Мумитроль

СЦЕНА І В центре сцены на деревянном стуле сидит человек. На голове у него чёрный мешок. По мере того, как зал собирается, он сохраняет неподвижность. Входит РОБИН — в камуфляжной одежде, каске и медицинской маске, кроме того — порядочно закопчён. Останавливается перед сидящим и некоторое время смотрит на него. Потом убирает мешок. Это ГАЙ. РОБИН: Кто на тебя это надел? ГАЙ: Кто-то из твоих людей. РОБИН: И что, не мог снять всё это время? Руки не связаны. ГАЙ: Я… не был уверен, что имею право. Мне лучше так. РОБИН: Ну да, само собой. РОБИН ходит по сцене, раздражённо рассматривая разбросанные вещи. ГАЙ: Ты должен меня привязать. РОБИН: Я знаю. ГАЙ: Ты обещал. РОБИН: Я знаю! РОБИН находит несколько кусков верёвки. Не особо заботясь о комфорте ГАЯ, начинает привязывать его к стулу. ГАЙ: Крепче. РОБИН: Крепче некуда. ГАЙ привязан. РОБИН собирается уходить. ГАЙ: Я буду кричать, молить, угрожать… вы не должны меня слушать. Не выпускай меня отсюда, пока голод не пройдёт. РОБИН: Можешь не волноваться. РОБИН выходит. По арьерсцене проходят МИТИНГУЮЩИЕ с флагами Украины и Евросоюза. МИТИНГУЮЩИЕ: Разом — сила! Зека — геть! Слава Україні — Героям Слава!* ГАЙ болезненно морщится. МИТИНГУЮЩИЕ уходят. Начинает звучать песня «Мумітроль» группы Скрябин. Откуда-то сверху спускается ПРИЗРАК МЕРИЭН — в белом платье конца 2 сезона. ГАЙ морщится ещё больше. ПРИЗРАК МЕРИЭН садится на пол перед ГАЕМ. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Привет. ГАЙ: Привет. Пауза. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Это профилактика у тебя? ГАЙ: Да. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Очень хорошо. Молодец. Лучше недельку поголодать, чем выпить кого-нибудь, правда? ГАЙ: Наверное… ПРИЗРАК МЕРИЭН: Паршиво выглядишь, кстати. ГАЙ: Спасибо. ПРИЗРАК МЕРИЭН поправляет верёвки на руках ГАЯ так, чтобы они не резали кожу. ПРИЗРАК МЕРИЭН: А как Робин? ГАЙ: Привязал меня. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Точно, его узлы… ну а вообще? ГАЙ: Сражается. ПРИЗРАК МЕРИЭН: «Сражается». Мужчины! Я без тебя знаю, что он сражается — чем ещё Робин Гуд может заниматься; но как у него настроение? Что он делает после сражений? О чём говорит с Матчем? ГАЙ: Я не слушал их разговоров с Матчем. Не знаю. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Конечно. Пауза. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Всё ведь должно быть так, правильно? Я ни в чём не ошиблась? Если он не видит меня, и если ты видишь, и если моя Дверь до сих пор не появилась, значит, моё неоконченное дело — быть здесь? ГАЙ: Мериэн, уйди. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Ты слушаешь? Моё неоконченное дело — помочь тебе не сорваться, остаться чистым… ГАЙ: Ты мучишь меня, пожалуйста, уйди! Пауза. ГАЙ: Я любил тебя, Мериэн. Со стороны выглядело, наверное, отвратительно. Наверное, ты много страдала. Но прошло уже два года, и каждую неделю ты приходишь спасать меня. Спрашивать о Робине. Помогать мне «оставаться чистым». Пожалуйста, умоляю тебя, прекрати. Ты хуже, чем все галлюцинации, чем все призраки, которых вампир видит без крови. Неужели нужно продолжать напоминать, что я… ПРИЗРАК МЕРИЭН: Убил меня? На платье МЕРИЭН расплывается кровавое пятно. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Да, точно. Ты в порядке? ГАЙ с трудом кивает, не отрывая взгляда от крови на её платье. ПРИЗРАК МЕРИЭН (наклоняется, чтобы обнять его за шею) : Ты убил меня, но не выпил ни капли моей крови. Я была твоей последней жертвой, Гай. Больше ты никого не убьёшь, и я помогу тебе в этом: я всегда буду здесь, буду поддерживать тебя, буду охранять от превращения в чудовище. Это моё неоконченное дело… (Пауза) Или, может быть, моё неоконченное дело — мучить тебя. ГАЙ наклоняется вперед, прижимаясь к её груди — как раз там, где больше всего крови. Сцене темнеет, на арьерсцене появляется освещение и митингующие. МИТИНГУЮЩИЕ: Ре-во-люція! Ре-во-люція! Слава героям — смерть ворогам! Митингующие уходят. Сцена освещается. ГАЙ один, и лицо у него в крови. ГАЙ: Помогите! Робин! Пожалуйста!.. Входит РОБИН. Он ещё более закопчён. ГАЙ: Я снова кого-то убил. РОБИН изучает верёвки. РОБИН: Ты даже с места не вставал. Это мои узлы, не спутаешь. ГАЙ: Но кровь! РОБИН: Нет никакой крови. ГАЙ: Все лицо в ней! РОБИН: Нет. ГАЙ: Робин, это была Мериэн. Она пришла… спустилась с небес, то есть с потолка, вот оттуда, и у неё снова на платье… и она обняла меня… РОБИН (приближает своё лицо к лицу ГАЯ) : Хватит. Этой. Хуеты. Ты убил её, потому что она не захотела быть твоей. Потом выпил гарнизон собственных солдат. Проткнул колом шерифа — за последнее спасибо ещё раз. А сейчас сидишь на этом стуле, потому что я очень добрый и очень не хочу, чтобы женщина, которую я любил, умерла зря. Понятно? Если ты ещё раз расскажешь мне о её призраке или чём-то другом в том же духе, обещаю, я тебя убью. Пауза. ГАЙ: Может, лучше убить прямо сейчас? РОБИН усмехается и поворачивается к выходу. ГАЙ: Так сложно поверить, что существуют призраки? Даже если знаешь, что я — вампир? РОБИН: Я провожу ассоциативный ряд, Гисборн, не более. Зная твою биографию, сложно удивиться, что ты кровопийца. Но не смей вмешивать Мериэн в парад сверхъестественного. Она умерла! Ты убил её! И если спустя два года это тебя так волнует, то будь добр, поплачь наедине, напиши поэму, только не посвящай меня в свои сумерки разума. ГАЙ: Она хотела поговорить с тобой. (Пауза) Первые годы. Я не был очень обрадован, но пытался, если ты помнишь. Призраки не задерживаются здесь без особых причин. Она считает, что её особая причина — это… РОБИН: Любовь ко мне? ГАЙ: Нет. РОБИН: Любовь к тебе? ГАЙ: Она должна помочь мне. РОБИН: Прекрасно. ГАЙ: Она считает, что была моей последней жертвой и после неё я не убивал людей, чтобы… есть. РОБИН: Но это же неправда. ГАЙ: Я знаю. РОБИН: И когда ты собираешься сказать? Пауза. РОБИН: Ты слышал мой вопрос. Когда ты собираешься сказать воображаемой Мериэн в своей голове, что выпил после неё сотню людей? Гай! ГАЙ: Никогда, наверное. РОБИН: Никогда? ГАЙ: Это убьёт её во второй раз. РОБИН: Повторение пройденного? ГАЙ: Да. Я её убил. Хочешь сказать ещё раз? Я недостаточно осознан. Пауза. РОБИН делает глубокий вдох и выдох. РОБИН: Чем мне помочь тебе? ГАЙ: Можешь поговорить с ней хоть раз. Расскажи о своём настроении, она очень хотела… РОБИН: Тебе. Не ей. Чем мне помочь тебе? Пауза. ГАЙ: Не ослабляй веревки. Не верь мне, я буду много врать… РОБИН: И кричать, да, я знаю. ГАЙ: Не оставляй меня, пожалуйста. РОБИН (со вздохом) : Не оставлю. У нас вроде как одна боль… и так далее. Я в соседней комнате. РОБИН выходит. ГАЙ: Спасибо. Сцена темнеет. Светлеет арьерсцена. Там стоят митингующие. Взрываются гранаты, летают коктейли Молотова. МИТИНГУЮЩИЕ: Ще не вмерла України ні слава, ні воля… (поют гимн до конца)**</p> СЦЕНА ІІ На втором ярусе сцены находится помост с микрофоном. К микрофону выходит ДЕД. ДЕД: Я что хочу сказать. Даже сейчас уже молодых девушек убивают, и из них делают консервы мясные! Мы им не нужны. А только наша территория и земли. Так как у них самих 120 миллионов голодающих. Вот они за счёт разграбления остатков нашего экономического потенциала хотят продлить своё существование. В этом очень сильно заинтересовано США, которое имеет опыт уничтожения местного населения. Несколько их тысяч сейчас доживают в резервациях. Чтобы ослабить Россию и заставить плясать её под их дудку. Даже англосаксы при помощи авантюр сумели уничтожить местное население в ЮАР. А потом заселили их германцами, которым они должны были заплатить за то, что они воевали против России в 1856 году… Свет над ДЕДОМ гаснет. Освещается авансцена. Там в комнате для допроса сидят ГАЙ и АЛАН в форме «Беркута» и человек с чёрным мешком на голове. ГАЙ выглядит испуганным. Он не понимает, что здесь делает. АЛАН подходит к человеку и срывает мешок. Это МАТЧ. АЛАН: Здравствуй, Матч. Как поживаешь? МАТЧ: Здравствуй, Алан. Чуть не задохнулся в вашем мешке. АЛАНА: То есть, почки уже не болят? МАТЧ: Очень болят. АЛАНА: Ну, мы это исправим. Сэр Гай? ГИСБОРН выглядит ещё более потерянно. ГАЙ: А?.. АЛАН: Вы разрешите, если я продолжу допрос? ГАЙ: Конечно, Алан. АЛАН подходит к столу и достает из папки несколько больших фотографий. Он небрежно раскладывает их перед МАТЧЕМ. АЛАН: Смотри, как горло разорвано. Вот здесь ближе. МАТЧ: Что это такое? АЛАН: Девушка, которую ты выпил. Ужасно, правда, сэр Гай? Мы все знаем, что эти майданутые кровопийцы, но чтобы до такой степени… МАТЧ: Я никого не пил. АЛАН (широко улыбается, демонстрируя клыки) : Подумай еще раз. Начинает звучать песня группы Воплі Відоплясова — «Сьогодні в клюбі будуть танці». АЛАН хватает МАТЧА за плечи, вгрызаясь в его шею. МАТЧ кричит. ГАЙ в ужасе наблюдает: он не в состоянии ни сдвинуться, ни сказать что-либо. АЛАН (оторвавшись от МАТЧА): Сэр Гай?.. Не желаете?.. ГАЙ с трудом качает головой. АЛАН: Эй! Тут ещё на двоих осталось! Входят двое в форме «Беркута». Они допивают МАТЧА, который уже не кричит. По окончанию сцены МАТЧ, всё ещё привязанный к стулу, лежит на полу. Пол тоже в крови; на ней поскальзывается, уходя, один из бойцов «Беркута». АЛАН (наклоняется к МАТЧУ, надкусывает своё запястье и прижимает окровавленную руку ко рту МАТЧУ) : Пей. Через некоторое АЛАН встает и, пошатываясь, выходит. ГАЙ, шатаясь точно так же, подходит к МАТЧУ и опускается рядом с ним на пол. Он распутывает верёвки, попутно пачкаясь в крови. На верхнем ярусе к микрофону подходит МИТИНГУЮЩИЙ. МИТИНГУЮЩИЙ: Я хотел сам себе устроить евромайдан, но рассыпались мысли, их не собрать в чемодан. Осталось спать глядя на руины, моей метафизической Украины… В МИТИНГУЮЩЕГО стреляет снайпер, и тот виснет, вытянув руки, на металлических перилах верхнего яруса. Кровь МИТИНГУЮЩЕГО капает вниз до конца пьесы. Его фигура также видна. На сцену выходит ПРИЗРАК МЕРИЭН. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Гай?.. ГАЙ оборачивается к ней. МАТЧ делает первый вдох в качестве вампира. Затемнение. СЦЕНА ІІІ ГАЙ привязан к стулу. Сверху капает кровь. РОБИН за столом чистит каску от гари. ГАЙ: Ты слышишь? РОБИН: Что? ГАЙ: Сверху. РОБИН не слышит, потому возвращается к работе. Пауза. ГАЙ: Это правда, что ты монархист? РОБИН: Гомосексуалист, ты хотел сказать. ГАЙ укоризненно смотрит на РОБИНА. ГАЙ: Так говорят. РОБИН: Ну, а почему бы и нет. ГАЙ: Ты считаешь, этой стране будет лучше с королём? РОБИН: А ты считаешь — нет? (Пауза) Я не говорю, что будет лучше с королём. Я говорю, что неплохо хотя бы просто ждать кого-нибудь… какого-нибудь… короля. ГАЙ усмехается. РОБИН (беззлобно): А у тебя какие предложения? ГАЙ: Я за стабильность. РОБИН: Ха! Ты за стабильность — хотя в твоей жизни никогда не было стабильности. Оксюморон. ГАЙ: Чего? РОБИН: Сопоставление несопоставимого. ГАЙ: Кое-какая стабильность в моей жизни была: бегать за тобой… правда не слышишь? (поднимает голову вверх) Мне снился такой странный сон… Входят МИТИНГУЮЩИЕ. Они несут ДЕДА. МИТИНГУЮЩИЙ: Контузило гранатой. Там уже негде складывать. РОБИН (поднимается) : Садите сюда. ДЕДА садят на стул, хлопают по щекам, но в чувство он не приходит. МИТИНГУЮЩИЙ: Оклемается. Взрывы раздаются совсем близко. МИТИНГУЮЩИЕ убегают. РОБИН (ГАЮ) : Смотри, чтобы никуда не ушёл. РОБИН убегает. Глухо звучат взрывы. Пауза. ДЕД поднимает голову вверх. ДЕД: Кап, кап… ГАЙ поворачивается к нему. ДЕД: Крыша… протекает… ДЕД, шатаясь и держась за стол, поднимается. ГАЙ: Вы контужены. Сидите на месте. ДЕД: Кап… кап… ДЕД приближается к месту, где капает кровь митингующего. Он протягивает руки, ловя капли и слизывая их. Входит ДЕВУШКА-МЕДИК. ДЕВУШКА: Тут контуженный? ГАЙ (кивает на ДЕДА): Он. ДЕВУШКА подходит к ДЕДУ, пытаясь усадить его. ГАЙ: Да он в порядке уже. Идите к другим лучше… ДЕД внезапно хватает ДЕВУШКУ за плечи и вгрызается ей в шею. ДЕВУШКА кричит. ДЕД валит её на пол прямо перед ГАЕМ. Тот пытается разорвать верёвки и вмешаться; когда становится ясно, что это невозможно, ГАЙ просто зажмуривается. ГАЙ: Это сон. Это ещё один… сон. Просто абстинентный синдром, когда отказываешься от крови… галлюцинации… ДЕД отрывается от девушки. Вытирает рукавом губы. ДЕД: Здравствуй, Гисборн. ГАЙ медленно открывает глаза. ДЕД поднимается. ДЕД: Давно не виделись. А где удивленное лицо? Вейзи? Шериф Вейзи? Разве я не убил тебя? Не закопал тело в лесу? Мой дорогой Гисборн, простой совет: когда убиваешь вампира, будь добр, убедись, что он рассыпался прахом. Иначе через пару лет могилу могут найти, и — не знаю. Жертвенно порезать над ней вены? Возродить вампира к жизни? ШЕРИФ ковыряет ногтем в зубах, потом наклоняется и начинает развязывать верёвки на ГИСБОРНЕ. ГАЙ: Что ты делаешь?! ШЕРИФ: Первые пару недель было паршиво, они всё-таки не накормили меня как следует. Я даже на митинге речь толкнул, что-то о госдепе, кажется, и девушках в консервах. Считай, и не соврал совсем. ГАЙ: Меня нельзя развязывать, я… ШЕРИФ: На диете? Ничего, она уже закончилось. Давай, Гисборн. Поешь. ШЕРИФ толкает ГАЯ вперед, тот падает на колени перед ДЕВУШКОЙ-МЕДИКОМ. Та ещё дышит. ГАЙ (ДЕВУШКЕ) : Мне очень жаль… ШЕРИФ (ДЕВУШКЕ) : На самом деле нет. (ГАЮ) Можешь напоить её своей кровью. Спасёшь невинную жизнь… правда, после этого она уже не будет невинной. (ДЕВУШКЕ) Это правда может тебя спасти. А? Хочешь спастись, дружочек? ГАЙ: Мне очень, очень жаль… Мериэн! Вбегает РОБИН. РОБИН: Что тут… ШЕРИФ: Тсс! Он зовет Мериэн. ГАЙ: Мериэн! ШЕРИФ: Вот-вот. Входит ПРИЗРАК МЕРИЭН. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Гай, в чём дело? ГАЙ: Я… я… ШЕРИФ (РОБИНУ, громким шепотом) : Она пришла. ПРИЗРАК МЕРИЭН медленно приближается к ГАЮ. Опустившись на колени, она берёт его руки в свои. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Всё в порядке. Это сделал не ты. ГАЙ: Конечно, я. ПРИЗРАК МЕРИЭНН: Ты не выпил ни капли крови. ГАЙ: …и многих других я тоже убил. Сотни людей после твоей смерти, Мериэн. Ты не помогла ничем. Ты была совершенно бесполезна эти два года. А теперь уходи. ПРИЗРАК МЕРИЭН: Куда уходить? Моя Дверь не появляется. ШЕРИФ (РОБИНУ): Её Дверь не появляется. РОБИН: Какая дверь? ГАЙ: Хорошо. Тогда, тогда… Робин, дай мне кол. РОБИН: Что? ГАЙ: Кол! Дай мне кол! РОБИН даёт ему кол. ГАЙ приставляет его острым концом к своей груди. ГАЙ: Главное — надавить посильнее, правильно? МЕРИЭНН: Нет, зачем ты… ГАЙ: Я убью себя и завершу неоконченное дело. Ты будешь свободна. Сможешь уйти. ШЕРИФ: Кто-то здесь явно не учил термины. «Неоконченное дело» значит, что она должна закончить его. Что в переложении на наши обстоятельства значит — она должна убить тебя. Пауза. ГАЙ кладет руку МЕРИЭН на тупой конец кола. РОБИН: Гисборн, что ты делаешь? ГАЙ (МЕРИЭНН) : Не волнуйся, всё правильно. Я убил тебя, я отнял твою жизнь — теперь ты завершишь мою. Так и должно быть. Давай, Мериэн. ПРИЗРАК МЕРИЭНН: Ты в своём уме? ГАЙ: Нет, конечно. Я вампир, выпивший сотни людей. Каждая секунда милосердия, каждая минута малодушия, которую ты даёшь мне, отнимет чужую жизнь. Неужели ты не видишь, к чему это идёт?! ПРИЗРАК МЕРИЭНН: Я не хочу, чтобы моим последним делом стало убийство. ГАЙ: Оно и не станет. Твоё последнее дело — спасение. Всех нас. ШЕРИФ хихикает. ГАЙ и МЕРИЭН смотрят друг на друга. МЕРИЭН делает жест, как будто собирается надавить на кол. ГАЙ зажмуривается. МЕРИЭН исчезает. ШЕРИФ: Женщины. Ладно, раз уж мы отложили смертоубийство на время — кто хочет послушать обращение президента? Вверху зажигается экран. Там на фоне ёлки и с бокалом шампанського стоит КАПИТАН ХАТЧ. ДЕВУШКА-МЕДИК делает хриплый вдох и дальше продолжает говорить с ним, судорожно приподнимаясь над полом. КАПИТАН ХАТЧ: Дорогі співвітчизники! Хлопчики й дівчатка. Цей рік був непростим для нас. Можливо, найбільш непростим з тих, які Україні довелось пережити. Тому зараз я попрошу вас наблизитись трохи ближче до екранів. От так, прямо до телевізору. Я маю секрет для вас. Всі ж люблять секрети, чи не так?*** На последних словах звук пропадает. Глаза ХАТЧА расширяются. Он что-то кричит. Взрыв. Изображение на экране сменяется помехами. РОБИН: Он… умер? ГАЙ: Обычно все умирают, если взорвать их. РОБИН (оглядываясь) : Мериэн… Мериэн?! ГАЙ: Её здесь нет. Наверное, и нигде уже нет. Пауза. ГАЙ: Иди, тебе нужно… праздновать. Я разберусь с ним. (кивает на ШЕРИФА) РОБИН: Нет. ШЕРИФ: Да, Гай! Нет. РОБИН (оборачивается к выходу): И двери тоже… нет. ГАЙ: В каком смысле? РОБИН: В буквальном. Там, где была дверь, её сейчас нет. ШЕРИФ (обнимает ГИСБОРНА за плечи) : Заперты навсегда. На арьерсцене освещается большая Дверь. Пауза. ГАЙ: Я не понимаю. РОБИН: А. Так вот как они выглядят. Обычные двери. ГАЙ: Ты видишь? Как ты можешь видеть? РОБИН (поднимает на руки ДЕВУШКУ-МЕДИКА) : Может, взорвался не только президент. Может, я самый зоркий стрелок в Шервуде. ГАЙ: Каком ещё Шервуде? РОБИН: Действительно. ГАЙ: Мы даже не знаем, что там! РОБИН: Что-то лучше стабильности, я думаю. Пошли. ГАЙ и РОБИН с ДЕВУШКОЙ-МЕДИКОМ на руках уходят в Дверь. Она захлопывается и исчезает. ШЕРИФ остаётся на сцене. По экрану продолжают ползти помехи. Свет становится кроваво-алым. ШЕРИФ садится на стул. Надевает на голову мешок. ФИНАЛ * — перевод с украинского: «Вместе - сила! Зэка - прочь! Слава Украине - Героям Слава!» ** — гимн Украины *** — перевод с украинского: «Дорогие соотечественники! Мальчики и девочки. Этот год был для нас непростым. Возможно, самым непростым из тех, которые Украине довелось пережить. Потому сейчас я попрошу вас немного приблизиться к экранам. Вот так, прямо к телевизору. У меня есть секрет для вас. Все же любят секреты, верно?»