Зимнее утро

Утро дышало морозной свежестью. Первый снег, покрывший чуть подмерзлую землю, все еще кружился в воздухе, мягко опускаясь на дощатый пол у самого входа, на крыши, на умолкший сад и ветви деревьев. Опустив верхнюю створку, придворная дама, в столь ранний час все еще предоставленная сама себе, вытянула вперед руку, ловя снежинку, влажным поцелуем тут же растаявшую от прикосновения к молочной коже. Было зябко, но это ощущение казалось приятно ободряющим и настраивающим на лирический лад. Вдохнув полной грудью, дама на мгновение прикрыла глаза, отдаваясь на волю чувств и ощущений, как вдруг тишину нарушил негромкий мужской голос, раздавшийся со стороны сада. — Припорошило землю тончайшим снегом, словно хитое сбросила сакура с плеч, полной луне подобно, — сказал он. Стремительно опустив занавеску, смущенная дама отошла от окна, в растерянности не зная как себя повести. — Или неправду говорят, и неспособны Вы сложить в ответ стихов достойных? Незнакомец не нарушал прекрасного вида, угадывающегося сквозь занавесь, своим появлением, вероятно, прислонившись к стене дома так, чтобы остаться незамеченным. Слегка уняв дрожь волнения, дама вернулась к окну и, прошелестев по полу разноцветием подолов и рукавов, остановилась у самой решетки. — Вишне цветущей трудно в зимнюю пору — бабочек белых слишком прекрасен полет — хочется вновь зацвести, — произнесла она. Затаив дыхание, чуть касаясь замерзшими пальцами холодного дерева, она стояла неподвижно, и лишь облачко пара выдавало чуть приоткрытые губы. Наконец, незнакомец вздохнул, словно улыбаясь, и до чуткого слуха дамы, обостренного тишиной предрассветного часа, донеслись едва слышные шаги. Почти неразличимые слова повисли в воздухе, тая, как снежинка на ладони. — И так же ты, как снег, неуловима...