Рука в руке; Теперь я поведу тебя.

- Эй, Локи, сможешь повести меня к алтарю? Как он может отказать девушке, что спасла его жизнь, кажется, целую жизнь назад? Лев осторожно кивает, а его хозяйка порывисто обнимает драгоценного друга из другого мира. Горько, невыносимо горько оттого, что она станет чьей-то супругой. До последнего дня, точно мальчишка, он надеялся, что светловолосая девушка останется с ним навсегда. Пусть не как драгоценная возлюбленная, а как друг и товарищ, но останется. Но она выросла. Он всё также юн, а она повзрослела. Её улыбка стала значительно теплее, а глаза наполнились мудрой искоркой. Его наивной хозяйки больше нет, лишь уверенная в своих силах женщина идёт где-то перед ним. Казалось, что на её жизненной дороге ему просто нет места. В ночь перед самым радостным днём в её жизни он был рядом. Просто смотрел на спящее лицо. Пожар в груди, но душа разбита на осколки. Осторожное прикосновение к щеке. Даже не дрогнула. Она никогда не будет больше рядом с ним, никогда не позволит ему вытворять различные глупости. Раньше она так смешно злилась и швырялась всем, что под руку попадётся, а теперь лишь молча, смотрит на него тяжёлым взглядом, стараясь пригвоздить Духа к месту. И он, точно нашкодивший котёнок, поджав хвост, исчезает, бормоча нелепые слова извинения. Сейчас она научилась долго злиться и держать любой проступок в своей памяти. Не грешит, конечно же, упрекнуть нерадивого Льва в его постоянном опоздании и неуместных шуточках. Как жаль, что его любимая хозяйка обязана взрослеть. Он так устал от неё новой, но обязан служить преданно и честно. Горько. А ведь через несколько часов кто-то будет кричать это на торжественном банкете в честь праздника. Одна свадьба и одни похороны. Похороны его возлюбленной хозяйки и свадьба девушки, что тоже ему дорога. Нет, ему приятно видеть, как она по новому смотрит на мир, сколько материнской ласки и заботы она проявляет к окружающему миру, точно в ответе за него. Он как истинный родитель радуется и грустит вместе с ней. Дышать в унисон, подстраиваться под её ритм сердцебиения вошло в привычку, но теперь нужно отучаться. Его малышка нашла того, кто будет оберегать её, а ему, глупому царю зверей, придётся ютиться в уголке её огромного горячего сердца. Он как отец, который не может понять, что его возлюбленная дочурка уже не маленькая и вскоре упорхнёт из родного гнезда. Птица. Да, его хозяйка точно прячет пару серебристых крыльев у себя в необъятном гардеробе. Она была яркой, точно звезда на небе и спокойной, словно морская гладь в июльский полдень. Его родная, милая и добрая дочка…. Дочка? Захотелось засмеяться. Он переживал, рвал на себе волосы как самый настоящий отец. Локи волновался перед свадьбой Люси так же, как отец волнуется перед бракосочетанием своей единственной дочери. Накрутил себя, заставил поверить в то, что она во всём виновата. Старый дурак. Вот и ворчит, как и положено по мнимому статусу. Глупо получилось. Дух аккуратно убирает прядь, которую невеста пытается жевать. Он невольно улыбается. Лишь во сне его дорогая хозяйка похожа на ту семнадцатилетнюю волшебницу, что рискнула собой, спасая своего друга. Воспоминания – всё, что у него осталось. Драгоценные воспоминания, которые он может доверить лишь самому себе, да и то, с опаской. Они как отец и дочь. Глупые, упрямые, но не могут друг без друга. Он боялся, что его опека была напрасной. Боялся, что она обожжётся, в одиночку вступив во взрослую жизнь. Когда он держал её ладонь тогда, то ощущал, как от страха мелко дрожат пальцы, а теперь она такая уверенная и с улыбкой сильнее сжимает его ладонь. От хрупкого подростка не осталось и следа. Так жаль, что дети вырастают. Теперь у его малышки есть тот, кто будет защищать её ценой своей жизни. Теперь она будет искать убежища и защиты в объятьях будущего мужа. Немного одиноко, но Лев справиться с этим. Действительно, чего ему бояться - пока их связывает контракт – он её лучший друг, брат, отец и главный защитник. Да и без всякого контракта, он не отказал бы ей в этой простой, до нелепости, просьбе. Но самое странное было то, что он любил её точно маленькую дочь. Не Козерог, не Скорпион, ни кто-либо ещё, а он домашний лев Локи, который смотрит и улыбается на вертящуюся перед зеркалом молодую женщину в белом платье. Она счастлива – он счастлив. Смотрит на него, лукаво и осторожно. Боже, как он соскучился по таким живым искрам в её глазах. Царь зверей и отец невесты на сегодняшний день, да, впрочем, и навсегда отныне, осторожно берёт её руку. Дрожит, как много лет назад. Улыбается. Тепло и уютно. И нет той вчерашней неуверенности и боязни. Он знает своё место – на сегодняшний день, он просто обязан сыграть свою роль идеально. А дальше – время покажет, с кем он дальше будет ступать по дороге своей жизни. - Локи, не дрожи, ты волнуешься больше меня. - А как тут не волноваться, если моя милая Люси уходит от меня во взрослую жизнь! - Господи, папаша нашёлся. Успокойся, никуда я от тебя не денусь, разве что звёзды скорее погаснут. И вообще, прекращай испускать флюиды счастья, а то мой будущий супруг ревновать начнёт. - А я вот думаю, что он парень понятливый и догадается, что эти флюиды ничто иное, как отцовская гордость. - О, Боже, мой! По-другому ты не умеешь. И это хорошо. Свет магических свечей, плавающих в воздухе, невозможно было сравнить с искрящейся улыбкой молодой невесты и отцовской гордости её Духа. Музыка мягко разливалась по церковной зале, отталкиваясь от высоких сводов и возвращаясь к музыкантам. Девушка осторожно ступала по золотистому ковру, крепко сжимая руками рукав смокинга своего «отца». Рыжеволосый юноша заботливо гладил её мелко подрагивающую ладонь в шёлковой перчатке. Аккуратно сжимая подушечки её тонких пальцев и успокаивающе улыбаясь. Он был уверен и хотел передать толику своей уверенности своей «дочери». Её голова чуть склонилась вниз, а на губах застыла нежная улыбка, которую она умеет дарить только ему, идущему рядом. Жаль, но больше он её не увидит. Сегодня Люси Хартфилия станет женой своего возлюбленного и просто не сможет улыбаться другому с той же нежностью. А пока он ведёт её к алтарю и жениху, можно спрятать смущённо – счастливое лицо в фате и ласково называть Духа своим «отцом». - Я всегда знала, что моя семья никогда меня не оставит. - Что случилось, Люси? Мы уже почти дошли. - Ничего…. Папа.