-Скудетто - Глава первая: Воспоминания.
12 мая 2014 г. в 23:59
Что я тут делаю? Почему меня заперли? Эти и тому подобные вопросы на эту тему уже 5 лет задает наша Юки, которая была заточена матерью в "Святой" Больнице Имени Креста для излечения своей болезни.
Юкико уже давно попрощалась с надеждой на мать, а надежда на отца медленно и мучительно погасала.
"Надеюсь, братик не будет плакать", - мельком ухмыляясь, подумала светло рыжая, крепче обнимая свои колени и вспоминая своего неуклюжего хныксу брата, который всегда ее подбодрял, а она в ответ старалась защищать его как верный щит. Последний раз, когда она его видела, ему было 6, как и ей тогда, всегда спотыкающийся обо что-то или о свои ноги, который при падении ревел и звал "мамочку". Когда впервые она его увидела, когда ее мать решила познакомить ее с сыном своей сестры, ей показалось, что он полный неудачник, и вначале не обращала на него внимания. Проходили дни, она начала видеть в этом мальчишке что-то, что невозможно было объяснить словами. Да, он был хныксой, да, он был трусишкой, но все же... Что-то родное воспламенилось в нем. Она пообещала всегда защищать его, но с условием, что он не будет таким хныксой, на что тот удивленно закивал, мило и так по-детски улыбнувшись. Через несколько дней ей вдруг стало хуже, ее так сказать "запечатанная" болезнь возродилась и всегда напоминала о себе. Любая ее часть тела могла в любую минуту окаменеть до неопределенного времени, так что девочке приходилось пить те безвкусные, горькие таблетки, а иногда она могла упасть в обморок. Когда она приходила в себя, ей казалось, будто все тело проткнули иглами, принося неописуемую боль шестилетней девочке, давя на ее психику. После, мать увезла ее и бросила взаперти, в этой чертовой больнице святош, которые ей казались не такими уж и святыми, а наоборот, тюрьмой строгого режима, где ее не выпускают никуда, даже во двор, к чистому воздуху, лишь тусклый свет от лучезарного солнца, что ее нервировал своей яркостью, падает от решетчатого окна в темную сырую коробку-камеру, которая по идей должна зваться "комната для пациента". Девушке уже 13, а она не может нормально говорить, она видела себе подобных изредка. Под "себе подобных" я подразумевала людей. Она лишь видела надзирательницу Карлу, в которой еле как можно было различить женщину: строгий и угрожающий взгляд, полная масса тела, и всегда в мужском мундире, который еле как застегивался спереди. Женщина была противной, очень, всегда издевалась и насмехалась над больными, и особенно над Юкико. Ее слова: "Слышь, уродина, так и останешься в этой комнатушке, ты у нас надолго", были как соль на рану, ее хриплый и противный смех выводил Юки из себя, и она не по-человечески злилась. Иногда в такие времена в ней просыпался серийный маньяк - Потрошитель. Еще была одна молоденькая монашка по имени Тереза, вся светлая и добрая, она вторая, кто заговорил с ней, несмотря на запрет и строгое правило "Запрещено общаться с пациентами". Она легко с ней говорила, рассказывала, что и как в мире, будто была глазами и ушами Юкико, хоть та и не просила. Иногда девушке казалось, будто перед ней сама Мать Тереза, добродушная, улыбчивая, милая. Но уже три недели, как ее нет.
"Может ее поймали и строго наказали?" - взволнованно подумала Юкико, поднимая свой взор к решетчатому окну. Голубое небо. Свободные, белые и словно вата облака, как же ей сейчас хочется поменяться местами с одним из этих облаков. Но кто захочет встать на ее место?
"Если ее и в правду поймали, то давно бы отпустили, так в чем дело?" - все так же думая о Терезе. Опять уткнувшись носом в свои прижатые к груди колени, Юкико на мгновение закрыла глаза, перед ней та же темнота, что и в реальности. Взрыв заставил ее открыть глаза и только. Она все так же, прижав к себе колени, сидела, уткнувшись в них носом.
- Юки-чан, ты тут? – раздался давно знакомый игривый голос.
Юкико слегка приподняла голову. Сначала она разглядела из-за дыма и пыли в воздухе лишь силуэт мужчины со странным копательным инструментом.
"Кирка", - после ясно разглядев, поняла она.
Дым, пыль в воздухе рассеялись. Перед ней, на руинах прошлой стены, во всей красе, точнее рабочем костюме копателя, стоял больно знакомый мужчина. От внезапного света Юкико сильно зажмурилась и опять уткнулась носом в колени. От свежего и резкого воздуха вдруг в носу зашипело.
"Неужели бог смягчился и пожалел ее?" - опять мысли затуманили ее голову. - "Черт, слишком ярко, кто-нибудь погасите солнце".
- О, вот ты где? Я долго тебя искал... Ну же, вставай и пошли! - насмешливый голос и яркая улыбка блеснула за пару шагов.
Юкико решила проигнорировать сей сюрприз своего подсознания, в виде "галлюцинаций" после тех лекарств, что пихали ей все это время.
- Что случилось? - вопросительно посмотрел он на нее, уже стоя перед девочкой. - Ты меня не помнишь? Это же я! Твой дядя Емицу!
Ее потрескавшиеся губы медленно зашевелились:
- Я знаю кто ты, - буркнула она хриплым, тихим голосом, и тщательно подбирая слова из своего словаря, как никак она общалась лишь с той монашкой Терезой - Но ты лишь сюрприз моего подсознания... Так что... Изыди... - махнула она ему рукой.
- Хо-хо, - после долгого молчания. - Что ты, что ты! Я настоящий! Не веришь? Можешь спокойно ущипнуть, - наигранно заявил тот.
Юкико подняла на него тяжелый взгляд. После долгого разглядывания она медленно протянула руку, а после просто дала щелбан промеж глаз мужчины.
Раздалось характерное "АЙ!", и Юкико, краем своих пересохших губ усмехнувшись, произнесла:
- Наконец-то...