Дочь для монстров: Предельно

Предельно       Простынь между пальцами была влажной и прохладной. Сквозь распахнутое окно, словно паруса раздувая прозрачные шторы, в комнату попадал утренний ветерок. Играючи, он скинул со стола Лерины наброски и теперь запутался в хрустальной подвеске, привезенной Веней то ли из Греции, то ли из Турции. Мелодичный звон медленно плыл по комнате, а ветерок, наигравшись с подвеской, обдувал лицо молоденькой девушки, пытающейся убедить себя в том, что утро - плод воображения, что она еще сладко спит и можно вообще не вставать с кровати как минимум до обеда.       Зачем вставать, идти, и что-то делать, если можно остаться в кровати, убедив себя, что мир – всего лишь сон? Ведь сны не бывают плохими. Но в этой идеальной, как казалось, схеме есть одна загвоздка. Придется признать, что Вениамин – тоже сон. И четыре восхитительных, будоражащих воображение месяца – тоже. А они не были сном. И в этом Лера не сомневалась.       О, том, что все окружающее правда, говорили отпечатки его сильных рук на её бедрах, еще влажная простынь и звук льющейся в душе воды.       Воображение настойчиво нарисовало капли воды, стекающие по его груди, нежные пальцы, взбивающие пенную шапку на голове, прикрытые глаза и еще свежие, багреющие алыми росчерками на бледной коже шрамы. Лицо смущенно вспыхнуло. В первый месяц совместной жизни, она не могла жить без него. Испытывала физическую необходимость его присутствия рядом. Постоянно. Везде. Всегда. Повсюду ей мерещились люди «Креста», которые пришли забрать Вениамина. Или Олег, разрывающий его плоть. Или еще сотни, тысячи вариантов того, как она может его лишиться. Ночные кошмары, истерики и страх. Постоянный, безотчетный страх. Она боялась, что изведет его своим психозом и навязчивым вниманием, но Вениамин отреагировал спокойно. Он просто взял и увез её на два месяца прочь из города. Два месяца в Барселоне, вдали от всего пережитого ужаса. Под палящим солнцем, среди белоснежных пляжей, рядом с ним. Неделю они практически не покидали номера. Выползали только ближе к вечеру, что бы перекусить, а потом возвращались обратно. Она буквально утонула в нем. В её любимом мужчине. Единственном. Самом лучшем. Откровенно говоря, она опасалась, что они пресытятся друг другом. Боялась, что однажды им надоест говорить, гулять, заниматься любовью. Не стоит даже и говорить, что опасения были ложны. С упоением они болтали обо всем, исходили старушку-Барселону вдоль и поперек, и каждый вечер занимались любовью. Все было предельно прекрасно и разговоры и прогулки и секс. Особенно секс. Лере вообще пришлось признать, что когда кто-то просит за свои услуги оплату этой самой древней валютой, он не дешевит. Ни капли. Воспоминания об Барселонском люксе и огромной кровати настроили Валерию на определенный лад, а звук льющейся воды из душа подлил масла в огонь. - Ну, уж нет, Шмелева, сегодня уже было, хорошенького по-немножку, - отчитала себя девушка и сладко потянувшись, вскочила с кровати. Подхватив с пола вымоленную у Вени рубашку, она спешно застегнулась и направилась на кухню. На кухонном столе мерно гудел новенький ноутбук с открытыми сайтами университетов. Вчера Веня вернулся поздно и Лера, вооружившись кружкой с кофе допоздна серфила. В глазах уже свербило от чудовищных аббревиатур высших учебных заведений. По возвращении из Испании Леру ждала подготовка к вступительным экзаменам и она была этому несказанно рада. Возвращаться в приют к своим «подружкам» хотелось меньше всего. Теперь уж от нападок она была прочно защищена, но колючие взгляды, насмешки за спиной, открытая злоба и зависть никуда не исчезли. Не с этого она хотела начать новую страницу своей счастливой, без сомнения самой счастливой жизни. Поэтому выпускные экзамены были сданы экстерном, место дальнейшего обучения почти выбрано и оставалось только поступить. Лера включила электрическую плиту, налила в турку воды и стала варить кофе. Терпкий запах крепкого напитка, наполнял утро бодростью и хотелось двигаться, делать, бежать. Действовать. Жить. Ноутбук голосом солиста «Арии», жизнеутверждающе пел о том, что он свободен и Лера пританцовывая, пела вместе с ним. На последнем куплете, когда горе-певица в полную мощь своих скромных вокальных данных криво, но с полной отдачей выводила высокую ноту, кто-то ухватил её за ягодицы. Лера вскрикнула, кофе с шипением выплеснулось из турки, брызнув и на подкравшегося Вениамина и на Леру и на плиту. Легко подхватив невесомую девушку, Вениамин развернул её к себе и поднял над землей. - Дурак, чего творишь! – взвизгнула Лера, оказавшись в полуметре от земли, прижатой к груди Вениамина. - Кофе! Вся плита! Договорить ей не дали, бесцеремонно заткнув самым нежным и безотказным образом. Конечно, для приличия девушка посопротивлялась, но вскоре сдалась, забыв и про кофе и про плиту и вообще, про все. Так бы она и провела всю свою жизнь, сидя на руках, обнимая, покрывая поцелуями его лицо. Когда с нежностями было покончено, Вениамин был усажен пить кофе и завтракать. Попивая вторично сваренный кофе, он лениво листал газету, закусывая горячим тостом. Лера сидела напротив, все так же листая сайты Университетов. Одни были слишком далеко, другие Лера отбрасывала из-за цены обучения, Вениамин бы конечно все устроил, но девушка знала, что даже власть директора имеет свои границы, а деньги такая уж зараза, их вечно мало. Она не хотела чувствовать себя обязанной. Даже Вениамину. В особенности ему. Краем глаза она увидела индикатор нового письма. В адресатах значилась Алина. Алина и Олег. Она не видела их с того дня, когда Вениамин ввел Олегу лекарство, добытое из шкатулки «Креста». Ей стало интересно, что с ними случилось и где они, но рука замерла. Курсор в нерешительности замер у окошка «Вам новое письмо!». Олег… Частично, благодаря ей он здоров… Но, так же из-за нее потерял ту самую, злополучную папку. Ей отчетливо представилась его палата. Бледное, измученное лицо и сидящая рядом с ним Алина. Она дремала, сидя на стуле с раскрытой книгой в руках. Вот она сидит и читает ему, а он слушает, тяжело, через боль улыбаясь. И она гладит его руку. И они счастливы. А вот Лера, крадется в темноте за злополучной папкой. Безусловно, важную, дорогую для Олега. Вот так то. Лера не вписывалась в картину их идеального мира. Была бельмом на глазу. Предательницей. Разум, конечно, подкинул и жуткую картину изнасилования. Всплыло в памяти чудовищно сильное тело Олега, покрытое каплями кровавого пота и её беспомощное тело в его руках. Отчетливо вспомнилась боль и унижение. Но отчего-то зов разума растворился в остром чувстве вины. - Шмелева, чего такая кислая? – веселый голос Вениамина, вырвал её из тягостных раздумий. Одной этой улыбки, было достаточно, чтобы окупить ВСЕ. Его взгляд стоил всех жертв. - Не могу выбрать, - спешно солгала Лера, отгоняя мрачные мысли на задворки сознания. - Есть один хороший в Питере, но он далеко и там… Вениамин спешно поднял руки. - Увы, но этого дракона тебе побеждать в одиночку, - отшутился Вениамин, спешно заканчивая завтрак. - Просто скажи мне название, хорошо? И главное, что бы это было недалеко. Расставания с тобой надолго плохо сказываются на моем желудке. Лера улыбнулась. Действительно, после того как в квартире Вениамина появилась Лера, в морозильнике исчезли все полуфабрикаты, а протестующий директор был пересажен на нормальную, здоровую еду. Он вернулся на кухню уже в брюках и белоснежной сорочке. Лера, комично встав на цыпочки, повязала ему галстук и поцеловала в подбородок. - Лера, ты помнишь про доктора? – спросил Вениамин уже стоя в дверях. - Вень, со мной все в порядке, правда, - улыбнулась Лера, естественно, забыв. - Нормально - после падения с велосипеда. А тебя помотало как бравого пехотинца. Виктор конечно специалист и я ему доверяю, но давай ты полностью проверишься, в нормальной клинике? - Как скажете, командир, - «бравый пехотинец» отдал честь и Вениамин, не удержавшись, взлохматил девушке волос. - Я тебя люблю. - Я тебя тоже.