Преступление Киры

Мейоми уставилась на Лайта, открыв от изумления рот. Все мысли мигом вылетели из ее головы и ей подумалось, что у нее начались звуковые галлюцинации. Однако, она довольно быстро справилась с замешательством и негодующе выпучила глаза. — Как унизительно подло! — процедила она. — У тебя не грамма совести! Плетешь интриги за моей спиной? Не честно пользоваться расположением моих родителей, которые тебе искренне симпатизируют! Скривив губы, Мейоми презрительно отвернулась, испытывая к нему неподдельное отвращение. — Мейоми, Мейоми, милая моя, хорошая… — сокрушительно вздохнул Ягами. Шагнув к ней, он порывисто обхватил ее лицо ладонями. Длинные пальцы принялись возбуждающе поглаживать напряженные скулы. — Прости меня. Поверь, я и в мыслях не думал обидеть ни тебя, ни твоих замечательных родителей. Я виноват, знаю. Но пойми, в моих поступках не было злого умысла. Я просто ошалело хотел сблизиться с тобой и использовал для этого все имеющиеся способы. Говоря, он наклонился ближе, поймав в капкан ее лихорадочный взгляд. — Ты выставил меня на посмешище… — пролепетала девушка, не в силах отвести взор от его влажных, приоткрытых губ. — Не намеренно. Прости дурака! — повинился Лайт, обольстительно улыбаясь. — Дай мне шанс все исправить. Всего один. О большем не прошу. И зачем она его только слушала? Гнев потихоньку стал отступать, и вскоре Мейоми очутилась во власти совершенно иных чувств. От невероятной, интимной близости, ощущения горячего дыхания на своих щеках и маячивших в считанных миллиметрах от ее рта губ Лайта у Мейоми шла кругом голова. Юноша выжидающе смотрел на нее. Мысли же девушки путались, и она не знала, что ответить. «Почему — в миллионный раз спросила себя Мейоми. — в присутствии Ягами я теряю себя? И мне даже слегка не по себе становится. Для сравнения с Рюдзаки со мной ничего подобного не происходит. С ним, невзирая на чудаковатость, вполне комфортно и приятно находиться». Ладони Лайта опустились на ее плечи, а затем, скользнув по предплечью, сомкнулись на пояснице. Леким усилием он привлек Мейоми к себе и она замерла в его объятиях, ощутив пугаще чувственную дрожь во всем теле. Руки поднялись словно сами собой. И вот уже её пальцы нервно теребят лацканы его кардигана. — Я не знаю… — растерянно прошептала девушка. Неуправляемые чувства закрутили ее в воронке. — Пожалуйста! Поверь мне ещё разок! — взмолился Лайт, перебивай поток ее сбивчатых слов и накрыл трепещущие уста губами. Неожидавшая ничего подобного девушка словно в пучину провалилась. На мгновение выключившись из реальности, она уже готова была капитулировать, когда спасительно зазвенел мобильник. — Стой… — спешно вынурнув из забытья, Мейоми принялась сумбурно рыться в сумочке. — Телефон… Она понятия не имела, кому понадобилась в такое время, но мысленно была ему благодарна. — Алло? — Произнесла Мейоми, наконец отыскав сотовый. Ее голос предательски дрожал и сердце так барабанило в грудной клетке, будто собралось выскочить наружу. На противоположном конце повисло тяжелое молчание. — Алло? — повторила Мейоми. — Кто это? Короткий вздох, и приглушенный голос детектива окончательно привёл ее в чувства. — Мейоми-тян, это Рюдзаки. Извини, за беспокойство. Срочно нужно поговорить. Полагаю, ты не одна сейчас. Поэтому, если Лайт-кун рядом, убавь динамик и сделай вид, будто разговариваешь не со мной… Просьба детектива удивила ее меньше, чем его звонок. — Ой, мама, это ты? Не ожидала, что позвонишь… У меня все в порядке! — оживленно воскликнула она, бросив тревожный взгляд через плечо. Ягами наблюдал за ней с угрюмым видом. — Да, у нас перерыв между парами и мы с Лайтом решили перекусить… Элл вздохнул. — Значит, он рядом… Предложение уже сделал? — Нехорошо получилось… — проглотив вставший в горле ком, выговорила Мейоми. Ей было непросто обсуждать это с Эллом после недавних событий, да еще и с Лайтом за спиной. Откровенно говоря, Мейоми находилась в легком шоке. Услышать от Лайта слова предложения после безобразной сцены возле университета, она не ожидала. — Что делать будешь? — Предоставлю возможность тебе самой выбирать как быть, Мейоми. Ситуация вышла за рамки расследования. И речь уже не только о результатах. Хотя они и важны. Я не вправе принуждать тебя и впредь продолжать поддерживать отношения с Лайтом. Даже если придется свернуть операцию, я найду иные способы разоблачить Киру. Связь внезапно оборвалась и в трубке послышались торопливые гудки. Итак, Элл развязал ей руки. Она же, лишившись поддержки, отчего-то почувствовала себя совершенно беспомощной и одинокой. Вожделенное «нет» замерло на кончике языка. Мейоми судорожно перебирала в голове возможности повернуть все таким образом, чтобы и ей не пришлось собой жертвовать и проделанная работа не пошла прахом. — Что-то случилось, Мейоми? — Насторожился Лайт, уловив признаки волнения на ее лице. Ее глаза неестественно блестели, а четкие брови напряженно сошлись на переносице. -Просто маме нездоровится… — принялась на ходу сочинять Мейоми. — Надеюсь, ничего серьезного? — источая участливость, юноша подошел к ней и взял напряженные кисти в ладони. — Всего лишь мигрень. Пара таблеток обезболивающего и все пройдет… — Машинально ответила Мейоми задумчиво посмотрев на руки Ягами. Ее маленькие кисти буквально тонули в его больших ладонях. Он по-прежнему раздражал ее, но вместе с тем, она все чаще терялась в его присутствии, чувствуя себя растерянной и в тоже время самой желанной на свете. Лайт умел произвести впечатление. Мейоми нехотя призналась себе в этом, но в его компании ей никогда не было скучно. Она всегда и во всем могла на него положиться, и возможно, пожелай она луну с неба, он непременно достал бы ее. Идеальный мужчина. Однако эти во многом показательные характеристики меркли на фоне того, что действительно имело значение. Иными словами, нависшее над Лайтом подозрение не позволяло ей объективно оценить его. Она мечтала найти убийцу брата. Из-за этого и пошла на сотрудничество с Эллом. Потому ей чрезвычайно сложно, несмотря на то, что хотелось, было пойти на поводу у сердца. — Кое в чем ты прав, Лайт… — возвращаясь к разговору, сказала Мейоми. Подняв голову, она решительно посмотрела ему в глаза. — Мы взрослые люди и должны решать проблемы по-взрослому. Нам пора серьезно поговорить о нас с тобой… — Рад, что ты это понимаешь, Мейоми. — Кивнул Ягами. Он давно стремился наладить диалог. И то, что Мейоми, наконец, созрела до разговора, свидетельствовало о прогрессе в их отношениях. — Я готов выслушать все, что ты скажешь… — Хочу признаться… — Девушка аккуратно высвободила руки и присела на стул. — Во избежание недоразумений… — Я во внимании… — Лайт устроился напротив и приготовился слушать. Мейоми взволновано извлекла из салфетницы салфетку и сжала ее в ладонях. — Полагаю, для тебя не секрет, что с самого начала я считала наши отношения бесперспективными? Ложь не влечет за собой ничего кроме лжи. Согласись, ты, порой вел себя по отношению ко мне и моей семье не самым лучшим образом? — Прости, — в очередной раз повинился Лайт. — Я уже объяснял, почему поступал так. Он хотел продолжить, но девушка прервала его: — Мне очень сложно говорить. Пожалуйста, не перебивай…. — Конечно… Молодой человек умолк и Мейоми сказала: — Как я говорила, с самого начала я была настроена против тебя. Виной, наверное, твоя репутация. Эти девицы вечно крутящиеся рядом… Мне не хотелось становиться одной из них. Ты виделся мне легкомысленным и непостоянным, Лайт. Обычно я избегаю таких людей. Но вскоре, познакомившись с тобой поближе, я с удивлением обнаружила в тебе чуткого, отзывчивого, и очень порядочного человека… Мне было интересно проводить с тобой время. Ты мне даже стал нравится и я… — Так почему бы не продолжить все это, Мейоми? — Не выдержал Лайт. — Даже бывалые уголовники имеют в нашей стране шансы на амнистию и реабилитацию. Так почему ты мне в этом отказываешь? Я люблю тебя. Бог свидетель! А Амане — всего лишь досадное недоразумение и я не хочу, чтобы из-за этой глупой девицы пострадало все то светлое, что возникло между нами! — Я не знаю, как мне быть, Лайт. — повторила, качая головой Мейоми. — Я совсем запуталась. Однако я не собираюсь рубить с плеча и готова дать тебе еще один шанс… — Значит ли это… — Да. Я согласна стать твоей женой…. С минуту Лайт сидел неподвижно, словно не мог поверить услышанному. А потом ослепительна­я улыбка озарила его лицо. Вскочив на ноги, он выдернул девушку со стула, поднял на руки и закружив, опустил на пол лишь тогда, когда она буквально взмолилась об этом. — Клянусь, ты не пожалеешь! — Пообещал Лайт, прежде чем запечатлеть на ее губах нежнейший поцелуй. Его теплые губы коснулись ее губ и по всему телу Мейоми прокатилась предательская дрожь. Словно сами собой опустились веки и она, незаметно для себя, отдалась во власть объятий Лайта. Впрочем, силы не утонуть в них, девушка все же нашла. Положив ладони ему на грудь, она разгладила складочки на белоснежной рубашке. — Но у меня есть одно условие…. — Какое? Мейоми натянуто улыбнулась уголками и, высвободившись из объятий Ягами, опустилась обратно на стул. Сердце колотилось, а ноги практически не держали. Переведя дыхание, Мейоми серьезно посмотрела ему в глаза. — Повременим со свадьбой? Мы встречаемся всего два месяца и очень мало знаем друг о друге. Для длительных отношений этого катастрофически мало. Я хочу узнать тебя получше, Лайт. Повисло недолгое молчание. После чего юноша со вздохом произнес: — Если ты этого действительно хочешь, Мейоми… Опустившись на корточки напротив девушки, он погладил соблазнительную выпуклость ее колена, невинно белевшего через мелкую сеточку тонкий чулков.  — Но и ты в свою очередь, сделай кое-что для меня… — Что именно? — посчитав это прикосновение слишком интимным, Мейоми невольно напряглась. — Просто позволь быть рядом со всеми вытекающими из этого последствиями… Мейом­и робко улыбнулась в ответ. Возможно Лайт и Кира, но его поведение достойно звания настоящего мужчины. Смеркалось. Солнце почти скрылось за горизонтом, пурпурным заревом разукрасив небо. Таинственно шелестела листва в саду. Голые ветки трепетали под порывами холодн­­ого ветра, отбрасывая на стены террасы причудливые тени. Поскрипывая, под козырьком крыши тревожно мерцал качающийся фонарь. Было прохладно. Кутаясь в палантин, Мейоми опустилась на стул, в окоченевших пальцах сжимая чашку горячего шоколада. Легкий дымок вился над густой коричневой жижей, отдавая свое тепло надвигающейся ночи. Кривя рот, девушка задумчиво таращилась на дно чашки, будто в ее глубинах пыталась отыскать ответы на тревожащие вопросы. Сейчас, находясь в тишине и спокойствии родного дома, она могла не притворяться тем, кем не являлась в действительности. Жаль, это обстоятельство не могло спасти ее от изматывающих мыслей. Восстановив в памяти цепочку недавних событий, Мейоми внезапно почувствовала себя смертельно уставшей и морально постаревшей, будто ей было не 18-ть, а лет этак 100. Играть навязанную роль оказалось не так-то просто. Признание Лайта, странное отстраненное поведение Рюдзаки не с того не сего решившего отступиться от первоначального плана… Все эти, казалось, незначительные обстоятельства для нее вылились в некоторое подобие неразрешимой проблемы. Ее уверенность в том, что Лайт и есть Кира, поколебалась. Однако, Рюдзаки был так убежден в этом… Мейоми не знала кому верить. Рюдзаки, чьи умозаключения обычно отличались поразительной точностью или объективным фактам, свидетельствующим пока в пользу Ягами? От обилия неизвестных голова шла кругом. Слишком много нестыковок и невыясненных нюансов было в этом деле. Начать, например, с того, что они до сих пор не знали, каким именно образом Кира совершает убийства. Быть может, узнай они это все остальное стало бы намного прозрачней? Мейоми помнила полный восторга голос детектива, когда она обнаружила странную тетрадь в комнате Лайта. Он так настоятельно уговаривал достать ее, видимо надеялся почерпнуть в ней нечто важное. Мейоми крепко призадумалась. Действительно, что же могло скрываться в недрах этой жуткой тетрадки? Возможно они зря кипишуют, и это — просто дневник с голосящим названием «Тетрадь смерти», или иными словами: «Тронь — убью». Все же, невзирая на всю свою общительность, Лайт порой казался чересчур серьезным и сдержанным. Проникнуть в его мысли или просто понять, о чем он думает, было практически невозможно. Может, на страницах своего дневника он отрывался по полной, скрупулезно записывая в нем свои истинные чувства и переживания? Мейоми усмехнулась мыслям. Необычайно сложно было представить Ягами строчащим «мемуары» в какой-то тетрадке. Девушка поспешно отбросила подобное предположение и тут же у нее родилось новое. Нет. Death Note — это определенно не дневник. Скорее всего это записная книжка, предназначенная для того, чтобы фиксировать важные даты и события. «Или же подробности совершенных убийств…» — стрельнула вдруг догадка и ее обдало холодом. В шоке, она неуклюже пошевелился и в результате расплескала горячий шоколад на брюки. Вскрикнув от боли, Мейоми тут же обо всем забыла. Мысли повели ее по волнам. «Добыть тетрадь жизненно необходимо!» — решила она. Тем более сделать это теперь ей не составит труда. — Мейоми, немедленно зайди в дом. Простудишься! — Неторопливо преодолев расстояние от высоких кованых ворот, Хатори Ватанабэ возник на ступенях террасы. Его глухой требовательный голос, перекрывая жалобные завывания ветра, прозвучал неожиданно громко, вырвав девушку из оцепенелой задумчивости. Мейоми вздрогнула и растерянно посмотрела на отца. Начальник службы безопасности корпорации Ецуба был, как всегда безупречен в своем строгом классическом деловом костюме, а дипломат в его руках, набитый до отказа документацией, свидетельствовал о том, что он, как обычно, принес работу домой. — Еще минуточку, папа…. — улыбнувшись, промурлыкала девушка. Сумерки основательно сгустились. Вспыхнули фонари и на участке запустилась система полива, насытившая воздух брызгами и влажностью. Мейоми любила засиживаться на террасе допоздна, раскладывать мысли по полочкам и анализировать события уходящего дня. В детстве они пропадали здесь с братом, часами играя в карты и нарды, придумывая шалости, за которые частенько бывали наказаны. Отец раньше тоже любил отдыхать на террасе. Однако смерть Нанду все изменила. Теперь, он словно сторонился этого места и очень редко заглядывал сюда. — Никаких минуточек, Мейоми! — прогремел Хатори. Под черной густотой бровей его глаза нетерпеливо сверкнули. — Ты вся синяя уже. Живо в дом. Еще воспаления легких нам перед свадьбой не хватало. Уверен, Лайт расстроиться, узнав, что его невеста совершенно не бережет себя накануне такого важного события! «Начинается!» — Обреченно подумала девушка, оглянувшись в сторону двери. Они даже с датой еще не определились, а для отца дело уже было в шляпе. Радовало одно, что он со своей неиссякаемой тягой к традициям не решился самолично установить место и время бракосочетания. — Уже иду. Сейчас только уберу это безобразие… — Она со вздохом посмотрела на свои заляпанные шоколадом брюки и пол. Затем подошла к отцу и приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку. — Тяжелый день? — Есть немного. — устало проведя ладонью по лицу, признался мужчина. Ласково улыбнувшись дочери, он погладил ее по голове. — Одно радует, дома все хорошо. А когда вы с Лайтом поженитесь, станет ещё лучше… Лайт отложил в сторону учебники и, откинувшись на спинку стула, потянулся. Суставы хрустели. Выдвинув нижний ящик стола, он вытащил второе дно, достал полу общую тетрадку в черном переплете с золотой надписью на английском «Death Note» и включил телевизор. 20:00 — время криминальных новостей на центральном канале. Убийцы, маньяки и воры — люди, достойные оказаться в тетради смерти. Лайт взял ручку и повертел ее в руках. Сегодня он не станет изощряться и придумывать какие-то особые методы экзекуции. Сердечный приступ станет венцом жизни тех, чьи имена он сегодня запишет в тетрадь. Меньше минуты томительного ожидания и все будет кончено. И в мире на несколько преступников станет меньше. С тех пор, как Лайт принял на себя обязанности Шинигами подобным образом завершался каждый его вечер. Он много трудился над созданием своей репутации и эта муторная, кропотливая работа окупилась с лихвой. О Кире — справедливом и могущественном карателе, узнала вся Япония. Безусловно, его методы многие порицали, но были и такие, кто открыто восхищался, что само по себе являлось огромной победой. Популярность Киры росла. Однако Лайт и не думал упиваться славой, понимая, что ещё слишком много нужно сделать, чтобы общество признало его деяние за благо и он бы смог, наконец, выйти из тени. Ручка порхала в руках юноши, словно живая. Грифель скользил по бумаге, выводя иероглифы, тем самым верша кровавое правосудие. Покончив­ с этим, Лайт с удовлетворением окинул плоды своей работы взглядом и его губы растянулись в довольной улыбке. — На сегодня все! — Сказал он и спрятал тетрадь в тайник. — Не за чтобы не подумал, что люди настолько трудолюбивы… — неразборчиво пробормотал левитирующий за его спиной Рюк, с аппетитом уплетая румяное яблочко. — Ты совсем не знаешь людей… — Цинично заметил Лайт. — Большинство из них безнадежно больны ленью, другие просто глупы, чтобы приносить пользу. Но скоро все измениться.…Со смертью Элла падет старое общество падет и все станет гораздо проще. Я заставлю правительство стран прислушаться ко мне, перепишу криминальное законодательство. И тогда не будет больше преступлений, не будет лени и безделья! Я заставлю людей работать на благо общества! А кто откажется, падет от руки кровавого правосудия Киры! Это моя утопия, Рюк, и она весьма близка к осуществлению…. — Лайто…. — Протянул шинигами. В злорадном оскале блеснули его острые зубы. Подлетев к юноше и тихо посмеиваясь, он заметил: — Ты даже больший шинигами, чем я! — Ты абсолютно прав, Рюк. — Без лишней скромности согласился Лайт. Повернув голову, он посмотрел Богу смерти в глаза. — Я Бог на земле. То, что тетрадь попала ко мне в руки, не иначе, как знамение. Скажи, ты специально уронил ее так, чтобы ее нашел именно я? — Хе! Я просто потерял ее, не обольщайся… — Отмахнулся Бог, закинув в рот огрызок. — Твое тщеславие растет вместе с авторитетом Киры. Скажи, это действительно то, к чему ты стремишься? Власть, основанная на страхе? — Именно. — Заявил Ягами, не моргнув и глазом. — Ибо только боязнь лишится жизни может заставить человека задуматься. Как видишь, это работает. Уровень преступности существенно упал. А после того, как я уберу с дороги Рюдзаки… — Мое предложение по-прежнему в силе… — Оскалившись, Рюк взмыл под потолок. Кувыркнувшись в воздухе, он перевернулся на спину, и, закинув руки за голову, завис над кроватью. — Совершим обмен. С глазами Бога смерти тебе не составит труда узнать настоящее имя Рюдзаки. — Оставь их при себе! — Решительно отверг предложение Лайт. Рюк, хоть и шинигами, но методы убеждения порой использовал самые примитивные. — Для продвижения всех моих планов мне и полной своей жизни мало, а совершив обмен, я сокращу ее вдвое. Разделаться с Рюдзаки мне поможет Мисса. Вопрос лишь в том, как сделать так, чтобы они встретилась…