Преступление Киры

«Кира — ты не Бог!!!» — Про себя с ненавистью подумала Мейоми, и ее буквально передернуло от отвращения. Автоматически расплатившись с водителем такси, девушка сунула кошелек в сумочку и, застегнув молнию, выскочила из автомобиля. Наступило бабье лето. Стоял погожий солнечный денек, и на чистом лазурном небе не было ни единого облачка. Теплый южный ветерок, налетая легкими порывами, путаясь в раскидистом многоцветии пестрой листвы, наполнял округу тихим шорохом. Девушка бегло глянула на часы. Уже 10.00. Понимая, что катастрофически опаздывает, она со всех ног бросилась к зданию университета Toyoy. В один присест, одолев десяток мраморных ступеней, Мейоми пулей влетела в холл. Лекция уже началась, а она опять задержалась. Все. На сей раз ей точно конец. Таканава-сэнсэй придет в бешенство, заметив ее отсутствие… «Черт! Ну, надо же было проспать именно сегодня! В день ежегодного переводного экзамена…» От его результатов во многом зависела ее дальнейшая судьба в качестве студентки университета. Не подумайте, Мейоми не была отстающей ученицей. Просто так в последнее время сложились обстоятельства, и она нахватала хвостов, понизив тем самым свой рейтинг в табеле успеваемости. А как красиво все начиналось? Среди поступивших в Toyoy в нынешнем году она входила в тройку лучших после таких непревзойденных гениев потока как Ягами Лайта и Риюги Хедеки, чем по праву и гордилась. Уступить гениям не обидно. Хотя где-то в глубине души, на самых отдаленных окраинах подсознания горьким чувством неудовлетворенности томилась досада. С тех пор миновал почти год и Мейоми сильно изменилась. Она повзрослела, пересмотрев свое отношение к жизни, и этому в немалой степени поспособствовал Кира, из бывшей примерной ученицы обычной средне — образовательной школы, превратив ее в отъявленную мстительницу. Не сбавляя темпа ни на секунду, девушка спешно промчалась по коридору, притормозив возле дверей учебной аудитории. Но прежде, чем войти внутрь, она помедлила. На мгновение Мейоми прислонилась к гладко выкрашенной в нежный персиковый цвет стене, перевела дух, пытаясь восстановить сбившееся от интенсивного бега дыхание, и тут же отстранилась, выпрямившись. Времени в обрез… Минуты утекали, словно вода сквозь пальцы. Девушка слишком хорошо понимала, чтобы терять драгоценные секунды и далее. Кратко выдохнув и мысленно приготовившись к худшему, она решительно постучалась в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла внутрь. — Мейоми Ватанабэ, в кое-то веки вы решили почтить нас своим присутствием?! — оторвавшись от созерцания табеля посещаемости, холодно приветствовала ее Оду Таканава — приземистый седовласый мужичок средних лет в дорогом фирменном костюме. — Прошу прощения Таканава-сэнсэй… — Виновато потупила взор Мейоми, понуро склонив голову, и длинные темные волосы шелковистой поволокой упали на ее лицо. — Подобное больше не повторится… — Клятвенно пообещала она, не поднимая глаз, в глубине души осознавая, что едва ли сможет сдержать данное обещание. — Конечно, не повториться, мисс Ватанабэ! Если вы не сдадите сегодняшний экзамен, вас отчислят за неуспеваемость. А я со своей стороны, сделаю все возможное, чтобы вы, юная леди, больше никогда не смогли восстановиться не только на курсе, но и заново поступить в наш университет. Вам все ясно? — Да, сэнсэй… — С готовностью кивнула Мейоми, с прискорбием ощутив себя в эпицентре всеобщего внимания. Да. В любимцах она никогда не ходила. А Таканава и вовсе невзлюбил ее с первых дней обучения. С чем именно это было связано, Ватанабэ смутно себе представляла. Вероятно по его представлению, женщина, плюс ко всему, еще и на половину испанка, едва ли могла понять тонкость истинной японской души, уж не говоря о том, чтобы вникнуть в суть уголовного судопроизводства. Как бы то ни было, подобные поклепы продолжались уже не первый месяц. И если раньше в угоду обстоятельств, Таканава не имел возможности прямо упрекнуть девушку в недобросовестном отношении к учебе, то сегодня ему представился великолепный шанс наверстать упущенное на глазах у многочисленной аудитории. Лекционная была заполнена под завязку и несколько десятков пар глаз, словно по мановению волшебной палочки разом уставились на нее, едва она появилась в дверях, усиливая тем самым гнетущую атмосферу морального давления. Она буквально кожей ощущала напряжение, воцарившееся в классе, благоразумно делая вид, будто ничего не замечает. Большинство студентов сочувствовало ей. Ибо Таканава славился своей дотошностью и немало кровушки попил у учеников за время всей своей педагогической практики. Но имелись и такие, кто откровенно наслаждался ее публичным унижением, то ли сгорая от зависти, то ли просто так из солидарности к педагогу…. И возможно ранее это весьма задело бы Мейоми, но с недавних пор ей стало все равно. — Поймите, мисс Ватанабэ… Руководство университета и без того снисходительно отнеслось к вашему положению, приняв во внимание драматические события в вашей семье. Но это вовсе не означает, что вы можете пользоваться подобными привилегиями и впредь. Год прошел, а максимум чего вы достигли — это понижение в рейтинге успеваемости, хотя в университет поступали в числе лучших из лучших. Поймите, Toyoy не рядовой Вуз! Это одно из лучших учебных заведений в стране по подготовке высококвалифицированных юридических кадров. Но ваше пренебрежение сводит на нет, все усилия преподавательского состава, подрывая репутацию университета. Так больше продолжаться не может. Полицейский департамент и без того переполнен недоучками и профанами, не в состоянии разобрать с таким опасными преступниками, каким несомненно является Кира…. Потому даю вам последний шанс переубедить меня относительно ваших познаний в криминалистике. Запомните — поблажек больше не будет. В противном случае прошу покинуть аудиторию… «Поблажек больше не будет….» — мысленно повторила Мейоми, подавляя жгучее желание рассмеяться ему в лицо. Можно подумать, своими результатами она напрямую обязана университету?! Смешно. А сколько бессонных ночей она провела словно одержимая, штудируя бесчисленные своды правил, зубрила законы? Спала по несколько часов в сутки, а все ради того, чтобы поступить! Мейоми работала на износ. И что? Все это уже не в счет? Куда подевались былые заслуги? Все перечеркнули эти плачевные месяцы беспросветного отчаяния и горя? Едва ли! Таканава мог говорить, что угодно. Она едва ли могла ему помешать. Да и не особо желала. Он мог унижать ее, клеймить, позорить, но Мейоми была твердо уверена, что больше, чем кто-либо достойна места в ВУЗе. Стоя сейчас в дверях аудитории, она терпеливо несла свою ношу не жалуясь. Гордо расправив плечи, девушка медленно подняла голову, обведя лекторскую взглядом, и яростный огонь протеста вспыхнул в ее черных бездонных глазах. Читая холодность на лицах собравшихся, она слышала тихие перешептывания однокурсников, и гнев неудержимой волной разгорелся в душе, затопив собой все ее существо. Они все ровным счетом ничего о ней не знают, но осуждают. Справедливо ли? Плевать. Она не пойдет на поводу у окружающих. У Таканавы. Слишком рано люди записали ее в аутсайдеры. Она еще жива. Она еще в форме. — Я сделаю все, что в моих силах, сэнсэй, чтобы не разочаровать вас! — Буквально по слогам отчеканила Ватанабэ, и нотки металла послышались в ее мягком приятном тембре. Сложив ладони на груди, девушка склонилась в почтительном поклоне и твердой уверенной поступью, слегка покачивая бедрами, двинулась по рядам к своему месту. Наверное, ее слова кому-то могли показаться слишком самонадеянными. И вероятно, так оно и выглядело со стороны. Ибо гул неодобрения сопровождал ее всю дорогу, нарастая, шумом десятков возмущенных голосов…. Пускай… Ей безразлично мнение толпы… «Унижение…» — Сказали бы многие. «Необходимость!» — Призналась бы Мейоми. Простая жизненная необходимость в высококачественном юридическом образовании заставляла ее молчаливо сносить унижение. Но в связи с этим возникает логичный вопрос. Для чего? Прежде всего, для того, чтобы поставить точку в череде кровавых смертей, что охватили весь мир и Японию в последний год с момента появления на просторах поднебесной загадочного чистильщика Киры. Так окрестили пользователи сети Интернет, таинственного убийцу, мистическим образом уничтожающего преступников всех мастей по всему свету, породившего панику в рядах правоохранительных органов и СМИ. Полиция забила тревогу, а пока гибли преступники, число правонарушений продолжало стремительно снижаться, и многие поверили в божественную сущность Киры. Но Мейоми знала: Кира — не Бог! Она справилась! Заткнула Таканаву за пояс!!! Мейоми ликовала! Душа пела и плясала, в то время, как ее красивое лицо хранило печать невозмутимого спокойствия. Экзамен благополучно завершился, и студенты, взволновано переговариваясь между собой, обсуждали прошедшую аттестацию, неудержимым потоком хлынув из аудитории. Неторопливо спустившись по ярусным ступеням кабинета, Мейоми положила письменную работу на стол, последней покинув лекторскую. Гул сотен голосов ударил ей в лицо, резанув по ушам. Наступила перемена. Оживленная суета стояла кругом и студенты, сбившись в небольшие кучки, эмоционально обсуждали прошедший экзамен. Ей хотелось побыть в одиночестве, и в поисках уединения, Ватанабэ неспешно побрела по коридору, ловко маневрируя в оживленном людском потоке. Впереди намечалось окно, но ей не хотелось возвращаться домой. В поисках более-менее подходящего местечка, она долго скиталась по зданию, пока не наткнулась на таковое в фойе третьего этажа у входа в спортивный зал. Тяжело вздохнув, девушка устало взобралась на высокий подоконник, достала из сумки небольшую округлую пудреницу. — Да, Мейоми…. Выглядишь просто убийственно… — Скривив губы, скептически протянула она. Критически оглядев себя в зеркале, девушка кончиками пальцев прочесала спутавшиеся пряди густой прямой челки, доходившей до самых бровей, а затем, ладонью пригладила буйную растительность роскошных «шоколадных» волос. Под большими, слегка раскосыми, в угоду влияния азиатской крови отца, глазами в обрамлении длинных, слегка изогнутых ресниц, залегли темные тени. Следствие регулярного недосыпа. Смуглая матовая кожа казалась бледноватой, придавая ее лицу нездоровый, болезненный вид. Такой она себя и чувствовала. Разбитой и уставшей. Щедро обмакнув пуховку в пудру, Мейоми провела ей по всей длине переносицы, слегка припудрив аккуратный вздернутый носик, тыльной стороной ладони стерев с небольших тонких губок остатки коралловой помады. Да… японкой ее назвать можно было лишь с натяжкой. Внешностью девушка пошла в мать-испанку, переняв типичные черты представителей этой национальности. Подобные характеристики делали ее довольно-таки приметной фигурой не только в школе, но и университете. Но если чисто визуально Мейоми сильно напоминала родительницу, то характером она скорее пошла в отца — японца, переняв присущую азиатским женщинам покорность и невозмутимость, иногда перетекающую в бурное проявление неукротимого испанского темперамента. Нанду — вот истинный представитель Пиренейского полуострова. Темпераментный и такой же неистовый… Старший брат… Как жаль, что его больше нет… Нет…. Воспоминания о нем все еще давались ей с трудом. Каждый раз, стоило прозвучать его имени, сердце кровью обливалось, воскрешая в памяти образ любимого старшего братика… Проклятый Кира! Что ты наделал??? Нежданные слезы предательски подступили к глазам, и судорожно шмыгнув носом, Мейоми часто захлопала ресницами, пытаясь не разреветься, резко захлопнула пудреницу, засунула ее в сумку. Не время раскисать… — Мейоми-тян! Мейоми-тян!!! Вот ты где прячешься! А я везде ищу тебя… — Прокатился по полупустынному коридору приветливый окрик, и, вывернув из-за поворота, Юми Кобаяси бросилась к ней, в мгновение ока преодолев разделяющее их расстояние. Приподнявшись на цыпочки, она порывисто обняла ее за шею, затем отпрянув назад, сбивчиво затараторила: — Боже мой! Мне так жаль, так жаль, Мейоми! Какое унижение на глазах у всего курса! Таканава просто с цепи сорвался! Куда смотрит ректорат! Так разговаривать с тобой при всех! На твоем месте я бы сгорела от стыда, наверное…— картинно хватаясь за сердце, округлила глаза Юми. А как же! Мейоми горько усмехнулась, заглянув во взволнованные глаза подруги. Юми — наивная душа, неизвестно каким чудом поступившая в Toyoy. Они познакомились на вступительных экзаменах. Невысокая платиновая блондинка с короткими вьющимися волосами, едва доходившими до плеч, и озорным блеском в маленьких раскосых глазах цвета темного кофе, обладала легким иногда ветреным характером и совершенно не соответствовала требованиям современной юстиции. Да и училась она, мягко сказать, неровно, скорее всего, для самой себя, а может и просто для удовольствия. Слишком мягкая, порой поверхностная, Юми не обладала задатками ни следователя, ни адвоката. И с условиями психологического давления была знакома только понаслышке. Мейоми же испытала все тонкости подобной давки на собственной шкуре. Еще бы… Ежедневно, в течение последних нескольких месяцев ощущать на себе пресс нападок Таканавы было неимоверно сложно. Он наседал, давил, часто перегибая палку…. Но Мейоми не дрогнула. Нацепив на себя маску равнодушия, она усиленно гасила зреющий в глубине души протест, который так и норовил разгореться неистовым костром ярого негодования, и тем самым прорвать бастионы, сдерживавшие буквально тающее на глазах самообладание. — Все в порядке, Юми. Думаю, с сегодняшнего дня сэнсэй вынужден будет пересмотреть свое мнение на мой счет…. — Поспешила успокоить впечатлительную подругу Мейоми, с умилением взглянув на нее с высоты своего положения. — Ты имеешь в виду экзамен? — Загорелась любопытством блондинка. — Именно. Сегодня своими стопроцентными знаниями я поставила Таканаву на место. И пусть только попробует понизить балл за письменный экзамен, я не поленюсь и дойду до ректората! И еще… Оду может сколько угодно гнобить меня и далее, только сегодняшний экзамен станет показательным во всех смыслах. Можешь мне поверить.… Я снова выйду на лидирующие позиции рейтинга и… — Но Мейоми, … Кажется, ты кое-что упускаешь из виду… — Да? — удивилась Ватанабэ, приподняв бровь. — И что же, если не секрет? — А как же Ягами Лайт? Он лучший в стране и его нелегко будет обойти… А она о нем и не забывала. Мистер идеальность во всем? Как бы ни так. Идеальных людей не существует, и Лайт не исключение. — Думаешь мне это не под силу, Юми? — Вопросом на вопрос ответила она, пристально посмотрев на подругу. — От Ягами не убудет, если его потеснят с Олимпа высоких достижений. И почему бы это не сделать мне?! — Вызывающе заявила Мейоми. Перекинув сумку через плечо, она ловко спрыгнула с подоконника. Юми замялась, в немом недоумении взирая на однокурсницу. В последнее время ее как будто подменили. И случилось это после трагической гибели брата Мейоми, Нанду Ватанабэ. Говорили он погиб от руки Киры, то ли от сердечного приступа, то ли в бандитской разборке. Сама Мейоми избегала заговаривать об этом, минуя болезненную тему. Они с братом были очень близки и вполне естественно, что девушка тяжело переживала утрату. Но, в конечном счете, она настолько замкнулась в собственном горе, что попросту не появлялась в университете несколько месяцев к ряду. Ее едва не отчислили за прогулы. И вот теперь, когда Мейоми вновь вернулась к учебе, Юми не узнавала в этой странной, угрюмой девушке вчерашнюю подругу, предпочитая избегать ее общества. Вот и сегодня своим не вполне адекватным поведением Ватанабэ сбила ее с толку. Но списав подобную реакцию на последствия психологической травмы, Юми все же не решилась бросить подругу в таком состоянии, сделав еще одну попытку привести ее в чувства. — Бог с ним с Лайтом, Мейоми…. Подумай лучше о себе…. Слушай, может быть нам куда-нибудь сходить вместе? В последнее время мы так мало общаемся…. А тут по соседству недавно открылся неплохой ночной клуб.… Будет повод скинуть с себя эти твои пасмурные траурные одежды… «Траурные одежды… Да, что ты понимаешь в смерти?!» — Чуть было не выкрикнула сгоряча Мейоми, но во время спохватилась. Негоже срывать свою боль на окружающих. Юми ни в чем не виновата. Даже ее родители давно уже сняли траур, но не она… Грустно улыбнувшись, и затаив боль в сердце, девушка бессознательно пригладила подол атласного облегающего классического платья. Оно действительно было черным… Таким же черным, как непроглядная тьма в душе, с каждым днем бесконечных раздумий все больше и больше охватывающая ее, медленно, но верно погружавшая в бездну невыносимого отчаяния. Кто не терял, тот едва ли поймет, каково это видеть, как на твоих глаза из жизни уходит самый любимый на свете человек…. Брат… — Благодарю за заботу Юми. Но это платье не дань моде. Для меня траур по Нанду продолжиться до тех пор, пока жив этот треклятый убийца. КИРА! — Повернувшись к подруге лицом, на полном серьезе заявила Мейоми. — Но Кира хороший, Мейоми… Он убивает только лишь преступников! — Возразила блондинка, в испуге округлив глаза. — Думай, что говоришь, Юми! — Гневно рявкнула Мейоми, предупреждающе сверкнув взглядом. — Хочешь сказать, Нанду был преступником??? Наивная! Ты просто ничего не знаешь! Кира не Бог, как вы там все вообразили!!! Он просто холодный беспринципный убийца, желающий воцарить над миром собственную диктатуру не больше, не меньше. Он убивает невинных и смерть Нанду — лишнее тому доказательство…. Нет.… Не смотри на меня, как на сумасшедшую, Юми-тян. Я в здравом уме и трезвой памяти. И клянусь Богом, я не оставлю это дело и если понадобиться, стану сотрудничать непосредственно с Эллом, лишь бы посадить этого гада на электрический стул! — на одном дыхании выпалила она, и ее голосок звонким эхом прокатился по коридору. Юми растерялась, не найдя аргументов, чтобы возразить. Но Мейоми и не ждала ответа. Посчитав разговор завершенным, она круто развернулась на каблуках, намереваясь уйти, когда внезапно почувствовала на себе заинтересованный взгляд, остановилась, посмотрев через плечо….