Улетай.

Хуан Цзытао почти 22. Он уже взрослый, самостоятельный человек. Он пережил столько дерьма, словно отобрали все удачи и падения нескольких жизней, и отдали ему. Дескать, живи, радуйся, пользуйся на здоровье. Тао хоть много и часто плачет, очень выносливый. Он боец, который не знает слово "сдаться". Почему тогда сейчас он чувствует себя так, словно у него оторвали руки и ноги и вытолкнули на ринг, драться дальше? Ощущение, что выбросили из самолета с неисправным парашютом? Конечно, он знал о решении хена. Все знали - мемберы, стафф, менеджеры, догадывались даже фанаты. И он знал, что этому есть причины. Крис вырос в Канаде, где менталитет совершенно противоположен корейскому. Крис, сын состоятельных и любящих родителей, никогда раньше не сталкивался с подобным обращением. Конечно, он слышал об этом, но на практике промолчать и просто делать то, что скажут у него всегда получалось хреново. Ифань вовсе не грубиян, он очень воспитанный и вежливый. Но принимать корейский этикет, правила и сложные, запутанные отношения "донсэн-сонбэ" он напрочь отказывался принимать. Уже после первой его попытки уйти, Тао понял, что хоть тогда компании удалось уговорить его вернуться, Ифань однажды уйдет. На самом деле таких попыток было три, но каждый раз хен возвращался, думая, что подставляет мемберов. Забивая на свою усталость и желания. Только из за чувства долга, но сам постепенно неумолимо угасал. Тао не мог этого не видеть, он понимал, что в группе он только ради них, а не по собственному желанию. И хоть это было и немного эгоистично, он втайне радовался тому, что хен все возвращался, хоть и ломая себя. Цзытао всегда им восхищался. Его способностью оставаться хладнокровным и спокойным в любой ситуации, смелостью, его чувством достоинства, выносливостью, умом. Он восхищается им и сейчас, потому что им не хватило бы духа пойти в одиночку против их компании, прекрасно зная о последствиях. Рядом с хеном он всегда превращался в ребенка, в младшего надоедливого братика, который повсюду таскается за старшим. А Крис заботился о нем, может, не так открыто как Чунмен, но Тао знал, что тот чувствует за него ответственность. Цзытао отчаянно пытался сберечь то чувство единства, словно они действительно были едины. Как одна целая команда. Хен даже оживился в последнее время, чаще улыбался, смеялся, стебался над самим собой. Но в последнее время все стало только хуже, Ифань очень сильно заболел. Еле двигался, не ел, а в любое свободное время сразу засыпал. Без уколов он словно был без батарейки - тускнел и отключался. Тао иногда казалось, что внутри у него нет ничего, кроме таблеток и воды, которыми пичкал его стафф. Времени на поездку в больницу, конечно же, не было. Тао чувствовал, что-то должно случиться, Крис был отсутствующе молчалив, ни с кем не общался, а взгляд всегда был направлен в никуда. Тогда он ничего не говорил, но все чувствовали. Услышав, что скоро он планирует уйти, никто особо не удивился и обстановка вроде не поменялась.. Только Чунмен прекратил все время подбадривать мемберов и сто раз в день повторять "Мы едины" и мешки Тао стали чуть темнее и заметнее, чем раньше. Но в остальном - ничего. Единственное, за что Тао обиделся, это то, что после концерта в Китае он ушел, ни с кем не попрощавшись. Он только успел увидеть, как он торопливо на ходу закутываясь в толстовку, превращается в маленькую точку в конце коридора. Он знает, что хену сейчас больнее всего. Знает, что он не бросил их. Знает, что ушел не из за трусости. Все знают. Но отчего-то пустоту на душе не могут заполнить даже десять оставшихся мемберов. Эта несчастная кнопка анфоллоу имеет для него колоссальное значение. Именно для него. Потому что всю свою жизнь в Корее он только и делал, что следовал за Ифанем, а теперь он ушел, и Чанель с Сехуном убеждают его отписаться, или начальство отберет у всех телефоны. Для хена это не будет иметь большого значения, он ведь знает, что мы с ним, говорят они, и Тао соглашается. Позже соглашается и Лухан-хен, а Бекхен внезапно удивляет Тао, проявив характер, пойдя против менеджеров и спрятав телефон. Потом они узнают, что Чунмен якобы обвинил Криса в выдуманном интервью в безответственности, а еще несколько часов спустя Тао зайдя на свою страницу, обнаруживает корявый китайский текст с обвинениями против Криса. Он поспешно все удаляет. Лухан ставит на фон в инстаграмме галактику, мама Исина посвящает пост в поддержку Ифаня, а Бекхену все еще удается успешно скрывать свой телефон, логин и пароль. Но их отчаянный маленький бунт разрушает звонкий звук пощечины. Все поднимают взгляд на красного Бекхена и не смеют переглядываться, потому что в глазах у всех страх. - Кто-то хочет последовать за Ифанем? Вперед, уходите. Все съеживаются до минимальных размеров и молчат. То, что хен все еще фолловит их, причиняет боль. Нет, они конечно поступили так не по своей воле, но все же.. Тао даже не нужно заходить в интернет, чтобы знать, что там творится.. "Неблагодарный китаец", "предатель". Все это летит на Ифаня, но плачет сейчас почему-то Тао. И хоть хен не выглядит человеком, который нуждается в жалости, но Цзытао его сейчас действительно жалко, и он искренне надеется, что Крис сейчас не читает комментарии к статьям о его уходе. Тао никогда не чувствовал себя таким беспомощным, жалким и ничтожным. Хотелось убиться из за того что жалея их, ненавидели его. Использовали их, чтобы втоптать в грязь Криса. Судили, не зная ничего. Но никто не говорил, что шоу останавливается. Так, небольшой перерыв. Ушел один, но ведь еще целая толпа осталась, кто заметит отсутствие одного человека? Тем более, им уже почти удалось убедить весь мир в том, что он такой человек им и не был нужен. Все по прежнему. Пор крайней мере, все настойчиво их в этом убеждают. Так же никто не слушает Чунмена, Бекхен дразнит произношение Тао, все еще решают вопросы авторитетным мнением игры камень-ножницы-бумага, а Лэй и Лухан все так же не знают ту идиотскую игру в стрелялки, которую любит Чанель. Все улыбаются, а на мысли о другом просто не хватает времени. Тао изо всех сил хотел бы поверить в это, в то, что все будет так же хорошо, как и раньше и что ничего не поменялось.. Но на репетиции хореографии, когда на пустующее места Криса встал Чанель, неловко переминаясь с ноги на ногу и не зная что делать, отсутствие Криса стало болезненно четким. Это никогда не покинет Тао - ощущение, что чего-то нет и будет им не доставать. Всегда. В конце концов, Крис был слишком большим Драконом, чтобы не заметить пустоту после него.