1984/09/03
На следующее утро, которое, кстати сказать, наступило слишком уж быстро, Ханси никак не мог проснуться, несмотря на усилия будильника и Дамиана. Парню снились какие-то совершенно дурацкие сны, где за ним повсюду гонялись волки, крича «Ханси! Ханси, пойдем на свидание! Давай встречаться! Ханси, я так тебя люблю! Мой пупсик Ханси!..», а потом, после какого-то подобия пробуждения, начала ужасно сильно болеть голова. Кюрш перелег на живот и обнял подушку, намереваясь поспать еще. — Ханси, вставай, — раздался раздраженный голос Дамиана, который бродил туда-сюда по комнате, попутно одеваясь и одновременно с этим завтракая бутербродом. — Я никуда не пойду, а буду лежать здесь всю свою жизнь… — простонал Кюрш, крепче обнимая подушку и прикидываясь мертвым. Голова болела нещадно и, парню казалось, что она сейчас расколется на сотни и тысячи маленьких Ханси… Дамиан несколько секунд негодующе смотрел на вновь засыпающего друга, а в следующее мгновение тот с неслабым грохотом полетел на пол. — Вставай же! — завопил Дами, отнимая у Ханси одеяло. — Вставай и прекращай дуриться, учеба ждет! Ты сам виноват, что так напился, а потому твое состояние не освобождает тебя от уроков. Ты же не бросишь меня на произвол судьбы, оставив наедине с этими ужасными преподавателями? Вставай и пошли! Ханси хотелось сейчас уткнуться кому-нибудь носом в шею и заплакать; ему хотелось, чтобы его нежно гладили по больной голове и тихим, ласковым голосом уверяли, что все хорошо, и что никакие физика с математикой до него не доберутся ни в жизнь. Но потом Ханси вспомнил, что он взрослый и почти брутальный мужик, а взрослые и (почти) брутальные мужики не плачут, да и вообще им глубоко параллельно на какую-то там головную боль, ведь они же боги брутальности, а головная боль для них так же привычна, как для обычных людей привычно… ну, скажем, вечное желание спать. Как у Ханси сейчас. Как же он хочет спать… Кюрш с трудом поднялся на ноги, метнул сердитый взгляд затуманенных карих глаз в белого и пушистого Дамиана, затем, подойдя к зеркалу, висящему возле входа, взял расческу и худо-бедно причесался, чтобы выглядеть немного поприличнее. Хотя, разумеется, мятая после сна футболка и грязноватые из-за вчерашних катаний по полу джинсы приличности не добавляли явно, но это уже совсем не волновало Ханси, который был уверен, что теперь-то из-за учебы его голова точно разлетится вдребезги и ничего ее не спасет. Первой их парой был английский язык. Ханси любил его и (более-менее) старательно учил (и даже сочинял стихи на английском). Однако сегодня его ужасно сильно тошнило, голова все так же нещадно болела, а литровая бутылка воды была выпита едва ли не в первые минуты пребывания на паре. — На перемене я сбегу в общагу, отсыпаться… — простонал Ханси, держась за свою несчастную головушку. — Следующей парой будет физика, ее не стоит пропускать, — заметил Дамиан, записывая перевод заданного текста к себе в тетрадь. Ханси, положив голову на парту, сдавленно заскулил от ужаса. На перемене он все-таки мужественно попытался сбежать, но, наткнувшись по дороге к мечте на саму преподавательницу физики, счел разумным остаться.***
— Совокупность электрического и магнитного полей называется электромагнитным полем. Электромагнитные излучения представляют собою распространяющиеся в пространстве с конечной скоростью взаимосвязанные и не могущие существовать друг без друга переменные электрические и магнитные поля. Они обладают волновыми и квантовыми свойствами… — громко диктовала классу преподавательница. Ханси, вновь держась за свою бедную голову, тупо пялился в тетрадь, ничего не понимая и, собственно, ни о чем не думая. Все его чувства, инстинкты и прочее были направлены на выживание в этом адском физическом аду. — Не тоскуй! — шепнул Дамиан, толкнув Кюрша локтем. — Все не так уж и плохо… А-а, кстати, Андреа попросила тебе передать, чтобы ты был у входа в общежитие в шесть часов. — Андре… а… А? Кто такая Анд… Ах, да. Из-за своего «прекрасного» самочувствия Ханси совсем позабыл бурные события вчерашнего дня. Да, точно, Андреа. Эта девчонка, с которой он вчера вынужденно познакомился по свой же глупости и… Неужели он действительно позвал ее гулять? — Да, дружок, Андреа Кайзер, та самая, на которую ты свалился, полапал, познакомился и предложил встретиться. Ах, это так романтично! Юный Ханси находит любовь всей своей жизни, теперь они всегда будут неразлучны. Алкоголь сближает сердца… — Заткнись, Флатер, — сглотнув ком в горле, выдавил Ханси, при этом массируя свои виски и тем самым стараясь унять головную боль, которая усилилась от гаденького голоса Дами (ну, обычно голос его был не гаденьким, а очень даже приятным, просто теперь он нарочно говорил как самый последний гад). — Я позвал ее погулять чисто по-дружески, и даже скорее в знак извинения за то, что свалился на нее. И не более того, — тихо продолжил он, закрыв глаза. — Я сомневаюсь, что наши отношения будут развиваться дальше. Я… Я даже забыл, как она выглядит! — Кюрш нахмурился. Он и правда забыл, как бы ни было стыдно это признавать. Быть может, виновато было дурацкое освещение в клубе, где он не сумел как следует разглядеть незнакомку. Конечно, алкоголь тоже благополучно помог забыть многое из вчерашнего дня… — Вот это да! — прыснул Флатер, — это как же надо было нажраться, чтобы забыть лицо той прекрасной леди-ангела, которая спасла тебя от позорного падения? Нет, Ханси, так не… — Флатер, закрой свой рот и не мешай вести урок! — прикрикнула на парня преподавательница, стреляя сердитым взглядом в болтающих. — Да-да, извините, пожалуйста, слушаю и повинуюсь! — поспешно откланялся Дами, вызвав смех у остальных учеников и еще большее недовольство самой преподавательницы, которая все-таки благоразумно решила ничего не отвечать на этот выпад. — Так вот, — чуть тише продолжил Дами, — так не пойдет. Во-первых, ты просто обязан скорее вспомнить, как выглядит дама твоего сердца, а во-вторых, нам с тобой надо решить, что ты оденешь на ваше чудное свидание… — Да не будет у нас никакого свидания! — возмутился Ханси, все больше раздражаясь. Чего Дамиан так прицепился с этой Андреа? Своей девушки нет, так надо другу найти. Так что ли? — И мне все равно, что я одену на эту прогулку. Если я ей понравился вчера, то пусть сегодня принимает меня таким, какой я есть, выделываться я не пред кем не собираюсь, потому что лично мне это просто не нужно, — твердо проговорил Ханси. — Какой вы серьезный, взрослый и упрямый мужчина, фу-ты, ну-ты, — покачал головой Дами, улыбаясь. — Ну, ничего-ничего, я-то уверен, что ты меня потом еще благодарить будешь за то, что я свел такую прекрасную парочку вместе. — Я тебя буду ненавидеть за это еще сильнее, — буркнул Ханси. Хоть он вчера и всерьез задумался над тем, что, в принципе, не против попробовать встречаться с Андреа, но сейчас, на трезвую голову, ему казалось это сущим бредом. Ну зачем ему сейчас девушка? Куда так торопиться? Тем более, он даже не знает ее почти, нельзя так быстро заводить отношения с кем попало! В конце концов, эта Андреа разве высказала желание встречаться с ним? — Ты серьезно? — немного помолчав, спросил Дами. — Ты что, не рад, что, вероятно, нашел себе девушку? — Нет. — Ты что, гей? — с недоуменным видом поинтересовался Флатер, за что был награжден рассерженным взглядом и чувствительным толчком локтя в бок. — Ай! Ну а чего мне еще думать, когда мой друг не радуется девушке, да еще такой красавице?! — Ну явно не это, — Кюрш тяжело вздохнул, закрыв лицо руками. – Пойми, дело лишь в том, что у меня никогда не было девушки по той причине, что я не спешу с ними связываться, зная, сколько они приносят проблем. Я один и чувствую себя очень даже хорошо. Я не хочу начинать никаких отношений, потому что для этого нужно чувствовать ответственность. Это еще рано для меня… Я был вчера пьяный. Не подумал ни о чем этом. Да, я идиот, но что поделать? Лучше бы я познакомился с единомышленниками. Глядишь, хоть кто-то бы поддержал мою идею о создании группы… — Ну… так… То есть, у тебя никогда не было девушки? — переспросил Дами единственное, что дошло до его мозга. — Да, не было. — Но… И ты девственник? — Да, — хмурясь, Ханси почувствовал, что краснеет, а от этого уткнулся в тетрадь, черкая в ней непонятно что. Дамиан тем временем всерьез размышлял о полученной информации относительно девственности его друга. — Ладно, — сказал, наконец, Дами. — Что — ладно? — Это не так страшно. Все можно исправить. Главное, не будь дураком. — Да о чем ты?! — взорвался Кюрш. — О твоей… невинности, — Флатер с трудом сдержал улыбку. — Поверь, опыт придет к тебе быстро, главное — хотеть этого… — Я не хочу, — отрезал Кюрш, готовый от таких разговоров провалиться сквозь землю. — И потом, — продолжил Дамиан, будто не замечая состояние друга. — Тебе все равно когда-то надо начинать встречаться с девушками. Хотя бы какой-то опыт у тебя должен быть перед серьезными отношениями. Или, кто знает, может эти отношения и перейдут в серьезные. — А разве Андреа вообще давала точно понять, что хочет быть моей девушкой? По-моему, сейчас все за нее решил ты! — а ведь и правда, вдруг Кайзер только дружить с ним хочет. Ну вдруг. — В таких местах и при таких обстоятельствах не происходят знакомства для дружбы, — вздохнул Дамиан, словно прочитав мысли Ханси. — Помяни мои слова, когда пойдешь на свидание с ней. — О, господи… — И хоть ты и не помнишь, как Андреа выглядит, но она красивая. — Вот сам и иди к ней. — О нет, ты не можешь так просто взять и отдать мне свою принцессу! И к тому же ты явно понравился ей больше. Правда, не знаю чем… Быть может, ее привлекли твои вечно хмурые и чисто мужицкие брови, или твое милое, как ей могло показаться, лицо, а может, она засмотрелась на твою мужественную фигуру… — Дамиан, — устало сказал Ханси, глядя на стоящую позади друга преподавательницу физики, у которой гневно раздувались ноздри и, казалось, что она сейчас начнет дышать огнем. — Будь добр, заткнись.***
К счастью, с последней пары — математики, которую Ханси просто терпеть не мог, — их, по доброте душевной (а, может, и потому, что преподаватели захотели устроить себе чаепитие, желая отдохнуть от столь трудного первого учебного дня), решили отпустить вовсе. А вот Дамиану повезло не так сильно. — Черт подери, да как вообще можно было умудриться в первый же день остаться после уроков! — далее последовали громкие и разъяренные ругательства Флатера по поводу учителей, их методов воспитания и всего прочего. Ханси с потерянным видом шел к выходу на улицу, никак не реагируя на все распаляющегося Дамиана. — Хэй, Юрген, ты вообще меня слушаешь? — Флатер с все еще сердитым видом потряс Кюрша за плечи. — Да чего тебя слушать, у меня же уши высохнут от такого количества мата… — отозвался Ханси, жмурясь от головной боли, что усилилась после тряски. — Вот не надо делать из себя невинного мальчика, я-то слышал, что ты только так матом шпаришь, — хмыкнул Дами. — И вообще, я тебе только что сказал, что из-за того, что останусь отрабатывать, у меня не получится тебя нарядить к свиданию с Андреа. — Да не надо меня наряжать, я сам одеться сумею… Погоди, разве ты так долго отрабатывать будешь? — Нет. Отработка у меня начнется лишь в пять, — пояснил Дамиан, — но вот до скольки она продлится – понятия не имею. Но не волнуйся, я обязательно найду тебе одежду поприличнее, красавчиком будешь, а Андреа просто с ума сойдет от твоего сногсшибательного вида, — Флатер гаденько захихикал. Ханси открыл было рот, чтобы что-то возразить, поскольку эти подколы по поводу его якобы новой девушки, хоть и длятся всего лишь одно утро, уже порядком надоели парню, но затем, на найдя в себе сил, он махнул рукой и поспешно вышел на улицу. На Кюрша подуло свежим и влажным ветерком, оповещающим, что совсем недавно прошел дождь. Голова у несчастного Ханси все болела, но уже не настолько сильно, позволяя парню более-менее здраво мыслить. «Итак, что мы… я имею? — вопросил себя Кюрш. — Год едва успел начаться, а у меня уже свидание с кем-то! Ну, вернее, не с кем-то, а с девушкой, внешность которой я успешно позабыл. Класс! И все-таки, чем я думал, когда звал эту Андреа погулять? Явно не головой…» — Ханси, я знаю! — воскликнул вновь взявшийся за свое Дамиан, подбегая к другу. — Ты обязан купить ей цветы. — Я никому ничего не… — Переста-ань нудить, девушки любят цветы, а потому не скупись на приятное для своей возлюбленной. И к тому же, глядишь, ты ей еще больше понравишься. — А почему она мне ничего не должна дарить, а я ей должен?! — взорвался Ханси. — Девушки тоже могли бы дарить парням какие-нибудь бесполезные подарки, раз они так претендуют на равноправие между женщинами и мужчинами! Пусть дарят какие-нибудь… машинки игрушечные, вот! От них и то больше пользы, чем от цветов. Вот цветы завянут на следующий день, их выкинут, а игрушечные машинки долго не ломаются, и даже если это случается, то их все равно не выкидывают. — Ну ты даешь… — опешил Дамиан. — Куда тебе машинки? — Играть, коллекционировать… — Мда, друг… Походу, ты еще явно пребываешь в полном состоянии детства, какие тебе отношения? — засмеялся Флатер. — А я тебе о чем твержу все утро, — слабо улыбнулся Ханси. Вот такая атмосфера была ему гораздо больше по душе, нежели нескончаемая ругань с Дамианом. Ханси вообще ненавидел ругаться. Когда они пересекали двор, из-за туч немного вышло солнце, озаряя ослепительным золотым светом мокрую от прошедшего ранее дождя улицу. Ханси с Дамианом неспешно шли мимо большого фонтана (несомненно, главной составляющей едва ли не каждого колледжа), на котором сидели и отдыхали студенты. Кюрш безо всякого интереса смотрел на них: некоторые ученики общались друг с другом, пересказывая последние новости, которых за первый день, конечно, скопилось немало, кто-то снял обувь и болтал голыми ногами в воде, а вон тот паренек с забавными кудряшками уткнулся в книгу, внимательно читая ее содержимое. Ханси, уверенный, что парнишка учит уроки, было нахмурился (боже, ну кто учит уроки в первый день?!), но затем, присмотревшись к обложке книги, успел прочитать «Сильмариллион» и застыл как вкопанный. Нет, ну, с одной стороны, не было ничего удивительного в том, что кто-то, как и Ханси, читает Толкина, но с другой, из всех его знакомых таковых можно было пересчитать по пальцам. Трем. Однако Кюрш не успел сориентироваться, что ему делать — бежать знакомиться или отнимать книгу (ну а вдруг этот парнишка — пень безмозглый, и не имеет право читать святое!), как Флатер, тяжело вздохнув, подхватил друга под руку и повел дальше. Всю дорогу до общежития Ханси сильно жалел, что так и не успел подойти к тому парню и познакомиться. А все из-за Дамиана! А вообще… Ханси сильнее этого интересовал только тот факт (а может, и не очень факт), что он уже где-то видел этого паренька, еще до колледжа. Вот только где? В голову ничего умного не приходило. То, что он мог быть одногруппником Кюрша, отметалось сразу, поскольку Ханси, хоть и чувствовал себя отвратительно, но, тем не менее, успел осмотреть свой класс, и этого парня в нем точно не было. «Вот когда в следующий раз его увижу — обязательно познакомлюсь, а там еще подумаю, где я его видел», — решил Ханси. В это время Дамиан уже открыл дверь их комнаты, куда Кюрш беспардонно ввалился, оттолкнув друга. — Ну ты и наглый! — возмутился Флатер, заходя следом и прикрывая за собой дверь. — Это ты наглый. Зачем ты меня потащил оттуда? Я вот, вообще-то, познакомиться хотел, а ты меня так обломал… — покачал головой Ханси, скинув кроссовки и плюхнувшись на свою любовь — помятую от страстного ночного сна кровать. — Познакомиться? — тут же заинтересовался Дами, также снимая обувь и присаживаясь на свою кровать (которая, к слову сказать, в отличие от Хансиной, была аккуратно заправлена). — С кем это ты хотел познакомиться? — С тем парнем, что читал «Сильмариллион»… — Господи, Ханси, с парнем?! — И что в этом такого? — тут же ощетинился Кюрш. — Ты считаешь, что я должен знакомиться только с девками? Я не бабник, понятно тебе? В отличие от некоторых подкаблучников. — Так-так, полегче с намеками. Я не подкаблучник и не такой уж и бабник. — Вот и молчи. — Ладно, все-таки предположим, что знакомиться ты должен не только с девушками… — Ух ты, спасибо, что разрешаете, сенсей! — язвительно сказал Ханси, стягивая с себя футболку. — …Но зачем тебе знакомиться именно с тем парнем? — продолжил Дамиан, делая вид, что не слышал замечания. — Ой, дай-ка подумаю, — Кюрш принял задумчивый вид. — Быть может, потому, что он читал ту же книгу, которую люблю я, что значит, что у нас могут быть схожие интересы? А может даже потому, что я его где-то видел… — парень неожиданно замолчал, пораженный мыслью, но затем, наткнувшись на скептический взгляд Флатера, хмыкнул: – Знаешь, а может, я хочу с ним познакомиться потому, что мой теперешний друг — полная жопа, зацикленная на отношениях с девчонками, а поэтому мне нужен другой друг? — Другой друг?! Да ты вообще в своем… — яростную речь Дамиану не позволила продолжить футболка Ханси, прилетевшая парню прямо в лицо. Кюрш, от души посмеявшись, слез с кровати и ушел в ванную, мурлыкая себе под нос «show must go on…». — Очень смешно, — мрачно прокомментировал Дами, кидая футболку вслед ее владельцу. Принимая душ, Ханси все продолжал петь, вызывая явное недовольство своего друга, да и соседей тоже. Впрочем, почему они недовольны? Кюрш явно поет лучше их всех вместе взятых, а чтобы петь еще лучше, нужна практика. «Терпите, голубчики, терпите», — думал парень, с коварной улыбкой пытаясь вытягивать высокие ноты. Минут через пятнадцать Ханси вернулся в комнату, весь мокрый и погруженный в раздумья по поводу все того же мальчишки. Ну, душ всегда заставляет задуматься над чем-нибудь странным, а еще от него Ханси явно почувствовал себя легче, словно смыв весь вчерашний вечер. Дамиана не было — очевидно, убежал к соседям-девчонкам, чтобы укрыться от рева дракона… Превосходного пения друга. Надев нижнее белье, Кюрш улегся в свою ненаглядную кроватку и, повернувшись лицом к окну, принялся разглядывать серо-голубое небо за ним. По небу неспешно плыли облака с тучками, умиротворяя парня. И вот, когда Ханси уже был близок к тому, чтобы заснуть, его озарило. Вздрогнув, Кюрш открыл глаза. Точно… Место, где он видел того парнишку… В том году в Крефельде организовали метал-фестиваль для местных групп, и Ханси решил, что обязан туда сходить хотя бы как зритель. Друзья его идти отказались, что, в принципе, было не очень-то удивительно, и Кюршу пришлось идти одному. Концерт был хорош, но, вопреки обычаям других концертов, под конец он стал очень скучным. Ханси помнил, как бродил по залу, пытаясь хоть как-то развлечь себя, раз уж это не получалось у тех выступающих недоумков, и тогда они нос к носу столкнулись с тем самым парнем с забавными кудряшками. Вместо того чтобы извиниться за свою неуклюжесть, Ханси неожиданно выпалил: «Скажи, тебе нравится эта группа?», на что получил отрицательный ответ. «И мне не нравится, — сказал ему Кюрш. — И да, извини, что врезался в тебя... Всего хорошего, не скучай!» и поспешно убежал, оставив мальчишку, вероятно, в недоумении. Позже Ханси немного со стыдом вспоминал этот случай, но потом решил, что, в принципе, ничего серьезного не произошло, и к тому же он ведь извинился и даже пожелал всего хорошего! И постепенно все это забылось. Но теперь… Кюрш не знал, почему это так важно, но решил во что бы то ни стало познакомиться с этим парнем. Конечно, Ханси был уверен, что за этот год сможет найти себе и других друзей по увлечениям, но все-таки… это было что-то на — как его? — подсознательном уровне? В общем, это было важно, и все тут. «А теперь, спокойной ночи… дня, Ханси и его возлюбленная — леди Кровать…»