Neverland

Вегас никогда не спит. Для города, где ночью свет неона затмевает дневное солнце, это просто невозможно. Ночью Вегас еще оживленнее, чем днем. Лас-Вегас никогда не уснет. Чикаго никогда не сгорит. Нью-Йорк никогда не остановится. Вашингтон никогда не умрет. Все это - такие простые истины, что Альфред верит в них, как в постулаты, не нуждаясь в доказательствах. Он и сам никогда не уснет в Вегасе, никогда не сгорит в Чикаго, не остановится в Нью-Йорке и не умрет в Вашингтоне. Он вообще никогда не умрет, не остановится, не сгорит. В этом Альфред Джонс тоже уверен на все сто процентов. Иногда вера, нет, уверенность намного важнее всякого знания. Особенно если вся твоя жизнь держится только на этой самой уверенности. Если Альфред Джонс не будет так отчаянно верить в себя, то ему не поверит и никто другой. Обаяние Джонса имеет очень небольшой радиус поражения. Всего за несколько веков все поняли, насколько обманчиво первое впечатление. В Америке не гаснут огни. Чикаго, Нью-Йорк, Вегас, Лос-Анджелес, Бостон, Сан-Франциско - ночь светлее, чем день. Америка боится темноты. Разумеется, он никогда в этом не признается, да и некому. Никто не станет слушать пьяные откровения Джонса, да оно и к лучшему. Альфред пьет в одиночестве. И нет разницы: днем или ночью; и не имеет значения: Йорк или Солт-Лейк-Сити; не играет роли есть ли повод. Жизнь одна, пусть даже о-очень длинная по человеческим меркам. Хоть изредка он может позволить себе побыть эгоистом. Но в последнее время это "изредка" длится почти постоянно. Ну и пусть. Не жалко, не страшно, не важно - слишком много "не" для одной жизни, пусть даже о-очень длинной по человеческим меркам. Не жалеть - не желать, не просить - не прощать, не верить и не врать - бесконечная цепочка запретов, продиктованных отмирающим здравым смыслом. К черту здравый смысл, к черту сознательность и "взрослость"! Америка уже давно не ребенок, он вечный подросток, идущий на поводу у своих сиюминутных желаний. Но, что бы он не делал, насколько бы ни был уверен, с каким бы упоением не предавался (само?)разрушению, Вегас все равно не уснет, Чикаго не сгорит, а Вашингтон не умрет. Это закон, это постулат! Все же (само?)уверенности Альфреду не занимать. "Никогда" стало его девизом, его молитвой, его святой уверенностью в чем-то несбыточном, нереальном. "Никогда" - не запрет, а отрицание. Его "никогда" длится всегда, как бы странно это не звучало. Его "никогда" - вечность, внушающая надежду на будущее. Его светлое будущее всегда за горизонтом, который недостижим. Его уверенность - прямое шоссе, по которому мчится мотоцикл. Он вполне может позволить себе наплевать на шлем и прочие средства защиты и даже отпустить руль - верный Харлей унесет его от всего, что осталось за спиной. От прошлых неудач и сожалений не останется и следа. Король мира, пусть и самопровозглашенный, может себе позволить что угодно, а на все упреки небрежно махнуть рукой. И у героев случаются неудачи. Зебра его жизни не альбинос, но вполне способен уподобить ее радуге. Сегодня красный, завтра оранжевый. И даже если сегодня ему все фиолетово, завтра радуга начнется с начала, а алое солнце поднимется из-за горизонта, освещая путь. Америка никогда не покорится, потому что не уснет Лас-Вегас и не умрет Вашингтон. Бесконечные символы вечной свободы превращают ее во вседозволенность, которой он так беззастенчиво пользуется. Америка мечтает догнать солнце своих идеалов, но мечта все время скрывается за горизонтом, чтобы завтра взойти снова. Может быть это та же самая мечта, а может и какая-то новая. На самом деле это не важно. Важно лишь то, что есть прямое шоссе, которое никогда не кончится, есть Харли, который никогда не подведет, и есть мечта, которая никогда не сбудется - солнце, которое он никогда не догонит. Но Америке не важно, сможет ли он обнять свое солнце. Для него важна дорога, его прямое, как стрела, шоссе. Пока есть путь, Альфред Джонс будет идти. Даже если это дорога прямиком в ад. В конце концов, судя по легендам, черти должны быть веселыми ребятами. Америка широко улыбается улыбкой полной искреннего бездумного, безумного счастья и прячет нательный крестик под футболкой с кощенственной надписью: "Слава Сатане". Солнце взошло - мечта снова маячит на горизонте. А значит, пора заводить мотоцикл.