Цутигумо

      „Так-с… что же мы имеем? Хм… Ноктис, спаси! Уже полдвенадцатого ночи, а мне ещё Манхэттен вдоль и поперёк дважды прошерстить нужно! — думалось ему. — Шесть месяцев уже работаю в Oscorp, с тех самых пор, как Я и мой товарищ по несчастью, Цэлум, вернулись из Канады… Звать меня Клаудом, а фамилия моя — Страйф“.       Работая в лаборатории отдела генной инженерии, он был единственным (больше никто в этом отделе не работал) нанятым на полставки научным сотрудником под личным началом профессора Курта Коннорса. Не сказать, что парень блистал огромным потенциалом — ну уж точно не в генетике/биологии, скорее уж механике и физике! — однако мозги у Страйфа были на месте, из-за чего его сразу же заметили, выделили из целого списка, а знакомство с Регисом Цэлумом и его сыном Ноктисом окончательно решило дело.       — Клауд, там курьер прибыл… У неё образцы из подземной лаборатории, которые ты просил, а также пицца, — сказал доктор, когда закончил разговор по „Oscorp“-гарнитуре, и, размахивая культей правой руки, отошёл от входа, уходя в свой кабинет и покидая зал для опытов.       Перестав пускать слюни на важную документацию, Клауд вскочил, сделал зарядку из пары-тройки движений и снова стал бодрячком. К тому моменту Юффи Кисараги, шеф-курьер всей службы доставки корпорации, уже вошла в лабораторию и начала раскладывать посылку. При ней было три коробки пиццы — две с пепперони и одна с грибами и оливками и небольшой круглый прямостоящий просвечивающийся контейнер на ножках. Его она поставила на столик.       — Здоров, Клауд! Как жизнь молодая? … Никак нашёл себе кого? — Юффи по натуре своей была пацанкой, любила драки и потому часто ходила на бои без правил и реслинг. Такая жизнь довела её до того, что она ещё не нашла себе мужика в силу причин „Детка, да ты же сама парень!“. В конце концов, разочаровавшись в мужчинах, Кисараги, чей отец переехал из Вьетнама в далёкие семидесятые ещё мальчишкой, решила строить карьеру, но поскольку умела мало, решилась работать курьером и за два года (!) дослужилась до звания шефа курьерского отдела.       — С чего ты взяла? — спросил в ответ на вопрос блондин, подпрыгивая и в воздухе делая кульбит, встав на руки. В этот момент Юффи с недетским женским таким интересом оглядывала спортивную фигуру парня, на основании чего и сделала вышесказанный вывод.       — Ну как же? Фигуру держишь, небось по спортивным залам каждые выходные мотаешься, толстеть себе не позволяешь и много чего ещё! — со своей фирменной ухмылкой подытожила курьерша.       — Да нет, всё как обычно, — подмигнул ей парень, снова выпрыгивая из одного положения и вновь оказываясь на ногах. Он продолжил, уже раскрыв коробку с пиццей. — Просто теперь бегаю чаще, это да… местные бандюганы по утрам и в выходные дни, как завидят, сразу хотят надрать задницу „моднику“ вроде меня! …       — Ну ясно-ясно, — приняв кусок пиццы из рук Страйфа, Кисараги откусила увесистый кусок, больше, чем мог бы поместиться даже во рту у Клауда, и спросила: — Ну так что, поход на бокс в воскресенье всё ещё в силе?       — Ну естественно! — с кэповским выражением улыбался парень, утаскивая третью коробку с пиццей в кабинет профессора Коннорса. Доктор, не отвлекаясь от монитора, поблагодарил своего подчинённого и продолжил работать дальше. Глянув напоследок на руку Курта, блондин подумал: „Как же всё-таки неудобно работать левой рукой!“       Когда Страйф снова образовался в лаборатории, любимой собеседницы уже и след простыл: видимо, очередной вызов или ещё чего. Отряхнув руки и привычно отерев ладони о края джинс, он схватил тот самый контейнер со стола и отнёс в специальный расфабриковыватель: проблема всех хранилищ Oscorp была в педантичности и чрезмерных мерах предосторожности: все образцы, отправляемые на склад, запирают в специальных „бидонах“, которые прочнее сейфа раза в три-четыре. Ну, допустим, одно дело — радиоактивные химикаты, но образцы тканей и клеток-то зачем?!       Дождавшись, когда расфобриковыватель выстрелит по контейнеру специальным пучком размагниченных частиц, Клауд подпрыгнул (он подпрыгивает каждый раз, потому что не может привыкнуть к этому мини-взрыву за спиной). А ему и нужно-то всего ничего. Он извлёк из „бидона“ небольшую пробирку, до краёв наполненную каким-то чёрным раствором.       — Симбиот, значит? … — заглянув в документы, парень всё сверил и удостоверился, что это та самая пробирка и тот контейнер. — Веномом, стало быть, они тебя назвали. Ну прости, дружище, мне необходима лишь малюсенькая твоя часть, — будто бы извиняясь перед замёрзшими клетками, как перед живым существом, парень взял специальный шприц и ввёл в специальную прорезь: процесс пошёл. Вытянув ровно сорок граммов симбиота, Страйф резко вытащил шприц, потому что почувствовал лёгкое дребезжание в руке от пробирки…       Списав произошедшее только что на лёгкую аномалию головного мозга, мол, не выспался, Клауд выдавил бесценный экземпляр на поверхность микроскопа и стал её изучать. Теперь ему хоть спать не хотелось, один плюс был!       Начиная просматривать записи старых исследований, он сверялся с ними, перепроверял по десять раз и приходил к выводу: это абсолютно неправильные данные! Что за вещество здесь описано? Какое насекомое или прочую тварь специалисты изучали здесь, записывая её под зычным названием „Веном“?       — Клауд, мне только что позвонила жена… в общем, я еду домой. Марта сказала, что Билли привезла полиция. Не знаю, что у них там стряслось, но я должен быть там, — доктор Курт тут же рванулся к двери под одобрительный кивок Страйфа: с Коннорса станется, когда он решит пропустить подобное! Зато теперь у него и не спросишь, что же это такое!       Попытавшись продолжить исследования, парень уже за виски хватался от головной боли, но записывал, а потом случайно поранился о лабораторные ножницы, пытаясь порезать какую-то бумагу. И капля крови попала прямо на образец симбиота. Клауд начал искать платок, который затесался куда-то в плащ, а когда нашёл, то понял, что Веном нагло слинял прочь… неверящими глазами (он-то уже должен был привыкнуть ко всякой чертовщине!) он старался разыскать его по всей лаборатории, бегал, подзывал, точно щенка, но нет. И когда сел на один из стульев, внезапно ощутил, как по его ноге что-то взбирается, словно по горе.       Взглянув на неё слегка сонным взглядом, блондин увидел тот самый образец симбиота, но уже с примесью красного — его кровью, чёрт возьми! — Веном подползал всё выше и выше, пока Страйф ловким движением не накрыл ожившую ткань пробиркой и не закупорил дырку платком, которым вытирал кровь.       — Просто прелесть! — вздохнул Клауд, ударив себя ладонью по лбу. Затем он набрал телефон профессора. Гудки, ответ последовал не сразу: — Аллё-о-о! Доктор Коннорс?       — Да… простите, а вы кто? *чих* Понимаете, я тут немножко занят, *кашель* — по частому и сбивчивому дыханию Клауд понял, что у Курта от спешки началась одышка. Прежде, чем Коннорс повесит трубку, парень прокричал:       — Доктор, это я, Клауд! — на том конце провода профессор попросил ненадолго отойти, после чего, уже в тишине, был готов слушать: — Помните те образцы симбиота, которые я взял из хранилища? В общем, что-то с ними нечисто: сначала эти записи, они совершенно не подходят к образцам… как вы и учили, я не единожды всё перепроверил, ошибки быть не может, — с полной уверенностью заявил ученик своему учителю.       — Ясно… Клауд, прости, но давай завтра…, а нет, завтра же суббота, поэтому давай во вторник разберёмся, мне сейчас немного не… — на пару секунд слова Коннорса стали глуше, видимо, он что-то кому-то говорил или слушал. — Мне сейчас немного не до этого, Клауд, поэтому прости…       — Подождите, профессор! Клетки Венома ожили! — истошно прокричал малый в надежде, что его всё-таки услышат и не прогадал! Курт снова подошёл к трубке и уже более заинтересованным тоном попросил рассказать, что же Страйф такое сделал с инопланетными образцами. Тот только и рад: — Я тут случайно ножницами порезался, и моя кровь попала на ту часть симбиота, что я выкачал из контейнера. Сразу же после этого он пришёл в движение и принялся подползать ко мне.       — Знаешь, Клауд… логично предположить, что твоя кровь для него теперь как запах для собаки, то есть он использует её, чтобы ориентироваться в пространстве и найти тебя. Ему нужен носитель, не зря же его назвали симбиотом, — на пару секунд Коннорс задумался, бурча что-то в трубку, видимо, невразумительные догадки, затем продолжил: — Поэтому будь осторожнее… заморозь-ка ты его в отдельной пробирке и обзови как-нибудь, чтобы мы его не утеряли. И ни в коем случае не выпускай его! И не позволяй подобраться к себе!       — Вас понял, док! Сделаем всё в лучшем виде, — и, услышав на другом конце одобрительный хмык, положил трубку. Сейчас-то Страйф с особым удовольствием избавится от этого „экземпляра“; взяв отдельный листочек, парень записал на нём большими буквами „Карнаж“, из-за агрессивного поведения симбиота, и положил его в документы для контейнера, в раздел Венома.       Наклеив точно такой же логотип с надписью „Карнаж“ на пробирку с оным, Клауд вместе с ней направился к камере криокинеза для дальнейшей заморозки симбиота при помощи жидкого азота. Морозильная камера была похожа на духовку, только чем дольше она работала, тем сильнее леденели стёкла внутри неё, а сам прибор источал жесточайший холод! Через долю секунды, когда по всем законам логики Карнаж должен был быть заморожен, Клауд услышал истошный вопль из „духовки“, повернулся на звук и, с полными удивления глазами, паучьим чутьём уловил опасность.       Взрыва, как обычно привык Страйф, не последовало, он откатился в сторону как раз вовремя: по тому месту, где он стоял только что, проскрежетала дверца морозильной камеры, вылетевшая со скоростью пули! Время для ученика доктора Курта Коннорса замедлилось, и взгляд его устремился на пробирку, которая лопнула, выпуская на волю наращивающего массу симбиота кровавого цвета. Эта жижа не обладала ничем, чтобы ориентироваться в пространстве, однако каким-то чудом она проползла мимо спрятавшегося за столом Клауда и уплыла к автоматическим дверям.       — Эй, стоять, ты — симбиотический кусок дерьма! — прокричал во всё горло блондин, но тут паучье чутьё снова уловило опасность, опять со стороны морозилки. У баллона с жидким азотом, подключённым к камере, лопнул трос, придерживающий его возле стены, отчего тот упал, покатился и натянул до опасно напряжённого состояния шланг, с помощью которого в „духовку“ поступают частицы азота. Он был готов вот-вот треснуть окончательно и превратить всю лабораторию в ледяной дворец, уже начал рваться шланг, как тут Страйф трижды выстрелил из-под рукава паутиными шариками: одним в шланг, двумя другими — в стену и баллон, связывая их в некое подобие троса. Сразу же после этого, подскочив к камере, чудом избежавший холодной смерти Клауд с лёгкостью поставил баллон на место, намертво пришпорив его к стене с помощью паутины.       Вздохнув с облегчением, парень вновь вздрогнул: симбиота-то он упустил! Выбежав из лаборатории и на ходу сняв с себя халат, Страйф побежал в раздевалку для персонала, чтобы взять сумку. По пути он обнаружил несколько частиц симбиота на вентиляционной решётке возле пола: гадёныш ушёл из здания Oscorp самым умелым способом!       Блондин достал из кармана мобильник и нашёл в панели вызовов имя «Нокт (Ноктис Люцис Цэлум) „. После нажатия кнопки „вызов“, на экране всплыла картинка двух веселящихся друзей на фоне горы Рашмор; помнится Клауду, что Регис, отец Нокта, как-то сказал, что „это далеко не патриотично, когда молодые люди строят рожицы на фоне одного из ярчайших национальных монументов своей страны“! К его глубочайшему облегчению, Ноктис всё-таки снял трубку после продолжительных долгих гудков…       — Ноктис?! Хвала выпивохе Промто! У меня к тебе дело! — крича в трубку, выбил закрытую в раздевалку дверь Клауд.       — Клауд?! … Какого? *Кор, будь добр, прикрой меня ненадолго*, — обратился Цэлум уже конкретно к начальнику своей личной охраны. Страйф вспомнил, что его названый брат и Регис сейчас на пресс-конференции в „Trask Industries“, корпорации-компаньона Oscorp. Он стукнулся черепушкой о стальную дверцу раздевалки. — Клауд? Клауд! Куда ты там подевался, подойди немедленно! — взволнованно-злым тоном взвыл друг.       — Да-а! … — вновь поднёс трубку телефона к уху блондин, — так вот о чём я: тут такая проблема в лаборатории случилась, в общем, профессор Коннорс ушёл, а я засиделся допоздна, как всегда и…       — Опять что-то взорвал? — насмешливым голосом, но всё-таки слегка беспокоясь за друга, спросил Цэлум. Чтобы его никто не отвлекал и не пытался найти, он умудрился спрятаться в чьём-то кабинете, который, по счастливой случайности, оказался открыт.       — Вот не надо! Только не начинай, в своей жизни, сколько я работаю в Oscorp, я ни разу ничего не взорвал! Я всегда, всегда предельно аккуратен! — возмутился на другом конце Страйф, шурша одеждой: видимо, переодевался в привычную повседневную одёжку.       — Ладно-ладно, прелесть ты моя, — еле сдерживая смех, издевался Нокт, зная, что друг через сотовую связь всё равно его не достанет.       — Да пошёл ты! Всю серьёзность сбил! Это может обернуться полнейшей катастрофой для Нью-Йорка! — этот бешеный крик названого брата поубавил смеха и веселья в Цэлуме. Обычно Клауд так серьёзен только в действительно важных вещах: на похоронах, свадьбе и в спасении мира… И что-то подсказывало наследнику Региса, что навряд ли происходящее как-то связано со свадьбой или похоронами.       — Минутку, что там у тебя происходит? К чему такая серьёзность? Над чем ты там с Коннорсом в Oscorp работал последние дни, раз у тебя такой сдвиг в твоём душевном настроении? — уже абсолютно серьёзно поинтересовался друг без малейшей нотки веселья в голосе.       — Симбиоты, я тебе о них рассказывал, — стал спешно выкладывать Клауд. — Мне только недавно довелось узнать, что Боливар Траск, глава Trask Industries, сотрудничает с нами как раз из-за них. Проект „Веном“, когда вернёшься домой, прошу достань всю информацию, которая возможна! Это существо, что я нечаянно оживил, должно быть как-то связано с записями, которые вели предыдущие сотрудники!       Нажав на кнопку на наручном коммуникаторе левой руки, что рядом с часами, Ноктис включил мини-супер-компьютер и тут же подключился к сети Oscorp, проходя все системы защиты как семечки. Он всё ещё слушал Клауда, но уже менее внимательно.       — И ещё: держи связь, потому что… — одевшись наконец, блондин взял наплечную сумку и открыл её. Обнаружив пустоту в специальном отсеке для костюма, он громко и почти самозабвенно договорил: — Я забыл костюм!       — Что?! — Цэлум неожиданно для себя выронил неудерживаемый руками сотовый телефон. Тот упал на махровый ковёр под ногами, но парень тут же схватил его вновь: — Как… Как ты мог его забыть?! Чёрт тебя дери, Клауд, я же положил тебе его сегодня с утра! …       — Прекрати, Нокт, — отрезал дражайший друг Цэлума. — Ты мне что, мамочка, что ли, чтобы следить за такими вещами? К тому же сегодня я пошёл с наплечной сумкой, которую Тифа подарила мне на день рождения, а не с ранцем!       — Ладно, тебе повезло, что сейчас ночь, на тебе толстовка с капюшоном, и, вдобавок, на улице идёт дождь! — заглядывая в окно, по которому били крупные капли дождя, произнёс Ноктис привычным рассудительным тоном.       — Да уж, в таком положении мне будет нетрудно отыскать симбиота, вопрос в другом: куда же он отправился? Ведь у него же должна быть какая-то цель! — посмотрев на часы, Клауд на некоторое время повесил трубку, чтобы позволить Цэлуму найти нужную информацию, а себе самому — хоть чуток расслабиться…       Клауд спустился на первый этаж: обширный, прохладный и пустой холл белого цвета, в котором находилась только одна вещь — стол охранника, дежурившего сегодня ночью. Ещё из лифта Страйф махнул Честеру рукой: этот парень был здесь новичком, но блондин всегда любил заводить новые знакомства, поэтому сразу же познакомился с нанятым Рено военным. А вот и он сам выходит из дверей внутреннего штаба личных секьюрити корпорации Oscorp, лёгок на помине!       — Клауд?! Я думал, ты уже ушёл домой. Помнишь, как однажды спускался по крышам? — вечно рыжий и юный руководитель охранников Oscorp всегда улыбался, за что получил от Страйфа весьма лестное прозвище „улыбчивый засранец“.       — Забей на тот случай… мне тогда чудом повезло, что я не разбился! — сначала улыбаясь, а потом — напуская угрюмость, ответил блондин, безразлично приговаривая: — Футбол завтра всё ещё в силе?       — Мы с Винсентом завтра же у тебя, — крикнул рыжик вдогонку, а парень лишь поднял большой палец вверх.       Страйф вышел на улицу, прямо под струи дождя. Да, именно струи: они, хоть и тяжёлые, и многочисленные, окатывали не холодом, как обычно, а теплом… Он немного одёрнул капюшон, подставил лицо влаге и заглянул в грозовое небо, сверкающее переливчатыми молниями, точно жемчужинами! Клауд улыбнулся и пошёл в сторону, прямо за первый же угол здания, и через мгновение оттуда ввысь взлетел человек на сверкающем тросе, что напоминал паутину.       От здания к зданию протягивались эти паучьи нити, их обладателю не составляло особого труда преодолевать таким образом сотни метров в несколько секунд. Остановившись на краю крыши не такого уж и высокого здания, паук Клауд прислушался к своим чувствам, а через мгновение его зрачки сжались:       — Бруклин? Что Карнажу там понадобилось? — и, свернув паутинами в сторону моста в другой боро Нью-Йорка, Страйф поскакал сначала по крышам, а потом — полетел уже на паутине к своему родному району. Лишь бы только некоторые догадки Клауда не оправдались! Лишь бы только…       Паучьи сенсоры никогда не подводили Страйфа за всё то время, которое он с ними уже живёт, однажды даже они предупредили его о возможном утреннем приезде родной мамы в их с Ноктисом барахольный дом! Что удивительно, мама Страйфа и Регис Цэлум в то утро столкнулись в дверях. Это была судьба… „Почему блондин так волнуется? Ответ прост: его мама также живёт в Бруклине!“       Перегнувшись одним резким толчком через паутиный трос, точно акробат, Страйф прошерстил кипучей волоснёй половину квартала, так как не рассчитал длины паутины и своего роста. Зато когда паутина натянулась, парень полетел вверх, отпуская трос. Он ринулся в небо, а потом прокатился несколько метров по крыше бруклинского колледжа, в котором сам учился около года или двух назад. Оказавшись у самого краешка, парень подтянул себя к нему рукой, и его взгляд упал на поле для американского футбола: эта жижа, Карнаж, сейчас стояла посередине и как будто пыталась что-то найти, а ведь и сам Клауд когда-то играл на этом поле вместе с Заком, правда были они в разных командах…       — Всё-таки, что ты задумал, наведавшись на место моих воспоминаний? — спросил блондин вслух, запуская паутину к воротам. Он подлетел к ним, дёрнув за паутину со сверхчеловеческой силой.       Зацепившись руками и крутанувшись вокруг них, Клауд резко остановился, обняв столб одной рукой и упершись в него ногами. Его глаза внимательно наблюдали за симбиотом, не спешившим в действиях. Как только он сорвётся, Клауд незамедлительно атакует.       И кровавая каша дёрнулась, оборачиваясь всем своим скоплением к блондину, но тот уже отпрыгнул от ворот, воспаряя над Карнажем. Правая нога замахнулась и уже готова была размазать существо по всему полю для игры в футбол, но удар прошёлся мимо, через специально выстроенный симбиотом проход сквозь своё тело. Крутанувшись, Клауд пятой точкой и спиной проехался по мокрой траве… „Увернулся? … Это ещё что за новости?! Я знал, что Карнаж не так прост, но чтоб настолько…“       Страйф встал и рывком сдёрнул капюшон с головы, отчего и без того разношёрстный комок волос спутался ещё сильнее. Его кулак столкнулся с ладонью. Знак того, что он готов драться. Жижа кроваво-красного цвета постепенно росла: сначала до уровня обычного человека, а теперь — стала выше Клауда на половину самого Клауда! Не сказать, что этот комок пугал Страйфа, но озадачивал изрядно.       — Готов? — вставая в боевую стойку, он дождался немого сигнала что-то помышляющего симбиота; мгновенный разворот вокруг своей оси — и мощный удар ботинком прямо в грудь Карнажа. Произошло то, чего не жаждал увидеть даже сам блондин: удар буквально проделал дыру в жиже, а потом она в мгновение ока высохла распалась и собраться ей было уже не суждено… Наклонившись к ней, парень произнёс: — Не имеет смысла: увернулся от первого удара, почему тогда не уворачиваешься от второго?       Всё кончено, хотя кое-какие моменты и не дают Страйфу покоя, но всё-таки Карнаж даже не доставил ему, Паучку, ощутимого беспокойства.       Оказавшись снова на крыше колледжа, Клауд снова позвонил Ноктису:       — Всё. С ним покончено, — уверенно произнёс парень, пытаясь своим голосом перекрыть шумевшие на заднем фоне у Цэлума какие-то голоса и звонкий смех.       — Ну вот и всё, собственно. И чего ты раздул такую бучу из-за какой-то жижи, не способной дать отпор твоим ударам? —, но услышав хмык своего друга, сын Региса понял, что его товарища что-то гложет и спросил, уже невесёлым тоном: — Клауд, что случилось… не веди себя как унылый одуванчик!       — Просто… — пропустив издевательство Цэлума мимо ушей, Паучок сел на край крыши. Дождь почти кончился. — Знаешь, где я сейчас?       — Ну откуда мне знать? Нет, я конечно могу отследить тебя специальным маяком, но лучше уж ты поведай, где ты, как ты, почему ты там? — в следующий миг парень услышал ответ, которого никак не ожидал:       — Я в Бруклине. На крыше своего колледжа, в котором мы с Заком учились. Знаешь… — приземляясь уже где-то в стороне от старенькой школы, Клауд пошёл по одному ему ведомому пути, но продолжал разговаривать с Ноктом: — Пожалуй, загляну-ка я к маме. Она наверняка ещё не спит, к тому же, у неё есть мой старый, сохранённый костюм. Надеюсь, подойдёт…       — Меланхолия по забытым временам? Понимаю, — отозвался Ноктис добрым голосом.       — Да нет, знаешь, дружище, я до сих пор вспоминаю то время до Канады так, будто тогда совершенно другая жизнь была; будто до Канады всё было не столь важно… ладно, — повеселел Страйф, вспоминая, какие приключения были у него тут в детстве, — сегодня всё миновало, а значит, время отдыхать. Приедешь домой — не жди: я сегодня забираю костюмчик, потом снова в Oscorp, а дальше уже… Там через пару часов рассвет будет, так что время для утреннего патрулирования!       — Минутку! Ты даже спать сегодня не ляжешь? — не веря в слова друга, усомнился Цэлум.       — А смысл? В компании ещё одно дело есть, а потом — ну разве что пару часиков отдыха. Сна. На кресле. В лаборатории, — со смехом в голосе, но уже точно ответил блондин. А Нокт препираться не стал, знает ведь, что если друг что-то решил, то ни за что на свете не свернёт. Они распрощались до полдника, когда у них вместе с Рено запланирована „встреча футболистов“.       Вставив наушники от плеера в уши, он включил Мика Джаггера и побрёл через знакомые улицы, их с мамой дом был одним из самых новеньких, и в то же время очень маленьким. Когда Клауд добрёл наконец-таки к двери, уже намереваясь постучать, его остановило внутреннее чувство: нет, не паучье чутьё, а просто страх… Тогда парень просто залез по карнизу на второй этаж, забрался в свою комнату и достал из-под кровати костюм, стараясь делать это как можно тише. Старая спортивная сумка, куда он запрятал принадлежности супергероя, как назло громко звенела и скрежетала при малейшем движении…       Но, одев уже половину костюма, он внезапно обнаружил что это его обнаружили. И тут же, как только мама вошла в комнату, он паутиной выключил свет и завис на потолке, осторожно выбираясь в окно. Дверь открылась, а паутинника уже и след простыл! Закрыв за собой окно, Клауд вымученно вздохнул: „И почему всегда так получается? …“ Переодевшись уже до конца, парень бросил обычные вещи в спортивную сумку и улетел из Бруклина обратно на Манхэттен, к зданию Oscorp…       Приклеившись к стене корпорации где-то между этажами высоких должностей (а-ля совет директоров) и обычным секретариатом, Страйф пополз в сторону узкого, растянутого в ширину окна; уже давно на всякий пожарный блондин сделал для себя эту лазейку: как-то на днях в Oscorp был пожар, а у него как раз был выходной…, но поваляться в кроватке ему не дали, пришлось в особом порядке нацеплять заштопанный Ноктом костюм и отправляться — и тогда этот проходик весьма пригодился! Неоновый свет ламп больно резанул чувствительные, привыкшие ко тьме глаза Паука. Парень спрыгнул на небольшой стул и сорвал с себя маску, протирая заболевшие глаза.       Клауд снова переоделся, на этот раз он надел одежду уже поверх костюма человека-паука, маску засунул в карман и пошёл к своему столу. На часах было только „4:56“, а патрулировать Нью-Йорк он начинает только в семь; сладко зевнув, парень открыл ранее закрытую им документацию с разработками по симбиоту и Веному, подписал под Карнажем одно слово — „Негоден“ — и поставил алый штамп: гриф „Совершенно Секретно“.       Относя Коннорсу на стол все эти данные и бумаги, Паучок знал точно: „Доку не следует знать, что здесь произошло! Придумаю, выкручусь как-нибудь, в конце концов, скажу, что замороженная пробирка раскололась вдребезги“. И вновь сладко потянувшись, с довольной миной Страйф сел на своё место, расслабился и провалился в спасительный сон…       „6:55“ — это не время для Лайтнинг Фэррон, она приходила домой после прогулки только в семь вечера и сразу ложилась спать, так что ко времени начала прогулки следующего дня она серьёзно высыпалась; в чём причина подобных „затяжных“ прогулок с утра до ночи? — делать было нечего, девушка сломала руку сразу в трёх местах на неудачной тренировке по боксу, и теперь, пока кости срастались уже около полумесяца, она выходила на прогулки, поскольку даже от пар в институте была временно отстранена.       Сама она жила в Бруклине вместе с сестрой Сэрой, которая иногда не приходила домой ночевать в связи с появлением у неё парня — Сноу Вильерса — начинающего полицейского, хотя самой Лайт на рожу Сноу казался скорее даже „большим бандитом чем те, которых он ловит“!       Прогулка придирчивой Клэр понравилась, хотя дорожка бездумных и пустых шагов завела её куда дальше, чем она предполагала: Манхэттен, перед ней вырос Таймс-сквер! Девушка не часто была в историческом центре города, в котором живёт, однако ж не заблудилась. Проходя под огромным, плазменным рекламным щитом, Фэррон почувствовала сильный порыв ветра и из-за этого посильнее запахнулась в пальто, свернула влево. За спиной послышался детский плач. Она повернулась: какой-то ребёнок, которого ненадолго оставили родители и отошли по делам, выронил из рук новенький комикс, и тот улетел… всего пару листочков взмыли вверх от шквального ветра и вниз уже не опускались, но тут… Кто-то пронёсся над головами жителей Нью-Йорка, подтянулся на паутине, крутанулся и под удивлённые вздохи людей в прыжке изловил вёрткие страницы… Паучок приземлился на стене дома, рядом с которым стоял тот самый мальчуган.       Клэр никогда не питала особой симпатии к Человеку-Пауку: странный он, в красно-синем трико… увалень, одним словом…       — Парень, это твой комикс? — спросил человек-паук, ухмыляясь под маской. Он посмотрел на страницы обложки, важно покачал головой и, со смехом приземляясь на тротуар, отдал мальчишке его книжицу: — Про меня комикс? Хм… Как тебя зовут?       — С-Сэм, — робко ответил парнишка, улыбаясь всеми своими ещё не до конца выпавшими молочными зубами.       — Что ж, у тебя хороший вкус, Сэм. Вот, держи и больше не теряй! — дав парню лёгкий щелбан по носу, паучок и не заметил, как его окружила толпа народу. Даже Лайт, сама того не осознавая, точно будучи под каким-то трансом, подошла к этой толпе, посматривая на героя в красно-синем.       Понимая, что такими темпами ему не уйти, Клауд во всю силу своих ног отскочил на пару метров вверх, прилипнув подошвами к стене. И произнёс:       — Дорогие друзья, я бы конечно с удовольствием остался и поболтал со всеми, но мне нужно спешить, — замечая, как внезапно из ниоткуда возникли телевизионщики с камерами и просто зеваки с мобильными телефонами наготове, Страйф уже собирался уходить, как заметил стоящую поодаль в толпе Клэр. Розовые волосы, молодая, по-дикому красивая — её он забыть никак не мог… учатся ведь в одном университете!       Когда девушка поняла, что стеклянные линзы на маске вовсю устремлены на неё, она, и так стоявшая вполоборота, хмыкнула, гордо вздёрнула носик и пошла прочь. Дальше у человека-паука сработали рефлексы: ощутив паучьим чутьём опасность, он заметил, как неизвестно отчего несколько машин такси на Таймс-сквер полетели в сторону толпы, окружавшей его. Если первую машину, летевшую именно на него, он смог поймать в сети паутины, пустив всего пять шариков, то вторую — что летела на ничего не замечающую от смятения Фэррон — ему удалось поймать только руками. Прыгнув и приземлившись прямо рядышком с девушкой, он дружественно кивнул ей, а потом остановил летящее в них такси…       От столкновения Клауд неожиданно сделал два шага назад, потом остановился, на мгновение удерживая машину в воздухе, и, поймав равновесие, опустил её. Клэр явственно почувствовала, как человек под маской нахмурился, зло нахмурился… оттуда, откуда прилетели эти машины, вышел гигантский, обёрнутый в толстую шкуру, точно в фольгу, носорог, стоящий на двух ногах. Заметив его, Страйф встал на руки, оперевшись руками о крышу такси, и кувырнулся, вставая ногами на машину.       — Алекс! Александр О'Хирн. Носорог, — обратился Паучок к мужчине в броне, но тот яростно отреагировал на каждое его слово простым и понятным:       — Дерись, Паук! Пора умирать, — и прыгнув, Алекс уже думал, что настиг своего врага кулачищами, размером с такси, однако, когда приподнял ладони, под ними уже ничего не было. Спайди завис на стене, буквально присев на неё.       Лайтнинг отшатнулась: человек-паук спас её, иначе машина неминуемо придавила бы её, убила бы на месте;, а потом спас и от этого разъярённого идиота в броне носорога! Она, упавшая после того, как Страйф оттолкнул её от машины в момент удара, поднялась и отбежала в сторону, смотря, что же сейчас будет…       — Ты знаешь, — сидя пятой точкой на стене и жестикулируя при этом руками, обратился к одному из своих первых суперврагов Спайди, — я могу тебя понять: сбежать в субботу — это куда ни шло! Но! — на этот раз все: люди, Клэр и даже Носорог почувствовали всю кипучую ярость Паучка, которая исказила его лицо под маской. — Никто не смеет атаковать беззащитных людей!       Молниеносно обстреляв лицо гиганта Алекса паутинными шариками, он закрыл ему обзор. И, оттолкнувшись правой ногой от фундамента, подлетел, развернулся в считанные секунды и устремил удар левой ногой прямо в лоб О'Хирну! Когда сокрушительная атака достигла цели, Носорог с грохотом повалился на живот, его голова вошла в асфальт по самую макушку…, но Пауку было мало, поэтому на всякий случай он ещё добавил Алексу ударом по рогу, от которого высокопрочная броня надломилась, и искорёженный рог отломился.       — Понял, единорог, что лучше не трогать простых людей? — спросил Клауд, стоя на поверженной туше. К тому моменту приехало несколько полицейских машин, полицейские уже опрашивали свидетелей. Приехал S.W.A.T. Нужно было с особой тщательностью перетащить поверженного сверхзлодея обратно в Рэйвенкрофт. Выказывая своё недовольство охраной спецтюрьмы, человек-паук подметил: — Стоит более тщательно следить за подобными заключёнными. Подвергаете жизни сотен людей опасности, раз у Вас каждый Божий день сбегают такие вот! — когда дело казалось простых людей, Страйф, у которого было обострено чувство справедливости, готов был разнести в пух и прах даже правительство, лишь бы не подвергать обычных граждан опасности…       Тем временем напряжённость сошла на нет, и Паучок как ни в чём не бывало покупал у своего знакомого Джо парочку хот-догов.       — Спайди, а ты чего сегодня это не в новом костюме, а в старом? — седовласый старичок Джо готовил хот-доги на Таймс-сквер уже столько лет, что его помнят даже ветераны вьетнамской войны.       — Да… сумку сегодня другую захватил из дома, — приподняв маску до носа, Клауд понюхал столь вкусный запах утренних хот-догов и откусил; потом глянул на наручные часы, отодвинув рукав формы человека-паука. Резко заспешив, парень распрощался со всеми в округе, крикнув напоследок Джо: — Опаздываю, опаздываю, Джо! Не забудь сегодня вечером завернуть для меня ещё две собаки, я залечу за ними…       Лайт после расспросов полицейских с облегчением вздохнула и направилась домой в Бруклин. Почему-то каждую минуту, когда она старалась об этом забыть, она вновь и вновь вспоминала то, что пережила сегодня, а ведь день-то ещё далеко не закончился!       И в некоторой степени девушка боялась, что же он принесёт ей ещё кроме встреч с супергероями. Добравшись до дома на метро, Лайтнинг вспомнила нечаянно, что сегодня к Сэре обещался заглянуть Сноу. Готовя один целый кулак вместо привычных двух, Фэррон подошла к дому и… о, радость! Машина этого придурка не стоит под окнами её дома! Веселясь, как маленькая девочка, Клэр зашла.       — Сэра! Я дома! Как ты сегодня? Смотрю, Сноу так и не приехал, — с наигранной грустью, хотя у самой чёртики в глазах играли, проговорила девушка. Не услышав ответа сестры, розовласка разулась и быстренько забежала в гостиную, прыгая на диван рядом с Фэррон-младшей. — Сэра, что случилось?       Девушка с замиранием сердца смотрела в телевизор, программа новостей рассказывала как раз о случившемся сегодня утром на Таймс-сквер: видео было снято группой независимых журналистов, которые не только опросили свидетелей, но ещё и засняли сражение между человеком-пауком и Рино. Лайтнинг недовольно смотрела на то, как сама случайно оказалась в объективе камер; Сэра же, увидев сестру и в телевизоре, и наяву, наконец-то очнулась. Она увидела бой супергероя с суперзлодеем, теперь можно расспросить обо всём любимую сестру Клэр.       — Клэр, ты его правда видела?! Правда там была? — взволнованным, почти детским голоском начала вымаливать рассказать ей всё в подробностях Фэррон-младшая. Лайтнинг стукнула себя ладонью по лбу, начиная смеяться в окружении такой своей сестры. Ей вдруг вспомнилось, что Сэра фанатеет этими вещами, а таким героем, как человек-паук, буквально болеет! Иногда ей кажется, что если бы парнем её сестры был именно человек-паук, то было бы гораздо проще…, но Фэррон усиленно отгоняет от себя подобные мысли.       Попивая горячий чай уже на кухне, Лайт выслушивала речи свои сестры о том, какие супергерои великие и самоотверженные люди; в свою очередь, не оставаясь в долгу, девушка отвечала на доводы младшей сестры простыми выражениями, что они увальни и раздутые самомнением дураки в обтягивающих трико.       Раздался звонок в дверь, прервавший жаркие дебаты. Вздохнув, Клэр пошла открывать: как бы ей ни хотелось не вспоминать об институте и прочих делах, они всегда находят её в лице него…       — Привет, Клэр, — открывшаяся дверь представила лицо блондина Страйфа, который, казалось, только что вылез из кровати.       — Лайт, для тебя — Лайт, — немного недовольно поправила одногруппника девушка, уткнув одну руку в бок и ожидая, когда же наконец парень соизволит отдать ей её конспекты. — Да, и можно побыстрее?! — резкое раздражение — самая плохая черта Фэррон, которая, однако, не отпугивала Страйфа.       — Вот, — слегка безэмоциональным тоном, сопровождавшим передачу документов, произнёс парень. Потом сделал сконфуженно-улыбающееся лицо и произнёс: — Доктор Октавиус до сих пор ждёт от тебя проект; может быть, мне тебе помочь?       — Не стоит. До свидания, Клауд! — безапелляционным тоном проводила парня Лайтнинг, захлопывая дверь перед его носом. Резкая, как всегда, — и Страйф, пожав плечами, без обид отправился домой.       Сэра, видевшая всю сценку, которая только что разыгралась у неё на глазах, когда подошла Клэр, громко и со смехом ей сказала:       — Откуда тебе знать, сестра, какие они, супергерои, на самом деле? Вполне возможно, что Клауд и есть человек-паук, вон он какой: добрый, отзывчивый, чуткий — золото, а не парень, одним словом. Так что подумай немножко…       Поднимаясь по лестнице, блондин думал: „Рог Носорога… мне никогда раньше не удавалось даже вмятины оставить на его броне, а сегодня я не только вогнал его бронированную голову в асфальт, но ещё и с одного удара обломал этот рог. С чего бы моя сила так возросла? … Надо будет попросить Нокта провести парочку тестов с моей кровью и физическими данными“.       Клауд оказался в просторном, обложенном деревом помещении. Он всегда рассуждал, зачем Цэлум выбрал такое место для жилья, но стоило ему войти в квартиру (двухъярусную; на первом этаже всё для жизни, на втором — спальни и тренировочный зал) , как тут же все вопросы отпадали, и парень уже дивился мастерству друга по части сделок: найти такую квартирку на двоих в Манхэттене — это надо уметь.       Сейчас, когда Страйф уже поднялся на свой этаж, он встретил перед дверями их с Ноктисом дома Рено и Винсента, оба стояли и кого-то ждали. Немного не поняв происходящего, Паучок спросил, не отходя от лестницы:       — Вы чего тут делаете? Разве футбол уже не начался, и вы не должны быть в квартире вместе с Ноктом? — Валентайн, облокотившийся о стену, всегда молчалив, у него никогда и слова не выпросишь, угрюм, как вампир. Рыжий Рено, обошедший уже всё предквартирное помещение вдоль и поперёк, не оборачиваясь, резко выпалил:       — Мы тоже так думали, пришли, постучали. Звякнули Ноктису, а этот прыщ, оказывается, всю ночь не дома был! Видимо, у какой-то красотки заночевал после той пресс-конференции. Везёт же некоторым, — буквально с пренебрежением выплюнул начальник охраны Oscorp, завидуя, ведь у самого-то уже приличное время девушки нет! После его слов занятый кем-то лифт открылся на их этаже и из него вышел никто иной, как Цэлум!       Изрядно помятый, он был доволен, точно мартовский кот, наклюкавшийся валерьянки. Бабочка спущена с шеи, и основная её часть висит в нагрудном кармане рубашки; пиджак Нокт держал на руке, предварительно сложив его. Лёгкая небритость придавала сыну Региса вид невыспавшегося отца-одиночки. Не успел он выйти из лифта, как его окатил вопрос Клауда:       — Ну и где это мы были после пресс-конференции? К какому чёрту на рога ты отправился, мой черношёрстный друг? — пошатываясь, парень вышел из лифта, а Рено, увидев „начальника“ в таком неприглядном состоянии, заржал на всё помещение.       — У Тифы, — но, поймав на себе весьма удивлённый взгляд названого брата, вставил: — Ты же знаешь *ик* она была со мной, ну и мы *ик* как истинная пара этого вечера отправились после вечеринки к ней; к сожалению, она была настолько сонливой, что буквально уснула *ик* у меня на руках, когда я открыл дверь. Поэтому мне не перепало… *ик* — с точёно-пофигистским выражением лица подметил Ноктис.       — Лох… — заливаясь в новых приступах дичайшего смеха, подытожил рыжий.       — А что такого, собственно?! — упёр руки в бока Цэлум, а Клауд, видя, что товарищ при каждом шаге норовит навернуться, взял, да и подхватил его за плечи. Когда Нокт внезапно освежил Страйфа своим перегаром, тот понял, что друг что-то не договаривает и, возможно, с утречка принял на грудь. — Нет, ну что такое?! … Между прочим, Рено, Елена от тебя именно из-за этого ушла: тебе лишь бы одно на уме соблюсти, а остальное — неважно, но ведь женщинам и общение в меру требуется! — делая важное лицо, негодовал Цэлум. Сейчас блондин окончательно убедился, что друг пьян. В стельку.       … Первым делом они кинули его, Ноктиса, в холодную ванну, отмокать, отходить, просыхать… Рено пошёл за ящиком пива в подсобку, Винсент включил телевизор и обещал подозвать, когда начнётся футбол. Клауд стоял в душевой комнате, а за дверью под холодным душем стоял Нокт, они разговаривали и под шум воды их, слава Богу, не было слышно:       — Хех, Клэй… — стуча зубами в танце румба, обратился к другу Цэлум. — Что с тобой опять? Ты сам не свой с прошлого вечера, и вроде бы всё прошло, а нет — теперь у тебя снова что-то на душе!       — Да это скорее не волнение или переживание, а просто интерес… ты утренние новости не смотрел? — сын Региса промолчал, и Страйф принялся разъяснять Люцису всё по порядку: — С утра из Рэйвенкрофта снова сбежал Носорог. Я встретил его на Таймс-сквер, уложить-то уложил, проблема в том, что своеобразно: я поломал ему рог…       — И что тут такого? — не догонял собеседник, после чего блондин за дверью будто бы взорвался:       — Ты что, не понимаешь, насколько это всё серьёзно? Раньше я на его броне и вмятины оставить был не в силах, а сейчас! Да, я могу запросто поднять автомобиль и даже пробить бетонную стену толщиной в 5-10 сантиметров, но вогнуть вовнутрь рог из титанового сплава?! … Это не шутки!       Облокотившийся о входную дверь в душевую Клауд и не услышал поначалу, что вода выключилась, а позже Нокт попытался открыть её, но не смог, ведь с той стороны её подпирал блондин. Когда же Страйф отошёл с немного отчаявшимся лицом, Цэлум схватил голову друга в захват подмышку и ехидно, но дружественно проговорил:       — Не боись, со мной дважды не мутируешь, по сему, — выходя из ванной комнаты, он на ходу нацепил обтягивающую чёрную футболку, — проверим мы тебя в oscorp, по полной программе. Есть хоть малейшие отклонения или изменения, сразу же всё выясним! …       Стоило им оказаться в гостиной, как двое друзей сразу уловили подозрительную тишину. Ответ был прост: рыжик уткнулся в зомби-ящик с таким наплывом эмоций, что не успевал их выражать; Валентайн, видимо переключая каналы, случайно набрёл на дневные новости:       — Вы посмотрите, что творится, парни! — возмущённо и зло вскричал ребятам Рено. — Нет, я конечно могу понять этого Кэссиди. Этих бандитов-отморозков действительно лучше убить, но зачем же поджигать всё здание вместе с людьми?!

По телевизору передавали: «Клетус Кэссиди, мужчина сорока двух лет, известный полицейским маньяк по прозвищу „Резня“, был загнан сегодня днём в ловушку специальным отрядом Щ.И.Т.а, намереваясь произвести расправу с несколькими мафиозными боссами Нью-Йорка. Напомним также, что Клетус Кэссиди трижды сбежал из психлечебницы и является инициатором карательных операций против многих мафиозных главарей США и ближнего зарубежья. ЦРУ на днях получило информацию о возвращении Резни на территорию страны, однако… … И вот теперь, после неудачной попытки расправы с боссами нью-йоркской мафии, Кэссиди запер себя, несколько мафиози и обычных людей в жилом здании на юге Манхэттена…»

      — Оу, — притворно сконфузился Страйф, слабо дёрнув Нокта за рукав, и, давая понять, куда он собрался, — отойду-ка я в туалет!       — Эй, Клауд… ай, ладно, иди! — выразительно послав друга, Рено увидел как ему плохо и, фыркнув, стал дальше с не меньшим интересом смотреть новости, забыв про всякий футбол. — А где ж человек-паук? Он что же, ещё не видел сегодняшних новостей?!       Проникнув в свою комнату, Клауд тихонько, но быстро и аккуратно залез под кровать, доставая оттуда специальный чемодан для его костюма: Нокт помог друг сшить эту модель новой Спайди-формы, и она превосходит старенькую в разы, если не больше. Модель „Демон-1“-ver. 5.0, потому что все предыдущие четыре версии были уничтожены или не доработаны. Быстренько надев её и застегнув маску на лице на специальную молнию, идущую от левого края шеи по ключице и до левой подмышки, Клауд осмотрел себя: на всякий случай в этой форме были вшиты компактные паутинометатели — чёрные вставки на запястьях, потому что органическая паутина Страйфа имела неприятное, но всё же свойство заканчиваться не вовремя.       Возле косяка его комнаты стоял Ноктис и, облокотившись на него[косяк], смотрел в сторону, улыбаясь:       — Я скажу парням, что сразу после твоего похода в туалет тебе позвонила сногсшибательная рыжая красотка и предложила провести незабываемые две недели на Багамах. Давай, герой, валяй. И дома до ночи не появляйся, парни вряд ли очень сильно будут рады тебя видеть…, но Рено-то точно, — усмехнувшись, Цэлум пошёл к лестнице, дабы сообщить „пренеприятнейшее известие“.       — Окей, — простенько ответил блондин, застегнул маску окончательно и, повиснув на секунду на окне, пустил паутину. „Членистоногие, вперёд! …“       Оторвавшись от одной поверхности, он полетел прямо лбом в другую стену, но, уже рядом с ней, сделал кувырок, встал на ноги и побежал по стене; пустив две паутины сразу с двух рук к разным концам двух противоположных зданий, Клауд выстрелил себя, точно из рогатки! Паучье чутьё внезапно взбесилось, время замедлилось, и Паучок только постарался понять, в чём же дело, как услышал свист вращающихся крыльев вертолёта и резко вывернулся, зависнув в воздухе на долю секунды, и пропуская перед собой вертушку.       — Эй, аккуратнее! Чуть головы не лишился по вашей вине! — погрозил парням, сидевшим внутри, Спайди. Из кабины высунулся какой-то паренёк, державший включённую камеру и снимающий его:       — Прости, человек-паук, просто спешим снять горящее здание с высоты птичьего полёта. Ты тоже туда? — спросил репортёр, отстранившись ненадолго от своего аппарата.       — Подбросите? — даже под обтягивающей маской было видно, как Страйф вздёрнул бровь, не веря в свою удачу.       Специальный агент Щ.И.Т.а Фил Колсон, руководивший той операцией по поимке маньяка Кэссиди, сейчас только и мог, что стоять и смотреть на горящее здание, в котором кроме того, что заперт Клетус, так вместе с ним ещё и ни в чём не повинные люди! Если бы там был только Резня, они бы просто оставили его гореть, а потом вытащили тело, ну и Бог с ним! Но внутри беспомощные люди — и с этим надо что-то делать.       — Директор Фьюри? У нас проблема: Кэссиди заперт внутри горящего здания и, — снова подняв взгляд, Колсон замер: в вышине летал вертолёт, на котором сидели никто иной, как человек-паук, один из супергероев, за которым он следил уже несколько месяцев, планируя завербовать. — Он уже не один!       Прыгнув вперёд, Клауд плечом пробил бетонную кромку жилого здания, оказываясь в комнате из дерева, полностью объятую пламенем. Страйф не остановился и прыгнул через язычки пламени, оказался в коридоре. Предполагая точную расстановку вещей и строение комнат в этом здании, он также сделал вывод, что за следующей стеной находится гостиная. Оттуда послышался детский плач и чьи-то истошные вопли. Больше не секунды ни думая, Спайди проломил стену всё тем же плечом…       Кто-то проткнул невинную женщину ножом, и тот, кто это сделал, убежал в другое помещение, а рядом с девушкой ползала девочка лет восьми, жавшаяся к маме. Увидев Паучка, она не на шутку перепугалась и спрятала личико в пряди маминых волос. Женщина начала захлёбываться кровью… времени не было, поэтому, залепив ранение в животе паутиной, Клауд связал маму и дочку, поднял их и вытолкнул в окно: парашют из паутины поможет им без угроз для жизни спуститься. Страйф притронулся к наушнику в ухе, полицейские передавали по рации, что всем остальным удалось выбраться через нижние этажи, пожарные их спасли.       — Ну, а теперь разберёмся с тобой, Клетус, кем бы ты ни был! … — страшно злой, человек-паук, понимая, что открытый огонь ему уже не пройти, заметил под потолком висящую водопроводную трубу: вскочив на потолок ногами, он отломал её от основного потока и направил на пламя…       Используя паутину, Страйф буквально прыжками забрался по лестнице на семь этажей вверх. Здесь, видимо, было какое-то кафе в стиле ретро. Оглядываясь, парень головой понимал, что бежать Кэссиди было некуда. И тут, прислушавшись, Спайди ощутил покалывание в затылочной части. Сдвинув голову как в танце, Паучку удалось избежать прямого попадания ножом себе в голову;, а это был даже не нож, а целое мачете, пролетевшее дальше и силой своего удара сломавшее деревянные доски.       За барной стойкой, задыхаясь угарным газом, стоял мужчина с веснушками и темновато-рыжими волосами; Кэссиди не был похож на маньяка, по крайней мере, когда вёл себя спокойно и уравновешенно…, но вот он улыбнулся, и Клауд понял, всю опасность этого человека.       — Стой на месте, Клетус! У меня нет времени разбираться с тобой, поэтому давай ты просто сдашься?! — почти не спрашивая, а утверждая, твёрдо проговорил Страйф.       — Человек-паук? А я-то думал, что ты пришёл поддержать меня в моём нелёгком деле, — искренне удивился Резня, оскорблённо отворачиваясь.       — С какой радости мне присоединяться к убийце, а? Ты убиваешь людей направо и налево, без разбору! Зачем ты тронул ту женщину в гостиной?! Что она тебе сделала? А?! — уже почти выведенный из себя таким спокойным тоном убийцы и его поведением прорычал Паук.       — Но как же, это ведь ты вдохновил меня на борьбу с преступностью! Ты помог осознать, что я могу сделать! Я благодарен тебе, человек-паук, и хочу взять у тебя автограф, а в качестве автографа хотелось бы твою руку, или ногу, или даже сердце… А кстати, ты что, будешь драться со мной своей паутиной? — замечая, как Клауд наставляет на него руки со сведёнными к запястьям пальцами, насмешливо спросил Клетус. Но теперь пришла очередь усмехаться уже Спайди. — Я же абсолютно безоружен…       — Паутиной я не дерусь… паутиной Я… Связываю! — выстрелив в него большими по объёму паутинными шариками, Страйф побежал в его сторону, но, когда Резня от толчков стукнулся головой о позади стоящую колонну, та обвалилась, уводя за собой как пол, так и маньяка. Он закричал…, но Паук вовремя его поймал. — Держись, придурок!       — Спаси… Помоги мне! — внезапно тело Клетуса Кэссиди стало меняться: он стал мощнее, его масса увеличилась, но Страйфу наоборот стало легче; существо, неизвестная субстанция покрыла тело маньяка Резни и, когда подобралось к его шее, сформировало маску, очень смахивающую на его собственную, с такими же стёклами; образовавшийся язык, подобно змеиному, лизнул его по щеке и… Паучок узнал этот истошный вскрик!       — Ты?! … Карнаж?! Симбиот? … — схватившись за ещё не отломанный кусок пола, существо, ставшее единым слиянием маньяка-убийцы и симбиота, крепче ухватило Клауда за руку и дёрнуло на себя; пол отвалился, и Страйф вместе с Карнажем головой вниз ринулся в огонь.       Оказавшийся рядом Резня схватил за грудки Спайди, готовясь откусить ему голову внезапно образовавшимися клыками в огромной пасти симбиота. Но человек-паук упёрся тому ногами в грудину и оттолкнулся. Через миг Паук пробил стену и уже летел вниз снаружи горящего здания; его это не интересовало, поэтому он уцепился паутиной за стену и вновь проломил её, с разгона втемяшившись в живот Карнажа. Они оба проломили ещё одну стену и пол, отлетев друг от друга: симбиот полетел в огонь, парень упал на мягкое, ещё не сгоревшее кресло и удобно устроился. Но уши ему резанул бешеный вскрик симбиота, он, сгорая в бушующем пламени, побежал на Спайди, но, когда Клауд приготовился отбить его удар, Карнаж неожиданно перепрыгнул его и сиганул в окно.       Выглянув в окно, Страйф снял маску и понял, что окончательно потерял симбиота. Выстрелив паутиной по близко стоящему небоскрёбу, он подтянулся к нему и сел на край. «Да что же сегодня происходит? Что за игру с моим участием решил устроить Бог?„…