Метель в -20с

На этом и кончается первая часть моего фика.) Наверно буду набираться вдохновения. Ожидайте новые главы, с любовью ваш автор! Все появится со временем, не грусти. И боль, и страх. Всё Тихий шум на встречу небу летит сквозь мокрый асфальт. Мыслей всё меньше, поворотов больше, и ни что не ранит так, как сам разум, кричащий об ошибке. Начинать трудно, но заканчивать еще труднее. Не восполняемое чувство ранит внутри, мы все люди, и падки на ошибки. Мысли бурей кружились в голове, Джиён уже задыхался от переизбытка чувств. Слишком странные чувства зарождались с весьма простой ошибкой. Ошибкой не переспав с первой встречной, с ошибкой впустившую в свою душу. Рука тянется встряхнуть идеальную укладку, которая уже начинала бесить своей правильностью. Изменяя всем подряд, ни разу не возникало таких противоречивых чувств. — Джиён ты животное, поддался чувствам, — скользя пальцами по пуговицам, Джиён медленно сходил с ума. — А? Что-то не так? — стилистка от непонимания дернула подол рукавов. Встречая в молочных глазах укор, который заставлял затаиться и ждать. — А когда все было нормально? Просто оставь меня одного, — дерзкий взгляд, который не потерпит возражений — и женщина быстро покидает гримерную. Джиён тянется к айфону, набирает номер и прислоняет к уху. Гудки кажутся вечными, и сонный голос заставляет сердце биться чаще. — Да! — Что делаешь? Еле выдавливает из себя Джиен. — Сплю. Голос на том проводе такой хриплый, такой невинный, с нотками дерзости. Внутри зарождается чувства нуждаемости, которые Джиен отгоняет, как туман, затуманивший разум. Сорвавшись с места Джиен, наплевал на съемки и интервью и сев в свою машину, он поехал по пустой трассе. Мысли туманили разум, и Джиен чувствовал навязчивую усталость, приближение нового альбома, новый тур. Все это отвлекало, но не долго. Покинув машину, Джиен вошел в больницу, глазами бегая по коридорам, в поисках нужной двери. Только за запертой дверью, чувствуешь себя в безопасности. — Господин Квон с вами все в порядке? Мужчина лет пятидесяти, окинул Джиена судорожным взглядом, а потом поманил рукой на кушетку рядом с ним. Томным вздохом, и тяжелыми шагами Джиен присел, немного поразмыслив он лег, на мягкую обивку кресла. Закрывая глаза и отдавая себя в руки профессионала. Собственное дыхание на фоне тишины казалось оглушительно громким, и только тихое «рассказывайте» дает понятие того, что Джиен не один на один с этим миром. — Мне кажется, что это предел, — еле выдавливает из себя слова и теряется в пространстве слов. Свой диагноз Джиен уже давно подтвердил как «Опасную Зависимость», будто бы она у него от наркотического вещества. В желании ее видеть, в желании ее слушать, выслушивать нелепые рассказы, о том как трудно ей дается эта учеба, о том как трудно в семье… Их разговоры уже давно перешли черту разумного и адекватного, Джиен уже давно раскрылся для нее, она же самозабвенно начинает разговоры о себе. Иногда обдумывая, что скрыть, что бы не напугать так не осязаемо нужного напарника. Казалось бы, черта пересечена, но двое гасят это чувство. Так можно, порой нужно. Какой-то барьер стоит, что есть в этой пучине чувств, что строго запрещено. А вкратце — это чувства. Однажды наступает такой момент, когда что-то щёлкает, и ты начинаешь смотреть на всё совсем другими глазами. Сравнивать промежутки, делить время, задаваться вопросами, на которых нет ответа. Так и Джиен погряз в этом слишком хорошем сне, очнувшись поняв порядок. Но слишком поздно. Слишком… Барабаня по рулю, Джиен выжидал Мэй, что согласилась приехать, только сама. Местом было выбрано одно из причудливых мест во всей Кореи. Река с безудержным течением. Джиен знал, что скажет, что будет делать и решился показать место, волнующее его сердце, поделиться грезами, с такими близким по теплу тел человеку. Мэй не заставила себя долго ждать, и черный Hummer уже подъезжал к реке. Нервы подходили к телу, на лице уже выходило пару морщин, а разум предательски кричал. Решив сделать шаг вперед, Джиен вышел с машины, встречая убитый взгляд напротив. «Неужели и боль с переживаниями они несут вместе?» загорелось в голове Джиена, выкидывая мысль с головы. Задержав взгляд на лице бледного оттенка, с синяками под глазами, припухшей губой и глубоким порезом. «Ища ее плюсы, он и не замечал, как влюблялся в ее недостатки» Переводя дыхание, он двинулся вперед, смотря внутрь, глубоко и далеко. Мыслей как всегда много, именно эти фразы повторились в голове с силой шторма. Поравнявшись с ней, он окинул ее взглядом полным огорчения, взглядом истязания и непорочности. В горле застрял ком, который вязко тянул вниз, предупреждал о силе разговора, на нуле. Осипшим голосом он произнес слова, которые не были так нужны, как-то, что было и впрямь так нужно, но это нужно было спросить. Он так думал. — Какая у тебя мечта? — У меня? — задумчиво протянула Мэй, глядя на небо, будто бы призывая его к ответу. — Прыгнуть с парашюта. — Так просто? — Джиен не смог удержать смешок, по поводу мечты Мэй. — Не все, в этот миг, как в самых дешевых фильмах, должен быть дорогой человек. — Никогда бы не подумал, что ты романтик. — Я и не он, просто всем нам иногда хочется после грязного мира, в чистую сказку, я не исключение, — произнося эти слова, губы девушки дрожали от холода, которой уже давно укутал все темное царство внутри нее, вызывая еще больший холод, который тяготел внутри, открывая совсем зарытые раны. — В чем заключается твоя мечта Джиен? — Джи вышел с прострации, впервые, слыша свое имя, с такими стальными нотками, нежели раньше, когда в них читались нотки смеха, усмешки. Оказалось, что труднее принимать серьезную сторону человека, нежели делить свои чувство с весьма радикальной стороной. — Наверное, моя мечта слишком отрешенная от твоей, — с горечью в словах произнес Джиен, видя, что такой ответ не устраивал Мэй. Но следующий вопрос вел Джиена в панический ступор. — Кто мы друг другу? Хотелось бы даже не думать по поводу ответа, но это было бы уже ложью для себя, поэтому даже на простые вопросы мы ищем самые трудные ответы. — Что это значит? — Проведя пальцами по переносице, Джиен уже начинал жалеть об этой встрече. — Ты же знаешь, просто ответь, — казалось бы, что и голос не дрогнул, но только для Джиена, для Мэй же весь мир переворачивался со словами, и смыслом в словах. Ждать ответа, зная, что не получишь желаемое, просто ужасно, поэтому нужно просто выжидать. » Не ожидайте многого от чувств » Джиен провел взглядом по лицу, что искажало улыбку. За её улыбкой скрывался какой-то душевный надлом. Она была зла, но улыбалась, и что означала ее улыбка, никто не знал. Слишком многое исказило сердце, что только начинало открывать, защитный покров. Слишком поздно. — Наверное, люди с общими проблемами и с несуразной жизнью, мы — никто, нас просто нет, Мэй, — слова резали душу, а лицо искажала улыбка, понятие, что ничего уже не будет как прежде, проникало как можно глубже. Джиен тихо продолжал, не зная, как разрывается мир по ту сторону. — Я исполню твое желание, исполнишь ли ты мое? — Если ты подаришь мне тепло, проси все, что хочешь. Наверное — это воспитание, никогда не показывать слабость, никогда не шагать назад, только поэтому, оборонительная бронь действовала. А как хотелось в начале отказаться от нее, ведь даже морально сильному человеку, иногда нужна опора. Чтобы отдохнуть, принимать и отдавать тепло, столько всего рушилось, из только сказанных слов, принимая в свою черную обитель. И просто понимать, что застрял в трясине своих мыслей и чувств. А вместо тихого соглашения, хочется кричать, брыкаться, царапать, желая восполнить хоть каплю боли. Вместо тупого соглашения, хочется выть крича » ты уничтожил меня внутри…». Джиен не может различать эмоции на человеческом лице, но тело, что ломило, хотелось прижать к себе, со словами: » Ты заслуживаешь человека, который тебя любит каждой клеточкой своей души, который думает о тебе постоянно, каждую минуту каждого дня проводит с мыслью о том, что ты сейчас делаешь, где ты, с кем ты, и все ли у тебя хорошо. Тебе нужен человек, способный помочь тебе осуществить твои мечты и защитить тебя от твоих страхов. Человек, который уважает тебя, любит тебя всю, целиком, и особенно твои недостатки. Тебе нужен человек, который может сделать тебя счастливой по-настоящему», а не Я, с кучей недостатков, что будут больно бить по кровоточащим ранам хлыстом. Чувствуя невосполнимую пустоту, Мэй сжалась. Джиен взял в свои руки холодные пальцы Мэй, которые всегда поражали своей красотой, длинные пальцы несвойственные такой маленькой девочке, которые восполняли вены, в некоторых места опухшие, вызывая смятение на счет жизни этих рук. Отдавая свое тепло, он забирал ее холод, что копился там веками, не страшно было делать, страшнее стало говорить. Когда все нужное сказано. Человеческое чувство отягощает больше, чем кислородный баллон, когда-либо. Боль. Она решительна и требует, чтобы ее испытали, но она в порядке. Она потерял часть своего существования. В войне против себя. И огни горят — они горят в огнях печали, сообщая, что пора уходить… И бросать то, за что не пришлось еще и бороться. Останутся ли они такими или продолжать играть в жизнь.