... Coral is far more red than his lips' red ...

Конечно, Дженсен ходит по лезвию ножа, когда заявляет перед камерой, что подумал, увидев Джареда первый раз: "Чёрт, этот парень охренительно сексуален". Одна из многих загадок для зрителя: Дженсен настолько влюблён, что не может контролировать себя? Дженсену безразлично, что подумают об этом окружающие? Дженсен так опасно шутит и нарочно провоцирует публику? Дженсен проверяет границы? Дженсену не всё равно. Дженсен влюблён, но он прекрасно контролирует себя. Дженсен не проверяет границы - он знает, где они пролегают, и не заступает ни миллиметра. Просто многие не верят, что он умеет так вовремя остановиться. - Эй! - Эй. - А... где все? - Больше никого. Только ты и я, приятель. Дженсен не сможет ответить, почему у него тогда вырвалось это "приятель", но всё оказалось именно так - только они вдвоём и больше никого. Чуть позже, на пробах, Дженсен, как загипнотизированный, смотрит на подвижного, нервного парня в рваных на коленках джинсах и сером футере с надписью "Аберкромби и Фитч". Дженсен подаёт реплики и ловит каждый ответ Джареда, почти не слыша его голоса. Он только видит, как шевелятся губы, как Джаред постоянно облизывается и мнёт в руках листок с текстом, как поправляет белую шапочку, а потом и вовсе её стягивает, и густые каштановые волосы обрамляют его лицо. Джаред крутится в кресле вокруг своей оси, отталкиваясь ногами от пола, и Дженсену видны то мочка его уха и вздёрнутый нос, то вихрастый затылок и широкая спина. Сначала Дженсена вполне насыщает присутствие Джареда. Потом появляется потребность в физическом контакте. И тактильность Джареда кажется ему даром небес. Дин суёт пластиковую ложку в приоткрытый рот заснувшего Сэма. Дженсена ведёт от того, как белая пластмасса оттягивает нижнюю губу Джареда. Ему хочется вытащить эту чёртову ложку, притянуть Джареда за воротник сэмовой куртки и засосать эту губу в рот, зажать её зубами, чтобы остался след. "Совсем не умеет целоваться," - думает Эклз, глядя, как Падалеки запарывает третий дубль, изображая страстный поцелуй с очередной партнёршей. Вроде это не должно вызывать эмоций, но Дженсен ловит себя на том, что испытывает лёгкое злорадство и дискомфорт, которому не может найти определения. Когда с пятого дубля Сэм наконец-то целует Сару, тесно прижимаясь к ней бёдрами, Дин самодовольно произносит: "Моя школа!", а Дженсен отчётливо понимает, что этот дискомфорт - ревность. И чувствует облегчение от того, что Джаред держит губы сомкнутыми, целуя девушку. Дженсен спохватывается и одёргивает сам себя: он не имеет никакого права ревновать. Но ничего не может с собой сделать. Губы Джареда тянут магнитом. В них нет ничего особенного - ни выразительной формы, ни яркого цвета, ни соблазнительной влажности. Но это настоящее наваждение. Дженсен борется с собой некоторое время. Безуспешно. Вывесив белый флаг и сдав позиции самому себе, Дженсен смотрит на то, как Джаред ест, пьёт, грызёт карандаш. Как набивает полный рот лакричных полосок и как поблёскивают сахарные крошки в уголках губ. Как он обсасывает чупа-чупс, а потом засовывает за щёку и тонкая белая палочка торчит из уголка губ, а шарик оттопыривает щёку. То, что губы у Джареда сладкие от конфет, Дженсен узнаёт случайно. Когда целует его, нагло улёгшегося на диван в его, Эклза, трейлере. Он и сам не скажет, почему это делает, но ему чертовски необходимо ощутить, каковы на вкус эти губы, и ещё хочется посмотреть, как они из нежно-розовых и сухих становятся ярко-красными и блестящими. Дженсена бьёт навылет сладким вкусом и, только оторвавшись от его губ, Дженсен видит, как у Джареда из руки падает чупа-чупс и откатывается от дивана. Джаред краснеет, а Дженсен смеётся и целует его ещё раз, зная теперь, что это будет чистый вкус - сахар он уже слизал подчистую. Дженсен меняет своё мнение - Джаред более чем умеет целоваться. Сперва Дженсену кажется, что рот у Джареда маленький, а губы тонкие. Он изучает мягкую линию нижней губы и резкий изгиб верхней - пухлой, вздёрнутой в середине и тонкой по краям. Сначала глазами, потом пальцами. Губами, языком и зубами. Потом ему становится не до изучения - Джаред обвивается вокруг него, переворачивает и вдавливает в диван. Одежда летит на пол. Он лишь чувствует губы Джареда на своём теле и связных определений просто не остаётся. Теперь Дженсен знает, как Джаред пьёт, облизывается, целуется, смеётся, делает минет, обсасывает пальцы. Джаред плачет под прицелом камер, его губы кривятся и распухают, по ним стекают слёзы и Дженсен ждёт-не дождётся, когда будет перерыв. Впечатывает Джареда спиной в жёсткую ребристую стену трейлера и сцеловывает горько-солёное с воспалённых губ. Дженсен наблюдает, как меняются губы Джареда с возрастом - от мягкой складки и застенчивой ухмылки до хищного оскала-улыбки, подобной улыбке Джокера - вызывающе острые, приподнятые уголки губ. Дженсен больше не ревнует, когда Джаред целует на площадке актрис - Джаред по-прежнему не размыкает губ, а уж что он может вытворять языком, Дженсену известно очень хорошо. Тонкими губы Джареда кажутся только тогда, когда охватывают член Дженсена и спускаются до самого основания, чтобы коснуться волос на лобке. Дженсен не возражает. Боже мой, конечно же, не возражает. Он знает, что когда рот Джареда наполнится его спермой и Джей выпустит его член изо рта, он рванёт его на себя, ухватив за подбородок, и вылижет его губы, прихватывая их губами - сейчас они припухли и Дженсену это просто необходимо - касаться их и вылизывать. Только сначала ощупать взглядом их сочность и яркость. Ему нравится, когда на губах у Джареда его сперма, ему нравится, как Джаред, запыхавшийся и возбуждённый, дразнит его, высунув язык, сложенный лодочкой: сперма не только на губах, она дрожит маленькой лужицей в этой лодочке языка и Дженсен наклоняется, вылизывает его, наслаждаясь приглушёнными стонами Джареда, а потом слизывает её с губ и целует уже по-настоящему. Ему нравится, когда во рту у Джареда его пальцы или горлышко бутылки. Смотреть, как Джаред ест, ему тоже нравится. По-прежнему. Ему очень нравятся губы Джареда, когда он засовывает палец в его приоткрытый рот, в то время как член Джареда входит в его задницу. Палец тут же охватывает тугим тёплым кольцом, прикусывают острые зубы и сгиб фаланги подпирает мокрый, горячий язык. Джаред трахает его не так, как всегда - яростно рыча и вколачивая в матрас, нет. Он подчиняется ритму движения пальца у себя во рту: медленно входит до самого конца, останавливается и поддаёт бёдрами, прижимаясь так, что тянет связки и мышцы, а потом так же медленно движется назад, туго сдавливаемый задницей Дженсена, и нежно тычется, входя вновь. По лицу Джареда льётся пот, соскальзывает потёками влаги по шее, прочерчивает струйки на выпуклой груди, и Дженсену хочется лизнуть его, хотя он прекрасно знает, каков сейчас Джаред на вкус. Но всё же тянет его на себя и тут же захлёбывается солёным жаром. Но больше всего Дженсен любит губы Джареда, когда тот касается дыханием мочки его уха. Он не видит их, но чувствует ровно три касания, три волны, посылающих мурашки по телу, три слова, которые Джесен не слышит, но чётко знает. Но это совсем другая история.