в принципе меня любишь. Что это не привычка, не коротание какого-то понятного только тебе времени, не эксперимент. Что это не тот случай, когда ты допускаешь эти отношения, только потому, что тебе, сейчас, так удобней. В конце концов, ты же сам приходишь в этот дом. Я даже не зову. Хотя порой очень хочется. Ты даже не звонишь и не предупреждаешь о том, что ты едешь. Ты просто приезжаешь. Открываешь дверь своим ключом, и первое, что ты делаешь – кофе. Я всегда удивляюсь, как ты, ни разу не набрав мой номер, четко знаешь, когда нужно приехать, чтобы застать меня дома. Я допиваю чай одним глотком, отодвигаю чашку дрожащими кончиками пальцев, прикусываю губу изнутри. Что ты сейчас сделаешь? Подкуришь по новой? Заваришь себе еще кофе? Закроешь окно и уйдешь? Скажи, почему ты уже не первый раз сюда приезжаешь? Зачем? Каждый раз все до боли привычно: дверь, кофе, сигареты… Уезжаешь, пробыв около двух или трех часов. Порой за это время не произносишь ни слова. Тебе нужно место, где ты можешь помолчать? Что же – пусть так. Если я могу быть частичкой твоего спокойствия, если эта квартира – оплот твоего мимолетного отдыха от суеты, отдыхай. Я рядом, и меня нет. Ровно до того момента, пока ты сам не позовешь. Я понимаю, ты привык все решать сам. Ты не жалуешься, не просишь о помощи. Тебе просто нужно, чтобы у тебя было место, где ты можешь побыть собой, пусть даже молча, но со своей болью и своими проблемами, о которых ты никогда не расскажешь, о которых знают только твои сигареты и твоя чашка с кофе. Ты все всегда хранишь в себе. Приезжай. Приезжай тогда, когда тебе это действительно нужно. У каждого человека должно быть место, где он может спрятаться от всего, что ожидает его за пределами такого убежища. Короткий вздох. Мне хочется встать и выйти из кухни, оставить тебя наедине с мыслями. Бросаю еще один взгляд, будто хочу запомнить, как ты сегодня выглядишь. Эта непослушная прядь, выбившаяся и упавшая на лицо – тонкая и черная. И с трудом приходится сдерживать порыв, чтобы не протянуть руку и не убрать ее к остальным. Карие глаза с ведомой только тебе грустью, искусанные губы. Хочется запомнить и черную рубашку, которая расстегнута ровно настолько, чтобы было видно изящество ключиц. Хочется запомнить легкий флер, едва уловимый, твоей туалетной воды. Я и так его узнаю из тысячи, но на тебе он пахнет как-то по-особенному. Снова прикусываю изнутри губу, уже сильнее, дрожь в кончиках пальцев усиливается. Если я тебя обниму, ты оттолкнешь или нет? Решусь ли я это узнать? Ты наконец-то делаешь шаг от окна. И этот шаг в мою сторону. Заворожено смотрю на твои пальцы, на безымянном - тонкое серебряное кольцо. Все вокруг – замедленная съемка, двадцать пятый кадр. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Нет ничего – только темная кухня и твои пальцы. Вздрагиваю от прикосновения к щеке, вскидываю голову, перехватывая взгляд, проваливаясь в его омут, цепляя краем всполошенного сознания твою усмешку. Я узнаю этот запах из тысячи… …у этого чая еще долго будет вкус твоего поцелуя…