Преступление Киры

В штаб-квартире царило привычное оживление. Полицейские в штатском, словно трутни, сновали вверх-вниз по лестнице, носили в гостиную нескончаемые тома уголовных дел и складывали их на журнальный столик, где они попадали в руки Мацуды и Моты, скрупулезно пытающихся систематизировать и упорядочить «тонны» важной информации. Прочие служители Фемиды так же не филонили. Сутки на пролет помощники Элла в поисках зацепки шерстили архивы и перебирали вещь-доки, заливая дремоту горьким кофе. Присутствовал здесь и Сойчиро Ягами. Замдиректора полицейского департамента застрял у окна, приглушенно беседуя с кем-то по телефону. Однако, заприметив сына, вошедшего в штаб под руку с Мейоми, приветственно кивнул им обоим. В царившей суматохе, Мейоми не сразу увидела Рюдзаки. Впрочем, осмотревшись, она довольно скоро обнаружила его возле мониторов. В излюбленной позе взгромоздившись на стул, он уплетал сладости, таращась в экран. Воспользовавшись тем, что Лайт отлучился поприветствовать Мацуду и Моту, девушка подкралась к детективу, и, тронув его за плечо, тихо произнесла: — Доброе утро, Рюдзаки. Чем занимаешься? — О! Мейоми-тян! Отлично выглядишь. — Вздрогнув, детектив обернулся и на его лице засияла радостная улыбка. — Лайт тоже здесь. — Здесь. Беседует с коллегами… — Вы оперативно. Как себя чувствуешь? — Спасибо. Значительно лучше. — Смущенно потупившись, Мейоми кивнула на экран. — Симпатичная… Ты из-за нее нас вызвал? Замершее на паузе видео остановилось на изображении девушки, чье лицо показалось Мейоми очень знакомым. Элл смотрел на нее с нескрываемым интересом, и почему-то ей это особенно не понравилось. Тогда она решила внимательней рассмотреть объект его наблюдения, и нашла девушку, несмотря на броскую миловидность, довольно типичной и лишенной какой-либо индивидуальности. Этакая кукольная блондиночка модельной внешности, изящная и тоненькая, словно тростиночка, на подобии тех, чьими фотографиями грешит современный глянец. — Не совсем… — туманно молвил Элл. — Похожа на актрису… — хмуро заметила Мейоми, поражаясь странной загадочности детектива. — Так и есть. Это популярная модель и актриса Амане Мисса. — Не думала, что особы подобного рода интересуют тебя, Рюдзаки… Или она имеет отношение к расследованию? — заинтригованно продолжала допытываться Мейоми. — Пока еще не решил. Однако… Улыбка на лице Рюдзаки стала шире. — Умение грамотно формулировать вопросы отличает хорошего сыщика от дилетанта. — Заметил он, доставая леденец из конфетницы и протягивая его девушке. — Держи. Заслужила. Я рад, что ты поправилась и снова с нами. Мейоми охотно приняла угощение, и, избавившись от обертки, отправила его в рот. — Вкусно. Кажется я начинаю понимать, почему ты их так любишь. Удивительно, но рядом с Эллом ей было до безумия легко и комфортно. Не то, что с Лайтом. Отсутствовала давящая скованность и напряженность. Мейоми не волновало, как она выглядит и что говорит, так как детектив буквально с полувзгляда понимал ее мысли и состояние. Глядя на нее, он улыбался своей по-особенному загадочной улыбкой, дурашливо приподнимающей уголки губ, и ей ничего не стоило улыбнуться в ответ. «Так для чего мы здесь в такую рань?» — хотела спросить она. Однако не успела. К ним подошел Лайт, и атмосфера моментально поменяла тональность. — Соблазняешь мою девушку гостинцами, Рюдзаки? Не вынимая рук из карманов, Лайт с немым укором посмотрел на детектива. Элл лихо развернулся в кресле, задумчиво приложив указательный палец к губам. — Думаешь это возможно? — серьезно спросил он, хотя в глазах его при этом плясали смешинки. — По мне, так это из разряда несбыточного… — То-то и оно. — Согласился Ягами, собственнически притянув Мейоми к себе. — Поэтому — забудь. — Ну, что ты, Лайт… Рюдзаки просто шутит. — Смутилась девушка, заливаясь румянцем. И дело не только в словах Рюдзаки или поведении самого Лайта. Ягами слишком откровенно обнимал ее на виду у всего штаба, словно утверждался в праве собственности, попутно заставляя Мейоми, не привыкшей к подобному обращению и недолюбливавшей чрезмерное внимание, испытывать неловкость. Крайне сконфуженная, она поспешила отстраниться. Лайт неохотно вернул ей свободу. Однако далеко от себя не отпустил, захватив руку в плен. — Ведь так, Рюдзаки? Но и Элл горазд до провокаций. — Возможно… — Уклончиво обронил он, то ли шутя, то ли серьезно. Лайт мастерски погасил вспышку раздражения. Но прежде, чем он успел обуздать эмоции, Мейоми заметила, как непроизвольно напряглись мимические мышцы его лица. — Так о чем шла речь? О чем вы говорили? — как ни в чем ни бывало, полюбопытствовал он. — Мы говорили о тебе, Лайт. — обескураживающе выдал Рюдзаки. И у девушки возникло стойкое желание «зарядить ему по шапке». — Мейоми ненароком посетовала, что до сих пор ни разу не была у тебя дома. Что же ты ее от родных прячешь? — С чего ты взял, Рюдзаки? — деланно нахмурился Лайт. — Отец знает о наших отношениях и одобряет мой выбор. — Имея за плечами столь солидный оперативный стаж, странно было бы, если бы Ягами-сан ничего не заметил. Но, а как же мать и сестра? Грешно держать их в неведении. Девушка-то у тебя замечательная. Мейоми побледнела. Чертова изворотливость Элла вечно выходила ей боком. Вот и теперь он затеял дурное. — Не сыпь мне соль на рану, Рюдзаки. — удрученно вздохнул Ягами. — Самому неловко. Однако что я мог поделать? Мейоми неважно себя чувствовала и ей было не до общения с кем бы то ни было. Кстати, почему бы нам не сделать это сегодня, Мейоми?! — Что именно? — перепугалась девушка. Перспектива оказаться перед семьей Ягами, продолжая ломать комедию, ее абсолютно не прельщала. Но Лайт уже не слушал. — Отец! — окликнул он Сойчиро Ягами. Мужчина как раз завершил разговор и направился к ним. — Как ты смотришь на то, если я приглашу Мейоми сегодня к нам на ужин? Мама и Саю давно хотели с ней познакомиться. — Отличная идея, сын. — Одобрил Сойчиро. — Они будут рады наконец увидеть твою девушку. — Послушайте, я очень тронута, однако сегодня не самое подходящее время, чтобы… — Запинаясь, затараторила Мейоми, в тот момент одержимая лишь одной мыслью — избежать неминуемого. В нервном беспокойстве она так сильно стиснула ладонь юноши, что он заподозрил неладное. — На счет родителей не беспокойся. — Решив, что проблема в этом, сказал Ягами. — Я сам поговорю с ними. Мы ужинаем поздно. Думаю, они не станут возражать, если ты заночуешь у нас… Хатори и Дазире Ватанабэ, как и предполагалось, не выказали возражений. И вот их дочь стоит перед домом Лайта, разодетая в лучшее платье от Версачи и нервничает, словно овца на закланье, хотя видимые причины для этого отсутствуют. Ее прическа идеальна, макияж безупречен и, кажется, наконец появился шанс продвинуться в расследовании. Но несмотря на эти, в общем-то, положительные обстоятельства, ей никак не удавалось совладать с нервами. А ей бы не помешало расслабиться и хорошо провести вечер. Однако она помнила о задании Элла, и именно оно, проклятое, не давало ей покоя. Глубоко вздохнув, Мейоми черпнула из закромов смелости и позвонила в дверь. «Была — ни была…» На пороге ее встречала смешливая черноволосая девчушка. — Привет! Ты — Мейоми-тян? — просияв, выпалила она. Не успела Ватанабэ кивнуть, девушка схватила ее за руку и потащила в дом. — Брат почти ничего не рассказывал о тебе. И я все гадала, кто мог украсть его сердце? Женское любопытство, знаешь ли… Но я и представить себе не могла, что ты окажешься именно такой. — Помедлив, она с восхищением окинула ее взглядом. — Должна отметить, у моего братишки есть вкус. Пойдем, я познакомлю тебя с мамой. Она уже заждалась совсем. — Разве я опоздала? — Вовсе нет. Как раз вовремя. Но это же мама! Она жутко волнуется. Лайт не часто домой подружек приводит. К статье, меня Саю зовут! — Очень приятно, Саю-тян… — еле поспевая за девушкой на здоровенных каблуках, бросила Мейоми. Вскоре они очутились в просторной гостиной, где на мягком угловом диване с низкими фигурными ножками, сидела точная копия Саю, только лет 40-50-ти в традиционной японской одежде, состоящей из свободной шелковой туники мягкого кораллового цвета с высоким воротником стойкой и коротких брюк в тон. Завидев вошедших, женщина суетливо вскочила на встречу. Мейоми зажато поклонилась и женщина удостоила ее поклоном в ответ. — Мам, смотри, кого я привела? — принялась щебетать Саю. — Это — Мейоми Ватанабэ — однокурсница Лайта и та самая загадочная девушка, которую он от нас так долго скрывал. Правда она очень красивая и совсем не похожа на японку? Саю по дружески прильнула к плечу гостьи, будто они были знакомы много лет. Сатико Ягами тепло улыбнулась. — У моего мальчика утонченный вкус. Но, дорогая, мне кажется, ты смутила Мейоми… Ватанабэ действительно не много растерялась. Сойчиро Ягами всегда казался ей немного чопорным и чрезмерно сдержанным. Чего-то подобного она ожидала и от его семьи и была глубоко поражена неожиданно радушным приемом. В очередной раз ее одолели сомнения. А верно ли она поступает, ради расследования манипулируя чувствами этих замечательных людей? — Не стоит беспокойства, Сатико-сан. — с очередным поклоном отозвалась Мейоми. — Мне, весьма лестна такая похвала… — Ты уже здесь, Мейоми! Девушка едва не подскочила, услышав голос Лайта за спиной. Он неторопливо сошел по ступеням, подошел к ней и поцеловал в губы, как она позже подумала, намеренно более чувственно, чем это позволяли приличия. Увиденное растрогало Саю и практически запищала от восторга. — Вы так славно смотритесь вместе! Может быть, так оно и было. Однако, от неловкости, в тот момент Мейоми захотелось провалиться сквозь землю. Своим поцелуем Лайт застал ее врасплох. Она надеялась, что в присутствии близких он будет более сдержан в проявлении чувств. Но его, похоже, абсолютно ничего не смущало. Ощущая предательскую слабость в коленях, девушка бросила на юношу тревожный взгляд. Что он опять затеял? Они договорились не спешить. Так почему Лайт вновь взялся форсировать события, тем более здесь, на его территории, под крышей своих родителей? Догадки порождали беспокойство, усиливающиеся мыслями о близящейся ночи. Она старалась не думать об этом, чтобы в панике не натворить глупостей. Однако получалось плохо. От волнения сушило во рту. Словно догадавшись, что девушку мучает жажда, Лайт легонько чмокнул ее в макушку и предложил: — Пока ждем отца, может быть аперитив? Ужин прошел на удивление беззаботно, в легкой, непринужденной обстановке. Они много шутили и разговаривали обо всем и не о чем. Но несмотря на то, что Мейоми очень понравилась семья Лайта, до конца расслабиться она так и не смогла. После ужина они переместились в гостиную. Сатико достала альбом с семейными фотографиями, разглядывая которые окончательно оттаял даже вечно собранный хозяин дома. Время пролетело действительно незаметно, и о том, что пора расходится, напомнил громкий бой часов в прихожей. — Кажется мы засиделись. Уже час… — Поднялся с кресла Сойчиро-сан. — Мейоми-тян, я слышал, ты недавно перенесла серьезную травму. Наверное очень устала. — Разве только самую малость… — утомленно улыбнулась девушка. Она и правда слегка притомилась. — Ой, мам! — Спохватилась вдруг Саю, вскакивая с дивана. — А куда мы положим Мейоми спать? Гостевая комната на ремонте. — И правда… — раздосадовано покачала головой Сатико. — Я не подумала об этом. Так неудобно. — А может Мейоми согласиться переночевать в моей комнате? — Тут же предложила Саю, и ее темные глазки зажглись надеждой. — Ну, пожалуйста, пап! — Сложила руки на груди она. — Не говори глупостей, Саю. — Подал голос Лайт. — Нам не по 10-ть лет! Мейоми вполне может переночевать у меня. — В смысле, у тебя? — изумленно воскликнула Ватанабэ. И три пары глаз, словно по команде, обратились в ее сторону. — Прошу прощения… — Стушевалась она, опуская глаза. — Думаю, это не совсем прилично… Приблизившись, Сатико понимающе стиснула ее плечо. — Не бери в голову, дорогая. Мы современные родители и все понимаем. Более сконфуженной Мейоми себя в жизни не ощущала. Краска ударила ей в лицо. Вежливая улыбка далась ей с огромным напрягом. — Вот и разобрались.… Всем доброй ночи… — Подхватив девушку под локоть, Лайт повел ее по лестнице на второй этаж. Ягами тихо притворил дверь, и легкий щелчок запирающего механизма отрезал все пути к отступлению. Мейоми почувствовала себя в западне. Все ее страхи обострились, и она подобно статуе застыла посреди комнаты, панически таращась в пол. Лайт зажег светильник. Мягкий, обволакивающий свет ненавязчиво рассеял сумрак. Приблизившись к девушке, молодой человек обнял ее за плечи, не удержавшись от соблазна припасть губами к бешено клокочущей голубой венке на шее. — Боже, как ты напряжена сегодня… Позволь я помогу тебе расслабиться… Кожу опалило его обжигающего дыхание и Мейоми затрепетала, ощущая, как предательски слабеют ее колени. Сладкая пытка продолжалась. Лайт жался к ней всем телом, позволяя своим ладоням то, чего обычно не допускал. Она же, в плену пробудившейся чувственности, блаженно закрывала глаза и запрокидывала голову назад, оставаясь во власть его волнующих прикосновений, не осознавая, что поступательно теряет связь с действительностью. В груди занималось пламя, совладать с которым у нее не было ни желания, ни сил. Мейоми таяла в коварных объятиях потенциального убийцы, совершенно не задумываясь о последствиях. Между тем, наслаждаясь податливостью ее разгоряченного тела, губы Лайта скользнули вверх и принялись ластиться к нежной мочке, то слегка покусывая ее, то посасывая. Прерывистое дыхание девушки сливалось с редкими всхлипами удовольствия. Это позволило юноше заключить, что ей нравится то, чем они занимаются. Однако, когда осмелев, его продолжавшие настойчиво ласкать ее плечи руки, потянулись к застежке на платье, она воспротивилась. — Лайт, полагаю, мне лучше вернуться домой… — круто развернувшись в руках Ягами, Мейоми распахнула безумные от страсти глаза и судорожно вцепилась в ворот его рубашки. Сознание все еще было как в тумане. Но мысли постепенно начали проясняться. — Вызови мне такси… Голос ее дрожал. Это неуверенное волеизъявление больше походило на отчаянную мольбу. Видимо об этом и подумал Лайт. Поэтому он бережно приподняв лицо девушки за подбородок, и пытливо заглянул в ее беспокойные глаза. — Какого же ты обо мне мнения, Мейоми? Неужто полагаешь, что я накинусь на тебя будто животное, невзирая на отказ? — Я… — выдавила Ватанабэ. Оправданий не осталось. — Поверь, здесь тебе ничего не угрожаешь. Пока ты сама того не пожелаешь, ничего не случится. Вновь поражая невиданным пониманием, Лайт отстранился. Однако, его искаженное страстью лицо, не сразу обретшее привычное самонадеянное выражение, свидетельствовало о том, каких усилий ему стоило побороть желание. Отвернувшись от Мейоми, будто внезапно ему стало невыносимо смотреть, он шагнул к ближайшему креслу и тяжело рухнул в него. В сердце же наблюдавшей за ним девушки возобладало раскаяние. По указке Элла, начав процедуру сближения, она не учла, что ее действия могут причинить кому-то боль. — Прости… — ведомая совестью, Мейоми порывисто метнулась к Ягами и опустившись на корточки, накрыла его напряженную кисть, вцепившуюся в подлокотник, ладошкой. — Сдается мне, я жуткая эгоистка, раз думаю только о себе. Ее легкие, порхающие прикосновения взбудоражили юношу и он поднял искаженное мукой лицо. Влажные, агатовые глаза взволнованно смотрели на него, а соблазнительные губы, так и манили испить их манящую сладость. Дурочка совершенно не осознавала насколько ослепительно прекрасна в тусклом мерцании светильника. Почему она это сделала, Мейоми и сама не поняла. Просто в тот миг ей захотелось во что бы то ни стало загладить свою вину, потому она без задней мысли коснулась лица Лайта. — Сердишься? — заискивающе поинтересовалась соблазнительница своим ласковым, певучим голоском. — Боюсь, я не способен на тебя сердиться. Даже если иногда и хочется. — Грустно посетовал Лайт. Переняв инициативу, он заставил Мейоми подняться и сесть ему на колени. Опьяненная исходящей от него теплотой и от части усталостью, она доверчиво положила голову ему на плечо и он принялся укачивать ее, словно ребенка. Ватанабэ прикрыла веки. До чего же спокойно было в его объятиях. Возможно, Лайт прав, и она действительно несправедлива к нему? Он из кожи вон лезет, добиваясь ее расположения. Она же не дает ему и пол шанса. Внезапно Ягами рассмеялся, как-то тихо и по особенному обреченно. Затем по медвежьи сгреб ее озябшие ручки в ладоши и по одному перецеловал каждый пальчик. — Пожалуй, холодный душ мне не повредит. Позволишь? — прохрипел он, не сумев прочистить горло. Мейоми выпрямилась. — Еще раз, прости. — Очередное помешательство толкнуло ее на безрассудство. Подавшись вперед, она легонько чмокнула его в щеку. Судорожно вобрав в легкие воздух, Лайт протяжно выдохнул. Его пальцы уверено скользнули по затылку, нырнули в густую россыпь ее волос. — Осторожней, Мейоми. — предупредил он, уткнувшись носом в ее лоб. — Еще чуть-чуть и я за себя не ручаюсь… Ягами скрылся за дверью, и вскоре в ванной задорно зажурчала вода. Мейоми же получила возможность перевести дыхание. Пересев на кровать, она сильно зажмурилась, обзывая себя круглой дурой. Сочувствие к Ягами постепенно сменилось недовольством собой. И что на нее только нашло? Несомненно, спонтанное влечение к Лайту, откуда оно только взялось, лишило ее разума. Между тем, очевидно не только ее. Ягами тоже влекло к ней. Что, в общем-то, могло обернуться для них обоих очередным недопониманием. Ведь никаких серьезных чувств, помимо похоти, она к нему не испытывала. А строить отношения, базирующиеся исключительно на сексе — считала занятием аморальным и недостойным. Кроме того, подозрения с Лайта по-прежнему не были сняты. Не хотелось бы после, когда правда всплывет, вдруг обнаружить, что ты сознательно стала любовницей Киры. А между тем, соблюдать дистанцию с каждым разом становилось только сложнее. Магнетическое очарование Лайта камень за камнем рушило стену ее настороженности. Мейоми заметила за собой, что невольно прониклась к нему симпатией. Мало того, он стал казаться ей милым, заботливым и даже симпатичным. Дождавшись, когда сердцебиение нормализуется, Мейоми осмотрелась. Пора завязывать с самокопанием. Не место сейчас и не время. Раз уж у Рюдзаки получилось, не вызывая подозрений, заставить Лайта впустить ее в свою спальню, ее задача — не оплошать. Боязливо озираясь и цепенея от малейшего шороха, Мейоми поспешно обшарила тумбы, шкафы и полки в комнате. В последнюю очередь она заглянула в письменный стол. Здесь девушка не обнаружила ничего подозрительного. Однако обычная тетрадка в мрачно-черной обложке с пугающей надписью на английском привлекла ее внимание.