Hear his alibis

- Это неправильно, - заметила она. - На картинках должны быть ещё и толстые ангелы, старые ангелы и не особенно красивые. Иначе люди подумают, что ангелом может быть только тот, кто хорош собой, а это не так. Главное - самому быть хорошим. (с) Порой люди считают, что если сироты несчастны, то и слабоумны. (с)

*** Дерек Хейл сжигает обломки дома Хейлов на свой шестнадцатый День рождения. Это странное преступление. Поджоги, как правило, делятся на три категории: месть, как тогда, когда Миссис Харрисон подожгла БМВ Мистера Харрисона, после того, как узнала, что тот не умел держать своего дружка в штанах; страховое мошенничество, когда люди думают, что хорошо горящее пламя спасет их от разорения; и шалости, или другие мелкие поджоги, которые в конечном итоге выходят из-под контроля. Но дом Хейлов действительно не подходил под описание какой-либо из них. — Зачем ты это сделал? — довольно грубо спрашивает Джон. Возможно, даже слишком грубо, но Дерек не выглядит нервничающим или испуганным. Удовлетворенным, может быть, но не самодовольным. Без ложной бравады. — Это просто казалось правильным, — немного подумав отвечает Дерек. Джон ловит себя на мысли, что, возможно, в нем есть часть, способная понять мальчишку. Вся семья Дерека погибла в этом доме, и строение должно было быть как минимум проклятым, раз осталось стоять на своем месте, которое было видно с дороги Шерифу, каждый день, когда тот возвращался с работы. Дом, конечно, был в ужасном состоянии, но до сих пор не обвалился. Лицо Дерека бледное, неподвижное, как камень. Вот он, сирота, который теперь сам по себе. У Джона имелись серьезные сомнения по поводу возможностей Питера Хейла в осуществлении ухода за ребенком; не в обиду мужчине, но когда сгораешь до полусмерти, у тебя едва ли получится позаботиться о себе, что уж говорить о внезапно осиротевшем племяннике? Дерек, не считая сегодняшнего происшествия, не создавал проблем. За ним не было замечено нанесения вреда чужому имуществу, драк или чего похуже. Дом Хейлов был признан непригодным для жилья, и в ближайшее время его планировалось снести. Пожарные и бригада для сноса к счастью оплачивалась городскими деньгами. Конечно, пожар мог затронуть лес, не следовало недооценивать неконтролируемый огонь, но в бесконечном перечне причин, достаточно веских для того, чтобы отправить и без того несчастного ребенка на исправительные работы для несовершеннолетних, безусловно не числился случайный поджог. Джону в его шестнадцать не приходилось заботиться о таких вещах, с тяжелым грузом горечи от потери большей части семьи. Если бы ребенок сидящий перед ним, был Стайлзом... — Хорошо, — наконец говорит он Дереку. — Вот, что мы сделаем... *** Это неправильно, он знает. Судья смотрит на него как на невменяемого, но социальный работник назначенный судом, Бия, поддерживает его. Люди привыкли полагаться на других в сложных ситуациях. А Дерек... Джон на самом деле не считает его плохим ребенком. Просто странным. Одиноким. Он был оторван от общения с другими детьми. Остался без семьи, чтобы помочь ему в этом. Ему был жизненно необходим кто-то, в качестве друга, наставника. Джон по крайней мере мог дать ему это. Плюс, колония для несовершеннолетних, следуя словам судьи, переполнена, и Джон абсолютно уверен, Дерек не сделает ничего подобного снова. *** Джон объясняет условия соглашения: еженедельные встречи в его доме, общественные работы, и, безусловно, запрет на новые крупномасштабные проступки. Если бы Дерек был Стайлзом, он бы выпалил: "И это все?!", а не просто удивился, через минуту снова возвращая себе привычный угрюмый вид. — Это наказание будет более долгосрочным, — предупреждает Джон. — И я и судья хотим видеть прогресс. Так что не жди освобождения в ближайшее время, — он делает небольшую паузу. — Ты поджёг дом, пусть и сгоревший. Дерек кидает взгляд исподлобья, встречаясь с ним глазами. Похоже, Джону придется привыкнуть к этому. *** — Мы бесконечно благодарны, — говорит ему Питер Хейл, — за... Все, что вы сделали. Для нашей семьи. Боже, помоги ему, но было в Питере что-то, что казалось Джону странным раньше, теперь это что-то стало совершенно жутким. Джон не может заставить себя смягчить взгляд. Не может просто насрать на это что-то, и дружелюбно усмехнуться. — Без проблем, — отвечает он коротко, отвлекаясь от собственных мыслей. — Он кажется хорошим ребенком. Просто... — Потерянным? — угадывает Питер, улыбаясь. Ну, или, может пытаясь улыбнуться. — Да. Потерянный — подходящее слово. *** Шериф велел Дереку приезжать к нему домой каждую среду, единственный день, когда у Дерека не было тренировки по лакроссу. Если бы Дерек поругался с тренером Финстоком (реально сумасшедшим мужиком), это бы не принесло ничего хорошего, насколько Джон был осведомлен, единственным хобби Дерека был лакросс. В его обязанности входили обязательные разговоры о том, чего парнишка хочет, или может сделать. Возможно, они смогут прийти к какой-нибудь хорошей идее, вместо того, чтобы заставлять подростка убирать мусор, по сторонам от шоссе. Во втором случае, Дерек рано или поздно свяжется с наркоманами, любящими тусоваться там, и разве не был весь смысл наказания в том, чтобы поставить его на ноги? К тому времени, когда Джон возвращается домой, Стайлз уже там. Тринадцать — достаточный возраст, чтобы оставлять ребенка одного на час или два, по мнению шерифа. К тому же, попытки найти Стайлзу няньку доставили бы слишком много хлопот. Скотт тоже иногда остается один, пока его мама дежурит по ночам, так что Джон не беспокоится о том, что его сына могут похитить. В конце концов Стайлз неплохо справляется с закрыванием дверей, и действительно отлично управляется с битой. Джон дал трещину на допросе Стайлза раз или два. Дерек показывается на их пороге за несколько минут до назначенного времени, на темно-синем, как полночное небо Chevy Camaro, о покупке которого грезил даже Джон. Джон невольно дергает бровью. — Хорошая тачка, — Дерек хмурится сильнее обычного. — Моей сестры, — ну что ж, типичное, отстойное начало. Джон сухо прокашливается. — Ну, проходи. Надеюсь, ты прихватил свое домашнее задание, еще целый час до ужина. Любишь свиные отбивные? — Без разницы. Стайлз сидит за столом, пытаясь разобраться со своим домашним заданием. Ну, если точнее, его домашняя работа раскидана по всему столу, и Стайлз злобно пыхтит, уставившись в пример, что, безусловно, не одно и тоже, но Джон не делает ни единого замечания, пытаясь приготовить ужин. Похоже, один только Бог знает, как управиться с этим магическим картофелем, и не сжечь его дотла. — Дерек, это мой сын — Стайлз. Стайлз, это Дерек, — Джон кидает сотый за день предостерегающий кивок в сторону Стайлза. Они вчера говорили с ним о Дереке, и о причинах по которым тот должен находиться в их доме, хотя Джон был немного удивлен, узнав, сколько именно Стайлз уже знал о Дереке Хейле. Видимо, девочки-подростки могут получить любую интересующую информацию, которая их совсем не должна касаться; там определенно имелся неиспользованный потенциал. — Хей, — бурчит Дерек вместо приветствия, на что Стайлз негромко усмехается. — Привет! — начинает щебетать ребенок. — Дерек Хейл. Ты ведь Дерек Хейл? Или просто Д.? Или я должен называть тебя Хейл, как Джексон называет меня Стилински? Ну, он называет меня Стилински, когда ему надоедает называть меня мудаком или долдоном, прости, папа, или пытается сунуть меня лицом в шкафчики. Я все равно выше него, независимо от того, что он делает со своими волосами... — похоже, Стайлз включился и нескоро выдохнется. "О Боже", — думает Джон, наблюдая за бровями Дерека, которые взлетают все выше и выше по мере того, как голос Стайлза становится все громче и громче. А ведь он действительно не подумал об этом. *** Дерек и Стайлз делают свою домашнюю работу в течение следующего часа. Ну, Дерек записывает что-то в блокнот, пока Стайлз рассказывает о том, как Скотт упал с трибуны в тренажерном зале сегодня, и о том, как тот порезал руку, отчего кровь была буквально повсюду, и его увезли в больницу, потому что он, вероятно, заболел столбняком, пап, что такое столбняк, это та вещь, которая попадает в спинномозговую жидкость и парализует человека? И его мама дежурила, поэтому увидев его, она позвонила в школу и начала кричать на тренера Уитмана, и это было нереально круто, потому что, ну, вы знаете как громко кричит мама Скотта. Джон утвердительно кивает. — Громко. — Это было офигенно! Но потом мама Скотта смутилась, потому что... Ты раньше приходил в школу и круто толкал речь о мерах безопасности, я думаю, это действительно помогало. — Мм. У тебя был жутко сложный день. А теперь давайте накроем на стол. Стайлз фыркает, сгребая книги в кучу и скидывая их в корзину стоящую под столом перед тем, как подбежать к шкафу с посудой. Джон наблюдает за Дереком краем глаза. За тем, как тот смотрит на Стайлза, недоверчиво, словно Стайлз какой-то новый, неизвестный вид потенциально опасного существа. Не то, чтобы Джон мог винить его за это. За ужином, Джон пытается развести Дерека на разговор, что почти невозможно, потому что: а) Он отвечает односложно, или частицами. б) Стайлза едва можно усмирить в хорошие дни, сегодня, очевидно, плохой. — Мне нужно, чтобы ты пошел в свою комнату после ужина, — сообщает Джон Стайлзу. — Дереку и мне нужно поговорить. — Но, пап! Я хотел поиграть в Grand Theft Auto! С двумя игроками в разы круче, а ты ведь знаешь, что у Скотта координация хуже, чем у новорожденного жирафа! — пытается возразить Стайлз, и отец быстро бросает на него взгляд. Он не большой поклонник игр Стайлза, и еще меньший поклонник несовершеннолетних правонарушителей, посещающих его дом. Не в обиду Дереку. Просто не предполагалось, что ему следует поощрять несостоявшегося преступника. Стайлз гримасничает. — Или в Пакмена, ладно, блин. — Мне нравится Пакмен, — занимает несколько долгих мгновений, прежде чем приходит осознание того, что Дерек действительно составил целое предложение. — Оно говорит! — радостно восклицает Стайлз, на что Дерек поднимает нечитабельный взгляд со своей тарелки, чтобы посмотреть на него. — Пакмен хорош, — осторожно вклинивается Джон. Им все еще нужно поговорить, но он не может проигнорировать первое полноценное предложение, сказанное Дереком за весь вечер. — Стайлз, доедай свой горох. — Фу, — бурчит Стайлз, гоняя шесть горошин в своей тарелке в течение следующих пятнадцати минут. Когда Джон снова заглядывает к ним после ужина, Стайлз и Дерек сидят на диване плечом к плечу, ноги Стайлза нервно взлетают то вверх, то вниз, когда он дергает джойстик сильнее прежнего, в надежде, что это заставит игру работать лучше. Джон никогда не понимал смысла этого действия. И да, Дерек действительно увлеченно глядит в экран. *** Необъяснимо, каким-то образом далеко за пределами самых смелых фантазий Джона, он бы даже сказал, мечтаний, мальчики стали друзьями. Джон так и не понял, как это случилось. Каким образом Дерек пришел от желающих прибить взглядов брошенных на Стайлза, каждый раз стоило тому открыть рот, к тому чтобы помогать ему с домашним заданием, или рубиться в Пакмена и Mario Kart, к шуточным играм в лакросс на заднем дворе. Дерек начинает приходить в те дни, когда он не обязан этого делать, и даже когда его нет за ужином, Стайлз все равно говорит о нем: "Дерек это, Дерек то, ты знал, что Дерек?.." Джон не встревожен этим, на самом деле. Если бы он действительно считал, что Дерек опасен, он бы ни за что не привел его в свой дом, чтобы тот проводил время с его ребенком. Но если происходит что-то странное или потенциально опасное, ну, он бы хотел об этом знать. Именно поэтому он спрашивает Бию о совете как-то раз. Просто, чтобы быть уверенным. — Ну так что? — вылетает у него. Бия смешно склоняет голову набок. — Должен ли я тревожиться? Я просто... Я даже не думаю, что у Дерека имеются другие друзья, — как и у Стайлза, помимо Скотта, и односторонней любви к Лидии Мартин. — Он, вроде... — Взял Стайлза под свое крыло? — Звучит как тревожный звоночек. Мальчишка технически поджигатель. — Типа того. — Наставничество хорошо влияет на детей. Не только быть наставленным, как ты это делаешь с ним, но и самому наставлять других ребят. — Как Стайлза. — Как Стайлза, — легко соглашается она. — У Дерека, вероятно, возникли проблемы с другими детьми его возраста. Сейчас он морально и эмоционально старше своих лет после пережитого пожара, и, вероятно, все же немного незрелый при этом. Большинство детей, переживших такое, замедляются в развитии. Они через многое прошли. Их не заботят вещи, тревожащие шестнадцатилетнего подростка. Сейчас он такой же незрелый, каким кажется тебе Стайлз. — Мне не кажется. Так и есть, — уклончиво отзывается Джон. У него отличный парень, но Джон не был рожден слепым. — Так что сейчас, он, в отличии от остальных ребят, наилучший для Дерека вариант для дружбы. Ну или просто для времяпровождения. — Так... Я не должен беспокоиться? — Бия неопределенно пожимает плечами. — У них не такая уж большая разница в возрасте. Чем они занимаются? — Играют в лакросс. Пакмен. Выедают меня из дома. — Подростки такие подростки. — Когда ты все так преподносишь, да, конечно. — По крайней мере, тебе не плевать на твоего ребенка, — говорит Бия, хмуря идеальные брови. — Это уже больше, чем делают большинство других родителей. Джону это, к сожалению, известно. — Все в порядке. Спасибо, Бия. — Без проблем, — отвечает она, возвращаясь к монитору своего компьютера. — Ты видел, как Яна снова пыталась увильнуть от ежемесячной встречи ECOP? Господи, эта женщина! *** Джон в конце концов вписывает Дерека во вращающийся график общественных работ. Они молча держат парнишку подальше от всего с участием детей или пожилых людей, — ну, изолируют его от общества, откровенно говоря, потому что социальные навыки Дерека оставляют желать лучшего. Джон знал, что Дерек появлялся вовремя и выполнял все, о чем тот его просил. Хороший работник. Никаких лишних разговоров. Чудовищно сильный. Когда они очищали лесную полосу, он опередил всех остальных рабочих еще до того, как те успели понять поставленную задачу. — Хотите вернуть свои шестнадцать? — Подначивает его мальчишка, усмехаясь. Джон отрицательно качает головой. Он едва может представить такое количество энергии в себе. Иногда он слишком изумленно смотрит на Стайлза, думая о том, что у того еще все впереди. Сегодня один из дней, когда Дерек остается на ночевку. Стайлз хочет попасть в команду по лакроссу в следующем году, когда он перейдет в старшую школу, благослови Боже его разрозненные конечности, поэтому мальчики решают покидать мячик в лесу перед обедом. Они возвращаются грязными, совершенно запыхавшимися, — Стайлз пробежал, не останавливаясь, час или два. На фоне загибающегося Стайлза яркая улыбка Дерека с сияющим рядом белоснежных зубов выглядит неожиданной. Джон привыкает. Привыкает к беспорядку, который мальчики оставляют после себя, к тому, что готовить теперь надо на троих. Он привыкает к тому, что Дерек отирается у них дома три раза в неделю, четыре, иногда все выходные.