Не смог

Вокруг было удивительно тихо. Огромный багрово-красный круг солнца зловеще показывал свой горящий краешек из-за края горизонта. Еще пару часов назад нежно-зеленая роща теперь была залита ярко-алыми лучами, словно деревья кровью оплакивали своих хозяев. Тсунаеши вздрогнул от невольного трепета, но сразу же взял себя в руки: все правильно. Вонгола пришла убивать. Огромный особняк из светло-серого камня на фоне небольшого парка казался исполином, преисполненным величия и силы. При взгляде на него возникало ощущение, что ни один из бойцов, войдя внутрь, уже никогда больше не увидит света, что посмевшие бросить вызов хозяевам этого гиганта обречены на мучительную гибель. Подчиненные Савады невольно сжались и поежились от страха, однако Тсунаеши бросил на них красноречивый взгляд: Босс Вонголы точно знал, что стены этого замка дрожат от страха. Вокруг никого не было видно, поэтому Савада приказал двигаться вперед: он не боялся засады, поскольку знал, что члены мафиозной семьи, которой Вонгола вынесла смертный приговор, словно крысы, попрятались по углам, укрылись в тайниках и подвалах, не решаясь высунуть наружу даже кончик носа. Осторожно продвигаясь, бойцы проникли внутрь и заняли просторный холл, понемногу привыкая к обстановке и ожидая дальнейших приказаний. Тсунаеши не торопился: он намеревался прочесать весь замок, уничтожив каждого, кто встретится им на пути. Странные звуки, доносящиеся из одной из комнат, заставили Саваду насторожиться. Подав подчиненным сигнал, он начал осторожно продвигаться вперед для того, чтобы обезвредить возможного врага. Интуиция подсказывала Тсунаеши, что что-то не так, а потому он решил самостоятельно убрать препятствие. Когда Босс Вонголы был уже на полпути к заветной комнате, дверь приоткрылась, а в коридор медленно выкатился смешной мягкий разноцветный кубик. Следом выбежал трехлетний ребенок, взял игрушку в руки и посмотрел на толпу вооруженных людей. - Привет, - улыбнулся он и протянул Саваде кубик. Глава Вонголы повернулся почти бегом устремился к выходу. -Уходим, - сквозь крепко стиснутые зубы выдавил он, не обращая внимание на то, какое впечатление произвел только что на своих людей. Он не смог, просто не смог. Наверное, он так и останется самым настоящим трусом, вот только рука его никогда не поднимется на ребенка.