***
— Я. Больше. НЕ МОГУ! ВРОООЙ, чертов босс, ты ее притащил, ты и парься! — взревев, возникнул перед Занзасом Суперби, пылая гневом. Не всегда, или даже правильней, никогда не спокойный капитан Варии сейчас был взбешен до предела. После «миссии» в больнице по похищению Савады прошло две недели. Две недели, как Занзас не вылезал из своего кабинета, оставив все на подопечных. — Я и не заставлял вас с ней париться, мусор. Лишь следить, чтобы она жила, а все остальное — безразлично. Будь возможность — лучше бы умерла. Дернувшись, мечник резко развернулся и быстро вышел из кабинета босса. Его бесило такое отношение. Просто бесило. Почему? Он и сам не знал. Как и то, почему они все хотят расшевелить эту дурынду. Кроме Скайрини и колеблющегося Леви. Им всем было неохота маяться с ней. У всех и своих дел достаточно. Но капитан не принимал отказов — заявив, кто и когда следит за девчонкой, и только в крайнем случае из-за задания могут заменить, ушел. Он начинал. Не церемонясь, мужчина вошел в спальню девушки, собираясь ее разбудить. Вот только этого не требовалось. Чуть приподнявшись на локтях, Тсунаеши смотрела, не мигая, прямо на него. Дождь Варии был немного удивлен, что девчонка уже проснулась и не лежит пластом на кровати. И не боится его. Однако стоило ему сделать шагу по направлению к Саваде, та резко дернулась и стала делать попытки отползти от него, отталкиваясь обеими руками. «Узнается Савада», — ухмыльнувшись, подумал мечник, подходя к экс-Десятой. Но следующий вопрос ввел его в состояние ступора.***
Тсунаеши совершенно ничего не помнила. И не могла ходить. А также перестала реагировать на что-либо. Шатенка не менялась в лице, оставаясь безразличной ко всему. Попытки до нее дозваться не увенчались успехом. Она не обращала никакого внимания на вопли Скуало и вечные перепалки Бельфегора с Франом. Иногда могла просто замереть и не отводить взгляда от одной точки. Варийцам не было никакого дела до нее — только следить, чтобы она была жива. Но это скорее походило на нянченье с ней. Девчонка не могла даже сама поесть — приходилось всовывать в ее руку вилку и, руководя ее рукой, насильно впихивать еду. Или просто сидеть и кормить ее, что, конечно, никто не хотел делать. Обычно, все оставляли на Суперби, у которого уже сдавали нервы, и хотелось просто развеяться в бою. Но никак не таскаться с мелким немощным мусором. Но это не все. Было еще, что уже довело всех. Крики Савады по ночам. Понять, что же ей снится, никому толком не удалось. Но кошмары с каждой ночью становились все сильней. И с каждым днем Тсунаеши становилась все отстраненней от мира. Никто уже и не пытался до нее дозваться, и, казалось бы, все плюнули на нее. Но тогда почему они все равно продолжали попытки расшевелить и с каждым разом мрачнели? .. Скуало не знал, какой черт дернул этих двоих, но, когда, вернувшись с задания, он застал Бела и Франа, наносивших короткие резкие царапины стилетами Саваде, он был ошарашен. И что удивительней всего — оба потом стояли с хмурыми задумчивыми лицами. Не было привычного маньячного шипения и флегматичного голоса. Были два подростка, задумавшиеся о чем-то серьезном. Занзас был удивлен, хоть и старался этого не показывать, когда в кабинет снова вошел Суперби, везя перед собой в инвалидном кресле Саваду. Остановившись напротив босса, он развернул девушку лицом к нему, отпустил ручки коляски, глубоко вдохнул и выдохнул, после, уже выходя, сказал: — Все ушли на задания. Сегодня и несколько последующих дней за Саваду отвечаете Вы. Громкий хлопок двери, и мужчина остался наедине с девушкой, запутавшейся в себе. С девушкой, которую он все это время желал убить. — Вонгола Примо, чтобы ты сдох… — Я уже сдох, Занзас.***
POV Тсунаеши Я не понимаю, что происходит. Мне страшно, мамочка. Я проснулась в совершенно неизвестном себе месте. Мне было страшно — стены темных тонов давили на меня. Неожиданно раздался грохот, и дверь отворилась. На пороге стоял молодой мужчина, угрожающе смотрящий на меня. Я старалась не показывать своего страха. Но стоило ему сделать пару шагов по направлению ко мне, страх полностью меня захватил. Меня охватила дрожь. Мне хотелось убежать куда подальше от него, но мне оставалось лишь затравленно на него смотреть. Мне страшно, мама, страшно… Я хочу домой. Эти люди очень странные. И жуткие. Они постоянно кричат на меня, потому что я не говорю. Потому что я не двигаюсь. А я не могу, мама. С каждым днем мне все хуже. Тот ужасный человек, что пришел ко мне тогда, постоянно ругается на какого-то босса. И почему-то я уверена, что он ужасней их всех взятых. А еще они говорят на очень странном языке. Зачем я им, мама? Я ведь совсем ничего не помню и не могу сделать. Мамочка, мои кошмары становятся все сильнее. И эти люди кричат на меня за это. Мне кажется, иногда они хотят меня убить. Знаешь, мама, с каждым днем они чуть-чуть начинают мне нравиться. Они больше не хотят меня убить, я в этом уверена. Но в то же время я чувствую, что им плохо? Что с ними случилось? И я так и не могу что-то сделать нормально. Мне совсем не становится лучше. Меня режут, мама. Два парня, не помню, как их зовут, царапают мои ноги странными ножиками. Мне совсем не больно, я ведь ничего не чувствую. И почему-то, я совсем на них не обижаюсь. Но не могу им это сказать. Мне снова страшно. Серебреноволосый мужчина, который больше всего обо мне заботится, привел меня к этому боссу. И мне снова страшно. Он ненавидит меня. Но за что? .. END POV Тсунаеши — Занзас-сан, там, эта, — ворвался щупленький мальчишка в кабинет, пытаясь что-то сказать и заикаясь, — Десятая. Скрипнув зубами, Скайрини перевел взгляд с появившегося Примо на рядового и собирался отдать приказ, как в комнате появился еще один человек. — Простите, босс, за мое долгое отсутствие.***
Грустно улыбнувшись от доносимых из дому звуков плача, китаец, немного помедлив, решительно постучал в дверь. Он обязан помочь этой бедной женщине и сгладить боль о потере. И он из всей семерки подойдет лучше всего. Нельзя позволить Саваде Нане покончить с собой до встречи дочери. Нельзя. Иначе это будет неправильный ход времени. И Король одержит победу.