1.
23 мая 2014 г. в 17:38
Двадцать первый век ознаменовался резким скачком в медицинской и фармацевтической деятельности. Любое заболевание, выявленное на ранних стадиях, могло быть с успехом излечено или приостановлено, позволяя человеку дожить до старости, без опаски провожая последние годы. Но счастье длилось недолго. Миновало первое десятилетие. Вопреки прогнозам Центра по контролю и профилактике заболеваемости, смертность начала стремительно возрастать, а любые попытки анализа со стороны специалистов были тщетны. Но в момент всеобщей паники в две тысячи двенадцатом году доктор Энди Вэргхауэр выявил вирус, прозванный новой чумой 21 века или Аppellatione. Микроскопические апеллы проникали в организм как обычный грипп и, затаившись, ждали своего часа. С целью обнаружения инфицированных была разработана специальная проба на выявление наличия специфического иммунного ответа. Тогда-то люди и поняли, что прежней жизнь уже никогда не станет.
Дину позвонили около двух часов ночи. Спокойный женский голос сообщил, что Сэма Смита направляют в карантинную зону по причине наличия в его крови вируса Апеллы и что Дин может прийти и забрать его вещи.
— Да какого чёрта? — спустя полчаса орал парень в приёмном отделении больницы Святого Иосифа. — Никто не давал разрешения на проведение этой процедуры!
— Я понимаю ваше негодование, — пыталась успокоить его темнокожая женщина в строгом костюме, старательно придерживая у лица обычную марлевую повязку. — Но в связи со сложившейся ситуацией специалистам Центра По Контролю Заболеваемости разрешено проводить тест, не ставя в известность проверяемого. Это всё ради блага остальных.
— Где он? Куда его отвезли?
— Это засекреченная информация, я бы рекомендовала вам…
Дин не стал слушать её шаблонны заготовленных речей. Он лишь достал пистолет и направил на женщину, не обращая внимания, что кто-то из немногочисленных посетителей вскрикнул, а остальные попрятались за стойкой или присели на корточки, опасаясь гнева ночного посетителя.
— Куда его отвезли? — с холодным взглядом Дин возвёл курок. Женщина задрожала под дулом пистолета. — Мне наплевать, кого вы тут представляете, дамочка. Отвечайте!
— Аэропорт Фичберг. Но вы уже ничего не измените, это всё для безопасности населения Америки! — кричала она в вслед выбегающему Винчестеру.
Семь метров до машины и почти пять миль до аэропорта. Он не может опоздать. Нарушая все правила дорожного движения, Шеврале Импала летела по ночному городу, оставляя после себя вихри поднявшихся в воздух опавших листьев. Дин гнал, всматриваясь в огни поднимающихся с аэропорта самолетов, моля и Бога и чёрта, что бы Сэма там не оказалось.
Он не знал, что будет делать, добравшись до места. Протаранит ворота, саботирует вылеты, да что угодно, лишь бы ни один из самолетов больше не поднялся в небо. Сэм этого не заслуживает. За всё, что они с братом сделали для этого грёбанного мира, никто из них не заслуживает смерти где-нибудь в пустыне, за возведенными в небо бетонными заборами, как подопытные мыши, в клетке. Дин этого не позволит.
Ещё поворот и сетчатые ворота раскрылись, оставляя на капоте машины следы расцарапанной краски. Гул сирены, выстрелы охраны, яркий свет от нескольких прожекторов и отчаянный крик из поднимающегося в небо вертолета. Дин опоздал. Он понял это, когда его насильно вытащили из машины, специально нанося удары по простреленной ноге, запачканной кровью. Когда прижали к земле, наставляя дуло автомата, когда увидел испуганные глаза Сэма, пытающегося вырваться из цепких рук людей в защитных костюмах. Опоздал. Вертолет стремительно набрал высоту и устремился прочь, а на руках Дина Винчестера защелкнулись металлические наручники.
Прошло чуть более двух месяцев, когда старику Сингеру, наконец, удалось урегулировать вопросы с местной полицией и Дину разрешили покинуть охраняемую больницу штата. Всё ещё прихрамывая, он сетовал об упущенном времени и рвался до ближайшего источника получения информации. За эти пару месяцев у него сложился четкий план как добраться до брата, минуя все эти кордоны безопасности и методы защиты, которые выстроил Центр по контролю и профилактике заболеваемости вокруг многочисленных карантинных зон, разбросанных по всей Америке. Попытки Бобби остановить упрямого Винчестера ничем не увенчались, и одним из вечеров Дин спустился со второго этажа его дома с рюкзаком за спиной.
— Все-таки решился? — зачем-то произнес старый охотник, хотя всё и так уже было ясно.
— Я должен знать, Бобби.
— Понимаю…
Дину нечего было сказать на прощание, да и Бобби повторяться не хотел. Лишь мимолетный взгляд на инвалидную коляску и понимающий кивок. Он знал, что если бы Сингер мог, то непременно отправился бы вместе с ним, а так выбранный путь ему придется проделать в одиночку.
Обшарпанные стены и теплый камин за спиной. Новостной канал и новые сводки о погибших.
— Да, парень, пережить апокалипсис, чтобы самолично себя угробить, ты это можешь.
Подняв стакан с виски, он отсалютовал в сторону входной двери, вслушиваясь, как привычно заурчал мотор Импалы, медленно растворяясь в шуме начинающегося дождя. Даже если он найдёт брата, живыми им уже не вернуться, так пусть хотя бы умрут рядом, так же, как и жили. А по телевизору всё новые и новые указатели мест очередных захоронений и обезображенные вирусом тела. Охотник дотянулся до кнопки выключателя и, раскрыв ближайшую к себе книгу, принялся старательно всматриваться в закорючки потерянного языка: «Как же раньше всё было просто».
В больнице было не протолкнуться. Люди съезжались со всех окраин в надежде на получение лекарства. Паника, охватившая население, не давала спокойно дышать, травила подъезжавших своей безысходностью, старательно вталкивала в умы граждан, мысли, что они никому не нужны и для простых смертных лекарства никогда не будет. И люди поддавались, штурмуя медицинские учреждения и палаточные лагеря первой помощи, нарываясь на пули военных, умирая и радуясь, что их смерть оказалась так быстра и невинна.
Машину Дину пришлось оставить на въезде в город. Накрыв брезентом и закидав еловыми ветками, она останется в его памяти как груда дров для его собственного погребального костра и пусть так. Не нужно было обладать даром предвидения, чтобы понять, что он больше никогда её не увидит. Как бы не сложилась его дальнейшая судьба, остаток пути он проделает пешком.
Сьюзен Мэлрой — темнокожая женщина, по-прежнему в накинутом на строгий костюм белом халате всё так же стояла в приёмном отделении и уведомляла желающих знать о судьбе близких людей о том, что они заражены вирусом Апеллы и им никогда более не увидеться, не пообщаться, не встретиться. Видимо, работы стало больше: тусклые круги под глазами, морщинки не так сильно скрыты косметикой, а может, она больше и не помогает. Женщина уже не боялась, даже марлевую повязку она теперь держала в руках, сминая каждые несколько секунд, скорей, что бы отвлечься, чем по привычке.
— Я инфицирован, — спокойно произнёс Дин, отвечая на её немой вопрос.
Ни одна мышца на лице Сьюзен не дрогнула, она так привыкла слышать эти слова, что они перестали каким-либо образом волновать её. Это просто работа, отсчитывать угасающие жизни и ничего более.
— Как давно вы об этом знаете?
— Сутки. И я хотел бы добровольно отдастся в руки ученых для опытов, экспериментов или что вы там с больными делаете.
— Через аэропорт Фичберг? — всё также спокойно спросила она.
— Не думал, что вы меня вспомните, — Дин немного стыдливо опустил глаза, припоминая их прежнюю встречу. — Так вы мне поможете?
— Значит, не успел?
— Нет.
Чуть более двух месяцев назад она смотрела на него, боясь за свою жизнь, а теперь? У неё не осталось никого, с кем она могла бы встретить Рождество или прогуляться вечером по магазинам. Всё стало иллюзорно и эта видимость покоя — единственное, что не давало ей просунуть голову в петлю или сброситься с пятнадцатого этажа этой ненавистной всем сердцем больницы. А парень, стоявший напротив, хотя бы пытался что-то сделать, еще во что-то верил. Не застрял со всеми вместе, зациклившись на призрачном лекарстве и боязни шагнуть за дверь без проклятой марлевой повязки, мешавшей даже существовать, не то что жить.
— Следуйте за мной.
Больничные стены сменились чередой лиц. Испуганные, отчаявшиеся, умолявшие отпустить и убеждавших, что тесты врут и им нечего здесь делать. Таких было много, во всяком случае, больше чем тех, кто покорился судьбе в спокойном ожидании своей участи. Минутная регистрация, беглый медосмотр, металлоискатель и красный пластиковый браслет на руке как билет в один конец. Возведенные наспех смотровые вышки и колючая проволока на заборе придавали этому месту налёт тюремной жизни. Обреченность и безысходность.
Затонированый автобус с решетками на окнах. Дин ловил себя на мысли, что мог чувствовать Сэм, когда его со сломанным ребром под дулом автомата так же заталкивали в этот транспорт, пропахший людским страхом и одиночеством. Знай они тогда, что всё может обернуться именно так, стал бы Дин настаивать на осмотре специалистом, уговаривал бы он Сэма остаться на ночь, что бы дождаться результатов рентгена? Он мотнул головой, отгоняя нахлынувшие воспоминания.
— Они ведь нас отпустят, ведь так? Я слышал, что тех, у кого повторные тесты не выявляли вируса, возвращали домой, не сразу конечно, но они вернулись.
Мужчина средних лет в коричневом деловом костюме, возможно страховой агент или клерк в небольшой компании. Он скорее пытался убедить себя, чем Дина, теребя его за рукав куртки.
— Да, всё будет хорошо, приятель, не о чем волноваться.
Все знали, что Винчестер соврал, но каждый решил промолчать.
Размеренный бег колес, легкие подскоки на немногочисленных ухабах. Дин не замечал их два месяца назад, но он слышал этот гул от реактивных двигателей самолетов и сейчас он напоминает ему, что скоро он увидится с Сэмми или у него просто не останется поводов жить.
Дорога не заняла много времени, их словно заключенных транспортировали до взлётной площадки маленькими группами по семь-десять человек. Люди в основном молчали, озираясь по сторонам иногда шепотом переговариваясь. Далее новый инструктаж о том, как не следует вести себя в небе и пять минут на погрузку.
Для каждого крупного города был выделен свой аэродром для переброски людей в карантинную зону, и в зависимости от результатов анализа дальше решалось, куда попадет тот или иной человек. Из этого не делали тайну, сложнее было узнать, куда именно полетел в прошлый раз вертолет с номерным знаком RA-04106. В этом ему помог друг отца, оставшийся в долгу у его сыновей. Джерри с радостью согласился оказать помощь с поиском информации по картам полетов данного региона. Диспетчерам предписывалось предоставить воздушные коридоры для военной авиации, прибавить к этому факту связи бывшего летчика и уже через сутки перед Дином лежала распечатка с планом полета всех воздушных суден, совершающих вылет по устоявшемуся графику с аэропорта Фичберг.