Неправильная техника

Сразу после войны они с Гаарой, как и договаривались, выпили вместе саке. Хоть и до всего этого они уже считались друзьями, но Собаку всегда был довольно сложным человеком. Старых правил, так сказать. Так что для него та встреча была важной, впрочем, Наруто все равно вел себя чересчур шумно и вызывающе. В тот день Узумаки и вложил в его ладонь, которую когда-то было страшно пожать, один из запечатанных кунаев. Это был не только подарок, но и гарантия. Обещание прийти на помощь в трудную минуту. Гааре было немного странно принимать нечто подобное, но больше всего его огорчало то, что он не может дать взамен чего-то столь же ценного. Значимого. Сейчас оставалось только надеяться, что техника отца в который раз не подведет и доставит туда, куда надо. Если Казегаке отказался выдавать его тело – запечатанный кунай должен был остаться в Суне. Дальние перемещения вызывали тошноту, а учитывая расстояние между Конохой и Суной, она превращалась почти в полноценную боль, но разве это могло остановить Узумаки? Кабинет, где он оказался, был знаком. И это было здорово – знать, что есть вещи, которые остаются постоянными. Темнота надолго не задержалась в помещении. Легким щелчком незнакомого механизма зажглись факелы, и в дверях показался нынешний правитель Суны. За эти двадцать лет Гаара безусловно стал выше и шире в плечах, появились морщинки вокруг глаз и губ, как если бы его лицо часто посещала печаль. Знакомый с прошлым опытом приветствия боевой подруги, Узумаки замахал руками перед собой, начиная пятиться назад. - Гаара! Это я! То есть не будущий я, в смысле не тот я, а я из прошлого… Казекаге тихо усмехнулся и ступил в комнату, прикрывая за собой дверь и облокачиваясь на нее. Его губы дрогнули в улыбке. - Я знаю, - Гаара преодолел расстояние между ними в несколько шагов и заключил старого друга в объятия. Снова чужой, совершенно чуждый жест. Когда они успели стать так близки? - Чего? Откуда?! Я же еще ничего не сказал, - Наруто слабо затрепыхался и замахал руками, выплескивая свою нескончаемую энергию. - Ты сказал мне, - Собаку отступил и опустился в кресло с высокой спинкой, после чего чинно махнул на соседнее. – Присаживайся. Сколько тебе лет? - Восемнадцать, - Узумаки шумно упал на предложенное место. Он даже был рад ощутить хоть какой-то уют в этом мрачном будущем. Казекаге задумчиво потер переносицу. - Немного жаль, я все же рассчитывал, что ты попадешь сюда, зная немного больше о том, что было… Впрочем, это не имеет значения. - Гаара… Я не понимаю. Хоть ты не будь скрытным болваном, - он надулся и скрестил руки на груди. Почему все вдруг стали такими умными, а он опять оказался в дураках? - Я расскажу все, что знаю, - Собаку миролюбиво поднял руки. Его друг был по-прежнему непроходимо туп и непозволительно очарователен. – Когда ты пропал, одна из твоих жаб-почтальонов принесла мне от тебя записку. В ней ты просил меня убедить всех в том, что ты погиб при нападении. - Но зачем? - Этого ты не написал, - он легко пожал плечами и задумчиво постучал указательным пальцем по подбородку, - но я думаю, что ты действительно погиб и не хотел, чтобы кто-то выяснил, как именно это произошло. Ты как всегда пытался всех оградить. Возможно, в твоей смерти был виноват кто-то из близких. Наруто на секунду задумался – возможно, он действительно поступил именно так. Если он знал, что ему суждено умереть от руки друга, то он бы ни за что не предал этому огласки. Не в мире, где больше нет войны. Если он не справился сам – это только его вина, зачем пятнать еще одно имя, когда они уже столько пережили. - Что было в той записке? - Ты написал, когда и где появишься в Суне после своей гибели, - Гаара был спокоен, но в глаза смотреть другу не мог. Чувствовал себя предателем. Их Наруто умер, этот Наруто будет жить. И только от него зависит, как долго. Сейчас происходит что-то очень важное, раз Шестому так важно было, чтобы он-из-прошлого получил послание, - и просил кое-что передать, - Гаара вытащил из рукава широкого плаща Казекаге свернутый пергамент. - Подожди, - Узумаки мотнул головой, не протягивая руки в ответ. – Если я из будущего знал, что я из прошлого появлюсь здесь, значит, он в свое время тоже тут побывал… Значит, все это видел и ничего не смог изменить. Неужели все будет повторяться снова и снова? Я доживаю до своей смерти, передаю тебе записку, получаю ее в возрасте восемнадцати лет и снова доживаю до своей смерти? Какой в этом смысл? - Я не могу ответить на этот вопрос, - Гаара положил свиток на столик между их креслами и легонько пожал плечами. – Возможно, в тот раз ты не встретил меня, и это предрешило исход, может быть, ты слишком поздно нашел причину и знал только один способ поведать ее самому себе из прошлого, - он видел, как плечи Узумаки опустились. Сколько же всего ему приходится пережить? Почему несносная судьба не может снять с него клеймо героя? – Наруто… Я знаю, что тебе непросто сейчас, но, послушай меня, ты самый сильный и самый смелый человек, из всех кого я когда-либо встречал. И если существует некая миссия, которую ты возложил сам на себя, я склонен верить, что ты знал, что делаешь. Подумай об этом, я уже распорядился, чтобы тебе выделили комнату. Стоит передохнуть, - он встал и обернулся только у двери. – Я рад видеть тебя, друг. В комнате горел только один факел, и этот крохотный свет давал чувство защищенности. Хотя думать и понимать, что где-то там родная Коноха в беде, пока он тут расслабляется, было тяжело. Узумаки был человеком действия, а не слова или праздности. Свиток покоился на соседней подушке. Что же такое он хотел рассказать самому себе? Неужели и правда он был во всем виноват и теперь хочет исправить? Да, что за глупые мысли? Если нужен герой – Узумаки Наруто придет на помощь. Он схватил пергамент и резко его развернул. Губы тут же растянулись в печальной улыбке. Их со стариком Джирайей тайный жабий шифр. Только двое знали его, сами придумывали, а стало быть, никто не мог прочесть послания. Оба создателя кода были мертвы. Он неловко коснулся завитушек в форме мордочек жаб, нахмурился, чутьем уловив что-то необычное, но откинул глупые сомнения и принялся читать. - Неправильная техника… - название заставило скривиться. – Мог бы и покруче придумать, даттебайо. С каждым прочитанным словом его брови все сильнее хмурились. Техника, описанная в свитке, была… Изумительна. И все же Сакура была неправа, он не уничтожил ее. Технику, благодаря которой на свет появился Менма. Надо же, какую восхитительную вещь он создал! Столько расчетов, столько просчитанных возможностей. Теперь становилось понятно, куда делся Курама: только человек, обладающий двумя потоками мощных чакр, мог воплотить все это в жизни. Выходит, ему снова пришлось разделить Кьюби на две части. Интересно как Лис на это вообще согласился? Только… Что же пошло не так? - Боюсь, на этот вопрос может ответить только один заносчивый Биджу. Наруто закрыл глаза, отдаваясь во власть сна, и так и не выпустил свиток из руки. Утром Узумаки предпочел исчезнуть так же быстро, как появился. Гаара был и оставался его другом даже после смерти, то, что Наруто доверился именно ему, о многом говорило. В отличие от остальных Казекаге всегда мыслил холодно и не поддавался ненужным порывам, только это и уберегало послание все эти годы, хранило тайну – имя человека, погубившего Шестого. Но он не хотел взваливать на него еще больше своих проблем. Узумаки предпочел проделать путь пешком, чтобы подумать, и не видел, как грустной улыбкой провожает его Собаку из окна своей резиденции. У Конохи Наруто вновь воспользовался техникой отца, мало ли что могло его ждать при столкновении со стражей, объясняться с кем-то еще ему не хотелось. Надо было просто решить проблему и убираться домой. Если, как сказала Сакура, его не было пять дней, значит, через три дня действие техники вернет его в прошлое. Нужно было найти этого Менму, заставить его освободить Кураму, задать тому нужные вопросы, но ноги упрямо несли к дворцу Хокаге. Там должен быть тот, кто все это натворил. Права была Харуно, Саске так упрямо цепляется за свои мечты, что слепнет от жажды обладания ими. Перед входом в резиденцию Хокаге он замер. Гора с полуразрушенными ликами была отсюда видна полностью. Наруто с замиранием сердца смотрел на обвалившийся подбородок Первого, на расколотый лоб Второго, на пол-лица Третьего. Время пощадило только оставшиеся четыре лика. Его отца, Цунаде и их собственные. Что-то внутри сжималось от одного взгляда на их лица рядом на этой священной Горе. Ноги вроде как должны были дрожать от напряжения, но он сам удивился, как легко ему дается путь до кабинета Седьмого. Человека, ставшего ему семьей, человека, уничтожившего все самое светлое в его доме. Он появился внезапно. Просто вышел из-за поворота, на ходу просматривая какие-то бумаги. Всего на секунду оторвался, и их глаза встретились. Сколько ему сейчас? Почти сорок? А ведь не изменился совсем. Только волосы сзади собраны в тонкий хвост, и под глазами темные полосы морщин. Наверное, впервые Наруто был готов признать, что его друг действительно красив. Все девчонки академии были влюблены в эту внешность. Он не завидовал Учихе, нет. Только не тому слепому обожанию, просто очень обидно было, что вокруг заносчивого придурка всегда столько обожателей, а рядом с ним – никого. Это уже позже он понял, что Саске всегда был в одиночестве, что только он, Наруто, мог с этим одиночеством справиться. Ведь теме всегда был для него самым… - Что?! Да как ты посмел?! – черные глаза налились кровью, проступил затейливый смертоносный узор Мангеку. Самым важным. Да, он был для него самым важным человеком всю жизнь. Это другим надо было доказывать что-то словами, пытаться как-то объяснить, но Саске… У них всегда был только один способ договориться. Простой и понятный. - Давай же, Учиха, - Наруто вытянул руку, формируя свою лучшую технику, - проверь, насколько я настоящий. Тысячей птиц закричали молнии в руке Седьмого, когда они бросились друг на друга. - Рассенган! - Чидори! Как и ожидал Наруто, они вновь оказались в беззвездном пространстве, растворившись в сердцах друг друга. Черные глаза Саске заволокла пелена отчаяния. Сомнений быть не могло, только с Узумаки ему удавалось войти в это состояние, но, Ками, как же трудно поверить! Наруто протянул руку и положил на грудь Саске, чувствуя быстрое взволнованное сердцебиение, и взял его ладонь в свою, приложив к своему сердцу, чтобы зеркально отобразить собственный жест. - Верь ему, теме, оно никогда не врет. Их вышвырнуло так же неожиданно, вокруг разнеслась ударная волна от столкновения сильнейших техник, и стены дворца рухнули грязной пылью, не выдержав. - Наруто? Около его правого глаза стекала кровь, но сами глаза вновь стали черными, а взгляд – затравленным и отчаянным. Седьмой, чуть придерживая пострадавшую руку, подошел к Узумаки и, опустившись рядом с ним на колени, коснулся лица, которое преследовало его в кошмарах. - Долго же до тебя доходит, придурок, - Наруто открыто улыбнулся, поднимая счастливые глаза. Как здорово, что Саске здесь, как хорошо, что с ним все в порядке. - Идиот, - Учиха тут же сжал его в объятиях и коротко выдохнул перед тем, как отстраниться. – Что это значит? - Ну, я как бы пришел из прошлого, чтобы надавать тебе по заднице, - рука взметнулась взлохматить волосы на затылке. – Можно сказать, я пришел к тебе сквозь двадцать лет, чтобы залепить пару оплеух. - Понятно, - Саске отвел глаза и вернул своему взгляду привычный холод. - Эй, погоди, - Узумаки вцепился в его плащ и встал следом за ним. – Я знаю, что… - он снова принялся лохматить макушку, пытаясь скрыть нарастающее напряжение. – Ну, что мы с тобой… Э… - Верно, - Седьмой медленно кивнул, - ты – не мой Наруто. - Чего? - Двадцать лет назад мы еще не были вместе. - Что за чушь ты несешь? - сейчас, как никогда, хотелось надавать этому болвану тумаков. – Мы всегда были вместе, теме. Что такого могло измениться за пару лет? Учиха странно усмехнулся и в один короткий миг преодолел расстояние между ними, накрывая его губы своими. Просто мягким прикосновением. Это было так удушливо-сладко, что Наруто хотелось вдохнуть это пьянящее ощущение полной грудью. Задержаться в этой невесомой секунде, раствориться в ней навсегда. Самый важный его человек. Саске отодвинулся и глумливо ухмыльнулся. Какие же тонкие у него губы. - Мы уже делали это, придурок, - Узумаки резко потянул его на себя, впиваясь ответным поцелуем. Значит, вот куда их привела судьба. Что ж это был неожиданный поворот. Самый желанный. - Я – Седьмой Хокаге, - Учиха на секунду оторвался от него и продолжил целовать мягкие, пленительные губы бывшего напарника. - Слышал уже, а я – Шестой. - У нас есть сын, - Саске не хотел вываливать все сразу, но, если это его Наруто, он должен был принять то, кем он был. Должен был вернуться к Учихе. Разве не за тем он здесь? Сколько же лет он надеялся, что этот несносный добе ворвется в его кабинет и с глупый улыбкой заявит, что вернулся и теперь все будет, как раньше. - Встретился с ним пару дней назад. Саске, - Узумаки отодвинулся и ненавидел себя за то, что снова причиняет боль этому человеку. Но через три дня он вернется в прошлое, чтобы его изменить, и больше никогда не увидит этого Учиху. – Саске, остановись. Нам нужно поговорить. Они оглянулись на шорох разваленных камней, как раз когда на этаже появился Менма. - Отец! Не надо было смотреть в глаза этому парню. Он же знает все тонкости шарингана, даттебайо. Так какого черта попал под его технику? Взвыв от досады, Наруто огляделся. Это точно не цукиеми. Слишком простое место. Нет кровавой луны или чего-то навевающего страх. Только туннель из каменных плит, ведущий в обширный зал. Место, вроде чужое, но до боли, до спазмов в горле знакомое. - На-ру-то, - прокатилось по каменным стенам чужого разума. Узумаки тут же безошибочно обернулся на рык и добродушно улыбнулся его хозяину, приветливо махнув рукой. - Я тоже рад тебя видеть, Курама! Если Девятихвостый и был рад появлению бывшего джинчуурики, это он решил показать очень своеобразно. Не успел Узумаки и шагу ступить, как Лис набросился на него и прижал к полу огромной, мощной лапой. - Глупец, - из огромной пасти вырывались слюни вместе с рыком. Обезумевшие красные глаза с ненавистью вцепились в маленькую фигурку, зажатую между когтями, - как ты посмел явиться сюда?! - Курама?! Ты чего, глупая лиса?! - Заткнись! И молись своим Богам, что я не могу растерзать тебя прямо здесь! Но я обещаю, - Кьюби сумасшедше оскалился, - доставить тебе столько боли, что ты будешь кричать! - Эй, да что происходит? – Наруто напрягся всем телом, стремясь избежать убийственного захвата, но стоило ему освободиться, один из хвостов тут же сбил его с ног. – Даттебайо! – он сложил руки в печати, призывая цепи клана Узумаки, и Лис взвыл, когда они намертво обвились вокруг него, притягивая к полу. - Ты за это заплатишь, сученыш! - Курама! Черт… - Узумаки отошел к его морде, выдерживая гневный взгляд своего старого соседа. – Ты чего? Совсем с ума сошел? Это же я! Лис закаменел всем напряженным телом, перевел взгляд и прикрыл глаза, намереваясь игнорировать маленького ублюдка. - Да что не так с этим миром? Я только хотел узнать, почему ты оказался в теле этого парня! – демон явно не собирался продолжать разговор, и это злило неимоверно. Но еще больше расстраивало. Они ведь столько всего прошли вместе. Как же их дружба? Почему тот, кто был рядом всю жизнь, снова кидается, чтобы убить? Они ведь это уже проходили. – Помоги мне, Курама. Я запутался, - он остановился и сглотнул противный комок в горле. – Прости, не знаю, что я натворил, но прости меня. Мне действительно нужна твоя помощь, - не обращая внимания на злое хмыканье, будущий Шестой привалился к теплому рыжему боку. – Не знаю, что я сделал не так. Не представляю, как посмел обидеть тебя. Что я натворил в чертовом будущем? Тот, кто должен был стать сыном, оказался ублюдком, Саске, который был семьей, разрушил родную деревню, превратив ее в сборище головорезов. Мои друзья погибли или исчезли. Ты бросаешься на меня, как будто не мы с тобой всю войну держались вместе. За что я боролся? Почему не позволил Мадаре погрузить мир в вечное цукиеми, если все так, как он и предрекал? Впервые за столько лет он тихо всхлипнул, обнимая руками колени. Цепи тут же исчезли, но Лис не изменил своей позы, только положил лапы под голову. О чем говорил этот сопляк? Снова пытался втереться в доверие, чтобы использовать? Был ли Узумаки Наруто таким? Мог ли он предать то, во что свято верил? Кьюби приоткрыл один глаз и скосил его в сторону парня. Нет. Этот Наруто не стал бы так поступать. Быть может, он, и правда, ничего не знал. Было немного жаль свою ненависть, растраченную не на того. - Все дело в Неправильной технике. Светловолосый шиноби вытер нос рукавом и посмотрел в глаза своего личного демона. Кошмара, который преследовал его всю жизнь, который превратился в самого язвительного друга. - Объясни мне… Я видел ее, но не могу понять, что пошло не так. Лис тихо ухмыльнулся. Этот парень всегда легко переключался с одной темы на другую, стоит задеть его чувства. Это было даже приятно – осознавать, что ты кому-то дорог. Даже если это лишь слабый, бестолковый человечишка. Самое дорогое ему существо. - Чакра двух мужчин не предназначена для построения системы чакры ребенка, На-ру-то. Закусив губу, Узумаки задумался. Он видел технику, но не заметил никакого катализатора, превращающего одну из энергий в материнскую. Ему еще тогда показалось это странным. Но, если Кьюби смог бы поддерживать вместе два мощных потока, направляя их, со временем – два-три года – система бы выстроилась и функционировала самостоятельно. - Ты должен был находиться какое-то время внутри Менмы, - Наруто кивнул своим мыслям, - но я не понимаю, почему ты все еще здесь? Наш договор иссяк с моей смертью, а здесь твоя помощь больше не нужна. Я думал, ты хочешь освободиться, как и остальные Биджу. - Это место, - Курамы провел когтем по каменному полу, на котором лежал, - выстроено шаринганом. Я не могу покинуть его. Наруто закрыл глаза. - Ты знаешь, как я погиб? - В этой технике есть большой недочет, На-ру-то… Мир вокруг внезапно завертелся и в животе сильно потянуло. Так бывало, когда он возвращался из собственного внутреннего мира после разговоров с Лисом. Уже через секунду он видел перед собой лицо Учихи, хлопающего его по щекам, и протянул руку, чтобы мягко коснуться чужих губ. - Как же мне отказаться от тебя, Саске? – и проваливался в темноту. Когда он очнулся, то почувствовал, как чьи-то пальцы мягко перебирают пряди его волос. Так тепло и уютно, будто оказался снова дома. Сейчас откроет глаза, а это Сакура сидит рядом и счастливым взглядом смотрит на их деревню. Потом подойдет Учиха и презрительно хмыкнет, явно нарываясь. Они обязательно начнут спорить до хрипоты, пока боевая подруга не утихомирит тяжелой рукой. - Добе, я знаю, что ты уже пришел в себя, - и пусть голос у Саске был непривычно мягкий, Наруто предпочел бы, чтобы это все оказалось глупым сном. - Где я? – подскочил на кровати, удивленно озираясь. Маленькая комната с бежевыми обоями и мебелью теплого коричневого цвета. Клен или дуб, не разобрать. - Мы здесь жили вместе, - как само собой разумеющееся ответил бывший напарник. - Ксо! Теме, объясни, какого черта тут происходит? Как так вышло, что Курама заперт в теле этого парня? Неужели его шаринган пробудился так рано? Плечи Учихи внезапно окаменели, а сам он как будто подобрался перед прыжком. Это не сулило ничего хорошего. - Это не он, - Саске встал с мягкой постели и подошел к окну, отворачиваясь от Узумаки. – Это я. - Чего? На хрена, скажи мне?! Система циркуляции должна была выстроиться через два, ну, максимум три года! - Но она не выстроилась, - жестко ответил Седьмой, сжимая перед собой кулаки. – Он был слишком слаб. - Хорошо… Ладно, - Наруто легко почувствовал, как напрягся бывший сокомандник. – А в чем дело сейчас? Почему ты не отпустил Кураму? - Это может навредить нашему сыну. - Что ты говоришь?! У твоего Менмы все в порядке! Я сам видел! Он использует его чакру, как свою, подчиняет этой долбанной тюрьмой и тянет из него жилы, хотя своих сил как воды в море! - Моего Менмы? Моего?! Ты приложил к этому моему Менме не меньше сил, чем я! Если не больше! Так какого черта ты беспокоишься о гребанном демоне больше, чем о сыне?! – черные глаза налились кровью шарингана. Саске злился. Был взбешен этим разговором. Он столько ждал этого идиота, а он возвращается и говорит… О чем? О чертовом Лисе? – Ох, Саске, Кураме там наверно скучно, - передразнивал он. – Саске, я пойду посмотрю, что он делает, а то у него скоро мех сваляется. Саске, я пойду поточу ему когти. Достало! - Какая чушь! – ответно взорвался Узумаки. – Я никогда бы не сказал чего-то подобного! Но я давал слово, что он будет свободен! Обещал! Почему я не могу заботиться о своих друзьях, ублюдок?! - Значит, вот как… Девятихвостый демон - твой друг, а я снова ублюдок? - Не придирайся к словам! Сейчас получишь! – Наруто выставил руку, намереваясь создать рассенган, но ничего не произошло. Он бросил взгляд на Учиху и проследил за его равнодушными глазами, скользящими по тонким ободкам на загорелых руках. – Что это? – от волнения голос чуть сорвался на хрип. – Чакроподавители? - Точно, - Саске развернулся и направился к выходу. – И комната заперта на след моей чакры, войти сюда или выйти можем только я и Менма. - Саске? Что ты делаешь? Как ты не понимаешь, я из другого времени! Через три дня действие техники закончится, и я вернусь, откуда пришел. - Наруто - Наруто, - Учиха усмехнулся и покачал головой, - как же плохо ты слушал в академии. Даже для отмены техники нужна чакра, а уж для техники такой силы… - Я… - он чуть не задохнулся, с ненавистью глядя на браслеты. – Я пленник? - Что ты, ты – полноправный хозяин нашей комнаты. Знаешь, - он чуть обернулся, - здесь был наш первый раз. - Это бессмысленно! Что ты получишь, удерживая меня здесь?! Думаешь, я буду с этим мириться?! Посадишь в клетку, и я стану домашним псом?! Да я даже не знаю, что было между нами! - Ты говорил, что это не важно. Полюбил один раз, полюбишь и второй, - не оборачиваясь, он вышел из комнаты, до боли сжимая челюсти. Не такого приветствия он ожидал. Не так возвращался Узумаки в его снах. Там он был рад, что с Саске и Менмой все хорошо. Обнимал, как будто жаждущий после пустыни странник. Но никогда, никогда он не обвинял его, не набрасывался и не пытался покинуть его снова. - Черт! – Наруто со злости ударил по кровати и откинулся на подушки, вцепляясь в свои волосы. На следующее утро в комнате появился Менма с подносом еды. Узумаки вдруг подумал, что он неплохой парень, избалованный, конечно, но все же неплохой. Ровно до той секунды пока подросток не кинул поднос на пол и скривил презрительно рот. - На, жри! Ну, уж нет! Вот же ублюдок, а? Не помня себя от ярости, Наруто подскочил к нему и сильно дернул за ухо, выкручивая. - Тварь! Отпусти меня! – сын Хокаге выхватил кунай и резко ткнул в руку обидчику, но тот не растерялся и быстро ударил по запястью, заставляя выронить оружие. - Щенок, ты еще в тайдзютсу со мной не соревновался, - хмыкнул Узумаки, ловко выворачивая парню руку. О, нет, ему совершенно не было жаль маленького заносчивого ублюдка. - Ты ответишь за это! - И что, позовешь папочку? – насмешливо уточнил будущий Шестой и надавил сильнее. Это не его сын, его мальчик не стал бы таким уродом. - Разбежался! Будто я не знаю, что ты не можешь пользоваться ниндзютсу! – кроваво-красная когтистая ладонь из чакры появилась из его плеча, намереваясь оттолкнуть от парня, на лице которого играла злорадная ухмылка. - То, что надо! – Наруто довольно выдохнул и на глазах изумленного Менмы стукнулся с этой чакрой кулаками. Прилив давно знакомый силы был свежим воздухом в затхлом склепе, пусть и длился долю секунды, но Узумаки по праву считался одним из лучших, если не лучшим вообще. Этого мгновения хватило, чтобы достать такой незаменимый в этом времени запечатанный кунай. Направление выбирать времени не было, так что он просто зажмурился, в который раз полагаясь на судьбу. Боль в животе была почти нестерпимой, а значит, забросило его довольно далеко. Не очень-то хотелось открывать глаза, хотя мир вокруг него уже наполнился звуками. Звоном бутылок, стуком ложек, шелестом карт. Он удрученно вздохнул и приоткрыл один глаз, мгновенно сожалея об этом. Ну, сколько еще раз чертово будущее подсунет ему свинью? - Кто… Кто ты такой? - Как же мне надоел этот вопрос… - он кисло улыбнулся, сетуя на браслеты, из-за которых он не мог воспользоваться чакрой, чтобы хоть как-то себя защитить. – Здравствуй, Хината-тян. На радость неудачливому путешественнику во времени, нынешняя глава клана Хьюга тут же активировала бьякуган, на горе – узнав его, мгновенно упала в обморок.