Рисунки

-Впечатляет, – хрипит Кано, растягивая губы в ухмылке – Но мы только начали! -Что?!- пораженно и немного взволнованно проговаривает Эне, с замиранием ожидая атаки от Лжеца. -Ловушка-счетчик: секретная поэма Мари! Открыть!

«Множество маленьких солнечных рыбок умирает, что расстраивает меня, но если бы все они были бы живы, то мир был бы заполнен ими…»

-Пожалуйста, прекрати – смущенно кричит Мари, прикрывая руками покрасневшее личико. -Я только начал, у меня есть еще лучше: рисунки Капит… - договорить парню не дал идеально проведенный хук-кик с правой, прилетевший от щедрой на удары Кидо. -Не уводи нас от темы, придурок! – спокойно, с нотками ярости проговорила девушка, уничтожающе смотря на Лжеца, что потирал пострадавшую спину от «ласковой встречи» со шкафом. ***       Кано вышел из душа, прикрывая за собой дверь. Резкий контраст прохладного коридора с горячей ванной комнатой отразились на коже, и по рукам побежали приятные мурашки. Парень сощурился и потрепал мокрые волосы, отчего рой маленьких капелек шлепнулся на пол, оставляя размашистые кривые кляксы влаги.       Да, денек сегодня выдался еще тот. Знакомство с забавным братцем Момо, знакомство с не менее забавной Эне, поход к могиле Аяно…       Шуя нахмурился, вновь вспоминая Лидера-основателя Ослепленной банды, невольно всплыли воспоминания из детства, где Аяно весело смеялась вместе с ними. Опять вспомнились обстоятельства ее смерти, ее похороны.       К горлу подступил привычный комок непонятно чего: слез, или горечи, но Лжец так же привычно проглотил его, вновь потрепав себя по волосам. Заметив, сколько луж он накапал на пол пока тут стоял, Кано воровато оглянулся, и коварно хихикнув, растер лужицы голой ступней по полу. Как только он собрался безнаказанно исчезнуть с места преступления, его вдруг резко крутанули, прислонили к стене, зажали рот рукой и прислонили локоть к горлу, слегка сжимая его. Кано успел лишь пискнуть, прежде чем успел разобрать в неожиданном нападавшем Командира. -Шуя, ты охренел что-ли? – бесцеремонно рыкнула Тсубоми, сильнее сдавливая горло парня.       От страха внутри все свело, и Кано не мог понять лишь одно: его в чем-то серьезном обвиняют, или это все из-за капель на полу? -Я спрашиваю: ты совсем страх потерял, а, Кано? – еще раз поинтересовалась Тсубоми, и еще сильнее сжала горло. -Я… - сипло еле выдавил Лжец – Убери руку.       Лидер не стала убирать локоть, лишь ослабила хватку. -Я еще раз повторю свой вопрос: ты совсем охренел что-ли, Шуя? – разъяренно-истерично сипела Командир, еле сдерживаясь чтобы не заорать во всю мощность глотки и не перебудить всех на штабе. -Я-я, я просто нечаянно… - лепетал не отошедший от неожиданности Кано, совершенно не понимая, что вообще происходит, почему его допрашивают с рукой у горла, и почему Командир в такой ярости.       На минуту повисла тишина, и в начале коридора тихо зашаркали чьи-то шаги. Из-за угла показался растрепанный Сето в труселях и майке, который не открывая одного глаза что-то сонно бормоча еле двигался в туалет, что был чуть дальше застывших Кано и Кидо.       Лжец заворожено наблюдал, как черные глаза Тсубоми вспыхнули, наливаясь ярко-алым, благодаря чему Косуке, не обращая на пустое место внимания, прошаркал мимо них. Растрепавшиеся локоны Командира щекотали лицо, отчего Кано дергал носом, стараясь не чихнуть и не выдать себя и Лидера. Голову кружил легкий запах лесных ягод – хм, кто же выбирал шампунь для женской половины команды? Конечно же Мари! – исходивший от темно-зеленых волос подруги. Или это не от запаха так кружилась голова, а от недостатка кислорода? Что-то Кидо слишком перенапряглась, стараясь быть незамеченной.       В конце концов, послышался слив воды, и из туалета выполз Сето, снова шаркая в сторону спальни, желая поскорее скользнуть под теплое одеяло, а не прозябать тут, в прохладном коридоре.       Командир фыркнула, и за шкирку поволокла за собой Шую. Наконец, темная дверь комнаты распахнулась, и Кано кувырком влетел в комнату Кидо. Он с любопытством огляделся: плакаты с музыкальными группами на темных стенах, несколько окон, в которые проникал свет луны, аккуратно заправленная кровать, стеллаж с дисками и книгами, рабочий стол, на котором преспокойно лежал и заряжался плеер, а над столом, крючки с аккуратно расправленными наушниками – а вдруг те, с которыми она ходит, сломаются или потеряются? – ну, в общем, ничего необычного.       Кано встряхнул головой, оставляя на мягком ковре мокрые пятна, и вновь попытался понять, что к чему, но мозг отказывался верить в то, что Командир так разъярился из-за того, что он ногой вытер капли на полу.       Кидо, надвигалась на него неизбежно и неотвратимо, словно танк. В черных глазах полыхали искры, будто ветер взметнул в небо искорки потухающего огня. Казалось, воздух вокруг накалился до предела и звенел. Еще чуть-чуть, и точно ударит молния, прямо в Шую, с треском и вспышками света. - Я тебя еще раз спрашиваю, последний: ты совсем страх потерял, а, Кано? – как можно спокойнее проговорила Тсубоми, еле сдерживая в себе поток кипящего гнева, что грозил ее разорвать в любой момент. -Ну, так получилось, что капли упали с волос, а я вот решил их вытереть… - растерянно пробормотал Лжец, поднимая на девушку глаза.       Повисла довольно странная тишина. Черные, с полыхающими искрами, глаза встретились с кошачьими. -Ты что вообще несешь? Какие к черту капли? – зеленоволосая тряхнула локонами, прикрывая глаза, и более спокойно проговорила: -Помнишь, утром вы устроили с Эне какую-то битву? -Ну, да, - парень растерянно кивнул, наблюдая, как Командир садится на пол, в угол, опираясь рукой на ногу. -Так вот…       Дальше Кано не слушал, так как понял, насколько он масштабно прокололся. -…Эти, как ты говоришь рисунки, были лишь у меня в комнате. В столе. Спрятаны далеко-далеко. И тут я обнаруживаю, их у кое-кого в руках. Догадываешься, у кого?       Парня дико заколотило, даже с полутора метра это было видно. На виске выступила капля напряженного пота, маленькая венка на шее вздулась и теперь пульсировала.       Он, самый огромнейший идиот в мире, признался, перед всей бандой в том, что рылся – даже в мыслях это звучало как-то странно, даже пошло что-ли – в вещах Капитана. Ужас! Даже самому стало стыдно.       Блондин тяжело прерывисто вздохнул и опустил глаза, за челкой скрывая порозовевшие скулы. -Ну, хорошо. Зачем ты это сделал? – устало спрашивает Тсубоми, откидывая голову назад и упираясь ею в стену, прикрывает глаза.       Кано молчит. Ну а что отвечать? Он даже сам себе не может ответить на этот вопрос. Просто пришла как-то раз мысль - Чем занимается Капитан в свободное время? Ну, он и решил найти ответ на этот вопрос. Спросить не вариант. -Хорошо, не говори. Я надеюсь, что ты не копался в шкафу с одеждой? -Нет! С ума сошла! Я же не извращенец какой! – возмущенно кричит Кано, вскидывая голову на Капитана. -Скажи: что ты видел? – слышится с хрупкой надеждой на ответ «ничего»       Кано молчит. «Все!» - хочется крикнуть Шуе, но он молчит, понимая, что одно неверное слово, и ему несдобровать. Ему бы сейчас как-нибудь пошутить, развеять гнетущую обстановку шутками, возможно, он был бы не против получить уже ставший родным подзатыльник, но язык не поворачивается.       Он с интересом рассматривал довольно красивые рисунки карандашом, сидя на диване в своей комнате. Там было много чего: там была Мари, там был Сето, была Аяно, один рисунок Момо, много красивых пейзажей, много зарисовок, животных, а еще больше – его. Наверное, добрая половина, или даже чуть больше – все это составляли рисунки его, Кано Шуи. В разных ракурсах, одежде, позах, с разным выражением лица, в разных возрастах.       Девушка молчит, прикрыв красное от смущения лицо руками. Просто понимает, ей не нужен ответ, и она мысленно просит не сотрясать Кано воздух звуковыми колебаниями, но он и не спешит это делать, сам молчит, не знает что сказать. Просто, молча, достает из кармана штанов небольшую книжечку, почти одну десятую всех рисунков, – скетчбук – в которой запечатлены неясные зарисовки, а кое-где и лицо Кано.       Тсубоми дрожащими руками принимает ее, не зная, что сказать. Закричать, разозлиться, ударить, промолчать? Просто не знает, как действовать в такой ситуации.       Неожиданно заледеневшие пальцы не могут удержать книжку, и та падает с глухим стуком рядом с ней.       В идеальной тишине слышится шуршание ткани штанов, и Шуя аккуратно поднимается, делает шаг по направлению к Кидо и застывает перед ней. Вроде бы сильный, неприступный Капитан, но сейчас, словно маленький ребенок, сидит в углу, растрепанная, сжавшаяся в комок, разве что плечи не дрожат. Только не это, этого Лжец не переживет.       Кидо напряженно ждет, что сейчас будет. Посмеется ли он над ней, мол, глупая, наивная, или просто, молча, уйдет. Она даже не знала что из этих двух вариантов лучше.       Еще шаг ей навстречу, и Лидер почти чувствует тепло от пальцев Кано. -Не надо, - предупреждающе и тихо говорит Кидо, не поднимая головы. Сама не понимает, зачем и вообще к чему сейчас она ляпнула глупую фразу, ну да ладно, сейчас уже не важно.       В ушах стуком барабанов отдается прихлынувшая кровь, воздуха не хватает, и все замирает от волнения и страха. Кончики пальцев подрагивают, выдавая волнение, а где-то в животе что-то немеет.       Кано не понимает своего состояния. Ему так хорошо, что даже шутить не хочется, хочется смеяться, но не как обычно фальшиво, а по-настоящему, если он, конечно, не забыл свой настоящий смех. Даже если и так, то он обязательно вспомнит настоящий, чего бы это ему ни стоило.       Шуя шумно вздыхает, чего Кидо не слышит из-за шума в ушах, и присаживается рядом, обхватывая одной рукой Командира.       Девушка вздрагивает, напрягается и поднимает пунцовое от смущения лицо, заглядывая в кошачьи глаза Кано заискивающе, осторожно, опасаясь насмешки. -Эх, Кидо-Кидо, ну ты чего? Ну, подумаешь: рисунки твои посмотрел, ну, с кем не бывает, - Лжец даже сам вздрагивает от того, какую чушь он несет. Тсубоми застывает, прислушиваясь к себе. Вроде, онемение внутри перестало действовать, но ее так дико бесит, что Лжец такой тупой, что даже ударить хочется, да так, чтобы шишка на голове осталась, чтобы потом вспоминал и вздрагивал.       А что, если Шуя такой тупой из-за нее? Что, если своими ударами по голове она выбила ему весь мозг, а несчастный орган подумал, что он не нужен и атрофировался? Хотя, нет. Как может атрофироваться то, чего изначально не было. Тсубоми воображаемо кивнула сама себе и волнение отпустило. -Ну, Кидо, ну, я не виноват, я просто… Ну подумаешь… Я не… - более-менее связные слова Шуи превратились в бессвязный лепет, и Кидо вообще не улавливала смысла его речи, но пыталась еще что-то разобрать, и это бесило еще больше, а Лжец вообще запоздало понимал, к чему вообще эти рисунки, запоздало понимал что он вообще несет. -Я же не виноват, что я тебе нравлюсь…. Я же не виноват, что ты мне нравишься… Я… Не… Я не… - отчаянно лепетал Кано, отползая от разгневанной Тсубоми, понимая, что ему конец, за то что посмел ляпнуть свои догадки вслух. -Шуя, ты охренел?- тихо, вкрадчиво. -Повторяешься, Кидо-тян, - растерянно, стараясь вновь приобрести шутливый характер. От попадания в голову какой-то вазочкой Кано спас ковер, на котором так кстати поскользнулся парень. Тсубоми фыркнула, и кинулась на отползающего гусеницей Шую. Тот, предвещая крепкий удар, подскочил, но шлепнулся на пол вновь, запутавшись в ковре. -О нет, - успел проговорить он, прежде чем почувствовал ощутимую тяжесть на животе, – естественно, если Кидо на живот с разбега уселась, почему бы и не почувствовать тяжесть? – а потом сокрушительный удар под дых. Да, Кидо знала, что лежачих не бьют, но решив, что Шуя исключение, с чистой совестью мстительно припечатала еще и пощечину.       «Что же… Делать?» - подумал Кано в такт пощечинам, и не нашел ничего лучше чем притянуть к себе Командира и коснутся ее губ своими. Девушка на нем замерла, по инерции слабо колотя кулаком в плечо. Когда Лжец оторвался от Кидо, она недвижимой статуей замерла, открыв рот. Шуя поспешил выползти из-под Лидера, и кинулся в свою комнату, оставляя Тсубоми наедине со своими мыслями.       «Ну, я же не виноват, что ты мне нравишься» - пульсировало в голове, и зеленоволосая прикоснулась к пульсирующим губам.       Когда запоздалый итог всей ситуации наконец дошел до ошеломленного Лидера, на весь штаб, а может и дальше раздалось гневное: -Шуя!       А в комнате напротив, хихикал парень, подпирая спиной дверь, так же касаясь подушечками пальцев узких, похолодевших от волнения, губ.