Короли ночной Вероны

* * * Кровь - теплая, вязкая, солоновато-горькая, - снова и снова ударяла в голову. Клаус не давал передышки, снова и снова понуждая убивать. И пить,пить, пить. Стефан временами терялся в ощущениях, плыл в этом кровавом потоке, не зная, где дно, где берега и есть ли они, но иногда - внезапно - выныривал, как утопающий, судорожно хватая ртом воздух. И столь же судорожно пытался понять, где он, что он... Кто он? Он не боролся и не пытался противостоять - древний вампир легко чуял любой обман. А чтобы сберечь тех, ради кого он продал себя, самую свою суть этому дьяволу, Стефан не мог дать ему даже тени подозрения. Только иногда - вот как сейчас - позволял себе выныривать из кровавой мути, краем сознания цепляясь за воспоминания, которых при всем могуществе и власти Клаус его лишить не мог. Только они помогали ему окончательно не потерять себя. Только они были тем слабеньким маяком, указывавшим направление блуждающему в кровавом мареве Стефану. Они были далеко от Мистик Фоллз - Стефан делал все, чтобы увести древнего подальше от городка. От брата. От Елены, Джереми, Аларика, Бонни, Мэтта, Кэролайн, даже Тайлера. Даже шерифа Форбс и мэра Локвуд.Он знал, что Клаусу все равно, кого убивать, что для него не существует ничего святого - своими глазами видел кинжал в спине Элайджи, - поэтому старательно выставлял между дорогими ему людьми и этим монстром хотя бы такую иллюзорную преграду. Ибо что для вампира-оборотня расстояния? Именно что - иллюзия. Но сейчас ему очень нужно было попасть в этот богом забытый и проклятый городишко. Эта мысль буквально сжигала его изнутри,хотя поначалу он и не мог вспомнить, зачем ему так важно попасть в Мистик Фоллз именно сейчас. Но это было важно. Стефан давно овладел искусством отключать чувства, но это мучительное желание отключить не получалось. Вот почему этим поздним летним вечером он был не в Теннесси с Клаусом, рыскавшим в поисках очередной жертвы, а тенью скользил между деревьев старого парка возле особняка Сальваторе. Распахнутые настежь окна старого дома сверкали огнями, отовсюду слышался беззаботный смех и музыка. Сверхчувствительный нос вампира легко ощущал запахи алкоголя и секса, которыми был просто пропитан воздух. Стефан стоял в тени двухсотлетнего дуба, помнившего его еще человеком, и пытался понять, как он оказался здесь, а главное - зачем? Когда на увитую плющом веранду особняка вышли трое, его вдруг как ударило: Елена! Ей сегодня 18... Вот зачем он здесь. - Ну вот ты и стала совсем взрослой девочкой, - произнес Аларик. - За твои 18! Охотник на вампиров отсалютовал стаканом с виски, а Деймон, отхлебнув из своего, потянулся поцеловать виновницу торжества. - Стой спокойно, - тихо шепнул на ухо. - Где-то здесь Стефан... - Стефан? Где? - Я сказал - тихо! Ты забыла, кто он сейчас? - Но - где? Я никого не вижу! - И хорошо, что не видишь. А я его чувствую. И молю бога, чтобы он убрался. - Какой бог может быть у вампира? - усмехнулся Аларик, незаметно устраивая в ладони маленький, заряженный пропитанным вербеной дротиком арбалет. Движение не укрылось от Деймона. - Не смей! - оскалился старший Сальваторе. - Глотку вырву! Стефану было не занимать терпения. И умения ждать. Он так и не вышел из своего убежища до тех пор, пока гости не разъехались и в доме все не затихло. Он понимал, что нужно уйти - и не мог. Уже совсем в ночи проник в дом через раскрытое окно своей спальни на втором этаже. Зачем? Он и сам не знал. До тех пор, пока не увидел на столе растрепанный блокнот в кожаном переплете. Его старый дневник. Взял в руки. Провел подушечками пальцев по тиснению на обложке. Усмехнулся. Мясник, ведущий дневник - это было бы забавно! Он чувствовал, как наливаются кровью глаза, как вздуваются на лице вены, как царапают десны выступившие наружу клыки. Оскалился. Он разучился улыбаться как человек. А улыбка вампира - она только такая. Присел на корточки возле камина, быстро развел огонь и бросил в него тетрадь. Если через 10 лет он еще будет жив и в нем останется хоть что-нибудь человеческое, он заведет новый. Может быть... - Сжигаешь мосты? Деймон не успел даже моргнуть, как его горло оказалось намертво сжато длинными сильными пальцами, а прямо в лицо смотрел страшный звериный оскал. Но старший Сальваторе не дрогнув встретил нечеловеческий взгляд брата. И не сделал попытки вырваться. - Мы оба знаем, что ты меня не убьешь, потому что иначе твое самопожертвование окажется бессмысленным. Так что отпусти. Стефан с тихим рычанием разжал пальцы. Деймон дернул подбородком, потер шею и шагнул к камину, одновременно подхватывая прислоненные к решетке каминные щипцы. Стефан молча смотрел, как брат аккуратно выхватывает из огня обуглившийся, но даже не загоревшийся дневник. - Зачем? - спросил хрипло. - На память. Должно же у меня быть хоть что-то на память о благородном младшем братике, раз уж ты судя по всему не собираешься возвращаться? - Возвращаться? Куда? Зачем? И - к кому? Вам без меня прекрасно живется! - О-о, - Деймон демонстративно хлопнул в ладоши, - а ты никак думал, что мы тут все в трауре? Рыдаем и рвем на себе волосы? - Ты-ы-ы... - зарычал Стефан, снова сжимая пальцы на горле брата. - Это у нас с тобой, братишка, есть в запасе вечность, - сдавленно просипел тот. - А у Елены, Аларика, других ее нет. И они должны жить свои жизни дальше... Не ты ли сам так говорил совсем недавно? Хватка ослабла. - Ты думаешь, мы... я тебя не искал? Я знаю о каждом твоем шаге в компании с этим... лордом Никлаусом (он буквально выплюнул это имя)! И я тебя верну. Слышишь? - А если я не хочу возвращаться? Если мне нравится... убивать? - Неправда! Тому Стефану, которого я знаю, не может это нравиться! - Тому Стефану, которого ты знаешь? А это кто? И откуда тебе знать, что нравится МНЕ? Не ты ли сам жаждал совратить меня кровью? Превратить в такого же монстра, как ты сам? -Я никогда не хотел превратить тебя в монстра. Я не Клаус. Я только хотел, чтобы ты перестал противиться своей природе. Мы - хищники, брат. Убийцы. Стефан расхохотался. - Ты просто бесишься от того,что не тебе удалось мне об этом напомнить! - Ваши подвиги привлекли в Штаты всех охотников на вампиров мира. Ты ходишь по краю, брат. - Не твоя беда. Стефан повернулся, чтобы уйти. Деймон попытался загородить дорогу - и снова ощутил, как, кроша кадык, сжимаются на горле пальцы брата. - Let. Me. Go. И Стефан исчез. А утром Деймон сказал Елене: - Забудь. Он не вернется. А у Стефана появился еще один повод уводить Клауса как можно дальше от Мистик Фоллз. Теперь он защищал это место не только от древнего. Но и от себя. Возможно поэтому ему удалось убедить Клауса перебраться в Европу. "Счастье не вечно, слава слепа, а королей выбирает толпа. Мы вызываем судьбу на дуэль, нам наплевать кто охотник, кто цель. Игры с судьбою смешны и пусты, мы за собою сжигаем мосты, и неизменно во все времена - только любовь миром править должна."*** * * * - Верона... Я тебя помню, - древний вампир стоял посередине круглой Arena di Verona****, глядя в небо и раскинув в стороны руки так, словно хотел обнять древний колизей. - Я дрался здесь. - Дрался? Я бы скорее поверил, что вы с Элайджей были римскими патрициями. - Жизнь патриция скучна и однообразна, дорогой Стефан. Пиры, бани, гетеры... "Утром война, днем светский прием"... Быть гладиатором - другое дело! Я был непобедимым димахером*! Спартак мне в подметки не годился! А Элайджа был блестящим эсседарием*. Бой на колесницах был гвоздем нашей программы. - Что - и восстания рабов поднимали? - Зачем? - древний скосил на младшего Сальваторе безумный глаз. - Рабов удобно есть. Впрочем гладиаторов тоже. Много крови. Горячей крови. В наших лудусах* раненые никогда не выживали. Клаус лукаво улыбнулся и в долю секунды оказался рядом со Стефаном на верхнем ряду амфитеатра. - Верона... Я тебя помню. О, смотри-ка, Ponte Pietra - этот мостик еще стоит! Элайджа читал на нем стихи. Любил Вергилия. А вот там на берегу Адидже мы занимались любовью. - Любовью? Странно слышать это слово в твоих устах. Любимых не убивают. Стефан не успел моргнуть, как на его горле сжались пальцы древнего. - Я его не убил. Я всего лишь наказал его за предательство. В любом случае не тебе меня судить. Едва уловимое движение - и правое предплечье младшего вампира с противным треском переломилось пополам. - У тебя на редкость безвкусная татуировка... Роза. Пф. А Витторио Эммануэле был тупым и грубым солдафоном. С этими словами Клаус легко спрыгнул с верхней кромки колизея прямо на Piazza Bra и исчез в ближайшем проулке. А Стефан, ожидая, пока заживет сломанная рука, еще долго сидел возле фонтана Альп и смотрел на конную статую "грубого солдафона", короля Виктора Эммануила II, некогда начавшего объединение Италии. "И в этом мире,бывает порой не разобраться, кто шут, кто король..." * * * Деймон и сам не знал, что привело его в Верону. Но когда Бонни в своих засаленных гримуарах нашла способ упокоить неуязвимого оборотня-вампира, искать Стефана он почему-то отправился именно сюда. О том, что брат с Клаусом в Италии, ему конечно сказал все та же Бонни вездесущая Беннет - наверное посмотрела в магический кристалл. А вот в Верону его привело лично его седьмое, настроенное на Стефана чувство. Деймон усмехнулся и, пританцовывая, шагнул из темноты боковой улочки на щедро освещенную Piazza della Erbe. Был довольно поздний вечер, но возле фонтана Веронской Мадонны и колонны со львом Святого Марка все еще толпились туристы. Черноволосый синеглазый парень в черных джинсах в обтяжку и расстегнутой до середины груди черной же рубахе не мог не привлечь внимания. Одна, вторая, третья - туристки стайками начали увиваться вокруг красивого как они были уверены аборигена. Ищущего конечно же амурных приключений. - Вау, синьоры, не все сразу! Деймон был голоден и не собирался соблюдать целибат. Ни в каком смысле. Елена с ее вечным укором в глазах осталась далеко. И Деймон намеревался хорошо провести время в компании например вон той смазливенькой блондинки, от которой за версту несло похотью. Товарки проводили счастливицу, которую синеглазый брюнет нежно увлек в сторону эдикулы, завистливыми взглядами... Наутро ее труп местные карабинеры обнаружили на берегу Адидже недалеко от римского виадука... Смерть списали на несчастный случай - у жертвы была сломана шея. Решили, что ночью перебравшая кьянти туристка просто упала с моста. Деймон резвился еще с неделю. Он нашел отличный способ не оставлять следов. Прокусывал сонную артерию, потом насильно заставлял полумертвую жертву выпить своей крови - раны на шее затягивались, смерть наступала от обескровливания, но следов от укуса обнаружить было нельзя. И лишь спустя неделю Деймон начал оставлять следы. Бездомный с растерзанной глоткой. Проститутка со следами зубов на шее. Полубезумная от пережитого ужаса пара туристов из России, вопившая, что под балконом Джульетты на них ночью напал вампир... Достаточно, чтобы привлечь внимание? И он совсем не удивился, когда однажды вечером к нему за столик в Ristorante Maffei на Пьяцца делле Эрбе подсел Стефан собственной персоной. - Что ты здесь делаешь? - Я пришел за тобой. Я же сказал, что верну тебя, брат. - Так это ты - тот вампир, который оставляет кровавые следы? - Именно. Мне было нужно, чтобы ты меня нашел. У меня нет ни времени, ни возможностей самому искать тебя. - Ты сошел с ума, -голос Стефана был холоден и бесстрастен. - Ты привлек внимание Клауса. Он не любит, когда посторонние без его разрешения мусорят на его территории. Он отдал приказ местному ковену расправиться с чужаком. - Так он не в курсе того, кто его побеспокоил? - Достаточно того, что я в курсе. Зачем ты пришел? - Ты глухой? - недобро прищурился Деймон. - Я же сказал - за тобой. И после паузы: - Бонни нашла способ уничтожить Клауса. Стефан не мигая уставился на брата. - Вы уверены, что это сработает? - Никогда не узнаешь, пока не попробуешь, - ухмыльнулся Деймон. - И как вы намерены пробовать? - Нужно заманить Клауса обратно в Мистик Фоллз. - Нет! - Да. Аларик увезет Елену и всех остальных куда-нибудь подальше. И мы нашли саркофаг Элайджи. И всю остальную семейку. Бонни ждет сигнала, чтобы поднять нашего друга из мертвых. - Ты уверен, что он будет играть по вашим правилам? Однажды он уже не смог убить брата. - По нашим правилам, Стефан. По нашим. Потому что ты пойдешь со мной. - И как ты меня заставишь? - Я не стану тебя заставлять, - Деймон вдруг оказался за спиной брата. - Я просто кое что тебе напомню... Ладони легли на плечи. Дыхание с ароматом дорогих кубинских сигар и золотистого бакарди обдало щеку. По телу Стефана прошла легкая дрожь. Он умел отключать чувства. Он многое забыл. Многое. Почти все. Но - не это. И все же попытался сопротивляться. - Десять лет еще не истекли... - О, мой верный своему слову брат... Мы собираемся убить Клауса, а не нарушить данное тобою слово. - А если у нас не получится? - большие пальцы проникли за ворот белой батистовой рубахи Стефана и едва касаясь ласкали ключицы. Это мешало думать здраво. Это мешало думать вообще. - О-о, - шепот обжег ухо и заставил волоски на шее встать дыбом. - Мне нравится, как ты это сказал. Но у нас (он сделал ударение на этом слове) все получится. Не может не получится... Потому что мы будем действовать вместе... Стефан запрокинул голову назад и посмотрел в лицо брата. Глаза Деймона были сейчас почти черными, в их глубине плескались азарт и веселая ненависть. И еще что-то, какое-то чувство, название которого Стефан приказал себя забыть. Без него было легче и проще жить. Без него было почти легко убивать. Быть тем, кем хотел его видеть Клаус. Тем, кем он сам отчаянно хотел видеть себя после того неосторожного визита в Мистик Фоллз в день рождения Елены. Без него было просто сказать себе - все, ты сжег все мосты, тебе некуда и не к кому возвращаться. - Это неправда, Стефан, - голос брата звучал едва слышно, но проникал казалось в самое существо. - Тебе всегда было к кому возвращаться. - Ты научился читать мысли? - выдохнул коротко. Губы Деймона легко коснулись лба, бровей, складочки между ними. Стефан кожей чувствовал его улыбку. - Нет, просто ты думаешь очень... громко. Пойдем отсюда? - Деймон крепко взял брата за плечо и потянул за собой. - А счет? - младший Сальваторе красноречиво окинул взглядом стол. Хрустальный графин с бакарди, блюдечко с ароматным лаймом, серебряная салатница в виде раковины, заполненная черной икрой, коробка гаванских сигар... - Я никогда не плачу по счетам! - тихо рассмеялся Деймон, таща брата к выходу. - Внушение, - усмехнулся Стефан и перестал сопротивляться. - Но это же не честно. - Я-то надеялся, что старина Клаус достаточно успел развратить тебя, чтобы ты перестал обращать внимание на такие мелочи! - Он занимался другим. Ресторанные счета - это слишком...мелко. -Ты сейчас говоришь как Элайджа! - расхохотался Деймон. Над Вероной уже плыла терпкая южная ночь. Стеклянные фонари причудливой формы хорошо освещали громадную площадь, колонну со львом, белую мраморную фигуру Мадонны, почти 90-метровую башню Torre dei Lamberti, один из колоколов которой, Marangona, уже начал отбивать полночь... Но фантастические в электрическом свете красоты "травяной площади" ни мало не заботили Деймона. - Куда ты меня тащишь? - Сюда. Узенькая кривая Виа Капелло. Дома стоят так близко, что кажется - разведи в стороны руки и коснешься пальцами шершавых стен по обе стороны. - Только не Дом Джульетты! С голосе Стефана послышался деланый ужас. Деймон не выпускал его руки и по брусчатке они почти бежали. - Именно! - хохотал как безумный старший Сальваторе. - Именно! Будем держать эту средневековую потаскушку за сиськи и загадывать желания! Через готическую арку они влетели в крошечный дворик и замерли под знаменитым балконом, не отводя друг от друга глаз. - Ты знаешь примету? - Про поцелуй под балконом**? Знаю. Только на самом деле никакие Капулетти тут никогда не жили... - Плевать. Примета-то работает! - Откуда ты знаешь? - Люди говорят. В любом случае попробовать-то можно? - Дурак, - Стефан вплотную приблизился к брату, грудь в грудь, и выдохнул ему прямо в губы. - Зачем нам приметы, если впереди и так - вечность? В смеющийся, дерзкий, такой соблазнительный рот он впился поцелуем жестоко и безжалостно. Сминая губы и пробивая клыками до крови. Так, как любил Деймон. Вкус крови хорошо маскировал вкус любви. В висках забухал набатом второй веронский колокол, Rengo. Дворик с балконом и бронзовой Джульеттой в плетях дикого винограда медленно закружился и куда-то поплыл. Земля в буквальном смысле слова уходила из-под ног, легкие горели от недостатка кислорода. Чтобы не упасть, держались друг за друга, но не разнимали сплавленных жаром желания губ. "В нашей жизни то и дело душу побеждает тело..." Они ни на секунду даже не задумались о том, что их могут увидеть какие-нибудь полуночные бродяги-туристы, ищущие романтики и приключений на свои задницы. Сейчас им было на это плевать. Слишком долго они отказывали себе в этом наслаждении. Слишком безнадежно когда-то поверили, что этого между ними больше не будет. Каменная скамья под волной струившегося по стене плюща оказалась как нельзя кстати. Деймон толкнул на нее брата, ни мало не заботясь, что он обдерет спину о шершавый камень. Они вампиры, на них все заживает! С тихим рычанием содрал штаны - нижним бельем Стефан не озаботился! - Это для меня такая предусмотрительность - или Клаус приучил? - прошипел, обхватывая ладонью возбужденный член. Ответа слушать не стал - наклонился,расслабил гортань и заглотил всю колонну плоти разом. Стефан выгнулся дугой и, чтобы не закричать, прокусил клыками ладонь. Деймон отсасывал мастерски. Жестко. Умело. Бесстыдно и виртуозно - так, как умел только он один. Впрочем, сравнивать Стефану особо было не с кем - любовью, пусть жесткой, вампирской, но любовью, он занимался только с братом. С остальными - Клаусом в том числе - лишь трахался. Деймон тем временем, придерживая метавшегося в беззвучном крике брата, с чавкающим звуком выпустил изо рта блестевший от слюны и смазки член, провел шершавым, как у кошки, языком по всей длине, от корня до пурпурной головки, пощекотал кончиком щелку и точным движением прокусил толстую набухшую вену. Стефан забился и кончил. Кровь и сперма смешались на языке Деймона в дикий, лишавший остатков разума коктейль. Он на мгновение отстранился от брата, стаскивая с себя остатки одежды, а потом накрыл его тело своим. Стефан вслепую пытался найти губами губы Деймона, но тот увернулся, нащупывая яремную вену. Почувствовав прикосновение рта к шее, младший застонал, зашипел, подставляясь под укус, и замер, оглушенный извращенным, только вампирам доступным наслаждением. А Деймон пил - и его тело вздрагивало от доносившихся до него через кровь отголосков оргазма. Насытившись, нежными прикосновениями языка зализал ранки - и накрыл мягкие податливые губы брата своими, глубоко проникая языком в теплую влажную каверну. Как же он любил этот красивый, похотливый, развратный рот! Никакой мужик не должен иметь такого рта! - Я с тобой еще не закончил... Возбуждение было оглушающим, пах полыхал огнем, казалось, что плоть сейчас не выдержит прилива крови и просто взорвется, поэтому, еще раз мягко поцеловав, Деймон стремительно проскользил ртом по горлу, груди, животу, на мгновение запустил язык в ямку пупка, зарылся носом в жестки завитки лобковых волос - и прокусил чувствительную кожу в паху. Стефан дернулся и застонал, но Деймон быстро успокоил его, поцеловав внутреннюю поверхность бедра. Набрав полный рот крови, он согнул ноги брата в коленях, подложил под ягодицы скомканные штаны и склонился к кольцу аннуса. Кровь изо рта тонкой струйкой потекла по промежности. Старший вампир обмакнул в нее пальцы и быстро и жестко ввел сразу три. Вопреки ожиданию Стефан не закричал - только страшно набухли на выгнувшейся длинной шее жилы и задергался кадык. Деймон переждал мгновение, давая брату возможность перевести дух, и ввел пальцы еще глубже, нащупывая бугорок простаты. Стефан бесстыдно застонал, насаживаясь на руку брата. Деймон оскалился, обнажая острые клыки, наклонился и поцеловал плоский живот, оставляя тоненькие алые царапины. Затем закинул ноги брата себе на плечи, собрал кровь с живота, смазал член и одним длинным движением вошел. Теперь клыки скалил Стефан, пытавшийся молча перетерпеть боль от вторжения. Но Деймону в его теле было невыносимо тесно и узко, выдержка изменяла, хотелось двигаться, втрахивая это знакомое до последней самой потаенной складочки, любимое тело в жесткий холодный камень скамьи. И он полностью отдался своим инстинктам. Движения был то мягкие и скользящие, то острые и рваные, Стефан стонал и матерился в голос, по лицу и груди Деймона крупными каплями стекал пот и капал на живот и грудь брата, смешивался с его потом, и старший Сальваторе с наслаждением слизывал эти терпкую соленую смесь. Чтобы не упасть, он оперся руками на плечи Стефана, тот плотнее обхватил его ногами и еще приподнял таз, меняя угол атаки. Они двигались абсолютно синхронно, в полном согласии, в раз и навсегда найденном темпе, доводившем обоих до совершенного в своей силе оргазма. Чувствую близость разрядки, Деймон снова вцепился клыками в тело брата, прокусывая бедренную артерию. Стефан не остался в долгу, пробив клыками вены за запястье. Кровавый круг замкнулся. Оргазм налетел как ураган Катрина и пошел бушевать, бесконечно перетекая с кровью из тела в тело. Обоим казалось, что они провели вечность на это узком каменном ложе под бесстыжим немигающим взглядом бронзовой девы. Стефан лежал все так же на спине, придерживая в объятиях тяжелое обмякшее тело брата. Камень впивался в лопатки и позвоночник, задницу саднило, но он лежал, не шевелясь, оберегая покой Деймона. Болело все тело, но впервые за последние два года ему было спокойно и хорошо. "Рождены мы для любви, а в ней мы просто короли..." Деймон трогал сухими искусанными губами кожу под подбородком, и лежать так Стефан мог бы вечность. Но внезапно с улицы раздались шаги, голоса и приглушенный смех. Вампиры мгновенно взлетели со скамьи и растворились в тени стен. Во дворик вошли двое. Парень и девушка. Молодые. Смеющиеся. Шалые от любви. Они остановились под балконом и начали целоваться как безумные, между поцелуями выкрикивая шекспировские строки. Братья стояли по обе стороны от бронзовой Джульетты, стараясь слиться с темнотой. Им не хотелось убивать эту парочку. В конце концов они только что сами занимались любовью под этим же самым балконом. Но к несчастью свет выплывшей из-за островерхой крыши Casa di Giulietta луны отразился на перстне Деймона. Первым их заметил парень. Когда из темноты в лунный свет выступили две обнаженные мужские фигуры, он развернулся к ним лицом и молча задвинул окаменевшую от страха девушку за спину. Но когда оба вампира одновременно оскалились, та закричала. Атака была молниеносной. И смертельной. - По крайней мере для этих двоих примета сбылась, - сыто сощурился Деймон. - Их любовь была до гроба. "Но Господь за все за это нас простит уже к рассвету..." Утром во дворике Дома Джульетты обнаружили два холодных тела. Причину смерти коронеры установить так и не смогли. Загадочные мертвецы вошли в историю города как Ромео и Джульетта XXI века. Еще несколько дней по всей Вероне карабинеры находили тела умерших загадочной смертью людей. Покидая город любви, братья Сальваторе старательно оставляли следы, идя по которым, Клаус неминуемо должен был угодить в расставленную для него ловушку... "Короли ночной Вероны, нам не писаны законы! Мы шальной удачи дети, мы живём легко на свете!" ________________________________________________ *Димахер (от греческого «διμάχαιρος» — «носящий два кинжала»). Использовали два меча, по одному в каждой руке[1]. Сражались без шлема и щита. Одеты были в короткую мягкую тунику, руки и ноги перебинтованы тугими повязками, иногда носили поножи. Эсседарий («боец на колеснице», от латинского названия кельтской колесницы — «esseda»). Возможно, впервые были привезены в Рим Юлием Цезарем из Британии. Эсседарии упоминаются во многих описаниях начиная с I века н. э. Так как не существует никаких изображений эсседариев, ничего не известно об их вооружении и манере ведения боя. Лудусы - гладиаторские казармы ** если влюбленные целуются под балконом Джульетты и произносят строки бессмертной трагедии Шекспира, их любовь будет вечной. *** здесь и далее - слова из песни "Короли ночной Вероны" из мюзикла "Ромео и Джульетта". **** - Arena di Verona - античный римский амфитеатр, построенный около 30 года. Расположен на главной площади города — Piazza Bra. Амфитеатр в Вероне третий по размеру из аналогичных римских построек (после Колизея и амфитеатра в Санта-Мария-Капуа-Ветере). Piazza della Erbe - или "травяная площадь", одна из самых живописных площадей Европы, изобилующая архитектурными памятниками средневековья. На ней расположены знаменитый фонтан Madonna di Verona, центром которого служит мраморная древнеримская статуя мадонны, беломраморная колонна с символом города, Львом Святого Марка, дворец Palazzo Maffei (с шикарным рестораном на открытом воздухе) и 84-метровая башня Torre dei Lamberti начала XV века с двумя колоколами: меньший, Marangona, до сих пор отсчитывает часы и оповещает о пожарах, более крупный, Rengo, раньше служил сигналом общего сбора армии и созывал на городские форумы. Так же на "травяной площади" находится старинный павильон - эдикула, называемая "Берлина", где раньше заключались разного рода сделки. Ponte Pietra - или "Каменный мост", древний римский арочный мост через реку Адидже, построенный в 100 году.