Рапсодия Бога

Костяной скрипач играл где-то высоко в Небесах, мелодия его сквозь облака падала на землю, на цветы, траву, скамейки в аллеях; оседала на листьях и на асфальте. Ветер обратил ее в грусть и разнес по лесу и строениям Дети Господни носились по парку и дорогам, смеясь и крича; их визг был красив до невыносимости на фоне композиции Скрипача; а на лице Скрипача, как обычно, стоял вечный оскал Свежий летний воздух заплутал среди высоких сосен, листвы, веток, бревен, пней, комков земли, тайных тропинок. Там, где была летняя музыка, глубоко в лесу, там танцевали сами деревья, обнимаясь и сплетая ветви; людей там не было совсем. Лишь Филипп, которому Небеса приоткрыли завесу Любви, посмел наблюдать за деревянным танцем. Дерев было много. Они дышали божественным таинством После сакральных танцевальных движений деревья совершили акт Причастия, и меж деревянных рук мелькала чаша с кровью Христовой. Потом растения замерли И где-то вдали, в пригороде, кажется, в парке, близ берез и кленов, уйдя от аллей и дорог туда, где сплошная крона, Хозяин Крепости рука об руку гуляет с некоей Дамой, слегка полноватой, но сказочно умной и красивой, и молчат, познавая друг друга, окунаясь в тишину Вдруг они остановились - - скрипка у Костяного музыканта завизжала - - и Хозяин с Дамой поцеловались, прижавшись к деревьям; а в следующую секунду они, то сидя, то лежа у подножия дуба, смеялись, как дети И музыка Скрипача пожирает, как огонь бумагу, влюбленных в лесу и в парке, и сливает их воедино; и под музыку его вместе с деревьями танцуют в одном взаимном порыве Филипп, Хозяин Крепости и Дама Леса пахнут страшной божественной тайной, а парки - Любовью, не менее страшной, но более божественной; и лишь Скрипач, со своими друзьями - вечным оскалом и скрипкой - своей игрой указывает на разгадку тайн и понятие Любви