читать под Sixx Am - Life is beautiful (acoustic)
Пряжка ремня блеснула на солнце, обнажая страшную правду: он посланник смерти. Удав, поедавший кролика, отлично сочетался с холодным взглядом темных глаз и сведенными к переносице бровями. Сейчас назовут мое имя. Я сделаю шаг вперед, навстречу своей погибели. На долю секунды ты испугаешься, но, очнувшись, спрячешь эмоции, если они остались у тебя, конечно, и просто будешь выполнять свою работу - казнить неподчиняющихся. Но я не убегу. Даже не сделаю попытки. Я знал, на что шел. Весь мой народ требует уважения. С моей смертью это не прекратится. Я всего лишь пешка в этой войне, длившейся уже более ста лет, как, собственно, и ты. Им просто следует понять, прислушаться, но ведь это так сложно сделать. Может быть когда-нибудь, но это уже другая история. Без нас. Без тебя и меня. - Найл Джеймс Хоран, - пришел мой черед. Я поднялся на деревянный помост и встал напротив петли. Зейн заметно побледнел и напрягся. На долю секунды в его глазах мелькнула боль, сменившаяся отчаянием, после - холодное безразличие. Мог хотя бы сейчас не притворяться и просто пожелать...удачи? Хотя, зачем мне она там? Он знал, что я пойду на это. Я знал, кем он станет. Но мы не остановились. Тогда казалось, что до этого момента так далеко. Но я уже заключенный, ты - уже мой палач. Не получилось. Не в этой жизни. Может в следующей? А пока меня ожидало долгое зачитывание приговора. Почему нельзя покончить с этим как можно скорее? Я поднял глаза на небо. Солнце начинало появляться из-за построек, и мои волосы заискрили золотым цветом. Помню, ты постоянно подставлял меня под его лучи. Долго смотрел. Потом нежно целовал, зарываясь длинными пальцами в них. А я парил, утопая в эмоциях. Ты - лучшее, что могло со мной случиться. Я не жалею ни об одной секунде. Если бы я мог выбрать, кто повяжет мне «галстук», то это был бы ты. Не потому, что я хочу отомстить или заставить чувствовать вину. Просто лучше никто не сможет справиться. Даже от смерти я хочу получить удовольствие. На моем лице заиграла полуулыбка. Помнишь: твои пальцы между моими? Тень, падающую на землю, от соединенных рук. Ты всегда любовался ей. А я тобой. Как ты умиротворенно улыбался, растягивая пухлые губы, обнажая белоснежные зубы. Как опускал веки, обрамленные длинными пушистыми ресницами, скрывая кофейный цвет... Я любовался твоими четко выделяющимися скулами, легкой небритостью, черными, как смоль, волосами. Всем тобой. С надеждой в глазах я посмотрел на тебя, вдруг ты тоже помнишь. Ты, не понимая, что стало причиной моей радости, всматривался в синеву очей. Недоумение сменилось призрением. Одними губами ты произнес: "Просто забудь". Что? Забыть? Лучшую часть моей жизни стереть противной тухлой тряпкой твоего безразличия? Нет, я буду помнить, переживать каждую секунду, пока я дышу. Глазами, полными решимости, я посмотрел на тебя. Ты стоял, поджав губы и сведя брови к переносице. Думал. Смысла в этом не было. О чем можно думать, когда человеку напротив осталось жить пару минут? - ...Вы приговорены к смертной казни через повешение, - донесся до меня голос глашатая. Время истекло даже быстрее, чем кто-то мог представить. Зейн изменился в лице и сглотнул. Я лишь ухмыльнулся. Глупо было надеяться, что этот момент не настанет. С гордо поднятой головой я подошел к мотающейся петле. Вытянувшись во весь рост, я приготовился достойно встретить свою смерть. Солнце нещадно палило в глаза. Наслаждаясь последними теплыми мгновениями, я невольно вздрогнул, когда моей шеи коснулась грубая ткань. Но неприятное ощущение сменилось сладостными мурашками по всему телу, когда твои пальцы провели вдоль моей мраморной кожи своеобразный узор. Я глубоко вздохнул. Знаю, что ты ухмыльнулся на такую реакцию моего тела. Оно еще помнит жаркие ночи, сладостные стоны и пики блаженства. Если бы можно что-то изменить... - Вы имеете право на последнее желание, в качестве свидетельства о благородстве нашего короля, - сурово произнес глашатай, вперивая презрительный взгляд в мое существо. Поежившись, я на секунду замешкался, рассматривая любимые черты лица. Скользя от подбородка к очерченным скулам, я остановился на его шоколадных глазах, с интересом разглядывавших меня. Он думал, что решу. Предполагал. Просчитывал все возможные варианты. Пытался угадать мои планы. Но вряд ли смог дойти до такого... Я стремительно шагнул вперед, сокращая расстояние между нами. Твое дыхание сбилось, глаза округлились от шока, губы раскрылись в немом вопросе. Я понимал, чем для тебя может обернуться мое своеволие, но я не мог не попрощаться... Прильнув к твоим губам, я уничтожил все пути отступления, сломал эту чертову стену между нами, разрушил твою жизнь, но спас нашу любовь. Я словно хищник терзаю твои мягкие губы, вслушиваясь в сладостные стоны. Очерчиваю языком каждый уголок рта, сплетая свой язык с твоим в диком танце. Ты еще сильнее вжимаешься в меня, и я прерывисто вздыхаю сквозь поцелуй. Я так долго этого ждал. Перебирая нежные губы, я прикусываю нижнюю, задыхаясь от наслаждения. Ты не остаешься в долгу: прихватываешь язык зубами, от чего я болезненно шиплю в поцелуе. Чувствую твою улыбку от маленькой победы. Если бы в жизни было все так легко. Оторвавшись, не видящим взглядом смотрю в твои глаза. В последний раз шепчу:"Я люблю тебя", получая в ответ короткое:"Больше жизни". Провожу шершавыми подушечками по твоим губам. Очерчиваю линию скул. Зарываюсь пальцами в волосы цвета вороного крыла. Оттягивая их, в легком прикосновении целую тебя. В сотый раз корю мир за наши судьбы. Я не могу поднять взгляд - слишком сложно прощаться. Ты аккуратно стираешь слезинку с моей щеки и, подарив лёгкий поцелуй в макушку, отпускаешь меня. Становится холодно и неуютно без твоих рук на моей талии. Я держусь. Из последних сил держусь. Он знает, что я не слабый. Знает. Утираю щеки, шмыгая носом. Смотрю на его спину и сжавшиеся до побеления костяшки. "Я не могу", - шепчет он. В ответ мое непреклонное:"Ты должен". Последние мгновения. Я почти мертв. Зейн подходит к рычагу. Он в нерешительности, но все знают: он лишен выбора. Ты в последний раз смотришь на меня: живого, улыбающегося сквозь слезы, вытекающие из глаз цвета неба. Посылаю воздушный поцелуй, который ты ловишь с тоскливой улыбкой на лице. Ты в секунде от тьмы. В секунде от стихийного разрушения твоего мира руками безжалостного монарха. Ловлю порыв свежего ветра. Пора. Ты просто знай, что я всегда с тобой. Не думай ни о чем. Твой малыш навсегда твой. Ты грустно усмехаешься и опускаешь рычаг. Несколько секунд я еще дышу. Последние в своей жизни.***
От лица автора. Прошло более двухсот лет. Во всем мире уже иная жизнь. Города выросли, повседневность полна новейшими технологиями, а сам народ Великобритании уж и забыл те смутные времена, с легкой улыбкой шагая вперед. И никого не волнует, что могут делать два паренька, сидя на кладбище. Они прижимаются друг к другу, листая два разных дневника, страницы которого написаны одними и теми же чувствами. Мулат с карими глазами утыкается носом в шею блондина и тихо шепчет, будто не хочет, чтоб он услышал: - Он не смог спасти его от смерти. Голубоглазый улыбается, вдыхая запах старой бумаги. Бережно переворачивая страницу, он внимательно вчитывается в строки, написанные его дальним родственником. Наверняка, они и подумать тогда не могли, что их потомки встретятся. Как они… Блондин долго всматривается в корявые завитки, теребя в руках вырезанный из дерева клевер. Его прадед подарил ему. Сказал, что Зейн сделал это для Найла, как символ непокоренности его народа. Развернувшись к мулату, парень захлопывает дневник, добавляя: - Зато он его спас от жизни.