Во всём виноват Бобби Дарин

Все началось в воскресенье утром. То есть не то чтобы это было какое-то особенное воскресное утро, вовсе нет. Самое обычное утро, одно из многих, совместно встреченных и проведенных Джоном и Шерлоком в их маленькой квартирке на Бейкер-Стрит. Безусловно, все эти утра отличались друг от друга — не могли не отличаться. Когда живешь в одном доме с самопровозглашенным гениальным детективом Шерлоком Холмсом, каждый твой следующий день не будет похож на предыдущий. Никогда. И хорошо, что так. В противном случае окружающим людям могло бы прийтись худо, попадись они под руку скучающему детективу. А надо заметить, в скуке Шерлок мог быть поистине ужасен и совершенно невыносим. Но давайте вернемся к воскресному утру. Светило яркое солнце. Оно наполняло гостиную теплым светом, разливаясь золотистыми лужицами по мебели и полу, искрилось на танцующих в воздухе пылинках. Через открытое настежь окно в комнату врывался прохладный воздух, напоенный запахом свежести и мокрой листвы, — ночью прошел сильный дождь. На кухне негромко играло радио. Джон, вот уже вторую неделю подряд ночующий в их общей квартире и по старой привычке проснувшийся довольно рано, хлопотал на кухне, пытаясь сообразить нехитрый завтрак на двоих. Он тихонько подпевал почти каждой звучавшей из приемника песне — подборка хитов шестидесятых-семидесятых годов пришлась как никогда к месту. Из ванной комнаты доносился звук льющейся воды — это означало, что Шерлок уже проснулся и в скором времени сможет присоединиться к своему другу за традиционным английским завтраком. С жареными сосисками, беконом и шампиньонами. И никак иначе. — … somewhere beyond the sea, somewhere waitin' for me, — промурлыкал Джон вслед за Бобби Дарином, раскладывая еду по тарелкам, — my lover stands on golden sand, and watches the ships that go sailin'… — У кого-то, как я посмотрю, хорошее настроение с самого утра? Голос Шерлока, раздавшийся от порога кухни, заставил Джона вздрогнуть от неожиданности, из-за чего кусочек бекона, который он в этот самый момент держал на вилке, со смачным шлепком приземлился на столешницу. Впрочем, он не слишком долго там залеживался — в два быстрых шага преодолев расстояние, разделявшее дверь и стол, Шерлок подхватил бекон двумя пальцами и отправил в рот. — А у кого-то, кажется, появился аппетит? — Расследование завершено, Джон. Можно позволить себе немного переключиться и восполнить затраченную энергию. Джон хмыкнул, отставляя пустую сковородку в раковину. — Это ты сейчас про завтрак, что ли? — И про завтрак тоже. Усевшись на стул, Шерлок некоторое время молча слушал мелодию, которая раздавалась из колонок старенького радиоприемника, при этом вилкой выстраивая в каком-то замысловатом порядке жареные шампиньоны в своей тарелке. Если бы Джон обратил на это больше внимания, то смог бы заметить, что перед ним не что иное, как нотный ряд. Но доктор в данный момент был занят тем, что приступил к поглощению завтрака, — в отличие от Шерлока, он предпочитал есть пищу, пока она горячая и весьма привлекательно пахнет. Наконец незатейливая песенка закончилась, сменившись выпуском новостей. — Как ты можешь слушать такую музыку? Джон поднял взгляд на Шерлока, который, наконец, начал есть и в этот самый момент весьма увлеченно жевал сосиску. — А что с ней не так? — Она слишком… — Шерлок неопределенно махнул рукой в воздухе, словно бы затруднялся подобрать точное определение. — Плебейская? Скучная? Банальная? Примитивная? Недалекая? — Я хотел сказать «простая», но, пожалуй, ты подобрал куда более подходящие по смыслу слова. Джон отодвинул от себя опустевшую тарелку и поднялся на ноги. — Ну вот такие вот мы — простые и недалекие люди. И музыку мы слушаем соответствующую. Не всем же быть гениальными, как ты. — Он в один глоток допил оставшийся в кружке кофе. — Я пошел в душ. После того, как закончишь здесь, будь так любезен, вымой посуду. Хотя бы за собой. Говоря это, если сказать честно, Джон не особо рассчитывал быть услышанным, и уж тем более — что Шерлок на самом деле встанет к раковине, чтобы перемыть оставшуюся после завтрака посуду. Максимум, на что тот был способен, если пребывал в хорошем расположении духа, — это сложить все в мойку и смахнуть со стола оставшиеся крошки. Для того чтобы спустя десять минут заставить его лабораторной посудой для проведения очередного эксперимента. Поэтому Джон замер на пороге кухни с полотенцем в руках, отказываясь верить в то, что он видел своими собственными глазами. — … somewhere beyond the sea, somewhere waitin' for me, my lover stands on golden sand, and watches the ships that go sailin'… Шерлок Холмс, единственный и консультирующий и так далее по списку, напевая ту самую незатейливую песенку, над которой он с таким удовольствием иронизировал еще двадцать минут назад, в этот самый момент неторопливо мыл посуду. Притопывая босой ногой в такт мелодии. — Тебе лучше оставить свое мнение при себе, — сказал Шерлок, не оборачиваясь. — Ты так громко думаешь, что я уже услышал достаточно, — шестеренки в твоем мозгу точно не помешало бы смазать. Одевайся, Лестрад звонил. У нас новое дело. Только для начала вытри насухо волосы — еще не хватало, чтобы ты простудился. * * * Дело уже на первый взгляд казалось банальным. Даже такой дилетант, как Джон, не видел ничего особенного в развернувшейся перед ними картине. Молодая девушка, примерно двадцати-двадцати трех лет, оставив полную трагизма прощальную записку, закапав ее горькими слезами, неаккуратно перерезала себе вены в ванной комнате. Предварительно улегшись в заполненную теплой водой ванну. Однако в какой-то момент, то ли испугавшись того, что натворила, то ли совсем передумав умирать, несчастная попыталась выбраться из заполненной уже порозовевшей от крови водой ванны, поскользнулась на луже, собравшейся на полу, и, упав, ударилась затылком о край раковины. Как следствие — обморок, после чего у девушки наступила смерть от крупной кровопотери. Некрасивая и нелепая смерть из-за собственной глупости. Что больше удивило Джона в данной ситуации, так это тот факт, что Шерлок не обозвал никого идиотом, не возмутился тому, что Лестрад вызвал их, в общем-то, совершенно зря, — дело же было очевиднее некуда. Вместо всего этого детектив вытащил свою карманную лупу и принялся изучать место преступления, при этом удивительным образом умудряясь не вляпываться в кровь, которой здесь было в предостаточном количестве. — Прости, что испортил вам воскресное утро. — Грег неловко улыбнулся. — Надеюсь, он не выдернул тебя прямо из-под душа? — Все в порядке. На самом деле… — Джон нахмурился. — Подожди, как ты?.. — У тебя волосы на затылке топорщатся в разные стороны. Ты пытаешься их пригладить рукой время от времени, но они возвращаются в исходное положение. Так бывает, когда спешно одеваешься, не дав волосам высохнуть после душа. Шерлок издал неопределенный звук, больше всего похожий на самодовольное хмыканье. Джон в ответ на это только покачал головой. — Зачем ты вызвал нас сюда, Грег? Это же очевидное и банальное самоубийство… — Вот и ты заговорил так же, как он. — Лестрад с укоризной посмотрел на Джона. — Тут, между прочим, лежит мертвая девушка, Джон. Прояви хоть немного сочувствия к бедной. Смутившийся Джон открыл было рот, чтобы объяснить, что он совсем не это имел в виду, когда ванная комната вдруг наполнилась голосом Шерлока, негромко мурлыкавшего себе под нос незатейливый мотив. — Somewhere beyond the sea she's there watching for me. If I could fly like birds on high then straight to her arms, I'd go sailin'… Постепенно все другие голоса смолкли: сотрудники Скотланд-Ярда во главе с Грегори Лестрадом замерли, пораженно уставившись на поющего детектива. Тот, в свою очередь, совершенно не обращал на них никакого внимания, продолжая внимательно изучать руки несчастной жертвы. В какой-то момент слова в песне закончились — по крайней мере, те, которые Шерлок успел услышать утром на кухне, — и он, вместо того, чтобы в этот момент замолчать, начал просто мурлыкать мелодию себе под нос. Грег ошарашенно посмотрел на Джона, который вовсю улыбался. — Или у меня слуховые галлюцинации, или он поет. — Совершенно верно. — Шерлок-чертов-Холмс поет! — Прекрати повторять очевидные вещи, это раздражает. — Детектив поднялся с колен и подошел к инспектору. — Это бытовое убийство, убийца — кто-то из ближайшего окружения, скорее всего, ее соседка по комнате. У девушек произошла небольшая ссора, из-за чего одна толкнула другую. Жертва упала, ударилась головой о бортик ванной. Незадачливая убийца даже и не подумала проверить пульс у несчастной — увидев количество крови, она решила, что ее подружка уже умерла. Она свалила тело бессознательной жертвы в ванну — не без труда, я хочу заметить, — после чего полоснула бритвой по ее венам. После этого ей оставалось только наполнить ванну водой, что убийца и сделала. Джон внимательно посмотрел на Шерлока, после чего перевел взгляд на тело, которое в этот самый момент криминалисты упаковывали в непрозрачный черный мешок. — Потом, судя по всему, она все-таки очнулась и попыталась выбраться из ванны? — поинтересовался он и, заметив одобрение в глазах друга, рискнул продолжить: — Однако из-за серьезной кровопотери девушка была уже очень слаба и без посторонней помощи обречена. Улыбнувшись, Шерлок кивнул и принялся стаскивать с рук латексные перчатки. — Ну хорошо, а как мы найдем убийцу? — По почерку, Лестрад. Погибшая была ярко выраженной левшой — об этом явно свидетельствует характерная для студента мозоль на безымянном пальце левой руки. Стаканчик с зубной щеткой и пастой стоит слева, — Шерлок махнул рукой в сторону туалетного зеркала и полочкой. — Найдите ее тетради с лекциями, я почти уверен, что там будет почерк с характерным для ее типа левшей наклоном влево. — …тогда как здесь — наклон вправо. — Грег еще раз внимательно посмотрел на предсмертную записку в своих руках. — И вены рассечены на левой руке, тогда как левша, задумай она покончить жизнь самоубийством подобным образом, полоснула бы лезвием по правой. Шерлок с эффектным щелчком закрыл свою карманную лупу и самодовольно улыбнулся. — Совершенно верно, инспектор. Приятно видеть, что вы еще способны логически рассуждать самостоятельно, пусть даже и с моей подсказки. Всего хорошего. Резко развернувшись на каблуках — так, что взметнулись полы пальто, — Шерлок быстрым шагом вышел из комнаты. Джон, усмехнувшись, протянул руку. — Ну, удачи тебе с поимкой вашего незадачливого убийцы. — А тебе удачи с Шерлоком. И терпения, — вернул рукопожатие Грег. — Оно тебе уж точно пригодится… Недовольный оклик «Джон!», донесшийся откуда-то из холла, заставил Лестрада замолчать на полуслове. Неловко улыбнувшись, доктор только пожал плечами и торопливо последовал за своим неугомонным другом, надеясь, что тот еще не успел никуда умчаться без него. Они достаточно быстро покинули здание студенческого общежития, поэтому и не могли услышать, как детектив-инспектор Грегори Лестрад негромко замурлыкал себе под нос несколько минут назад услышанную песенку. И только его подчиненные во главе с Салли Донован многозначительно заулыбались. — …somewhere beyond the sea, somewhere waitin' for me, my lover stands on golden sand, and watches the ships that go sailin'… * * * Оставшаяся часть дня прошла довольно-таки спокойно. Джон, созвонившись с Мэри — та вторую неделю гостила у какой-то своей дальней родственницы в Уокингеме (в этом самом месте Шерлок почему-то всегда многозначительно улыбался), — неторопливо прогулялся до ближайшего супермаркета за продуктами. Живущий с некоторых пор один Шерлок, судя по всему, не утруждал себя заботами о наполнении собственного холодильника, а заодно и желудка. Однако он по-прежнему оставался в хорошей форме, не сбросив даже половины стоуна. И за это, судя по всему, стоило благодарить миссис Хадсон, которая в отсутствие Джона окружила непутевого детектива истинно материнской заботой. — Что ты хочешь на ужин? — игнорируя назойливое пиликанье на скрипке, которое даже с натягом нельзя было назвать игрой, Джон замер на пороге кухни. — Шерлок? В мелодии смутно угадывались знакомые ноты, и доктор не смог сдержать улыбки, узнавая злополучную песенку Бобби Дарина, которую Шерлок несколько часов напевал на месте преступления. Впрочем, судя по всему, бедная песня в чем-то провинилась перед гениальным детективом — в противном случае он бы не стал так жестоко изуверствовать над ее приятным и незамысловатым мотивчиком. — Я не голоден. — Попробуй рассказать мне что-нибудь новое, чего я о тебе еще не знаю. — Джон хмыкнул. — Может быть, ты перестанешь наконец терзать несчастный инструмент и откроешь вино? Оно в холодильнике и… Не дождавшись, пока друг закончит предложение, Шерлок небрежным движением бросил скрипку на свое кресло — каждый раз, когда Джон видел подобное отношение к хрупкому и явно дорогому инструменту, его сердце сжималось от волнения, — после чего прошел на кухню, нарочно громко шлепая босыми ногами. — Ты не хочешь обуться? Или хотя бы надень носки, пол холодный. — Меня все устраивает. Джон хмыкнул, проследовав за Шерлоком на кухню, где, упершись обеими руками в стол, стал наблюдать за тем, как тот с каким-то странным остервенением начал открывать бутылку с белым вином. — Что с твоим настроением? Ты несколько часов назад блестяще раскрыл дело, едва только взглянув на место преступления… — Это была сущая ерунда, — огрызнулся Шерлок, рывком вытягивая пробку из бутылки; впрочем, голос его заметно смягчился. — Лестрад разобрался бы и сам, просто это заняло бы у него в десять раз больше времени. Джон решил не акцентировать свое внимание на том, что Шерлок только что сделал комплимент профессионализму Грега, пусть даже и в столь завуалированной форме. — …все равно, это было блестяще, — парировал он. — Чем ты сейчас не доволен? — Я всем доволен, оставь меня в покое. Ты, кажется, собирался заняться ужином? — Шерлок с размаху плюхнулся на стул, крутя в руках пробку от вина. — Вот и занимайся. Лежащий на кухонном столе мобильник Джона ожил, извещая о приходе нового сообщения. Доктор, обозревавший в этот самый момент содержимое холодильника, обернулся на звук, удивленно приподнимая брови. — Кто бы это мог быть? Шерлок аккуратно подтянул к себе телефон, краем глаза наблюдая за реакцией друга — не возмутится ли подобному поведению с его стороны? — после чего разблокировал сотовый, проведя пальцем по экрану. И нахмурился. — Это Грег. Кто такой Грег? — Ха-ха. Очень смешно. — Джон захлопнул дверцу холодильника и, подойдя к столу, выхватил свой телефон из рук Шерлока. В ответ на это детектив только фыркнул и, зажав винную пробку между ладоней, прижал кончики пальцев к губам. Его лицо в этот момент приняло крайне сосредоточенное выражение, как если бы Шерлок думал какую-то очень важную мысль, которую никак нельзя было упустить. Момент разрушил Джон: прочитав сообщение от Грега, он рассмеялся, после чего сунул телефон прямо под нос Шерлоку. Тот, впрочем, старательно демонстрируя наивысшую степень незаинтересованности (читай — обиды), даже не посмотрел на него, продолжая внимательно изучать противоположную стену. Джон вздохнул. — Грег пишет, что он ненавидит тебя и просит меня прострелить твою гениальную голову, когда ты будешь спать. Шерлок дернулся, как от удара. — Что? — Вот так-то лучше. Не люблю разговаривать со статуей. — Джон протянул руку и вложил свой мобильник в ладонь друга. — У тебя пальцы ледяные, может быть, ты все-таки наденешь носки? Шерлок смешно сморщил нос и, не скрывая улыбки, посмотрел на Джона. — Куда? На руки? — Да хотя бы и так. Они оба рассмеялись, после чего Шерлок наконец прочитал сообщение от Грега. «Это какая-то заколдованная песня. У нас ее уже поет весь отдел». * * * После ужина, который представлял собой наскоро приготовленные спагетти под соусом Болоньезе, Джон, пожелав Шерлоку спокойной ночи — тот что-то увлеченно печатал на своем ноутбуке и поэтому не обратил на друга никакого внимания, — поднялся наверх, в свою комнату. Даже несмотря на то, что после возвращения детектива «из мира мертвых» доктор уже долгое время жил в другой квартире, вместе с Мэри, Шерлок оставил за ним неотъемлемое право на свою собственную комнату здесь, на Бейкер-Стрит. Так же, как оставил за собой право на самого Джона Уотсона — на его дружбу, его внимание, на ту часть его жизни, что была неразрывно связана, сплетена с самим Шерлоком. Это делало Джона счастливым. Какое-то время он пытался читать книгу — одну из тех, что Шерлок всунул ему в руки со словами: «Она тебе обязательно понравится!», однако через некоторое время усталость взяла свое. Джон погасил свет лампы, которая стояла на прикроватной тумбочке, и, забравшись под одеяло, закрыл глаза. Снизу доносилась знакомая мелодия, прекрасно слышимая даже через два лестничных пролета и одну закрытую дверь. В любое другое время, возможно, Джон возмутился бы, что другу вздумалось играть на скрипке в тот самый момент, когда он пытался заснуть, — впереди маячил ненавистный понедельник и начало новой рабочей недели, перед которыми нужно было как следует отдохнуть и выспаться. Однако, пропустив незатейливый мотивчик через свои гениальные мозги, Шерлок смог выдать сейчас что-то совершенно невероятное, очень тонкое и гармоничное. Такое, от чего в груди разливалось необъяснимое тепло, а губы сами по себе растягивались в улыбке. Пытаясь мысленно подпевать играющему Шерлоку, Джон сам не заметил, как заснул. * * * Что-то тяжелое плюхнулось рядом на кровать, заставив отставного военного врача проснуться и рывком выскочить из нагретой постели. — Это я. Подумай, прежде чем хвататься за пистолет под подушкой. Голос у Шерлока был расстроенный, но спросонья Джон не понял этого сразу. — Какого черта?! У тебя нет собственной кровати? — Есть. — Тогда что ты тут делаешь? Шерлок фыркнул и повернул голову в сторону Джона, его глаза неярко блеснули в свете уличных фонарей. — Ответ должен быть очевиден даже такому тугодуму, как ты. Я тут лежу. — Это я уже понял. — Джон аккуратно опустился на край постели, его колено уперлось в ногу Шерлока, обтянутую тонким трикотажем пижамных штанов. — Меня больше интересует другой вопрос. Почему ты здесь лежишь? — Не могу заснуть. Джон нахмурился. — Не помню, чтобы это когда-нибудь было для тебя серьезной проблемой. Ты вполне можешь обходиться без сна долгое время. К тому же завтра я уйду на работу и… — Нет, не то! — не меняя положения, Шерлок раздраженно взмахнул руками, что смотрелось весьма комично. — Ты не понимаешь. Она продолжает… крутиться у меня в голове, я никак не могу заставить ее замолчать! — Кого? Мысль? Джон лег на спину, согнув ноги в коленях так, что его ступни продолжали касаться холодного пола. Их с Шерлоком плечи соприкоснулись — и даже через ткань халата он чувствовал живое тепло, исходящее от тела друга. — Если бы! — в голосе проскользнуло слабо различимое отчаяние. — Песня. — Песня? Ты это серьезно? Возмущенная тишина была Джону ответом. Он почувствовал, что его разбирает смех. В этот же самый момент в темноте его комнаты, словно грозовая туча, отчетливо сконцентрировалась обида. При желании, наверное, можно было даже разглядеть маленькие молнии — такие же яркие, острые и язвительные, как и сам Шерлок. По крайней мере, в воображении Джона уж точно. — Хорошо, ладно. У тебя в голове застряла популярная американская песенка. Допустим, что это так… — Это так! — …но это все еще не объясняет, почему ты лежишь в моей постели и мешаешь мне спать. Шерлок завозился и через мгновение забрался под тонкое одеяло из верблюжьей шерсти, под которым любил спать Джон. — Я подумал, что, может быть, твое присутствие поможет. — Поможет что? — Поможет заснуть и выбросить этот чертов мотив из головы. Джон вздохнул и, наконец, растянулся во весь рост на кровати. — Мне ведь тебя никак не выгнать, верно? — А разве ты сможешь? Джон повернул голову, чтобы посмотреть на Шерлока. Тот улыбался — не злорадно, не ехидничая, — просто по-настоящему улыбался, отчего в уголках его глаз собрались лучики-морщинки. И не было никакой силы, чтобы противостоять теплу и искренности этой улыбки. Джон вымученно вздохнул. — Не смогу. — Значит, я остаюсь. Какое-то время они лежали молча, каждый погруженный в собственные раздумья. Шерлок опять начал мурлыкать злосчастный мотивчик, после чего со стоном спрятал голову под подушку, — словно бы та могла каким-то образом защитить его от навязчивого преследования некогда популярной мелодии. Джон коснулся локтя друга, вынуждая того выбраться наружу из-под его импровизированного убежища. — Слушай, я тут подумал… Может быть, попробовать вытеснить эту песню из твоей головы какой-нибудь другой? — Еще более идиотской? — ворчливо отозвался Шерлок. — Я сомневаюсь, что это сработает. — Ну, можно по крайней мере попробовать. Как тебе, например, такая песенка? I really can't stay Baby it's cold outside… I've got to go away Baby it's cold outside… This evening has been… Been hoping that you'd drop in So very nice I'll hold your hands they're cold as ice My mother will start to worry Beautiful, what's your hurry My father will be pacing the floor Listen to the fireplace roar So really I'd better scurry Beautiful, please don't hurry Well, maybe just one drink more Put some records on while I pour… Когда голос Джона затих, единственным звуком, который слышался в темной комнате, был спокойный звук дыхания Шерлока. Он спал.