little world

TaeYang – Love You To Death

У Лухана сияющие в сумраке глаза и горячие ладони. Те будто плавятся в проводимых ими же полосах по дрожащей во вздохах груди Сехуна и оставляют прожженные следы, как капли застывающего воска. Сехун захлебывается в аромате его пушистых и почти неосязаемых волос и притягивает ближе игриво упирающееся тело, так невозможно тесно к себе, что Лухан почти теряется в сгибах его фигуры и хаотичных складках кремового одеяла с россыпью глупых рисунков безумных оленей. У Лухана звонкий и неприличный смех, который оглушает, даже будучи приглушенным зимним одеялом и самим Сехуном. Сехун представляет, как вместе со ртом смеются и ореховые манящие глаза, и не может не улыбнуться в ответ. Ныряя под одеяло вслед за противоречиво спрятавшимся там Луханом, Сехун ловит пальцами его улыбку и бледные плечи. Под одеялом душно и тяжело дышать, но Сехун давно не замечает. Когда рядом Лухан, дышать всегда трудно. У Лухана правда ненормально горячие ладони и холодные узкие ступни, что игриво скользят морозящими пальцами по бедру Сехуна, заставляя его ощутить пробегающие по спине мурашки. Они странным, волнующим дуэтом спеваются с дрожащим мурчанием в желудке и доставляют умиротворение. Сехун зажимает между икр чужие настырные ноги и в наглом поцелуе топит ироничные смешки Лухана. У Лухана влажная и гладкая кожа от спертости воздуха, и Сехун скользит руками по его проступающим лопаткам, ощущая, как трепещут тонкие кости и покрывается испариной взволнованное тело. Лухан судорожно вздыхает в его краснеющее ухо и цепляется ногтями за топорщащиеся горошины светлых сосков. В ответ на обиженное шипение Сехуна Лухан лишь коротко смеется и сжимает крепкими жемчужными зубами мягкую мочку. Сехун счастлив. У Лухана быстро бьющееся сердце за проступающими ребрами, и Сехун целует его в этот неровный пульс на изогнутой шее. Прикусывает гладкую кожу под изящной линией челюсти и дышит чужим запахом. Интимно и близко. Лухан выводит на его позвонках сверху вниз бесконечные "люблю". У Лухана неосязаемые прикосновения подушечками пальцев от линии роста его взъерошенных сизых волос и к самой макушке, Сехун едва не содрогается от удовольствия. Лухан очаровательно жмурится на его довольное выражение лица и дышит через рот. Воздуха под одеялом перестаёт хватать. У Лухана длинные ресницы золотистого цвета. Мягкие и пушистые, они щекочут скулы Сехуна, пока их изнывающие от долгих поцелуев губы зажимаются и мокнут друг о друга. Сехун, кажется, слишком сильно стискивает талию Лухана в своих объятьях, но ничего не может с собой поделать, неистовей толкаясь скользким языком в жаркий рот напротив. Он слишком сильно любит его всего и для себя. У Лухана приятный голос и ласковая интонация, но больше всего Сехун любит, когда он шепчет по-китайски таинственные приятности для него одного и переплетается с ним пальцами, сжимая до боли в суставах, но упрямо не отпуская. Сехун следит, как движутся коралловые губы, кровоточащие от его собственных зубов, и не может не лопаться от счастья. - Я люблю тебя. До смерти. У Лухана самая красивая в мире улыбка. Сехуну нравится целовать ее больше всего. - Wo Ai Ni... Одеяло с глупыми пучеглазыми оленями достаточно большое, чтобы утонуть в нем двоим и потерять под беспорядочными грузными складками маленькие, хрупкие секреты о никому не понятных неправильностях. У Лухана самая прекрасная взаимная первая любовь. И О Сехун.