Ненавидеть, чтобы полюбить

Сказать, что я удивился, не сказать ничего. Акира целовался с парнем, да и не просто с парнем, а с Койю, с моим одноклассником. Бывшим. Я сначала подумал, что обознался, но спутать рыжего я не мог ни с кем. Я просто хлопал глазами, не решаясь сделать и шагу. Видимо, Акира меня заметил. Он грубо оттолкнул рыжего, повернувшись и направившись ко мне. Теперь меня заметил и Такашима. Он как-то злобно сверлил взглядом спину блондина, но с места не сдвинулся. - Таканори, то, что ты видел… - Это твои проблемы, я ничего не скажу, - перебив Акиру, я обошёл его стороной, продолжая свой путь к дому, как я делал это до встречи с ними. Я прошёл мимо Койю, игнорируя его. Так вот зачем он расспрашивал меня про Акиру. Значит деньги тут ни при чём. Или всё же Акира задолжал ему? Хотя, должников не целуют. Он обманул меня. Значит, это всё-таки он рассказал про меня Юу. А ещё извиняться лез. Не прощу его. Никогда. Ни его, ни тем более их. Теперь домой. Нужно успеть прийти до того, как тётя вернётся с работы. Тогда не будет вопросов, почему я заперся в своей комнате и вышел только вечером. День прошёл довольно гладко. Юу Широяма, по всей видимости, заболел. В любом случае, в школе его не было, поэтому я могу вздохнуть спокойно. Пока. Со школы сегодня отпустили рано: отменили два последних урока. Погода была неважная, но день начинался и продолжался хорошо. До этого момента. Сузуки Акира – гей. В голове не укладывается. Хотя, я ведь его совсем не знаю. Не мне осуждать его. Но всё же… К чёрту всё, главное до дома быстрее дойти. Зайдя во двор и подойдя к дому, я дёрнул на себя дверь. Она оказалась запертой. Значит, всё-таки успел. Изуми ещё на работе. Я достал ключ из кармана и вставил его в замочную скважину. Повернуть два раза, скинуть обувь, лестница, вторая дверь, и я в комнате. Отлично. Тут нет ни Широям, ни Акир, ни рыжих. Только кровать и ноутбук, которые с удовольствием примут меня и успокоят. Скинув одежду, я сразу же ощутил мягкость подушек. Прохладное одеяло приятно холодило кожу, а веки тяжелели. Глубоко вздохнув, я перевернулся на бок и, уже засыпая, понял, что мне никогда не видать спокойной и одинокой жизни. Я проснулся от сильного шума и не сразу понял, откуда он доносится. На улице был сильный ливень. Тяжёлые капли барабанили по крыше. За окном шумел сильный ветер. И снова этот звук, от которого я проснулся. Гром был настолько раскатистый, что даже стёкла окон немного задрожали. В комнате стало довольно прохладно. За окном было темно, хоть часы и показывали шесть вечера. Я скинул с себя одеяло. Встав с кровати, я сразу же хотел лечь обратно. Прохладный воздух сковал мои голые ноги, и, обняв себя руками, я тщетно пытался согреться. Я бы снова прыгнул под тёплое одеяло, но урчащий желудок требовал еду. Я ел всего раз в день, и это ему явно не нравилось. Но завтракать я не могу – еда в горло не лезет. А обеду я предпочитал сон. Редкие перекусы в школе и ужин. Этого вполне было достаточно. Не включая свет, я отыскал на ощупь одежду. Натянув домашние штаны и какую-то футболку, я стоял, пытаясь согреться. Но вскоре, шаркая домашними тапочками по паркету, пошёл на кухню на запах еды. Яркий свет неприятно резанул глаза, и я ещё долго щурился, пытаясь привыкнуть к нему. Тётя сидела за столом и пила чай, читая какой-то роман, иногда поднимая голову на слишком громкий раскат грома. Напротив неё на столе стояла порция ужина. Она уже слишком хорошо меня изучила и знает, когда я спущусь поесть. Это удобно. Увидев меня, она, ничего не сказав, кивнула в сторону тарелки и снова уткнулась в книгу. Наконец привыкнув к свету, я прошёл вглубь комнаты и сел за стол. - Изуми-сан, - она устало посмотрела на меня, ожидая. – А Акира где? - В комнате, теперь уже своей. - Эта возле моей которая? – она кивнула, вновь опуская голову. - Спасибо за ужин, - я принялся за еду. * * * На улице снова светило солнце. От вчерашней грозы остались лишь лужи, а ветер давно утих. С каждым часом воздух нагревался всё сильнее. Многие выходили из здания школы и крутились возле крыльца. Некоторые шли за школу, чтобы покурить и не быть замеченными учителями. Я же сидел на своей полюбившейся лавочке под деревом. Так бы и сидел, если бы не… - Таканори Матсумото, - этот слащавый голос я узнаю из тысячи. – Не скучал? - Не приходилось, - я хотел уже было встать, но он надавил мне на плечо, заставляя оставаться на месте. - Ты сиди, я уже ухожу. Просто хотел спросить насчёт нашего разговора, – меня бросило в дрожь, а внутри всё застыло. - Я… - пытаясь не выдать своего страха, хотел ответить, но он не дал мне. - Поговорим после уроков. За школой. Я буду ждать. Только не сбегай, я хочу получить свой ответ, – и он ушёл. А мне стало страшно. Я не хочу всего этого. Я боюсь. Я ужасно боюсь боли. Но я не хочу быть его подстилкой. Сколько бы раз меня ни ломали, ни унижали, кое-что они всё-таки сломать не смогли. И на это я упираюсь всю свою недолгую жизнь. Гордость. Она меня не раз подставляла, усугубляя последствия, но и не давала мне превратиться в ничтожество. Я хотел бороться, я пытался, хоть и знал, что все мои попытки тщетны. Я слишком слаб как физически, так и морально. Единственное, что хоть чего-то стоило – это гордость. Из-за неё меня и били. Из-за неё меня и будут бить. Ведь я не собираюсь быть мальчиком Широямы. Пусть меня унижают, пусть издеваются. Да пусть убьют – всё равно. Но всё же мне страшно. От одного осознания, что всё снова повторится, бросало в дрожь. Я ведь просто хочу жить в одиночестве. Хочу жить и знать, что меня никто не тронет. Почему же тогда неудачи преследуют меня? Я не вникал в урок, пропуская голос учителя мимо ушей. Все мои мысли были заняты только одним человеком, который сидел на соседнем ряду позади меня. У него было совершенно бесстрастное лицо, будто ничего и не было. Или он настолько уверен в себе? Иногда он смотрел на меня, и, когда наши взгляды пересекались, на его лице появлялась дружелюбная улыбка. Актёр. За окном ярко светило солнце. Тёплые лучи падали мне на парту, от чего белый лист тетрадки становился ещё ослепительней. Я пытался хоть как-то вникнуть в новую тему, что-то записывал, но мои мысли были далеко. Я знал, что ждёт меня после уроков. Знал, в каком состоянии я буду. Знал, что никому ничего не скажу. Единственное, чего я не знал и что меня мучило, сколько это будет продолжаться? Ему хватит одного раза? Повеселится и забудет? Или же это будет продолжаться до окончания года? Вряд ли я переведусь в другое учебное заведение, поэтому следующий год я тоже буду учиться здесь. Широяма тоже? Я пытался привести свои мысли в порядок и успокоиться. Я понимал, что уже не маленький и могу за себя постоять. Хотя вряд ли. С моим телосложением я и мухи обидеть не смогу. А заступиться за меня некому. С каждой минутой я всё больше осознавал безысходность своего положения. Может, я себя просто накручиваю? Когда я поступал в старшую школу, я тоже боялся. Мне казалось, что и здесь меня ждёт то же самое. Но ведь ничего такого не случилось. До этого момента. Ведь когда настраиваешься на самое худшее, всегда случается всё менее трагично. Может и сейчас так будет? Я просто откажу Широяме, он просто поиздевается немного. Пустит какой-нибудь слушок, который через неделю уже все забудут. Я пытался убедить себя, что ничего такого не случится, но желание сбежать после уроков росло всё больше. Наверное, я всё-таки смог себя убедить. После уроков я не стал сбегать, ведь было бы хуже. Я уверенно шёл в указанное мне место, но коленки всё равно предательски дрожали. В горле образовался ком. Я пытался прокашляться, но избавиться от него не получилось. Я уже прожил, наверное, самую тяжёлую часть своей жизни. Вечно неудачи не могут ведь меня преследовать? Он был не один. Вокруг него крутилась кучка его безмозглых дружков. Зачем он их с собой притащил? Я пытался выкинуть все негативные предположения об окончании разговора. Для себя я уже всё решил. Будь что будет. Если неприятность должна случиться, то она непременно случится. - А вот и мой дружок, - на меня уставились пять пар глаз, одна из которых была особенно тёмной. - Юу… - Ну, так что ты решил? – он нагло перебил меня. Но именно сейчас во мне что-то щёлкнуло. Я вдруг перестал бояться. Мне стало всё равно. Колени перестали дрожать, ком в горле исчез, негативные мысли испарились. Я должен был воспользоваться этим состоянием. - Я не буду твоей подстилкой, не надейся, - я с вызовом посмотрел на него. Ну давай, что же ты сделаешь? Меня не могли сломать столько людей, думаешь, у тебя это получится? - Вот как. Значит, меня отвергли? – он обернулся к своим дружкам и разочарованно выдохнул. – Ты не передумаешь? - И не надейся, - я пилил его спину уверенным взглядом. - Я ведь говорил, что не принимаю отказов? – он снова повернулся ко мне. Моя уверенность и внезапная храбрость стали таять, как лёд в жару. Я молчал и ожидал дальнейшего. Хотя и ожидать тут было нечего, всё было до абсурда предсказуемо. Юу Широяма пользовался не очень хорошей репутацией. - Как жаль. Тогда ты не будешь возражать, если мы развлечёмся немного? Лицо не трогать, он мне нравится, - это он уже обратился не ко мне. Четыре шкафа незамедлительно оказались возле меня. А что, Юу в этом участвовать не будет? Не хочет руки пачкать? Только я хотел выпалить что-то язвительное в его адрес, как почувствовал тупую боль в районе живота. Давно я её не ощущал. А ведь надеялся на лучший исход событий. Как глупо. Сильный удар в солнечное сплетение. Я опустился на колени, обнимая себя, в бесполезной попытке избавиться от боли. Бил меня пока только один, остальные трое лишь с насмешкой наблюдали. Широяма же стоял в стороне. Ещё один удар пришёлся по затылку, я, не сдержавшись, застонал от боли. В глазах потемнело, но я смог не упасть и всё так же сидел на коленях, обхватив теперь уже голову. - Знаешь, - вдруг заговорил Юу, подходя ко мне. – Я ведь начал приставать к тебе не из-за того, что ты мне так сильно понравился, хотя, не спорю, твоё личико довольно симпатичное, - я поднял голову, морщась от боли. - Просто мне было скучно в последнее время. Скоро конец года, а развлекать меня никто не хочет. А тут ты. Такой милый зверёк, который скалит на всех зубки. Я подумал, это будет забавно. Но ты выбрал второй вариант. Понимаешь, это не так весело – наблюдать, как избивают несопротивляющегося, – он схватил меня за волосы, натягивая их, заставляя смотреть на него. – Где же крики о помощи? Где мольбы о пощаде? Где стыдливые всхлипы? Давай же, развлеки меня! - Ну ты и придурок, - сам удивился, как хрипло я это произнёс. Видимо, моя фраза не очень понравилась брюнету, поэтому, отпустив меня, он кивнул своим дружкам. Теперь меня били двое. Один периодически пинал по позвоночнику, второй пытался попасть по почкам. Ужасно больно и стыдно. Стыдно за свою беспомощность. Стыдно за то, что я такой размазня, а ещё обидно. Почему это случается только со мной? Почему именно я? И почему у меня нет того, кто бы мог за меня заступиться? Я крепко сжал зубы, чтобы не издать и звука, но не получалось. Слишком больно, слишком привычно. И это пугало. Я привык к вечным побоям в свои шестнадцать. Разве это нормально? Глаза предательски щипало, слёзы вот-вот норовили пойти, но я держался. Ничего он от меня не добьётся. Но было так больно. Вот бы кто-нибудь нас увидел, вот бы учитель мимо проходил. Хотя кого я обманываю? Здесь никогда никто не ходит, поэтому это место и популярно среди таких дружков, как эти четверо. Удар по голове оказался слишком сильный. В который раз в глазах у меня потемнело, кажется, я начинал терять сознание. Зачем только руки убрал? - Эй, что тут происходит? – знакомый голос. Я уже не понимал, что со мной происходит. На последних остатках разума я осознал лишь одно. Акира.