***
- Утер Пендрагон, - торжественно заявил ему Гавейн двадцать минут назад, с силой хлопнув папкой с личным делом о рабочий стол. Мерлин покосился на фотографию, украшавшую обложку, и скривился. - Не в моём вкусе, - подёрнул он плечами и повернулся к компьютеру. - Я и не собираюсь отправлять тебя с ним на свидание, идиот, - фыркнул Гавейн, нагло уселся на столешницу и заглянул Эмрису через плечо. – Это новый проект от начальства. Мерлин тяжело вздохнул, прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. - Дай, угадаю – очередной нефтяной магнат, руки по локоть во взятках и откатах, заключает сделки с иностранцами, которые угрожают национальной безопасности. - Почти, - хмыкнул Гавейн. – Только занимается он не нефтью, а компьютерами, и национальной безопасности угрожает каждый его шаг. - Компьютерами? – удивлённо приподнял брови Эмрис. По образованию он был программистом, информационные технологии до сих пор оставались его профилем, и он старался держать себя в курсе свежих новостей, но фамилию «Пендрагон» слышал впервые. - Ага, - кивнул Гавейн. – Очень скрытный тип. Все свои дела ведёт через посредников. Самый известный из них – его сын, Артур. Владелец компании по разработке антивирусного ПО. Попытаешься выудить из него всю информацию, какую сможешь. Будет круто, если получится поймать Утера на горяченьком или взять живьём. Наши люди тебя туда уже устроили по твоей специальности, вчера Елена подключилась, осталось только тебе прийти и начать. - Сроки? – поинтересовался Мерлин, перелистывая бумаги в досье Утера. Если верить содержавшейся там информации, то деятельность Пендрагона вполне могла подорвать британское правительство через пару, максимум – тройку лет. - Полгода. Потолок – год. - Год? - возмутился Мерлин. – Даже не думай. В последний раз, когда меня отправляли работать под прикрытием, я чуть заживо не сгорел на спичечной фабрике. И у меня и так сейчас полный завал, так что я не собираюсь тратить лишний год на вылизывание чужих задниц – даже во благо Британии. - Фабрику Ценреда сжёг ты. Никто в нашем отделе не шарит в компьютерах лучше тебя, а ты играешь в 3D–косынку в разгар рабочего дня, - парировал Гавейн. – Собирайся, ты отправляешься в отдел кадров "Once and Future Safety” прямо сейчас, милочка. Мерлин закрыл лицо руками и снова вздохнул. - В 3D-косынку гораздо сложнее играть, чем в обычную. Я сам её написал, - пробормотал он и выудил из-под стола рюкзак. Всё-таки против начальства не попрёшь, даже если от него пахнет виски в десять часов утра.***
Здание "Once and Future Safety" находилось на левом берегу Темзы рядом с Тауэрским мостом. Оно было огромным и уродливым снаружи и до вычурности и показухи комфортабельным изнутри – в общем, выглядело именно так, как и полагается оплоту коррупции и незаконных махинаций. Мерлин осмотрелся вокруг, отметил про себя несколько интересных деталей и отправился на пятый этаж – в отдел кадров. - Имя? – скучающим тоном поинтересовалась девушка из персонала и открыла картотеку. - Эмрис, - брякнул Мерлин. – То есть, Мерлин. Мерлин Эмрис. Девушка раздражённо фыркнула. - В каком отделе собираетесь работать? - Ну, что-то там про компьютеры, - промямлил Эмрис. – Где программы сочиняют. - А-а-а, - понимающе протянула девушка, - понятно. Вы тот самый новенький, про которого начальство говорило. Держите бейджик и руководство новичка. Там всё написано. Добро пожаловать в “Once and Future Safety”. Идиот, - буркнула она себе под нос, когда Мерлин уже отошёл к выходу. Слово «Идиот» Мерлин слышал от других людей чаще всех остальных. В школе его так звали за неуклюжесть, ботанскую внешность и помешанность на технике, в универе – за привычку попадать в неприятности. Когда же Мерлин поступил работать в NCA, ему пришлось стать идиотом для почти всего населения планеты. Это было чем-то вроде его имиджа. Каждый раз, отправляясь на задание под прикрытием, он разыгрывал из себя слабоумного дурачка, который плохо понимает, что в жизни вообще к чему. Недалёкий, неловкий, не представляющий угрозы – как раз то, что надо. У каждого агента NCA была подобная маска. К примеру, Елена – один из лучших экономистов в Британии – на операциях прикидывалась невинной девочкой, у которой всё валится из рук. Она случайно роняла на людей напитки, спотыкалась прямо у них под ногами, люди ругались и причитали, а Елена, рассыпаясь в извинениях, незаметно хватала пару-тройку листов из распечаток, которые эти люди несли в руках. Порой Мерлин даже завидовал мастерству, с которым она умудрялась это проделывать. Кстати говоря, именно этим она и занималась в обеденный перерыв того самого дня, когда Эмрис устроился в “Once and Future Safety”. К тому времени Мерлин уже успел познакомиться со своими коллегами, обосноваться на рабочем месте и вникнуть в суть дела. Он как раз сидел за столиком в кафетерии и пил чай, когда Елена разыгрывала свой спектакль на стервозного вида брюнетке лет двадцати трёх – с разбегу налетела на неё, попутно сбив ногой стоявшее на полу ведро. Брюнетка, видимо, разозлилась не на шутку. Мерлин не слышал, что девушка говорила, но при этом она размахивала руками с такой силой, что он боялся представить, какие слова появлялись из её обильно накрашенного помадой рта. - Что ты думаешь по её поводу? – спросил присевший рядом Леон, дизайнер, кивнул на девушку и распаковал сэндвич. - Понятия не имею, кто она такая, - пожал Мерлин плечами. – Но уменьшить вырез ей бы не мешало. - Это Моргана Пендрагон. Сестра нашего босса и его секретарша. Лучше не класть ей палец в рот и вообще не попадаться на глаза, - произнёс Леон. – Правда, наших мужиков, кажется, жизнь ничему не учит – всё время вокруг неё вьются. - Учту, - пообещал Мерлин. Вдруг от одного из столиков отделился какой-то светловолосый паренёк, присоединился к Моргане и начал что-то говорить Елене – судя по лицу, не очень приятное и вряд ли цензурное. - А вот это уже нечестная борьба, - сказал Мерлин, поднялся со стула и направился к пареньку, не заметив предупреждающих знаков Леона. – Эй, блондинчик! – прикрикнул он. – Может, сбавишь тон? Ты, всё-таки, с девушкой разговариваешь. Парень замолчал и медленно повернулся к Эмрису. - Тощий, высокий, дурацкий акцент и привычка влипать в неприятности, - оценивающе подметил он. – Шотландец? - Тебе какое дело? – огрызнулся Мерлин. - Точно шотландец, - подытожил парень. Теперь Мерлин смог его рассмотреть. Среднего роста, довольно мускулистый, можно даже сказать, симпатичный. Хамоватое выражение лица. Одет слишком хорошо для простого служащего. Начальник какого-то отдела, что ли? - Я считаю, тебе стоит вспомнить о правилах приличия. Тебя что, в детстве не учили, что с девушками надо разговаривать уважительно? - Я считаю, ты забыл надеть юбку, - в тон ему ответил парень. – Тебя что, не учили основам традиционного национального костюма? Ах, да, точно! – он хлопнул себя по лбу. – Это же Шотландия! Вы там не ходите в школу, а сразу отправляетесь работать на ликёроводочные фабрики. Мерлин смерил его презрительным взглядом. - Тебе лучше заткнуться, или ты серьёзно об этом пожалеешь, - предупредил он паренька. - Да, ну? – с сарказмом отозвался парень. – И что ты сделаешь? Напишешь жалобу начальству? - Может быть, - развёл руками Мерлин. – Боишься? - Нет, ты что! Вперёд, пиши. До ужаса хочу на это посмотреть. Мерлин взглянул на Елену – та изо всех сил пыталась показать ему что-то жестами и губами, но Мерлин не смог разобрать, что. Блондин сделал несколько шагов вперёд и скрестил руки на груди. - Слушай сюда, дорогуша. Я разговариваю со своими подчинёнными так, как хочу, и лучше тебе не лезть. - Подчинёнными? – Мерлин выгнул правую бровь. – Ты кто такой вообще? - Меня зовут Артур Пендрагон, - ответил парень. – Если это имя тебе ни о чём не говорит, спустись вниз и прочитай входную вывеску. Я бы с тобой разобрался, но мне пора идти, так что считай, что тебе повезло, юбочка. Увидимся, - он развернулся, махнул рукой и скрылся за дверью. - Ты попал, чувак, - похлопал Мерлина по плечу Леон и вышел следом за Артуром. Эмрис остался стоять в кафетерии, переваривая только что полученную информацию. По всей видимости, он поругался со своим новым боссом, по совместительству – одной из главных целей операции, в первый же рабочий день. Что ж, по крайней мере, это отлично вписывается в образ идиота.***
- Как прошла первая неделя? – участливо поинтересовался Ланселот, единственный работник NCA, которого Мерлин мог назвать своим настоящим другом, когда в субботу вечером он принёс в комнату для совещаний первые отчёты. - Ужасно, - простонал тот, устало падая на кожаный диван. – Пендрагон – мерзкий тип. Гадкий, противный, отвратительный тип. Я его ненавижу. - Ого, звучит так, будто милочка серьёзно на кого-то запал, - откликнулся с другого конца комнаты Гавейн. Мерлин бросил в его сторону кожаную подушку. - Да нет, у этих двоих намечается серьёзная война, - вставила Елена. – Я слышала, как Артур оскорбил великую и могущественную Шотландию. Дело пахнет керосином. Мерлин съязвил бы что-нибудь в ответ, но ему было слишком лень. Работа в “Once and Future Safety” порядком его вымотала. Запихивать в собственные программы баги и ошибки – дело такое же утомительное, как труд над качественной игрой. Тяжело постоянно носить на публике маску человека, которым не являешься, как бы идеально ни была отточена роль. И особенно тяжело это делать, когда тебе не даёт проходу твой босс. Артур теперь знал его имя ("Мерлин Эмрис? Это что, псевдоним, или родители так сильно тебя ненавидели?"), отдел, в котором он работал, и не упускал ни единой возможности над ним поиздеваться. В ответ на его остроты Мерлин мог отвечать только фразами, на которые способен слабоумный тупица, и это Мерлина порядком раздражало. - Ты ведь помнишь, что тебе нельзя становиться его врагом? – поинтересовался Ланселот. Эмрис кивнул, повернулся на бок и зевнул. - Я собираюсь прикончить его раньше, чем наши отношения перейдут на новый уровень. Ланселот не ответил – он смотрел в противоположную сторону, туда, где Елена, переговариваясь с кем-то по телефону, листала какую-то книжку. На его лице замерло изображение вселенской тоски. Мерлин приподнялся на диване и понизил голос. - Друг, тебе уже давно пора бы пригласить её куда-нибудь. Тот покраснел и отвернулся. - Понятия не имею, о чём ты говоришь, - отмахнулся он. – Сосредоточься лучше на своём Пендрагоне. Мерлин поморщился. А, точно. Пендрагон. «Не становиться врагом». Эта операция явно будет не из лёгких.***
Время шло, и Мерлин начинал потихоньку входить во вкус дела. Работники “Once and Future Safety” были, в большинстве своём, довольно милыми и приятными в общении людьми. Они считали Эмриса кем-то вроде местного шута-дурачка, подтрунивали над ним и даже сочиняли поговорки и притчи с его участием, но делали это беззлобно и почти с любовью. Только Агравейн, ещё один программист из команды Мерлина, по непонятной причине злобно зыркал в его сторону и старался обходить стороной. А праздник вселенской тоски, тошноты и отсутствия интеллекта неукротимо приближался. Мерлин до последнего всеми фибрами души надеялся проигнорировать торжество, которое намечалось в его компании на День святого Валентина, но от судьбы уйти ему не удалось. - Ты пойдёшь на корпоратив, и это даже не обсуждается, - строго наказал ему Гавейн. – Тайны, выболтанные пьяными сотрудниками – самая ценная инфа, которую только можно добыть. Поэтому вечером 14-го февраля Мерлину пришлось запаковать себя в обтягивающие джинсы с хипстерской футболкой и притащиться в рабочий кафетерий, на время праздника преобразованный в бар. Интерьер помещения сочетал в себе буквально всё, что Эмрис ненавидел в Дне всех влюблённых: розовые шарики в виде сердечек под потолком, попсовую музыку 80-х, дорогущие коктейли диких цветов с дурацкими названиями и – самое ужасное – выряженных, как новогодние ёлки, сотрудниц, увешанных огромным количеством дорогих побрякушек. Мерлин заказал себе скотч и мысленно прикинул, от кого из этих людей он сможет извлечь больше пользы. Его выбор пал на молодую болтливую девчонку из отдела маркетинга, и он уже собирался подойти к ней и предложить выпить, как вдруг услышал голос у себя за спиной: - Эмрис, обалдеть. Понятия не имел, что у тебя есть задница. Господи, только этого сейчас не хватало. - С каких это пор король удостаивает своим присутствием праздники простых смертных? – Мерлин обернулся и увидел, что не ошибся: перед ним стоял Артур Пендрагон, разодетый в пух и прах и напыщенный, как индюк. - Мудрый правитель должен быть близок к народу, - последовал ответ. – Что пьёшь? Скотч? Ха-ха. Как оригинально. - Слушай, ты не способен придумать шуток, которые не касаются моей национальности, в силу идеологических убеждений или недостатка извилин в голове? Артур не ответил, прислонился к барной стойке плечом и посмотрел куда-то вдаль. Мерлин проследил за его взглядом и увидел, что он был обращён на Моргану, которая сидела в уголке, окружённая шестью или семью мужчинами, и над чем-то громко смеялась. - Знаешь, ты прав, - вдруг заговорил Пендрагон. – Пожалуй, я слишком сильно наезжал на твою родину. Я не должен был так делать. Прости. Мерлин приподнял брови и широко распахнул глаза. Этого он никак не ожидал услышать. - Это что, какая-то идиотская шутка, которой я не понимаю? - Нет, почему? – Артур сделал знак бармену и перевёл взгляд на Мерлина. – Я просто хочу, чтобы мы перестали лаяться, как трёхлетние дети. Это вредит моему имиджу. Ну, конечно. Имидж. С какой ещё стати Пендрагону вдруг становиться добреньким котом Леопольдом? - Извинения приняты, - бросил он в его сторону. - Вот и замечательно, - Артур расплылся в широкой улыбке. – Как насчёт свидания? Мерлин подавился скотчем. - Чего? – переспросил он. - Свидание, - повторил Артур. – Это когда два человека, которые не испытывают друг к другу особой неприязни, идут куда-нибудь поесть или напиться, а потом занимаются сексом без обязательств. - Я знаю значение этого слова, - зачем-то сказал Мерлин. - Не сомневаюсь. Ну, так что, юбочка, покажешь мне, как умеют зажигать шотландцы? Мерлин непонимающе вылупился на Пендрагона. Может, у него проблемы со слухом? - Да иди ты, - выдавил он, положил деньги на кассу и скрылся в толпе. Наверное, Артуру в бокал подмешали что-то не очень хорошее.***
Однако на следующий день поведение владельца “Once and Future Safety” стало ещё более странным. Не изменилось оно ни через день, ни через неделю, ни по прошествии месяца. Каждый раз, приходя на работу, Мерлин первым делом видел в своём мессенджере сообщение примерно такого содержания: «Ты. Я. Ресторанчик рядом с площадью Пикадилли. Курица и специальный салат от шеф-повара. Давай же, юбочка, перестань ломаться». Если Артуру случалось столкнуться с Мерлином в коридоре, он, как ни в чём не бывало, заводил разговор о делах, и только под конец, будто бы ненароком, вставлял реплику: - Кстати, Эмрис, когда мы пойдём на свидание? У меня свободен вечер этой пятницы. Поначалу это Мерлина обескураживало. Потом начало раздражать. Потом – откровенно бесить. В конце концов, к своему глубочайшему ужасу, Эмрис начал всерьёз задумываться о том, чтобы согласиться. Хотя бы просто для того, чтобы этот упёртый баран перестал его донимать. И совсем не потому, что Мерлин стал всё чаще и чаще размышлять о том, как Артур выглядит без своих дизайнерских костюмчиков. - Даже не думай! – отрезал Ланселот, когда Мерлин поведал ему о своих страданиях. – Ты знаешь правило номер один. Мерлин, конечно же, знал правило номер один. Но в последнее время ему начало казаться, что этих правил было уж слишком много даже для профессионала. С целями операций, их средствами, а также вовлечёнными людьми нельзя становиться врагами, слишком близкими друзьями (если это не прописано в сценарии задания), нельзя игнорировать их, дразнить, травить или оказывать другие излишние знаки внимания, но самое главное – ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах с ними нельзя заводить романов. Но Эмрис ведь совсем не собирался заводить с Пендрагоном роман. Один ужин или прогулка вряд ли принесут ущерб плану действий, не правда ли? Тем более, что Артур, кажется, и не думал прекращать сыпать приглашениями, а, наоборот, находил новые и новые изощрённые способы заставить Мерлина согласиться. Однажды они с Пендрагоном столкнулись в метро (и Мерлин лишь процентов на двадцать был уверен в том, что это произошло случайно). Эмрис слушал музыку, листал какие-то материалы и ни о чём не подозревал, когда телефон неожиданно завибрировал. «Посмотри вперёд. Как насчёт свидания?» - гласила смска. Мерлин поднял глаза и чуть не подскочил от неожиданности: напротив сидел довольный, как кот, Пендрагон, и выжидающе смотрел на него, приподняв одну бровь. В ответ Эмрис достал из рюкзака листок бумаги и маркер, написал огромными буквами на всю страницу: «НЕТ» и показал Артуру. Эту табличку ему пришлось таскать с собой ещё две недели. В другой раз на одном из собраний по обсуждению нового проекта Артур сказал: - Несмотря на небольшой перевес в голосовании, я всё-таки решил, что в интерфейсе будет превалировать красный цвет. Мерлин разочарованно закрыл лицо руками. - Кто-нибудь в этом мире когда-нибудь прислушается хотя бы к одному моему предложению? – в полголоса проговорил он. - Ага. Если ты пойдёшь со мной на свидание, - прозвучал над ухом шёпот Пендрагона. Мерлин обернулся. Артур подмигнул ему, положил перед ним распечатку с предполагаемым дизайном интерфейса и двинулся дальше. В голове Мерлина возникло множество закономерных вопросов. Зачем Артур это делает? Может быть, он догадался, что за ним ведут слежку, и решил обманом увезти Мерлина куда-нибудь, где можно без свидетелей закопать труп? Или он просто озабоченный маньяк-извращенец, которому не хватает новых ощущений? Вероятность того, что Пендрагону действительно нравился новый сотрудник отдела разработок, была крохотной, если не сказать – ничтожной. Но в голове Мерлина эта мысль приобрела просто гигантские масштабы. Через пару-тройку месяцев у Эмриса в мыслях начали периодически звучать два совершенно разных внутренних голоса. «Артур – молодой успешный человек, не лишённый привлекательности», - говорил один. – «Он просто тобой заинтересовался. Знаешь ли, в обычной жизни нормальных людей такое бывает». «Но не в семейном бизнесе крупных государственных преступников», - возражал второй. – «Тебе нужно срочно сообщить об этом в штаб. И предпринять какие-то меры. Ты же профессионал. Действуй так, как написано в кодексе, которому ты подчиняешься». «Но тогда тебе уже однозначно не удастся узнать о его сексуальных предпочтениях», - резонно замечал первый. И этот аргумент бил все остальные. Другой проблемой, которая не давала Мерлину спокойно жить и только подливала масла в огонь, являлось полное отсутствие в добываемых им материалах доказательств чёрных сделок, незаконных махинаций или хотя бы каких-то отсылок к Утеру. - Честное слово, я обшариваю всё, что нахожу, - пожаловался он Гавейну, когда пошла первая неделя июня, а дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. – Никаких следов. Нигде. Ни единого. - Я верю, милочка, - ответил Гавейн и похлопал его по плечу. – Что ж, делать нечего. Пришла пора лезть в пасть к самому дракону.***
- Это очень плохая мысль. Очень, очень плохая мысль, - в который раз повторил Мерлин, поправляя в ухе наушник. - Тогда можешь считать, что это приказ от начальства, - отозвался Гавейн. – Если что, Елена тебя подстрахует. - А нельзя обойтись без прелюдий и сразу перейти к плану Б? – спросил Эмрис и взялся за ручку двери приёмной. – Я ведь даже не знаю, в какое место у девушек смотреть надо, когда с ними флиртуешь. Тем более, это же Моргана. Её и девушкой-то можно назвать с большой натяжкой. - Заткнись и выполняй, - отмахнулся Гавейн. Мерлин взмолился о пощаде всем богам, в которых верил и не верил, и перешагнул порог. Моргана сидела за своим столом, смотрела какое-то видео на ютубе и подпиливала ногти. Она хмуро посмотрела на Эмриса. - Что тебе нужно? Артур на совещании. - Да, я знаю, - Мерлин собрался с духом и закончил фразу: - Милая. - А? – ошарашенно переспросила Моргана, хлопая глазами. Эмрис пересёк комнату, приблизился к её столу, опёрся на него руками и постарался изобразить на лице сексуальную улыбку. - Тебе никогда не говорили, что ты очень, очень красивая? – тон у Мерлина вышел, скорее, пугающим, чем возбуждающим. - Чего? – продолжала непонимающе моргать мисс Пендрагон. - И эта блузка тебе очень идёт, - продолжал пороть чушь Мерлин. – Она так хорошо подчёркивает твои…твои… - он запнулся, понимая, что окончательно зашёл в тупик. – Можно, я подожду Артура у него в кабинете? – выпалил он, сжигая мосты к отступлению. Моргана отложила в сторону пилочку, поставила видео на паузу, перегнулась через стол и улыбнулась. - Я понятия не имею, что тебе понадобилось в кабинете моего брата, но выметайся отсюда, - чётко чеканя каждое слово, произнесла она. – И никогда, никогда больше не делай…то, что ты только что делал. Чем бы это ни было. - Святые небеса, Эмрис, - тяжко вздохнул Гавейн, и Мерлин живо представил, как он сокрушённо закрывает рукой лицо. – Пора уже смириться с тем, что из комбинации «Мерлин-девушки» ничего хорошего не выходит. Хрен с тобой. Елена, подключайся. В дверь вошла одетая в форму уборщицы Елена с ведром воды в одной руке и стаканом кофе – в другой. - Мисс, извините, но время уборки немного поз… - на этих словах Морганы Елена споткнулась о край коврика и со всего размаху вылила на неё горячий напиток. - Мамочки, мисс Пендрагон, ради всего, простите! – запричитала девушка, порхая вокруг секретарши, и совершенно случайно двинула локтем со стола стакан с водой. Моргана, в глубоком шоке глядя на, без сомнения, окончательно испорченную юбку, накинулась на несчастную Елену с потоком отборных ругательств, половина из которых была её авторства. Мерлин, пользуясь заминкой, неслышно проскользнул в кабинет Артура и прикрыл за собой дверь. Взломать сейф оказалось делом нескольких секунд – с такими простыми замками он научил справляться ещё тогда, когда шёл его первый месяц в NCA. Но времени было ничтожно мало. Мерлин схватил первые три папки, быстро сфотографировал их на телефон, запихал обратно, захлопнул дверцу и побежал к выходу. - Сделано, - отчитался он Гавейну. - Отлично. Теперь постарайся смыться оттуда как можно незаметнее. В это самое мгновение дверь распахнулась, и в кабинет вошёл Артур. Мерлин замер на полпути. - Эмрис? – Пендрагон удивлённо приподнял бровь. Мерлин принялся лихорадочно соображать. Зачем он мог прийти в офис Артура в такое время? Зачем? Заче-е-ем? - Привет, Артур. Ты что-то рано. - Совещание закончилось быстро. Что тебе понадобилось у меня? -Э-э-э… Все гениальные мысли в одно мгновение смылись из головы Мерлина. «Придумай хоть что-нибудь», - отчаянно подумал он. – «Самое идиотское оправдание». - Я просто зашёл спросить, как дела. «Ну, не настолько же идиотское». - Замечательно, спасибо, - закивал Артур и улыбнулся. – Видимо, сейчас станут ещё лучше. Признайся, ты пришёл сказать мне, что наконец-то согласился пойти со мной куда-нибудь вечером. С этими словами Пендрагон сделал несколько шагов Мерлину навстречу. Тот стоял и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Артур не тупой, если он поймёт, что Мерлин пытался что-то выяснить, ему не составит особого труда это доказать, и тогда вся операция пойдёт крахом. Что делать? Инсценировать сердечный приступ? Убежать? - Рад слышать, что ты в порядке, - промямлил Мерлин. – Я, пожалуй, пойду. Артур приблизился к нему на расстояние тридцати сантиметров и теперь смотрел на него взглядом, от которого у Мерлина перехватило дыхание. Вот он, Артур, стоит тут, прямо перед ним. Артур, которому так идут эти синие брюки. Артур, у которого глаза похожи на, чтоб его, летнее небо, а фигура – на статуи римских богов в исторических музеях. Протяни руку – и дотронешься до его плеча. - Ты не ответил, - заметил Пендрагон и взялся пальцами за край Мерлинова пиджака. - Не понимаю, - сиплым голосом сказал Мерлин, стараясь сохранить спокойствие. – Почему ты так упорно добиваешься свидания именно со мной? Вокруг же полным-полно других людей. Более привлекательных. Более…нормальных. К тому же, не шотландцев. - Ты хочешь честный ответ? – спросил Артур, и на этот раз на его лице не было и тени улыбки. Мерлин кивнул. - Я и сам не знаю. От тона, с которым Артур произнёс эту фразу, у Мерлина немного закружилась голова. - Так как насчёт ужина? Эмрис молчал. Он смотрел на Артура, словно заворожённый, не в силах сделать хоть что-нибудь или хоть о чём-нибудь подумать. Всего лишь одно свидание. И посмотрим, к чему оно приведёт. Просто сказать «да» - и… - Выметайся оттуда, дубина! – вдруг заорал в наушнике Гавейн. Мерлин вздрогнул от неожиданности – он совсем про него забыл - и помотал головой. - Как-нибудь в другой раз, - ляпнул он и скрылся за дверью, изо всех сил пытаясь унять бешено колотившееся в груди сердце.***
- Ни черта не понимаю, - задумчиво пробормотала Елена, пробежавшись глазами по документам. – Если Пендрагон заключит эту сделку, его компания проиграет, по меньшей мере, полмиллиона фунтов. Гавейн положил ноги на стол, пару раз перелистнул распечатки и сделал глоток виски из стакана. - Может быть, он понял, что за ним следят, и это такой ход для отвода глаз, - пожал он плечами. - Или затравка, первая ступень в игре, главный приз в которой – миллиарды, - предположила Елена. – Он жертвует пешкой, чтобы выиграть партию. - А может быть, он просто не такой козёл, как его отец, - злобно выплюнул Мерлин. – Такая мысль вам в голову не приходила? - Заткнись, милочка, мы уже давно поняли, что ты в него влюблён, - отмахнулась Елена. Мерлин молча встал и принялся собирать вещи со стола в рюкзак. Его раздражали подобные разговоры. Конечно, Пендрагон был тем ещё придурком и задницей, но за всё время работы в “Once and Future Safety” Мерлин не заметил никаких признаков его преступной деятельности. Ни в бумагах, ни в телефонных разговорах, ни в подслушанных диалогах в туалете – нигде не содержалось ни одного намёка на чёрный бизнес. Конечно, вполне возможно, что дело было в непревзойдённых талантах Артура или его отца к конспирации. Но Мерлину отчего-то очень не хотелось в это верить. - Эй, ты куда собрался? – окликнула его Елена. - Домой. Если вы не заметили, сейчас два часа ночи, а мне завтра на работу к восьми, - ответил Мерлин. - Господи милостивый, Эмрис, ну не будь ты такой капризной девочкой, - закатил глаза Гавейн. - По крайней мере, я не больной параноик, - бросил тот через плечо и вышел, громко хлопнув дверью. До дома Мерлин пошёл пешком, наплевав на позднее время – Лондон никогда не спит, а его квартира находилась в довольно оживлённом квартале. Количество неприятностей, в которые он впутался, и вопросов, требовавших решения, было поистине огромно. Но вместо них Эмрис думал, почему-то, о словах Елены. Конечно, он не был влюблён в Пендрагона. Это просто смешно. Ему ведь уже не тринадцать лет, он опытный профессионал, хорошо разбирается в людях и понимает, что к такому человеку, как Артур, лучше не привязываться. Проблема была в другом: Мерлин определённо Артура хотел. Он старался быть с собой как можно более честным, и если после первых снов, в которых губы Пендрагона-младшего обхватывали его член, он сослался на долгое воздержание, то когда такие сны стали повторяться с завидной периодичностью, а в присутствии Артура Мерлина начал охватывать беспричинный мандраж, Мерлин перестал отрицать очевидное. Было и ещё кое-что. Отношения, в которых Артур и Мерлин находились сейчас, если забыть про бесконечные предложения переспать, к которым Мерлин уже привык и даже привязался, назывались, хоть, может быть, и не дружескими, но определённо приятельскими. Они нередко проводили вместе обеденные перерывы, звонили друг другу по «Скайпу», долго болтали в коридорах о самых разных вещах, и чем больше Артур рассказывал ему о себе, тем меньше Мерлин считал его потенциальной угрозой для населения Соединённого Королевства. И тем чаще Мерлин на Артура заглядывался, уже специально следя за своей речью, чтобы случайно не ответить на очередное приглашение согласием. В итоге все эти размышления приводили к одному вопросу, неожиданно ставшему для Мерлина первоочередным. Что будет, когда операция закончится, и Артур узнает, почему Мерлин поступил на эту работу?***
Мерлин бежал всю дорогу до офиса Артура без остановки. Он был просто в ярости – в такой дикой, какой не испытывал уже давно. Этот придурок, этот дебил, этот хренов извращенец, за кого он его принимает? За дешёвую проститутку? Эмрис вихрем пронёсся мимо Морганы, не обращая внимания на её вопли, распахнул дверь и захлопнул её за собой с такой силой, что висевшая на стене картина с грохотом обрушилась на пол. - Ты что, совсем охуел?! – заорал он прямо с порога. Артур, до этого разговаривавший по телефону, замер и воззрился на Эмриса с непередаваемым выражением лица. «В кои-то веки я стёр самодовольную ухмылку с его противной рожи», - злорадно подумал Мерлин. - Я вам перезвоню, - спокойно сказал Артур в трубку и положил её на базу. – Эмрис, какая муха тебя укусила? Мерлин набрал побольше воздуха в лёгкие. - Просто скажи мне сразу, - продолжил он, даже не думая сбавлять тон. – Кем ты меня считаешь – полнейшим идиотом или прошмандовкой из подворотни? Впрочем, каким бы ни был твой ответ, вот тебе охуительная новость – я не являюсь ни тем, ни другим. Самый важный проект года? Серьёзно? – Мерлин размахивал руками перед своим носом. Он невероятно злился, просто дико, почти на грани истерики, хоть и не очень-то понимал, почему. – Это твой гениальный способ забраться ко мне в трусы? Он остановился и перевёл дыхание. Кровь стучала в его ушах с такой силой, как будто бы он бежал стометровку. «И с чего ты так разошёлся?» - прозвучал в его голове уже знакомый внутренний голос. – «Тоже мне – проблема. Может, ты действительно ему нравишься». «Ты всё правильно делаешь, продолжай в том же духе», - с готовностью возразил второй. – «Не хватало тебе ещё запасть на жертву, которую ты должен запихнуть за решётку». Мерлин замотал головой и попытался их отогнать, ожидая реакции Артура. Тот молча смотрел на него с несколько секунд, и ни один мускул на его лице не выдавал его настоящих мыслей. - Я никогда не считал тебя идиотом, - наконец, проговорил Артур, не сводя глаз с Мерлиновых. – И уж тем более… - он запнулся и свёл брови к переносице, как будто бы физически не мог закончить это предложение. Такую заминку Эмрис наблюдал у него впервые. Было тут дело в простой неприязни к слову - или же..? Пендрагон поднялся с кресла, обошёл кабинет и приблизился к Мерлину на расстояние пары метров. - Мерлин, я поручил тебе этот проект потому, что твоя работа в рекордно короткие сроки дала одни из самых качественных результатов из всех, что я когда-либо наблюдал. - Но я же почти ничего не сделал так, как надо! – возмутился Эмрис. – Я постоянно опаздываю со сроками, в моих программах огромное количество багов… - И, тем не менее, ты их пишешь. Вещи, которые не по зубам даже лучшим из наших сотрудников, - закончил за него Артур. Теперь пришла очередь Мерлина удивляться. Вспышка гнева в груди начала утихать так же внезапно и стремительно, как началась. А ведь и правда, он совсем не заметил, что всё это время выполнял задания, кажущиеся рядовому программисту высшим уровнем магии. - К тому же, если ты думаешь, что я не заметил твоей руки в последних отчётах Агравейна, то ты сильно ошибаешься, - подытожил Пендрагон. – За пять лет работы здесь он еле-еле вытягивал простенькие задачки – и тут вдруг десятками штампует шедевры? Это даже не смешно. Мерлин по абсолютно непонятной причине вдруг почувствовал себя полным кретином. - Значит, ты сделал это не для того, чтобы затащить меня в постель? – подозрительно нахмурился он, хватаясь за последнюю соломинку, способную вытянуть его из затягивавшего его в свои пучины омута. Артур рассмеялся. - Я был бы совсем не против затащить тебя в постель. И никогда, кстати, этого не скрывал. Но это совсем не значит, что я собираюсь тебя…покупать. Тем более – таким отвратительным образом. Мерлин мысленно воззвал ко всей своей логике, здравому смыслу и навыкам секретного агента – ну не станет же он просто так верить словам сыночка опасного государственного преступника? Но логика и здравый смысл ответили ему звенящей тишиной, а навыки секретного агента покрутили пальцем у виска и скрылись в неизвестном направлении. - Хорошо, - сдался Эмрис, развернулся и направился к выходу. – Прости, что прервал. - Постой, - окликнул его Артур. – Даю тебе клятвенное обещание, что спрашиваю об этом в последний раз, юбочка, и если ты ответишь отказом, я раз и навсегда оставлю тебя в покое. Может, пропустим после работы по стаканчику? В честь твоего повышения. За мой счёт. «Вот видишь», - проснулся в мыслях у Мерлина второй внутренний голос. – «Всё-таки он пытается тебя купить. Он самый обыкновенный бизнесмен-мудак». - Ну же, - Артур присел на край стола и выжидающе посмотрел на Мерлина, приподняв уголки губ. - Всего лишь один коктейль. У голосов в голове у Мерлина коротко разыгралась бурная потасовка. «Идите вы к чертям собачьим», - прикрикнул он на них. - Ладно, - ответил он, уже начиная об этом жалеть. - Но только один коктейль.***
- Довольно необычное место для свидания, - заметил Мерлин, приканчивая третий «Куба Либре». Они сидели у барной стойки странного гей-клуба, удивительным образом совмещавшего в себе пафос обстановки и разношёрстность контингента. По крайней мере, именно такой была последняя связная мысль Мерлина – перед тем, как он влил в себя примерно половину (не меньше) содержавшегося там алкоголя. И теперь он был способен лишь глупо моргать и из последних сил стараться смотреть в отрывающуюся на танцполе толпу, а не таращиться на Артура во все глаза. Таращиться там очень даже было, на что. Шёлковая рубашка, расстёгнутая на три верхних пуговицы? Да это же просто жульничество. - А чего ты ожидал? – усмехнулся Артур, откидывая со лба прядку волос. – Лимузин, ресторан, цветы и конфеты? - Вроде того, - пробормотал Мерлин и нервно сглотнул. Вдруг оглушительный бит зажигательной музыки сменился певучим медляком. Мерлин запрокинул голову и посмотрел на потолок, по которому лениво плыли потоки отблесков софитов. Он опустил веки, и ему неожиданно показалось, что он и сам плывёт – куда-то далеко-далеко, по бескрайнему морю, покачиваясь на серебристых волнах. Жизнь вокруг стала такой простой, смешной - и в чём-то даже прекрасной. Мерлин открыл глаза и перевёл взгляд на Артура. Тот смотрел на него, не открываясь, с полуулыбкой – не дерзкой, не язвительной и не насмешливой, а какой-то другой, которой Мерлин у него раньше не замечал. - Честно говоря, я уже почти потерял надежду на то, что ты согласишься, - нарушил он молчание. – Ты же упёртый. Настоящий шотландец. Мерлин хотел яростно возмутиться, но вместо этого глупо захихикал и уставился вниз – туда, где между рубашкой Артура и его джинсами открывалась тонкая полоска кожи. - Только не думай, что это что-что меняет, - сказал он, изо всех сил стараясь придать тону как можно больше серьёзности. Вышло плохо. - Конечно, не меняет, - убеждённо ответил Артур. А в следующую секунду – Мерлин и сам не понял, как так получилось – его пальцы уже перебирали светлые пряди, руки Артура железной хваткой обвивали его талию, и они целовались так самозабвенно, будто бы стоит им оторваться друг от друга – и вся планета разлетится на куски. Они прикусывали губы друг друга, исследовали рты друг друга языками, даже не останавливаясь, чтобы вдохнуть. Мерлин забрался ладонями Артуру под рубашку. Тот спустился с табуретки, увлек Мерлина за собой и положил руки на его поясницу, прижимая к себе. От такой близости у Мерлина перехватило дыхание. Он выгнулся, потёрся о бёдра Артура полувозбуждённым членом, резко оторвался от поцелуя, прислонился лбом к его плечу и тяжело задышал. - Пойдём, - шепнул Артур ему в ухо, взял за руку и повёл куда-то вглубь зала. Мерлин послушно пошёл за ним, уже плохо сознавая, где они находятся и что происходит вокруг. Ни профессиональная этика, ни правила и законы, ни даже простое человеческое чувство собственного достоинства не имело для него значения в этот момент – настолько жизненно необходимо ему было трахнуться с Артуром прямо сейчас. Прямо тут. В любом месте и любой позиции. Они оказались в большой комнате, наполненной тусклым красным светом, чем-то напомнившей Мерлину примерочную в магазинах одежды. Хоть он раньше никогда не бывал в таких местах, нетрудно было догадаться, для чего они предназначены, по раздававшимся отовсюду вздохам и стонам. Артур направился в одну из свободных кабинок, затащил туда Мерлина, задёрнул штору и снова накрыл его губы своими. Потянул вверх футболку, снял её и бросил куда-то в угол. Прошёлся дорожкой поцелуев от подбородка Мерлина к шее, ключицам, соскам… Мерлин буквально плавился под его губами, таял, как свечка, растекался от вспышек наслаждения. - Теперь, по законам жанра, ты, конечно же, захочешь меня трахнуть, - сказал он, с трудом соединяя слова в предложение. - Вот тут ты чуть-чуть не угадал, - покачал головой Артур, расплылся в какой-то совершенно развратной улыбке – такой Мерлин на его лице тоже ни разу не видел, но часто представлял, - достал из кармана смазку и вложил её Эмрису в ладонь. «Твою мать», - ошарашенно отозвался первый внутренний голос в голове у Мерлина. Эмрис отчаянно попытался прислушаться ко второму, но тот только тяжело вздохнул, собрал вещички, хлопнул дверью и исчез – кажется, навсегда. И Мерлин сдался. Он приблизился к Артуру на расстояние пары шагов. Оглядел его с макушки до кончиков носков, предвкушая. Тот смотрел на него, чуть наклонив голову вперёд и закусив губу – растрёпанный, возбуждённый, горячий, с потемневшими от желания глазами, в которых – Мерлин готов был поклясться – просто читались все известные миру сексуальные извращения и даже парочка новых. От этой картины его член напрягся так, что стало почти больно. - Ты охуенный, - сбивчиво прохрипел Мерлин. – Ты знаешь, насколько ты охуенный? - Ну, само собой, знаю, - самодовольно кивнул Артур. Мерлин толкнул его к стене, резким движением расстегнул его ремень, потянул вниз молнию ширинки джинсов, провёл ладонью по низу живота, наконец-то, скользнул рукой под резинку трусов, обхватывая пальцами сочащийся смазкой член – и восхищённо охнул. Только теперь он понял, как сильно и как долго этого хотел. От нагловатого выражения на лице Артура не осталось и следа. Он откинул голову к стене кабинки, блаженно прикрыл глаза и закусил губу. Мерлин приблизился к нему почти вплотную. - Хочешь, чтобы я тебя трахнул, да? – зашептал он Пендрагону в ухо, медленно проводя рукой по его стволу. – Чтобы вогнал в тебя свой член по самое основание? - Блядь, - резко выдохнул Артур и нетерпеливо дёрнулся бёдрами навстречу. – Да. Хочу. - Скажи это, - настаивал Мерлин, погладив большим пальцем головку. - Трахни меня. Как можно скорее, - горячо отозвался Артур куда-то Мерлину в шею. И добавил чуть тише: - Пожалуйста. От этих слов Эмрису окончательно снесло крышу. «Да гори оно всё адским пламенем», - последнее, о чём он успел подумать, прежде чем дрожащими пальцами расстегнуть его рубашку, стянуть джинсы к щиколоткам вместе с трусами и забыть о том, что в этом мире существует ещё кто-то, кроме них двоих. Артур выжидающе на него посмотрел. Во всём его виде сквозила какая-то покорность, жажда чего-то такого, что трудно передать словами. Но Мерлин всё понял и безо всяких слов. - На колени, - властно проговорил он, кивнув на лежавший на полу матрас. Пендрагон сглотнул, выпутался из оставшейся на нём одежды и молча повиновался, опускаясь на пол. - Ноги расставь пошире. Вот так, хорошо. Он растягивал Артура долго, мучительно-дразняще – сначала один палец, на пробу; затем второй, распределяя смазку и осторожно разводя пальцы в стороны; и, наконец, третий, заставивший Артура перейти с тяжёлого дыхания на потрясённые стоны. Мерлин в последний раз обвёл пальцами дырку и чуть не облизался. Как хочется скорее засадить туда член, глубже, сильнее, заставить Артура орать его имя… - Эмрис, ну давай уже, - подал голос Артур, словно читая его мысли. Мерлин почти молниеносно сбросил к коленям штаны и трусы, выдавил на член немного смазки из тюбика, приставил головку к дырке – и, наконец, вошёл, выбивая из лёгких Артура весь оставшийся там воздух. Господи, как же горячо. Как же хорошо. Как потрясающе – в миллиарды раз лучше, чем во снах, даже круче, чем он мог себе представить. Сперва Мерлин толкался внутрь медленно, прилагая неимоверные усилия для того, чтобы не сорваться. Но когда Артур недовольно замычал, прогнулся в пояснице и сам начал насаживаться на его член, Мерлин совершенно забыл про самоконтроль. Он положил руки на его ягодицы, развёл их в стороны так широко, как мог, и начал вбиваться со всей силой и быстротой, на которую только был способен. Он смотрел за тем, как его собственный член двигается внутри Артура; проводил ладонями по его плечам, принуждая склониться ниже; хватал за руки и заводил их за спину – тогда Артур уткнулся лицом в матрас, глухо выдыхая в него стоны и хрипы. Мерлину хотелось потрогать его всего, везде, завладеть им как можно больше – а тот только раскрывался сильнее, поддавался любому его движению, любому безмолвному приказу, и от этого Мерлину казалось, что он и вправду сходит с ума. Он будто чувствовал Артура каждой клеточкой своего тела – не того Артура, которого каждый день видел на работе, а другого, настоящего, обнажённого во всех смыслах, так бесстыдно отдающегося ему, ему, ему. Под конец Артур уже почти распластался по матрасу, а Мерлин лежал на нём, вбиваясь сильнее и глубже, одной рукой зажимая его рот, ловя жаркое дыхание и отрывистые звуки, а другой - двигая вверх и вниз вдоль его ствола. В какой-то момент Мерлин вышел из Артура почти полностью и быстрым движением вогнал член обратно - синхронно с таким же резким движением руки. Артур почти проорал его имя, Мерлин почувствовал на своих пальцах липкую жидкость – и кончил следом, зажмурившись и впившись зубами Артуру в плечо. Так вот что, оказывается, имеют в виду в виду люди, когда говорят о взрывающейся реальности и небе в алмазах. Это когда тебя накрывает с головой такой сладкой волной, что становится трудно дышать, когда внутри от распирающего, рвущегося наружу наслаждения почти больно, когда тебя будто бы выжимает, словно тряпку, подбрасывает на огромную высоту – и с силой швыряет вниз. Когда ты смотришь на чужую задницу, в которой виднеется твоя собственная сперма – и, не удержавшись, наклоняешься, проводишь языком, а оттуда – вверх, вверх, всё выше и выше, по каждому позвонку. Тыкаешься носом в шею, набираешь полные лёгкие чужого запаха – и без сил откатываешься в сторону, чувствуя себя так, будто пробежал марафон и выиграл главный приз. Какое-то время они молча лежали и смотрели в потолок, пытаясь отдышаться, поймать отголоски утихающего оргазма и собрать по кусочкам обратно разлетевшееся вдребезги сознание. - Я полностью пересмотрел своё мнение насчёт Шотландии, - заявил Артур минуту спустя. Мерлин молча бросил в него рубашку и начал одеваться. Через десять минут, когда они оба кое-как привели себя в порядок и перешли к стадии «Неловкое молчание после бурного секса», Мерлин выбрал самое эффективное и надёжное средство спасти ситуацию – бросил через плечо короткое прощание, просочился к выходу и попытался сбежать. - Эй! Ты куда собрался? У самых дверей Мерлин обернулся - Артур ухмылялся так, будто бы это не его пять минут назад затрахивали до потери пульса. Он притянул Эмриса к себе за воротник рубашки и буквально впился губами в его рот. У Мерлина даже ослабели колени. «Вот, наверное, как чувствуют себя девочки», - промелькнуло у него в голове. - Только попробуй завтра сказать, что ничего не было, - пригрозил ему Артур, оторвавшись от поцелуя, проводя большим пальцем по Мерлиновым губам и глядя ему прямо в глаза. «Даже не подумаю», - сказал Мерлин про себя, но в ответ только улыбнулся, покачал головой, развернулся и пошёл в сторону метро.***
Со следующего утра жизнь Мерлина понеслась вперёд с такой скоростью, будто бы её сценарий печатал сумасшедший графоман, закинувшийся лошадиной дозой экстази. Днём Артур являл собой безупречный образец крупного бизнесмена. Почти никогда не опаздывал, был с иголочки одет, улыбался каждому сотруднику, которого встречал на пути, и кидал парочку острот в сторону Эмриса, проходя мимо его кабинета. А ночью… Ночью он творил нечто невообразимое. Обычно Артур заваливался к Мерлину где-то в одиннадцать часов – с бутылкой какого-нибудь алкоголя, пачкой презервативов, диском с новым боевиком или только что вышедшей чумовой компьютерной игрой. И с порога заявлял: - Сегодня ты выебешь меня на всех горизонтальных поверхностях, которые есть в твоей квартире. Или: - Хочу, чтобы ты связал мне руки, поставил на колени, закрыл глаза платком и трахнул в рот. Платок я уже принёс. Ого, ты что, купил новый ремень? Подойдёт. Сказать, что их секс – всегда дикий, необузданный, порой почти животный - сносил Мерлину крышу – значит, ничего не сказать. Это было круче квестов с самым закрученным сюжетом. Это захватывало его сильнее, чем любое задание, на которое его когда-нибудь отправляли. Поначалу Эмрис честно старался сохранить хотя бы последние крупицы здравого смысла, но каждый раз, когда Артур появлялся на его пороге, и Мерлин вдыхал запах его одеколона, мысли, не сговариваясь, разом покидали его мозг, а кровь мгновенно приливала к паху. Насколько жёсткой бы ни была их очередная игра, насколько сильно бы Мерлин не вгонял в Артура член, смыкал зубы на его плечах или расцарапывал до крови спину, тот только шире улыбался да громче стонал. Даже с широко раздвинутыми ногами, прижатыми к груди коленями и двигающимся в заднице стволом он умудрялся сохранять достоинство под стать королевскому. Эмрис нередко думал о том, что, хоть в постели Артур и снизу, ведёт в их отношениях всё-таки он. А потом, когда они лежали на простынях, пытаясь отдышаться, Артур - прекрасный, счастливый, затраханный во все дыры Артур - смотрел на Мерлина так, как будто бы готов был вверить ему в руки собственную жизнь. Мерлин медленно проводил руками по его рукам, плечам, груди, обводил пальцами синяки на бёдрах, следы от укусов и отпечатки ладоней и понимал – пусть ведёт. Пусть ведёт его за собой хоть на край света. Мир вокруг переставал существовать, время замирало, а внутри щемило так, что в горле вставал непрошеный комок. - Это так странно, - признался он как-то Ланселоту по «Скайпу». – Ходить на обычную работу, встречаться с обычным парнем – и, в то же время, постоянно кататься на американских горках. Ланселот задумался. - Ты проверял наши компы на прослушку? – обеспокоенно спросил он. – Не думаю, что начальству это понравится. И даже не надейся на то, что это нравится мне. - Я сам создал эту прослушку, - поморщился Мерлин. – И отключил передачи в главный офис с наших ip-адресов сто лет назад. В дверь кто-то постучал. - Прости, мне пора. До встречи на совещании, - шепнул он Лансу и побежал открывать. На лестничной площадке находились Артур, вермут и коробка с пиццей. - Заставь меня кончить с помощью одного языка. И нет, я не имею в виду минет. В ту ночь Артур орал так, что в половину второго в дверь обеспокоенно позвонила соседка. Мерлин, запыхавшийся и растрёпанный, приоткрыл ей дверь в наспех неправильно застёгнутой рубашке Пендрагона и трусах – одним словом, его вид весьма красноречиво сообщал о том, чем он только что занимался. - А, это вы, миссис Уильямс, - пробормотал Мерлин, опустив глаза и чувствуя, как краснеет до корней волос. - Простите, мистер Эмрис, я просто зашла узнать, всё ли у вас в порядке. Старческий слух очень чувствительный, знаете ли, - в её голосе звучали нотки и недовольства, и иронии. – Но, кажется, я зря беспокоилась. - Всё в порядке, извините, что помешали, - быстро сказал Мерлин и захлопнул дверь. - Кто это был? – выглянул из комнаты Артур. - Миссис Уильямс, соседка, - ответил Мерлин, закрывая засов. – Кажется, мы её разбудили. - Наверняка подслушивала, извращенка, - ухмыльнулся Пендрагон. - Да ей уже семидесятый го-о-о-о-о, - челюсть Эмриса отвисла – Артур вышел в коридор, абсолютно голый, и приблизился к Мерлину почти вплотную. - У нас есть вопрос посерьёзнее – надо что-то делать с этим, - Артур кивнул на топорщащийся бугорок Мерлиновых трусов. – Хочу, чтобы ты трахнул меня, прижав к входной двери. Если уж будить – то сразу весь этаж. - Ты же только что… - попытался возразить Мерлин, но Артур приложил палец к его губам, второй рукой схватил его за задницу и посмотрел на него полным откровенной похоти взглядом. Сердце Мерлина, кажется, пропустило пару ударов. - Тебе идёт моя рубашка. Можешь её оставить, - прошептал Пендрагон и слегка оттянул резинку его трусов. Артур заставлял Мерлина испытывать чувства, о существовании которых он уже успел забыть. Работа в секретных организациях не просто накладывает на человека обязанности – она клеймит его, заставляет навсегда отказаться от нормальной жизни. Большинство людей, с которыми Эмрису довелось встречаться на заданиях, либо оказывались в тюрьме, либо подписывали обязательный договор о неразглашении личности. А заводить романы с коллегами не получалось физически – из-за нехватки времени, опасности и постоянного стресса. И Мерлин уже давно с этим смирился. Он любил свою работу, с энтузиазмом принимался писать программы, искренне наслаждался каждой рискованной операцией, ловил кайф от стучащего в висках адреналина и привык считать всё это отличными заменителями оргазмов. Что же до любви, то долгие годы издевательств в школе и необходимости постоянно казаться людям лопоухой дубиной почти сделали Эмриса циником. О ласках, букетах цветов и вечерах перед телевизором в обнимку с прекрасным принцем он никогда не мечтал. Но Пендрагон…о, чёртов Пендрагон! К тому моменту, когда они переспали в клубе, у Мерлина не было секса уже где-то полтора года – поистине дикий срок для молодого лондонского гея. И теперь каждый раз, когда Артур раздвигал ноги, стонал под ним, выгибался и просил ещё, Мерлин вбивался в его тело сильнее, чувствовал, как кровь закипает в его жилах и, будучи неспособным сдержаться, кричал ему в тон, запрокинув голову назад, хватая его за волосы или с размахом шлёпая руками по заднице. В те часы, когда они отрывались друг от друга, включали какой-нибудь фильм или рубились в приставку, Мерлин ловил себя на том, что любуется его глазами или подбородком, изгибом шеи или уложенными прядями светлых волос. Артур перехватывал его взгляд, улыбался и прижимался губами к его щеке или уголку глаз, отчего в груди у Эмриса разливалось тепло. А иногда он хватал Мерлина под локоть, когда тот случайно спотыкался на лестнице: - Я знаю, что я совершенство, но под ноги иногда тоже смотреть надо, Эмрис. Или приходил к нему вечером с коробочкой китайской лапши: - Готов поспорить, ты опять весь вечер тестировал какое-нибудь новое приложение к твоей игре и не успел нормально поесть. Последние попытки сопротивляться неизбежному постепенно сходили на нет. Мерлин чувствовал, что с каждым днём всё больше и больше бесповоротно и целенаправленно влюбляется – с отчаянием загнанного в угол преступника, понимающего, что его окружили, и спасения не найти.***
«Мерлин, как насчёт оторваться от побивания рекордов в «Сапёре» и зайти ко мне в кабинет?». Эмрис перечитал сообщение пару раз и не смог сдержать довольной улыбки. С утра Артур пробрался к нему, пока он мылся, и Мерлин взял его, вдавив рукой в покрытую кафелем стену и задрав ногу на край ванны. Образ мускулистой спины, напрягающейся и расслабляющейся в такт его движениям, по которой вниз, к пояснице, струйками бежит вода, мокрых прядей волос и ловящего капли припухшего рта всё ещё живо стоял в его воображении. Правда, в такой час Пендрагон-младший обычно ругался по телефону с китайцами или заряжался капучино из автомата, и Мерлин не понимал, зачем он вдруг ему понадобился – но выяснить очень хотел. Воздушное ощущение лёгкости, которое не покидало его последние несколько недель, и сейчас накрыло его с головой. Он вбежал в приёмную Артура чуть ли не вприпрыжку, едва не напевая под нос: “I’m sexy and I know it…”. Моргана смерила его презрительным взглядом. - Эмрис, во имя своего великого тёзки, сотри со лба надпись «Утром у меня был секс», - закатила она глаза. - И тебе всего хорошего, - улыбнулся Мерлин. – Артур у себя? - Заходи, он просил впустить тебя, как ты объявишься. Мерлин приоткрыл дверь. По кабинету, размахивая руками похлеще ветряной мельницы, расхаживал Агравейн. - Ты уже и так отдал Эмрису самый важный проект этого года, когда он был ещё новичком! – почти орал он. - Теперь ещё и премию собираешься отписать ему?! Мне обидно, что я остаюсь в тени просто из-за того, что какой-то смазливый пацан позволяет тебе засовывать член ему в глотку! - Агравейн, дорогой, моя личная жизнь касается только меня и моего партнёра, - ответил Артур. – А вот твоя, к сожалению, затрагивает как минимум половину женского контингента твоего отдела. Качество твоих любовниц превышает качество твоей работы в непозволительных цифрах, - Артур перевёл глаза на вход, увидел Мерлина и улыбнулся. – А, Эмрис! Заходи. Прости, Агравейн, сейчас мне нужно…как ты там выразился? Засунуть член ему в глотку. Увидимся. Агравейн уже собирался что-то ответить - и так и остался стоять с отрытым ртом. Пару раз он предпринял безуспешные попытки выдавить из себя какие-то слова, но, в конце концов, попятился к двери, бросил на Мерлина испепеляющий взор, пропищал: «Я ещё вернусь!» и гневно зашагал прочь. - Скажи мне, - обратился Мерлин к Артуру, провожая Агравейна взглядом, - хоть что-нибудь во всем этом мире способно тебя смутить? - Две вещи: животные, танцующие в костюмах людей, и любая фраза моей сестры, - признался Артур. – Но никак не рассуждения моих подчинённых о том, с кем я сплю. - Ты не перестаёшь меня удивлять, - сказал Мерлин и подошёл к нему. – Так зачем ты меня вызвал? - Вообще-то, просто спросить, как у тебя дела, - пожал плечами Артур. – Но, кажется, старина Агравейн подал нам отличную идею. В моём кабинете мы этого ещё не делали, да? Через двадцать минут, с совершенно неподдельным удовольствием сглотнув сперму Артура и излившись ему в руку, Мерлин поднялся с колен, надел штаны и зарылся носом в его волосах. - Мой офис – можно отметить галочкой, - удовлетворённо произнёс Артур. – На очереди твой. - Боюсь, не получится, если только ты не мечтаешь сделать это в компании двенадцати наблюдателей. - Не забывай, что теперь у тебя есть доступ туда не только в рабочие часы, - заметил Артур. - Не занесёшь по пути Моргане вон ту жёлтую папку? – он кивнул на стол, коротко поцеловал Эмриса в губы и застегнул ремень. У выхода Мерлин в последний раз оглянулся, подмигнул ему, быстро пробежался глазами по документу – скорее, по привычке, чем действительно надеясь обнаружить там что-то важное. И замер на месте, как вкопанный, чувствуя, как внутри всё обрывается – будто земля под его ногами разверзлась, и он падает в бесконечную бездну.***
В NCA царил настоящий праздник. Никто из сотрудников даже не пытался скрывать своего торжества и широких довольных улыбок. Даже Елена, которая редко позволяла себе проявлять эмоции, глупо хихикала, болтая с вдвойне счастливым Ланселотом. Мерлин смотрел на это торжество правосудия с мрачностью самого дьявола, всерьёз подумывая о том, чтобы наслать пару-тройку крепких вирусов на личные лэптопы этих офисных муравьёв. - Эмрис, милочка моя, я просто готов тебя расцеловать, - пропел Гавейн, пританцовывая вокруг его стола. - Пожалуйста, не надо, - хмуро отмахнулся Мерлин. - Дорогуша, сделай нам всем одолжение, сотри кислую мину со своего лица, - скривился тот и уселся за своё рабочее место. – Так, банда, внимание! – проговорил он в микрофон. – Давайте поздравим Эмриса с очередным успешным выполнением операции! Зал взорвался бурными аплодисментами. Мерлин усилием воли подавил порыв зажать руками уши. - Вы все, конечно же, в курсе положения дел, однако повторю ещё раз – для тех, кто не успел вылезти из танка. Завтра в 10 утра Утер Пендрагон приедет в здание “Once and Future Safety”, чтобы лично обговорить с сыном выполнение проекта по взлому национальной компьютерной системы безопасности. Мы утвердили план-перехват. Инструкции высланы всем участникам по локальной сети. Запомните самое важное: основная цель – отец, а не сын. Постарайтесь не проспать и не натворить чего-нибудь идиотского. Особенно это касается тебя, Эмрис. Мерлин пропустил последнее замечание мимо ушей. Самый идиотский поступок в своей жизни он уже совершил пару часов назад, когда после долгих сомнений и терзаний муками совести всё-таки притащил начальству единственное, но, к сожалению, неопровержимое доказательство преступной деятельности Пендрагонов. Оставаться в штабе и слушать, как народ радуется очередному краху его личной жизни, Мерлину не хотелось. Пользуясь шумихой, он быстро поднялся с дивана, скользнул к двери и зашагал прочь, с трудом сдерживаясь от того, чтобы перейти на бег. Он выключил телефон, для верности даже вытащил аккумулятор, чтобы какой-нибудь назойливый сослуживец не додумался его хакнуть. Вырубил все свои эппловские девайсы и оставил только древний, допотопный, не поддающийся современным методам взлома плеер, который хранил специально для таких случаев – когда хочется сбежать от всего мира как можно дальше, туда, где никто не сможет его достать. Закрыл уши санхайзерами, купил в первом попавшемся киоске пачку сигарет и отправился плутать по улицам Лондона. Мерлин бродил долго, бесцельно, плохо отдавая себе отчёт в том, куда идёт и зачем. Чуть меньше двадцати часов спокойствия, настоящей жизни, которой он едва успел глотнуть, чистого воздуха, который только на пару мгновений коснулся его лёгких – вот всё, что ему осталось. Достаточно для того, чтобы понять, что ты испытываешь жажду и задыхаешься - но так ничтожно мало для того, чтобы напиться и насытиться кислородом… Ноги сами принесли его к Тауэрскому мосту. Даже сейчас, в середине декабря, по нему беспрестанно двигались длинные шеренги туристов. Темза, которая так и не замёрзла этой тёплой зимой, покрылась рябью под порывами северного ветра. Мерлин немного постоял у края, посмотрел вниз, в отражение тяжёлого неба, на пару минут забрался на бортик и скурил сигарету. Потом он бросил окурок прямо в грязные волны и пошёл к метро. Дома он первым дело выудил из-под подушки личный телефон, с ногами забрался на диван и набрал номер, который его пальцы успели выучить наизусть. Артур ответил не сразу – через пять или шесть гудков. - Эмрис! – весело прокричал он в трубку. – Ты ни за что не поверишь, чем я сейчас занимаюсь. - Учишь бедных корейских эмигрантов основам английского? – предположил Мерлин. - Круче. Гораздо круче, - серьёзно ответил Артур. – Я готовлю. Мерлин присвистнул. - Странно, я ничего не слышал о надвигающемся апокалипсисе, - удивлённо проговорил он. – Надо проверить мою новостную рассылку. - Не переживай, - отозвался Пендрагон. – В твоей Шотландии каждый день напоминает конец света, так что ты, скорее всего, ничего и не заметишь. - Заткнись, - беззлобно проговорил Мерлин и закусил губу, чтобы не улыбнуться. - Может, подъедешь и поможешь мне потушить кухню? – предложил Артур. – Один чел подогнал мне настоящие наручники. Давно хотел попробовать. Эмрис прикрыл глаза и медленно сосчитал до пяти. - Прости, сегодня не получится. Слишком много работы. - Ну, смотри. Пропустишь исторический момент. Мерлин несколько раз сглотнул. Голос Артура причинял ему почти физическую боль, и для того, чтобы произнести следующую фразу, ему пришлось собрать все оставшиеся у него внутри крупицы мужества. - Артур, я когда-нибудь говорил тебе, что я тебя люблю? В трубке на пару мгновений воцарилось молчание. - Разумеется, любишь, - наконец, последовал ответ. – Это же и так очевидно. Я чертовски привлекателен. Не стоило большого труда понять, что скрывалось за деланой уверенностью его тона. Мерлину захотелось заорать. - Я тоже тебя люблю, - добавил Артур гораздо тише. Кажется, его голос едва-едва дрогнул на середине фразы. Вдруг в динамике раздалось громкое шипение, скворчание и громкий крик. - Мерлин, прости, мне надо идти, у меня убегает мясо. Увидимся на работе. - Да, увидимся, - отстранённо вторил ему Мерлин и нажал на сброс. Он сел за компьютер и долго бесцельно бил по клавишам, тыкал мышкой на разные кнопки или просто смотрел в пробелы между строчками на экране. Заснуть он смог только под пять утра.***
Операция прошла на удивление быстро и безболезненно – будь Мерлин в другом положении, он бы даже сказал, что такой красивый финал стоил почти целого года подготовки. К тому времени, когда Утер подъехал к зданию “Once and Future Safety”, внутри уже находилось примерно тридцать агентов NCA, каждый из которых был готов к исполнению своей части плана. На последнем этапе задача Мерлина была крайне простой – подать сигнал. Едва нога Пендрагона-старшего переступила порог кабинета Артура, Мерлин, будто бы невзначай проходивший в тот момент мимо приёмной, с тяжёлым сердцем нажал кнопку на рации и сказал: - Поехали. С другого конца коридора твёрдой походкой подошла Елена, одним движением руки сорвала с себя фартук и вытащила из кармана удостоверение. Двери приёмной открылись нараспашку, и оттуда вышли оба Пендрагона – в сопровождении четырёх мужчин с винтовками. Девушка показала им пластиковую карточку: - Елена Годвин и Мерлин Эмрис, агенты национальной безопасности. Именем Национального Криминального Агентства Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, вы арестованы. - Хотелось бы мне хоть раз сказать эту фразу, - проскрипел из рации Гавейн. С пару секунд Артур внимательно смотрел на Мерлина – таким взглядом, от которого Эмрису захотелось прямо сейчас провалиться сквозь бетонный пол. Потом он дёрнул головой, повернулся к Елене, улыбнулся, как ни в чём не бывало, и протянул вперёд руку: - Артур Пендрагон, владелец “Once and Future Safety”. Готов сотрудничать со следствием.***
Прежде, чем подойти к входным дверям в здание, Мерлин слонялся по улице туда-сюда без малого полчаса. За всю свою карьеру он не помнил задачи сложнее, чем пересечь дорогу и снова зайти в помещение, где работал последний год. Раза три или четыре он порывался убежать и даже доходил до метро, но решительно возвращался обратно и продолжал переминаться с ноги на ногу, пытаясь справиться с приступами подступающей тошноты. - Хотя бы поговори с ним, - посоветовал ему Ланселот пару дней назад. – Даже если ничего не выйдет, ты, по крайней мере, престанешь мучиться. Ещё раз прокрутив в голове его слова, Мерлин собрал свою волю в кулак, перешёл проезжую часть по светофору и зашагал внутрь. После того, как Утера задержали, NCA сделала серьёзную проверку всей деятельности “Once and Future Safety”. Оказалось, что Артур не просто был невиновен, он ещё и в течение всей своей предпринимательской деятельностью чуть ли не рисковал жизнью, тормозя выполнение самых опасных заданий своего отца. Поэтому сейчас его компания продолжила работать в прежнем режиме – всё равно с Утером она была связана чисто формально. - Моргана, Артур у себя? – спросил он у секретарши, когда самый долгий участок дороги остался позади. Она молча кивнула, и даже тот самый идиот, которым Мерлин, к несчастью, не являлся, мог прочитать в её глазах глубочайшее презрение. Артур стоял у книжного шкафа и, кажется, искал какую-то книгу. Он обернулся, посмотрел на Мерлина, и вся решительность Эмриса улетучилась в мгновение ока, не оставив от себя даже крошечной частички. - Мне надо с тобой поговорить, - выпалил он на одном дыхании. Артур отошёл от книжного шкафа и присел на столешницу. Мерлин пытался применить все знания, которые получил за свою жизнь, для того, чтобы определить, о чём он сейчас думает, по его бесстрастному лицу, но пользы это не принесло. - Я слушаю, - сказал Пендрагон таким же не выражающим абсолютно ничего тоном. - Да, я секретный агент и работаю на правительство, - начал Мерлин. – Да, почти всё это время мне приходилось тебе врать – в той или иной степени. Я понимаю, что из-за меня твоего отца отправили в тюрьму, и вряд ли ты этому рад – всё-таки, это твой отец. Но, чёрт возьми, Артур, - Мерлин почти перешёл на крик, - последние несколько месяцев, что мы были вместе…это одно из самых ярких впечатлений моей жизни. А я ведь как-то раз убегал от бенгальского тигра в Африке. Он остановился и перевёл дыхание, собираясь с мыслями. - Артур, ты сделал мою жизнь похожей на жизнь. До того, как мы начали встречаться, я понятия не имел, что мне от неё нужно. А теперь я знаю. Знаю точно, и, кажется, я это уже безвозвратно потерял. Но если есть хотя бы крошечный шанс на то, что…чтобы это вернуть…хотя бы полшанса - я буду самым счастливым человеком в мире. Мерлин закончил и посмотрел в пол, готовясь к любому виду правосудия. Артур выставит его за дверь? Набросится с кулаками? Посмеётся и скажет, что для него их отношения были не большим, чем просто секс? Будь, что будет. По крайней мере, он перестанет мучиться. - Мерлин, я с самого начала знал, что ты агент NCA. Стоп. Что? - Знал? - Ну, конечно, - ответил Артур. – Я видел, как ты делаешь снимки документов из моего сейфа. У меня в кабинете есть камеры, знаешь ли. И, к тому же, я специально сделал так, чтобы ты увидел ту папку. Отец собирался предпринять опасный ход, пора было закрывать эту лавочку, иначе под угрозу попал бы ты. Эмрис застыл, широко раскрыв глаза, и уставился на Артура, не мигая. - Более того, - Артур поморщился, как будто преодолевая невидимое усилие. – Я сам обратился в NCA за помощью в начале этого года. Мне удавалось водить моего отца за нос четыре года, поставляя ему ложные отчёты о сделках и фальшивые фотографии. Но последний проект, который он слил на нас, было бы невозможно оставить невыполненным так, чтобы он об этом не узнал. Поэтому я решил, что пора предпринять решительные действия. - Ты захотел посадить своего собственного отца в тюрьму? Артур сел в кресло, свёл брови к переносице, оторвал стикер из лежавшей на столе пачки и принялся рвать его на мелкие кусочки. - Когда Моргане было шестнадцать лет, она познакомилась с сыном одного из папиных партнёров по «бизнесу», - он показал пальцами воздушные кавычки. – Он обращался с ней, как с дешёвой проституткой с панели. Порой даже хуже, если верить её рассказам. Конечно, она вовремя поняла, что он мудак, и бросила его, но за то, что он с ней сделал, ему светило минимум лет пять. Я хотел подать на него в суд, но отец заявил, что это один из самых важных его союзников, и никак не отреагировал ни на её мольбы, ни на мои уговоры. Он замолчал и сделал несколько глотков воды из стоявшего на столе бокала. - Ты думаешь, Моргана всегда была такой, какая она сейчас? Если бы ты посмотрел на неё лет пять назад, ты бы её не узнал. Весёлая, жизнерадостная, такая невинная… - Артур снова запнулся. – Я многое готов был простить отцу, но не это. Мерлин по-прежнему не двигался и смотрел на Пендрагона совершенно непроницаемым взглядом. - Но всё, что происходило между нами – это чистая правда. Клянусь. Всё, что я говорил и делал, от первого до последнего слова и движения, - поспешно заверил его Артур. – По крайней мере, для меня, - добавил он чуть тише. Мерлин, наконец, пришёл в себя и снова обрёл дар речи. - И ты за всё время, что я у тебя работал, что мы спали вместе, ни разу мне ничего не сказал. Даже не намекнул. Даже после того, как Утера отправили за решётку. - Ну, во-первых, это государственная тайна, - Артур загнул палец на правой руке. – А во-вторых…прости, но мне уж больно хотелось посмотреть, как ты будешь оправдываться. Мерлин сохранял спокойствие только долю секунды. Затем он подлетел к столу, схватил с него степлер и со всей силы запустил им в Пендрагона. - Ты самая настоящая огромная английская задница! – прокричал он. Артур обеспокоенно встал, попятился и спрятался за спинкой кресла. - Подожди, подожди, я всё объясню! – он поднял руки вверх. – Не для того, чтобы над тобой поиздеваться, а чтобы полюбоваться твоим шотландским искусством подбирать слова-а-а-а-а! Следом за степлером последовали настольные часы, папка и органайзер. - Гадкий лицемер! – расходился Мерлин. – Трус! Я так и знал, что ты не менее скользкий тип, чем твой папаша! Количество предметов на столе Артура неудержимо стремилось к нулю. - Прекращай свои жалкие попытки спрятаться! – Мерлин запустил в Пендрагона бокалом для шампанского, прорвался сквозь импровизированную баррикаду и схватил его за воротник пиджака. - Эмрис, ё-моё, ну это же настоящий хрусталь, - с отчаяньем простонал Артур, провожая взглядом разлетевшиеся от шкафа во все стороны осколки. - Да? Замечательно, - констатировал Мерлин, сметая со столешницы ещё один прибор из сервиза. - Ты, видимо, не на шутку злишься, - глубокомысленно заметил Артур. - О, да, злюсь, - закивал Мерлин. – И твой крошечный мозг даже представить себе не может, как сильно. Но вот другие части тела, думаю, имеют шанс. С силой потянул ремень за конец, расстегнул его и молниеносно выдернул из шлёвок – почти со свистом. Артур восхищённо раскрыл рот. - Проверить это явно можно только практикой. - Молчать, - приказал Мерлин и одним резким движением дёрнул бегунок на его ширинке. Артур покорно прикрыл глаза и подался бёдрами вверх: - Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Величество. Если поначалу Мерлин и правда злился, то полчаса спустя, кончив с именем Артура на губах внутри той самой английской задницы, он его окончательно простил – хоть и не признался.Эпилог
День всех влюблённых, как всегда, подкрался неожиданно. Не успел Мерлин и глазом моргнуть, как промчались все остальные, куда более приятные зимние праздники, и он снова оказался в кафетерии “Once and Future Safety”, до отвала забитом всяким тематическим барахлом. Всего лишь год назад подобная обстановка вогнала бы Мерлина в депрессию. Но сейчас он только вполголоса посмеивался, потягивал шампанское и чувствовал себя прекрасно. - Потанцуем? – прозвучало где-то у Мерлина над ухом, и руки Артура обвили его сзади за шею. - Я не думаю, что это очень хорошая идея, - возразил Мерлин. – Все будут глазеть. - Посмотри вокруг. До нас тут никому нет дела. Мерлин оглянулся. Артур был прав. Люди вокруг танцевали, болтали друг с другом, пили коктейли, некоторые приветственно махали им с Артуром, но то, что Эмрис и Пендрагон теперь вместе, ни для кого больше не было тайной за семью печатями. После долгих многонедельных уговоров, жалоб и ультиматумов, Мерлину-таки дали двухлетнюю отставку в NCA «по личным обстоятельствам». За это время все уже привыкли воспринимать их двоих, как единое целое. Куда более занятным зрелищем была лихо отплясывающая в центре зала Елена, которую кружил в своих руках не менее резвый Ланселот. На лицах окружающих их сотрудников читалось искреннее недоумение: как эта девушка, которая не в состоянии даже донести поднос с закусками до места назначения, способна так танцевать? Это напомнило Мерлину о кое-чем другом. - Интересно, - Мерлин повернулся к Артуру, - вообще-то, такие вещи – часть моей работы, но у тебя это получается эффектнее. - Что получается? – спросил Пендрагон и засунул руку в задний карман его брюк. - Ломать стереотипы, - ответил Мерлин. - Мне кажется, сейчас самое подходящее время для того, чтобы сломать ещё один, - ухмыльнулся Артур. - Какой это? – поинтересовался Мерлин. Артур загадочно поиграл бровями, подмигнул ему и, оглядываясь, пошёл в сторону кабинетов. Мерлин покачал головой, допил шампанское, поставил пустой бокал на барную стойку и выскользнул следом за ним в коридор, не скрывая широкой улыбки. В конце концов, если подумать, февраль, несмотря на все свои недостатки, может оказаться не таким уж и плохим месяцем. fin.