Замок с сюрпризом

Незыблемая крепость с высокими стенами из потемневшего от времени камня, испещрённого десятками сотен трещинок. Массивный мост, увитый цветущими нежно-розовыми цветками вьюна и ведущий прямо через водяной ров без единой живности. Вокруг самого замка раскинулось множество деревьев сирени с приятно-пахнущими гроздьями цветов, невысокие кустарнички мимозы с целой пригоршней десятка жёлтых соцветий на каждой ветке. Эта необыкновенная красота буквально дышала, пропиталась запахом средневекового романтизма, когда смелый рыцарь в блестящих доспехах, верхом на гнедом коне, спасал из высокой и неприступной башни свою возлюбленную принцессу, с чьей красотой не сравнятся красоты всего мира. Сейчас же здесь было пустынно и безлюдно, во внутреннем дворе брусчатка поросла мхом, вьюн и плющ опутали строение и стремились ещё выше, цепкими отростками впиваясь в вековой кирпич. В данный момент этот замок был закрыт для посещения посторонним лицам, хотя сейчас находился в собственности одного из городских музеев и являлся частью большинства экскурсионных программ этого края. После небольшого инцидента, в результате которого пожилой старичок-сторож лет шестидесяти сошёл с ума, якобы повстречавшись с небывалым чудовищем, обладающим змеиным хвостом, замок и был оцеплен. Понятное дело, что власти и руководство списали всё это на старческий маразм мужчины, но вот меня заинтересовало это место, как истинного поклонника мистики. Всего одна толстая пачка зелёных купюр – и я новый сторож этой средневековой прелести на целую неделю. Внутри отделка замка была ничуть не хуже обстановки в резиденции самой Королевы Елизаветы, поэтому я с комфортом разместился в небольшой комнатке, размещённой на первом этаже и отведённой специально для персонала. Кровать, двуспальная и роскошная даже по современным меркам, атласные покрывала кроваво-красного цвета и подушки точно такой же тональности, только с нашивкой в форме розы Тюдоров. Две прикроватных тумбы и комод из красного дерева, раритетное, с потёртостями и мутноватое зеркало неподалёку от окна. Окна же выходят во внутренний двор, их закрывают рубиновые шторы с золотистой бахромой. «Да, ничего не скажешь», - восхищённо выдыхаю и тут же заваливаюсь на мягкую кровать, матрац которой сразу принимает форму моего тела, обволакивая и понуждая забыться в этой мягкости. Красиво, удобно, практично. Здесь мне предстояло провести неделю – на большее денег было совсем жалко, хотя, узрев всё это великолепие родового замка, я бы с огромным удовольствием остался здесь навсегда, вдали от цивилизации. Хотя… нет, всё-таки технические инновации здесь, конечно, присутствовали. Новые хозяева провели сюда электричество (ну, не провели, а установили мощный электрогенератор) и газ, чтобы хоть как-то освещать и отапливать эту громадину. Поэтому, могу с уверенностью заявить, что здесь я бы провёл весь остаток своей жизни. Сомкнув руки плотным кольцом вокруг одной из целых пяти прямоугольных подушек, я непреднамеренно задремал, расслабившись и сомкнув усталые веки. Сон пришёл быстро, картинки перед глазами запестрили жёлто-алыми красками с россыпью синеватых вкраплений, а потом наступила темнота. Проспал я до поздней ночи и, когда разомкнул глаза, то в комнате было совсем темно. Кое-как поднявшись с постели, зевнув протяжно и сладко потянувшись, я на ощупь, по стенке добрался до выключателя. Ткнул пальцем в хитро запрятанную над комодом кнопку, но люстра не загорелась, вопреки надеждам и ожиданиям. Послышался размеренный треск, от которого я подпрыгнул на месте, и тут же следом заискрился выключатель. Обматерив всё, на чём весь свет белый стоит, я торопливо щёлкнул гладкую кнопку, нашарил дрожащей рукой в ящике тумбы восковую, наполовину расплавленную свечу с застывшими полупрозрачными капельками воска. Спички нашлись тоже относительно быстро, в боковом кармане так и не разобранной сумки с вещами, поэтому яркий огонёк вскоре разгорелся на кончике обугленного фитиля. Мрак расступился к стенам и засел в обделённых светом углах, а я поёжился от страха. С детства страдаю единственной фобией – боязнью темноты, от которой мурашки по телу бегают и дрожь прошибает неумолимо. Единственным правильным решением было сейчас пойти и проверить состояние работы генератора, но по витиеватым сводчатым коридорам, в кромешной мгле, мне было особенно боязно и неохота плестись в эти сырые подвалы замка. Дожидаться утра тоже не было смысла, поэтому, пересилив себя, я всё-таки двинулся к выходу. Мельком взглянув в открытое окно, я заметил, что былая дневная красота пропала, растворилась в этой непроглядной тьме, что бережно окутала своим мрачно-чёрным покрывалом все окрестности. Мертвенно-бледная луна вступила на небосвод, окружённая мириадами холодных звёзд, чей блеск мерк на её фоне. Густой лес глухой стеной обступил замок, сгущая и без того беспросветную темень. Все посторонние шумы и шорохи были слышны слишком явственно, а какое-то настороженное предчувствие не покидало меня всю дорогу, пока я неторопливо, постоянно оглядываясь по сторонам, брёл прямо по коридору. Вот я свернул налево, где вдали, в стекле старинного посудного серванта отражался тусклый фосфорный блеск ночного светила. Порыскав в карманах джинсов, я выудил наружу целую увесистую связку всевозможных ключей, среди которых ключ от амбарного замка, преграждающего вход в подвал, отличался своим внушительным размером. Поднеся трепещущий огонёк свечи к замку, я открыл его, снял с двери и, запихнув под мышку, скользнул в пустоту. В подвале пахло сыростью и смрадом, застоявшийся воздух оседал неприятным осадком в лёгких, а писк мышей и хитрый блеск озлобленных глазёнок крыс подкрепляли и без того непомерный страх. Огромная установка генератора расположилась в густой темноте где-то поодаль от скопления деревянных ящиков, что образовывали своеобразную стену, отделявшую установку и пространство с выходом в узкий коридор, откуда можно было пробраться вглубь подземелий. Алыми огоньками блеснула панель генератора, когда я подошёл ближе, поднёс к ней свечу и принялся щёлкать кнопки, попутно вспоминая, как включить аварийное питание. Внезапно за спиной послышался тихий шорох, невнятное шуршание, и вскоре я почувствовал, как моей ноги коснулось нечто мощное, толстое и холодное. Я вздрогнул и почти закричал, но тут же раздался человеческий шёпот с едва различимым шипением: - Кто ты? - Я бы хотел вас об этом спросить, - нервно хихикнул я, но шевелиться всё ещё опасался, а тем временем нечто чешуйчатое опутывало мои ноги кольцами, не сильно сдавливая, но лишая возможности двигаться. Таинственный незнакомец был определённо мужчиной, о чём свидетельствовал хриплый баритон. При том этот мужчина с чрезвычайным удовольствием тянул шипящие согласные и понижал голос до интимно-тихого. - А, так ты здесь новенький, да? – моего ушка коснулся влажный и гибкий язык, который скользнул по ушной раковине, а затем мочку прихватили мягкие губы, и я дёрнулся в сторону, из-за чего мои ноги сжали сильнее. Впору было завыть от боли, но я сдержался и сдавленно застонал, выронив из рук и ключи, и замок, и даже свечу, которая мгновенно угасла, приземлившись в неглубокую лужицу. Мои глаза постепенно расширялись от страха и удивления, а непроглядная темень лишь усугубляла положение. Мягкие и настойчивые губы незнакомца коснулись моей шеи, я приглушённо охнул и попытался отстраниться от него, но сильные и властные руки не позволили мне этого сделать. - А ты мне нравишься. Давно меня не посещали такие красивые мальчики. – Этот вкрадчивый голос с придыханием над самым ушком будоражил сознание и, как ни странно, не вызывал никакого отвращения. В то мгновение, когда ладони неизвестного мужчины опустились на мои бёдра, а сзади мне в ногу упёрлось нечто твёрдое, я взвизгнул и со всей дури, не задумываясь, ударил недруга локтём в челюсть, отчего хватка его ослабла. Я тут же вырвался и бросился наутёк, куда глаза глядят. Сознание не отпускала страшная догадка о том, что именно это существо увидел где-то на просторах резиденции бывший сторож. Странный мужчина явно не был человеком, а то нечто, что опутывало мои ноги, несомненно, было не простой верёвкой или ещё чем-то. Я бежал без остановки, всё углубляясь и углубляясь в тёмное подземелье, где слышалось звонкое эхо разбивающихся об пол капель воды и непрекращающееся шипение, будто это самое чудовище всё ещё преследовало меня неотступно. *** Я очнулся в своей постели с нестерпимой головной болью и зудом во всём теле. На задворках сознания мелькали обрывки странного сна, встреча с каким-то мифическим чудовищем из легенд, но я старательно гнал эти мысли от себя прочь. Приняв сидячее положение, что далось с особым усилием, я оглянулся по сторонам и не заметил ничего необычного. Всё та же мягкая постель, подушки в атласных наволочках, пылающие алым тяжёлые шторы, и разгорающийся за горизонтом рассвет, позолотивший верхушки деревьев и окрасивший узкую полоску небосвода в нежно-розовый. В окрестностях замка и в комнате, напротив, царили утренние сумерки и смиренная тишина, в какой-то момент показавшаяся мне удушающей. Я скосил взгляд в сторону сумки с расстёгнутым карманом, потом на свою руку, на которой красовалась внушительная рана, протянувшаяся от плеча к самому локтю и уже затянувшаяся чёрствой коркой. Всё это было странным, и создавалось такое впечатление, что я потерял память. Это-то и объясняло наличие царапины, разорванную одежду, которую я приметил на себе только что. Вновь отмахнувшись от догадок, я поднялся на ноги и поморщился от резко вспыхнувшей боли чуть ниже поясницы. Вот уж теперь я точно ничего не понимал! Тяжёлыми шагами, опираясь ладонью на стену, добрёл до небольшой кухоньки, где были все удобства для трапезы. Посчастливилось мне отыскать в недрах холодильника целую банку мёда, а в одной из кухонных тумб даже нашлась полупустая пачка венских вафель. Чтобы найти заварку для чая и сахар, потребовалось чуть больше времени, чем я рассчитывал, зато вскоре я вдохнул приятный аромат бергамота и сладкого мёда. В общем и целом, завтрак удался на славу. Всё утро меня не покидала навязчивая идея о том, чтобы разузнать, что же со мной произошло ночью. Света в замке по-прежнему не было, но я всё равно нашёл в себе силы, чтобы спуститься со свечой в подвал, который встретил меня незримой отрешённостью и манящей тайной. На полу, в небольшом углублении, в воде валялся остаток восковой свечи, неподалёку громоздкий замок от двери и связка ключей. Эта картина заставила в голове моей вспыхнуть очередной фрагмент минувшей ночи, где я встретился с каким-то чудовищем, а потом бежал, бежал, и попал в темноту. Ничего больше не могу вспомнить даже при особом желании. Весь остаток дня до самого вечера прошёл в бесцельном скитании по широким коридорам, украшенным бесчисленными картинами и статуями из белоснежного мрамора. Отыскав библиотеку, я провёл в ней около трёх часов за чтением увлекательной истории местного замка, в ходе чего вычитал примечательную легенду о, якобы блуждающем по подземелье принце, что был проклят древней ведьмой. Если верить потрёпанным страницам фолианта, то ведьма та прозвала молодого принца «Змеёй» за его особенно скверный характер, подлость и способность ударить в спину. Понятное дело, что вся эта история впечатляла, но не обосновывала главного, поэтому я отложил книгу в сторону, взглянул в окно, где пылало, угасая, солнце. Оранжевые блики плясали на стенах лениво, будто неохотно и вовсе невесело. Мир постепенно засыпал, прохлада врывалась в раскрытые окна, а на меня наваливалась дремота, тяжёлая и вязкая, будто патока. Сонливо зевнув, я дотянулся до мобильного телефона и набрал номер владелицы замка, чтобы узнать, что делать с неработающим генератором. Мадам Ксавьера ответила, что сейчас же вышлет ко мне мастера, который посмотрит оборудование, но приедет он не раньше, чем через пару дней. Это удручало. Мне предстояло провести очередную бессонную ночь в полной темноте. Что может быть ужасней? В детстве родители часто ругали меня за то, что я постоянно убегал из своей комнаты и забирался к ним в постель, дрожа от страха, как осиновый листок. Когда я стал постарше, то начал спать при полном или частичном освещении, заворачиваясь в одеяло до самого носа и обеспокоенно поглядывая на тёмные углы небольшой комнатки с полосатыми обоями. Всё в ночи казалось мне зловещим, пугающим, и даже сейчас с неспешным приближением темени, я не находил себе места. Усевшись с ногами на широкий подоконник уже в спальне, я поглядел в окно, где на улице было совсем темно и тихо. На тёмно-синем полотне небес пылала мистическим светом луна, которую почти скрывала свинцовая туча, нависшая над замком кровожадным коршуном. Мне было не по себе, я зябко ёжился и обнимал себя за плечи, пока усталость со скукой не взяли своё, и я не заснул, привалившись виском к оконному косяку. Несколько часов пролетели как миг, тьма опутала меня своими крючковатыми пальцами, забралась колкой прохладой за шиворот рубашки. Волна мурашек скользнула вдоль хребта, прошибло мелкой дрожью руки и ноги, а сам я с грохотом рухнул на пол. Тихо выругавшись, я потёр ушибленный затылок, а потом с ужасом уставился в два горящих глаза-изумруда с по-кошачьи вытянутыми зрачками. Нечто, представшее передо мной, обладало пронзительным взглядом, устремляющимся в самую глубину души; мягкими чертами лица, аристократичными и в то же время мужественными. Так же незнакомец мог похвастаться копной длинных иссиня-чёрных волос, заплетённых в косу, и мощным, с плавными изгибами и внушительными мышцами змеиным хвостом. Я сдавленно охнул, попятился назад, но юркий, хоть и тяжёлый хвост схватил меня за лодыжку, потянул назад рывком, и я в который раз приложился головой об пол, отчего звёздочки перед глазами взвились столбом в воздухе и вскоре погасли, рассыпавшись разноцветным фейерверком. Спустя минуту я смог разглядеть чудовище, явившееся ко мне ночью. Благо, что перед тем, как уснуть, я успел зажечь добрый десяток свечей, которые расставил по всем углам и поверхностям. Змеиная часть существа была покрыта грубой, плотно прилегающей друг к другу чешуёй, а от пояса начиналась человеческая половина. Рельефный торс, широкие плечи, развитые грудные мышцы, - всё это принадлежало мужчине лет тридцати на вид. Незнакомец обворожительно и хитро улыбался, не выпуская меня из захвата, а сам как бы оценивающе окидывал меня придирчивым взглядом, после чего заговорил: - Давно не виделись. Я притих и даже перестал брыкаться, зачарованно уперев взгляд в глаза таинственного гостя. - Ты так напуган, - констатировал змей с каким-то сочувствием и нежностью, легонько тронув мою щёку кончиком своего хвоста. Я так и не мог ничего сказать, безмолвно глядя на мифическое создание. Честно признаться, меня посетила такая мысль, что я просто сошёл с ума, но действительность всего происходящего поражала, впечатляла. - Ты помнишь нашу прошлую ночь? – проворковал мужчина, приблизившись к моему лицу и выдохнув в самые губы. Я отрицательно покачал головой и, казалось, побледнел окончательно, вжавшись в пол и понадеявшись с ним слиться. Едва рассеивающаяся темнота красивой тенью оседала на лице и теле монстра, выделяла плавные изгибы его тела, изящные контуры и линии, а я в испуге смотрел в красивые зелёные глаза неотрывно, надеясь найти в них ответы на все свои молчаливые вопросы. Сейчас мне чудится, что все мои кошмарные сны разом воплотились в этом существе, которое так ласково и настойчиво гладит мои бёдра, задирает рубашку до ключиц и осыпает поцелуями часто вздымающуюся грудь. Я обомлел от его действий и не смог даже пискнуть, осознав, что тело мало-помалу отзывается на немного грубую прелюдию. Когда до меня дошло, к чему ведёт это нечто, я взвизгнул, подался вперёд, чтобы вырваться, но безуспешно. Отчаянно замахав руками, я понадеялся ударить своего пленителя, но змей швырнул меня на кровать, навалился сверху и прижал к мягкой поверхности всем своим весом, а я задрожал под ним в испуге. - Лежи и не дёргайся. – Холодно бросил мужчина, склонив голову в сторону, а потом прибавил: - Меня зовут Линар. Я наг. «А я фея», - нервно хихикнул я, но вслух ничего не произнёс. В следующую секунду наг ловко избавил меня от одежды, довольно присвистнул, смерив внимательным взором моё тело, а затем кончик его хвоста пополз по моей ноге, забрался к промежности и погладил аккуратную розовую дырочку, заставляя меня сжаться и заскулить подбитой дворняжкой. Уже не было резона сопротивляться, да и надежда на побег стремительно угасла по мере настойчивости моего новоявленного любовника. Всё-таки я бы предпочёл придерживаться мнения о том, что я сошёл с ума, но ведь ощущения, что затопляют меня с головой, реальны как никогда. Напористые губы, осыпающие поцелуями мои плечи, ключицы и грудь; юркий язычок, обводящий затвердевшие соски; наглые руки, щупающие меня в самых интимных местах, - всё это возбуждало, заводило и принуждало выгибаться навстречу нагу, но внезапно я опомнился и запаниковал. - Да кто ты, чёрт тебя подери?! – ору во всю глотку, отпихивая насильника и руками, и ногами. - Линар! Наг – полузмея-получеловек! – пояснил мужчина, после чего перехватил мои запястья одной рукой и прижал их к подушке над моей головой, а ноги без особых усилий опутал мощным хвостом и сжал, чтобы я притих. – Твоё имя? Я не ответил, за что получил несильный удар в грудь, но этого было достаточно, чтобы я выкрикнул своё имя громко и отчётливо несколько раз: - Алекс! Меня зовут Алекс! – голос дрожал, я охрип, а в глазах цвета морской волны застыли сияющие слёзы. Линар был доволен моим ответом. Он ласково провёл тыльной стороной ладони по моей щеке, коснулся жёсткими кончиками пальцев моих дрожащих губ, чуть приоткрывая их. Я посмотрел на него с немой мольбой, а змей прильнул к моим губам в долгом и требовательном поцелуе, подавляющем любое сопротивление. Какое-то время меня мучило противоречие. Я отчаянно не желал становиться любовником какой-то неизвестной науке твари, о которых пишут в фэнтезийных книжках, но выбора у меня не было. Окончательно убедившись в том, что я подчинился ему, наг раздвинул хвостом мои ноги, устроился поудобнее между ними, и нечто твёрдое, горячее и скользкое упёрлось в мою промежность. Я приподнялся на локтях, когда мои руки отпустили, поглядел на огромный член ярко-красного цвета, и внутри у меня всё похолодело. Насильник криво ухмыльнулся, провёл ладонью по своему достоинству, а затем погладил мой анус кончиком своего хвоста, сначала осторожно, потом настойчиво, а затем надавливая. Вот он входит в меня на три сантиметра, а я морщусь, кусаю губы до крови и комкаю простынь пальцами. Чуть глубже, чешуйки трутся внутри о нежные стенки, раздвигая их и разрабатывая узкий проход для дальнейшего проникновения. С тихим шипением Линар лизнул моё ушко, опустился губами к неосторожно подставленной шейке, после чего обхватил мою уже восставшую плоть когтистыми пальцами. Я вскрикнул, но губы накрыли чужие уста в грубом поцелуе с покусыванием. Инородный предмет внутри двигался рваными и мощными толчками, вбиваясь глубже и заставляя меня кричать от боли и наслаждения, когда кончик упирался в простату. Я вцепился руками в плечи любовника, отвернулся от него, не позволяя меня целовать, а потом задрожал, когда раздвоенный язычок лизнул мою щёку. - Милое создание, ты станешь моей самочкой? Тут я застопорился, потом нахлынула нестерпимая ярость, и я с особым удовольствием расцарапал нагу голую спину, а он тем временем рывком вытащил из меня хвост, с многозначительным «с-с-сволочь» стремительно вошёл в меня до половины и замер, когда я рефлекторно сжался вокруг члена мужчины и заскулил протяжно. Из глаз брызнули слёзы, лицо исказила гримаса боли, а Линар поспешно начал движение, преодолевая слабое сопротивление моих мышц. Его член был огромен, он почти разрывал меня изнутри, а сам наг насаживал меня на свой ствол, принуждая сжимать его, ублажать. Я уже принялся стонать в голос, когда холодные пальцы пробежались по всей длине моей разгорячённой плоти, когда член, который проникал слишком глубоко, задел самую чувствительную точку внутри. Это было форменное безумие, но я начал подмахивать ему бёдрами, жаться от страха к широкой груди, как только добрая половина свечей погасла от ворвавшегося в комнату ветра. Я скулил, метался по постели и часто облизывал губы, к которым вскоре были приставлены пальцы мужчины. Я сначала несмело лизнул указательный, обвёл язычком по кругу, вобрал в ротик на одну фалангу и стал посасывать. Толчки со временем стали быстрыми, частыми и мощными. Меня рывком перевернули на живот, руки Линара упёрлись по обе стороны от моей головы, а сам наг стал размеренно двигаться во мне, ничуть не касаясь моей спины. Его чешуйки царапали мои ноги и ягодицы, а сам наг довольно урчал надо мною, наслаждаясь невероятной узостью внутри меня. Он пару раз умудрялся обмолвиться о том, что таких «самочек», как я, у него не было чуть больше ста лет, а я лишь сдавленно стонал, утыкаясь носом в подушку, чтобы скрыться от стыда. Щёки пылали румянцем, мой член нестерпимо болел от непосильного возбуждения, но мужчина больше не собирался уделять ему внимание. Глубокий толчок, в мои плечи впиваются сильные пальцы, почти до синяков сжимая кожу, а затем что-то тёплое и вязкое разливается внутри. Оргазм накрыл меня незамедлительно, даже без прикосновений – от одной только анальной стимуляции. И вскоре я излился на простынь, обмякнув и ослабев под телом монстра. Потухший взгляд голубых глаз устремился на Линара, когда я повернул к нему голову через плечо, а в это время моих губ коснулись его уста, мягко, осторожно, не проникая языком. Я вздрогнул, зажмурился и из-под полуопущенных, трепещущих ресниц поглядывал на новоявленного любовника, который был чертовски красив. Вот он отстраняется от меня, гладит ладонями мою чуть выпяченную попку, а после берёт мою ладонь, проводит когтём по затянувшейся ране, а затем скользит по ней влажным языком. Я удивлённо наблюдаю за манипуляцией существа, не сопротивляюсь, а после веки устало смыкаются, какая-то неопределённая тяжесть наваливается на голову, и я погружаюсь во тьму. *** Три дня спустя. - Да… да… Да! Да!! – кричу, не сдерживаясь и быстро «скачу» верхом на возбуждённом члене Линара, сжимая его плечи ладонями и откидывая голову назад в небывалом экстазе. Наг смотрит на меня с насмешкой в лихорадочно блестящих очах цвета ламинарии, чуть щурится от удовольствия и мурлычет, точно сытый кот, наевшийся хозяйской сметаны. Его орган внутри меня пульсирует, я предусмотрительно сжимаю ствол внутри, а сам важно покачиваю бёдрами, неотрывно глядя в глаза любовника. С момента нашего знакомства прошло чуть меньше недели, а я уже успел влюбиться в это создание со скверным характером и, мягко говоря, необычной внешностью. Линар первые два дня жёстко и грубо насиловал меня, доказывая то, что я теперь его «самка», а теперь я уже добровольно удовлетворял нага, не забывая царапать и кусать его плечи и шею до крови, оставляя заметные следы. Вот его ладони удерживают меня за талию, задавая нужный темп моему движению. Я гибко извиваюсь, пошло постанываю на ушко Линару, а сам ещё не устаю нашёптывать ему разнообразные пошлости и комплименты. - Вот же похотливое создание… - улыбнулся наг, решительно подмяв меня под себя и подхватив мою ножку под коленом. Он удобно устроил её у себя на плече, кардинально меняя угол проникновения, и смело толкнулся. Потом ещё и ещё раз, ускоряя ритм. Я кричал, скулил и дрожал под телом полузмея, а потом обвил его шею руками, притянул мужчину к себе ближе и нежно поцеловал его в щёчку, отчего горячая сперма тут же разлилась где-то глубоко внутри меня, и я победно заурчал, принявшись тереться собственным членом о мускулистый торс Линара. Мужчина быстро смекнул в чём дело и спокойно начал ласкать меня рукой, припав к моим губам в умелом и сладком поцелуе, продлившимся до тех пор, пока в наших лёгких не кончился кислород. Я бурно кончил в ладонь любовника и самодовольно улыбнулся, потеребив его ушко большим пальцем ноги, что немного разозлило нага, а затем я ловко соскользнул с его члена и принял сидячее положение, чуть пошатнувшись, словно тростник на ветру. - Я же сказал, что ты моя «самочка». – Вскоре проворковал мужчина, погладив моё колено чешуйчатым хвостом. - Да если бы у тебя была задница – ты был бы моей самочкой! – рявкаю и обиженно дуюсь, выпячивая нижнюю губу, но когда тяжёлая ладонь устраивается на моём хрупком плече и успокаивающе поглаживает, я таю и приваливаюсь к боку Линара, прикрыв глаза от удовольствия и задремав на его плече.