Перекресток

В тумане, там, где свет и тьма враждуют, Дороги две пронзают пустоту: Одна дорога – в суету земную, Вторая – в тишину и темноту. А в тишины бездонном океане Фигуры две размытые сошлись: На перекрестке двух дорог, в тумане – Там Жизнь и Смерть свой жаркий спор вели. И в этом споре – вечном, остром, сложном – Сказала Смерть, что всех она сильней, Что от неё укрыться невозможно, Будь даже ты богаче всех людей. Что миром всем, от низа и до верха, Извечно управляет лишь она, Судьбу любую может исковеркать И океан души испить до дна. - Что ж, – усмехнулась Жизнь, – крушить – не строить. Несложно ведь гармонию отнять. Но что останется, коль мир весь уничтожить?.. Умеешь рушить ты. А созидать? Не кажется ль тебе – над миром властен Лишь тот, кто может в нём добро творить, И людям, заслужившим это –                               счастье, И радость, и гармонию дарить? «Ты, что ли? Не смеши! Помимо счастья Ты даришь им не так уж мало бед, Не только солнце, но ещё ненастье, Что оставляет в душах горький след. Гуманная ты? Так зачем страданье Даешь ты человеку пережить?» - Я называю это испытаньем, А счастье каждый может заслужить. *** А на земле, в ловушку встряв опасную, Когда, увы, никто помочь не смог, Упал боец, сраженный пулей вражьею, И встал на перекрестке двух дорог. Смерть, подойдя к нему, заговорила: «Иди за мной, боец, иди за мной. Чтоб жизнь тебе бед новых не дарила, Прими подарок от меня – покой. Убежища надежней нет и тише, Чем то, в котором о страданиях земных Не будешь ничего ни знать, ни слышать – Забудешь очень скоро ты о них». Боец уж был готов идти, казалось, Дорогой, что простерлась, в мрак маня, Как вдруг в тиши той сумрачной раздалось: - Не смей! Не смей, не оставляй меня! В том женском голосе столь многое звучало – И ужас, и страдание, и боль – Что стало ясно: дружбой притворялась Живая, безграничная любовь. Боец услышал это. Улыбнулся, Ступая на дорогу Жизни вновь. Лишь на минуту к Смерти обернулся, Чтобы сказать ей пару гордых слов: - Старуха, знаешь, я еще успею С тобою в жизни встретиться не раз. Уйти оттуда я и правда не посмею: Меня моя любовь там заждалась. Смерть испугалась: «Ты куда собрался? И почему вам всем так жизнь мила? Неужто ты еще не настрадался – Вернуться захотел, как только позвала? Пойдем со мной! В той жизни, ты же знаешь, Передохнул минуту – снова в бой. Тебя ведь это сильно утомляет, А здесь найдешь ты счастье и покой. Тебя там боль и гнев, души метанья Ждут не дождутся – в жизни за чертой. Там горести, разлуки и страданья… Неужто хочешь этого? Постой!» Боец, казалось, даже не расслышал Тех вкрадчивых, манящих Смерти слов, Что слышались все дальше, глуше, тише… Он шел на звонкий, светлый Жизни зов. *** Царило напряжение в больнице; Покинув операционный зал, Увидел врач мрачны мужские лица И девушки погасшие глаза. Та девушка не плакала, держалась, На дне души рыдания храня, И лишь, как заклинание, шептала: «Пожалуйста, не оставляй меня…» В душе у каждого –             как буря клокотала, И, чтобы обстановку разрядить, Врач улыбнулся и сказал устало: - Да успокойтесь вы. Он будет жить. А Смерть тем временем у Жизни вопрошала: «Что ж, я пока осталась не у дел. Но я чего ему не обещала, А он меня и слышать не хотел! Ты целый век меня одолевала, Победа за тобою вновь и вновь. Но как?» Жизнь усмехнулась и сказала: - А что, меня ты так и не узнала? Моё второе имя есть Любовь.