Why don't we just let this one take care of itself?

Я проснулся от оглушительного крика «с днем рождения, мой престарелый брат» прямо мне в ухо. — Родители приедут через десять минут, Викки, вставай! — Майк потянул меня за ноги, и я свалился с кровати. — Теперь синяк будет. — Я захныкал, потирая лоб, которым ударился о пол. — Что я Келлину скажу? Майк помог мне встать и повел на кухню. — Ты можешь сказать ему, что я отмудохал тебя за то, что ты не соизволил вовремя спуститься на завтрак, который мы с Алишей готовили для тебя все утро! Я посмотрел на часы, которые показывали лишь девять утра. Когда я уселся за стол, передо мной сразу оказалась тарелка с ароматным омлетом. — Знали бы вы, как я люблю вас. — Я улыбнулся Алише и Майку, которые сели напротив меня и ждали, когда я съем хоть кусочек. — Но если вы продолжите смотреть мне в рот, боюсь, ваши труды были напрасны. В дверь позвонили, и Майк сорвался с места, чтобы открыть ее быстрее меня. — Я вообще-то думал, Майк поссорился с родителями. — Я непонимающе посмотрел на Алишу. — Они поссорились из-за того, что я не понравилась вашим родителям. Но сегодня, я думаю, они не будут так строги ко мне. Я сразу и не обратил внимания на то, как была одета девушка моего брата. На ней было красивое бежевое платье с кружевным воротничком. Платье было не коротким, что обязательно порадует мою маму. — Не знала, что и она тут. — Произнесла моя мама, как только вошла на кухню. — Виктор, похоже, мы плохо объяснили сыну, что она — не лучшая компания для него. — Но миссис Фуэнтес, тут помимо меня есть еще и ваш сын, которому вряд ли будет приятно слышать все это в собственный день рождения. — Алиша спокойным тоном произнесла это и села на стул рядом со мной. — А эта девушка права. — Произнес отец. — Пап, я же тысячу раз говорил, что у моей девушки есть имя. Ее зовут Алиша. — И чем же вам так не нравится Алиша, позвольте поинтересоваться. — В разговор влез я. — Ты видел, сколько у нее татуировок? Это непозволительно для девушки. Только если она не распутная девка. — Папа поставил пакет на кухонную тумбу и уставился на меня, будто это было так очевидно. — Постой, ты хочешь сказать, что она не нравится вам только из-за татуировок, которыми украшает свое тело? Мне кажется, вы забываете, в какой стране живете, и какой сейчас год. Сейчас татуировки на теле — украшение, а не отметка, как крест на карте, что человек сидел в тюрьме или ведет распутный образ жизни. Тем более, взгляните на своего сына — на его теле тоже много татуировок, но вы, же отреагировали на это спокойно. Чем Алиша хуже Майка? У нее разве другие права в нашей стране? Разве мы не имеем права делать то, что мы хотим, и что нам нравится? Разве мы не имеем права любить, кого хотим? — Ха, сынок, у тебя такие странные взгляды на жизнь. Еще бы сказал, что гей, чтобы добавить абсурда в этот разговор. — Папа отмахнулся, но я решил, что сейчас самое время сказать правду. — Даже если и да, ты не можешь мне запретить. — Дорогая, знаешь, а я понял кое-что. — Папа с горечью посмотрел сначала на нас с братом, а потом на маму. — Мы плохо воспитали наших детей. Надеюсь, Вик, что ты говоришь все это для того, чтобы выгородить брата. Очень надеюсь. И отец ушел на крыльцо, чтобы выкурить пару-тройку сигарет, очевидно. — Да уж, умеете же вы испортить отцу настроение. — Мама расстроено посмотрела на меня. — Вик, нам трудно понять ваше поколение, ведь сейчас совсем другое время, другие моральные принципы и все, абсолютно все — другое. Даже вкус воды, кажется, совершенно иной. Нельзя нам сразу в лоб говорить о том, что мы дураки. Это не так, солнышко. — Да, мам, я знаю. Мама подошла ко мне и поцеловала в лоб. — Пойду, успокою отца и мы, наконец, поздравим тебя с твоим днем рождения. Майк подлетел ко мне, как только входная дверь закрылась за мамой. — Ты обалдел? Отец же убьет тебя, если узнает, что это правда. Вик, не делай этого. — Майки, мне двадцать три и я могу принимать такие решения самостоятельно. Тем более, я достаточно прожил. Ну, это я так, на всякий случай. Мама и папа возвратились домой, когда я уже доел свой праздничный завтрак и выпил пару-тройку чашек кофе. Родители поздравили меня, подарив гитару, потом отправили нас прогуляться, чтобы они могли подготовить мой дом к вечеринке, которую я не хотел устраивать, но они настояли. — Вы не будете против, если я схожу к Келлину ненадолго? Скажу ему во сколько вечеринка. — Это так опасно, Викки. Думаю, Келлину перед вашим каминг-аутом стоило бояться не меня, а отца. Видел, как он настроен. — Да ладно тебе, Майк! — Алиша взяла моего брата за руку. — Вик взрослый человек и живет отдельно от родителей, в отличие от тебя. Я не хочу тебя обидеть, ты же это понимаешь? — Конечно. Но и я теперь не живу с родителями. Пока они решали, кто в большей заднице — я или Майк, я успел улизнуть от них и уже звонил в дверь дома Келлса. После пяти минут ожидания, на пороге появился мой заспанный котенок. — Приветик, старичок, какими судьбами в такую рань в свой же день рождения, с коим я спешу тебя поздравить и пожелать тебе много лю… Он бы продолжал болтать, если бы я не затолкнул его в дом (похоже, это становится нашей фишкой). Я поцеловал его и крепко прижал к себе. — Не забывайте, сладенькие мальчики, что вы не одни в этом доме. — Мама Келлина помахала мне рукой из кухни, напротив которой мы придавались страсти. — Я пришел, чтобы сказать Келлину, во сколько сегодня вечеринка в честь моего дня рождения, мисс Боствик. — Я попытался оправдаться, но, кажется, маме Келлина не было до нас абсолютно никакого дела. — А мы можем прийти? — Боб выглянул из гостиной. — О, конечно. Там будут мои родители. — Я улыбнулся. — Только есть один момент, который вы должны учесть. — Келлин наиграно убрал прядь волос, которая выпала из его очень сексуально-растрепанной прически. — Какой же? — Хором спросили я, Лиза и Боб. — Родители Вика не знают о том, что мы встречаемся, поэтому придумайте что-нибудь, чтобы они не узнали об этом от вас. Прошу. Родители Келлина обещали что-нибудь придумать. Сообщив время вечеринки, я пошел на поиски Майка и Алиши. Хотя, вряд ли я хотел быть сейчас в их обществе, но Келлин выставил меня из своего дома, сказав, что ему нужно подготовить подарок для меня и подготовиться к празднику. Удивительно, что меня ни капли не задевали подколы о моем возрасте, ведь я и сам понимал, что пока не старичок. Далеко не старичок. Вот знаете, день рождения это такой день, когда кажется, что все вокруг либо кардинально иное, либо такое же скучное, как и обычно. Некоторые в свой день рождения, также как и в новый год, ждут чуда, получают кучу поздравлений от друзей, коллег и родственников и просто получают СВОЙ особенный день. А некоторые, для кого взросление не является чем-то важным (до тех пор, пока кости не начнут болеть, а волосы седеть), просто проводят этот день, как обычно. Но я, относя себя ко второй группе из-за того, что мои друзья, коллеги и семья хотят поздравить меня, просто лишился своего обычного дня. Мой телефон разрывался от оповещений из социальных сетей, в которых я был зарегистрирован. По большей части это были поздравления от поклонников нашей группы с пожеланиями снова вернуться в музыкальную карьеру. А я ведь и, правда, часто думаю об этом. Я бесцельно бродил по улицам жаркого Сан-Диего до тех пор, пока Майк не позвонил мне и не пригласил на мою же вечеринку. Что же. Когда я открыл дверь своего дома, то, как и обычно — не увидел никого, ведь это вечеринка-сюрприз. М, вы все так сильно удивили меня, можете не продолжать. Но, как только я переступил порог дома, свет включился, и из всех самых неожиданных мест моего дома выпрыгнули мои друзья с криками «с днем рождения». Дом наполнился поп-музыкой, которая играла слишком громко, чтобы услышать хоть что-то из того, что мне говорили, пока я не привык. Я попытался найти Келлина, но он, по словам его родителей, готовит для меня кое-что незабываемое. Надеюсь, это не стриптиз, иначе нас воспримут неправильно. Хотя, куда еще более неправильно? Оказывается, на мой день рождения съехались все мои старые друзья, даже те, с которыми я расстался не очень хорошо. Даниэль тоже была тут. Надеюсь, она не рассказала моим родителям о нас. — С днем рождения, Викки. — Она обняла меня и вручила небольшую коробочку, как позже оказалось — с галстуком, который я никогда не надену, о чем она знала. — Спасибо, Дэни. — Я улыбнулся ей и поспешил удалиться из ее общества, но у меня ничего не вышло, так легко. — Я знал, что Даниэль сможет поднять тебе настроение, сынок. — Рядом со мной материализовался отец. Супер. Мой день рождения станет днем моей кончины. — Тут подошло другое слово. — Я стиснул скулы не то от злости на отца — не то от обиды на всех окружающих меня друзей, которые прекрасно знали, что я не буду рад видеть свою бывшую на своем же празднике. Да и сама Даниэль бесила меня не меньше. — Я женился на твоей маме в твоем возрасте… — Я не стал дослушивать пожелание поскорее обрюхатить Дэни и пожениться на ней без чувств к ней. Неожиданно музыка стихла и свет, который тусклыми лучами распределялся по всей гостиной, сфокусировали на инструментах, которых точно не было тут. Барабанная установка, две гитары и микрофон. Отсутствие шеста заставило меня немного расслабиться, но все равно неизвестность пугала меня. Майк подключил все инструменты к колонкам и махнул кому-то рукой. На «сцену» вышли Джастин, Джек, Гейб и Келлин. На Келлине была джинсовая куртка, под которой была серая футболка без принта и облегающие джинсы с прорезями на коленях. Джек, Гейб и Джастин тоже были одеты красиво, но вы и сами понимаете, почему именно Келлин привлек все мое внимание на себя. — Всем привет. Надеюсь, вы все тут классно отдыхаете. — Келлин искал меня взглядом в толпе и когда нашел, то улыбнулся мне. — Мы тут для того, чтобы поздравить одного очень хорошего человека с днем рождения. Вик, поздравляю. Я посвящаю тебе песню, на которую ты вдохновил меня. Наша группа называется Sleeping With Sirens, надеюсь, мы вам понравимся. Келлин крепче сжал микрофон, и, махнув рукой, начал петь, а его пение подхватила музыка. «Stay for tonight* If you want to I can show you What my dreams are made of, as Iʼm dreaming of your face» Голос Келлина был таким невероятным. Моя кожа покрылась мурашками. «How the hell did you ever pick me? Honestly, I could sing you a song But I donʼt think words can express your beauty Itʼs singing to me How the hell did we end up like this? You bring out the beast in me I fell in love from the moment we kissed Since then weʼve been history» Я готов был в ту же секунду растаять от слов в его песни, ведь она о нас. О том, что он чувствует. — Я же говорил, что у него отличный голос. Вам точно нужно записать песню вместе. — Майк дернул меня за рукав, чтобы я обратил на него внимание. Но я не хотел отвлекаться сейчас. Я хотел полностью сосредоточиться на песне. «They say that love is forever Your forever is all that I need Please stay as long as you need Canʼt promise that things wonʼt be broken But I swear that I will never leave Please stay forever with me» Я посмотрел на отца, который пока что наслаждался музыкой. А мне с каждой минутой все сильнее и сильнее хотелось признаться ему в своей ориентации, чтобы, не стыдясь и не боясь ничего просто поцеловать Келлина в знак благодарности. «It goes to show, I hope that you know that you are What my dreams are made of Canʼt fall asleep, canʼt fall asleep I lay in my bed awake, in my bed awake at night As I dream of you Iʼll fall in love, youʼll fall in love It could mean everything, everything to me I canʼt imagine being anywhere else» Я пробрался поближе к «сцене» и протянул руку Келлину и он переплел наши пальцы. Мне было так все равно на всех вокруг нас. Абсолютно плевать. «But I swear that I will never leave Please stay forever with me» Музыка стихла. — С днем рождения, Вик. Я люблю тебя всем своим сердцем. — И Келлин обнял меня. Я чувствовал себя настолько прекрасно, что готов был разреветься от счастья. Не в силах сдерживать свои эмоции я наклонил голову, чтобы поцеловать его, но Келлин легонько оттолкнул меня. Позади меня стоял отец. — Келлин, у вас отличный голос. Я Виктор, отец Вика. — Он протянул руку для рукопожатия. Мой бог, он абсолютно ничего не понял. Отлично. — Очень приятно. — Келлс мило ему улыбнулся. — Как давно ваша группа существует? — Ну, как сказать. Название мы придумали пару часов назад, а репетировали вместе около недели. — Келлс хихикнул, посмотрев на меня. — Я, на самом деле, думал выступать один, но мои друзья здорово играют на инструментах, поэтому, кажется, теперь у меня есть своя группа. — Сейчас Келлин обращался ко мне. — Мне очень понравилась твоя песня, Келлс. Это лучший подарок за всю мою жизнь. — Я хотел обнять его, но мой отец остановил меня. — Как давно ты трахаешь моего сына? Мое сердце ушло в пятки. Я посмотрел на отца, пытаясь понять зол он или все в порядке (что вообще за гранью возможного в такой ситуации), но его лицо не выражало абсолютно ничего. Такое ощущение, будто его эмоции просто встали и ушли с нашего праздника. — Не хочу показаться грубым, сэр, но я не трахаю вашего сына. Чаще всего, это делает он. Я просто следил за тем, как кулак моего отца сжался с громким хрустом суставов и направился прямо в сторону моего лица. Я не сопротивлялся. Если отец считает, что я заслуживаю этого, вероятно, он прав. — НЕТ! — Келлин оттолкнул меня, и удар пришелся на него. — Виктор, что ты делаешь? — Мама выбежала из кухни и пробралась сквозь круг бездействующих людей, которые окружили нас. Отец продолжал заносить руку надо мной и Келлином, который пытался закрыть меня. Но у него выходило это не очень хорошо. Я не мог пошевелиться. Снова на меня напало оцепенение, с которым я боролся в подростковом возрасте. Но теперь я понял, что оно никуда не пропадало. Все это время, когда я думал, что смогу защитить Келлина — просто ложь. Самообман. Я не могу защитить не только его, но и себя. Моего отца пытались остановить, но он что-то кричал, и продолжать бить по нам кулаками. Я посмотрел на Келлина, который пытался подняться. — Прости. — Смог выдавить я из себя тихим голосом. Я умер внутри. — Виктор, остановись! Ты убьешь их! — Мама тщетно пыталась остановить отца. — Виктор, посмотри на меня. И папа остановился. Он посмотрел на нее и заплакал. — Что тут произошло? — Боб, который в то время, когда мой отец избивал нас выходил покурить, подошел к маме Келлина, которая плакала. — Мой отец…- Майка трясло. Все было очевидно. Для нас вызвали скорую помощь. Я слышал голоса так отдаленно, будто был вне дома. Может, так и было или мне просто очень этого хотелось сейчас — уйти куда-нибудь. Отец поступил правильно. Я недостоин, быть его сыном, я недостоин жить. Хочется, исчезнуть. Это чувство исчезло давно, но, очевидно, оно вернулось ко мне. Не считаю, что хочу продолжать бороться каждый день снова. Врачи приехали и начали осматривать нас. Один из врачей занялся Келлином, который стонал, но находился в сознании. Другой врач подошел ко мне, лежащему на полу и начал светить фонариком в глаза. «Пострадавший, вы слышите меня?» — послышалось издалека. Я думал о вселенной. — Одиноко ли планетам в ней? Они же так далеко друг от друга. Кто-нибудь обнимает их? Ладно, может спутники и да, но, а как же планеты, у которых нет спутников? «Что он несет?», послышалось в дали. «Пострадавший, сожмите ладонь в кулак, если слышите меня два раза». Я не мог пошевелиться. Оцепенение. «Везем к вам одного в коме первой степени и второго со сломанным ребром».

Три дня спустя.

Kellinʼs POV Лечащий врач сказал, что мои ребра будут в порядке, и выписал меня сегодня. Указав, что можно делать, а что нет, он отпустил меня на все четыре стороны и, конечно же, я пошел в сторону, где Вик все еще не приходил в сознание. Меня не хотели пускать в палату, но я заверил медсестер, что никого не потревожу и они сжалились надо мной. Вик выглядел очень плохо, хотя я не лучше. Нам обоим попало в тот день. Я подошел ближе к нему и коснулся его руки, которая лежала поверх одеяла. — Здравствуй, любимый. Не знаю, слышишь ли ты меня сейчас, но очень надеюсь, что слышишь. Я верю в то, что тебе станет лучше. Он не шевельнулся. Я сжал его теплую ладонь. — Твои руки все время такие теплые, не то, что у меня. Знаешь, иногда я боюсь даже прикасаться к тебе, так как думаю, что тебе не нравятся мои ледяные прикосновения. — Я хмыкнул. — Знаешь, Вик, ты… ты замечательный парень. Я люблю тебя так сильно. Из моих глаз потекли слезы, которые я вытер рукавом куртки. Я пододвинул ногой стул, который стоял неподалеку и медленно опустился на него. — Врачи сказали, что три-четыре недели я не должен делать резких движений. Очень жаль, что мы не практикуем медленный секс. Кардиомонитор показал, что сердце застучало сильнее, а пульс ускорился. НЕ знаю, хорошо это или плохо, я же не врач. — Пожалуйста, останься со мной навсегда. Я не отпускал руку Вика все это время и клянусь, он только что легонько сжал ее. — Вик? Ты слышишь меня? Идите сюда, кажется, он очнулся. — Я позвал врачей. — Отойдите, пожалуйста. — Но я не отошел. Я продолжал держать его за руку. Они открыли его глаза и посветили в них фонариком. — Мистер Фуэнтес, если вы слышите меня, сожмите ладонь мистера…- врач посмотрел на меня. — Келлина. — Сожмите ладонь Келлина. — Врач посмотрел на меня. — Надеюсь, тебе не показалось. И пальцы Вика сдавили мою ладонь. — Да, боже, он только что сделал это. — Я заорал от счастья. — Это значит, что он просыпается? Врач кивнул в ответ и начал что-то записывать в карте Вика. Губы Вика разомкнулись, и он прошептал «прости меня». Меня выгнали из палаты, несмотря на то, как сильно я сопротивлялся этому. Через десять минут в коридоре появились Алиша и Майк с его мамой. — Келлин, как ты? Тебя выписали? — Майк кинулся обниматься, но он вовремя вспомнил, что может вызвать осложнения. — Спасибо, за то, что навещал. — Я улыбнулся ему. Без Майка, его мамы и моих родителей я сошел бы с ума. Отец Вика уехал домой, видимо, обдумать свое поведение. — Давно ты тут? — Вивьен погладила меня по плечу, когда мы сели на диванчик. — Ну, сначала я зашел к Вику и он начал просыпаться, из-за чего меня выгнали. А тут десять минут. Вы не против, что мы с Виком вместе? — Знаешь, солнышко, я подружилась с твоей мамой и она многое рассказала о вас. Я поняла, что абсолютно не знаю своего сына, будто как только он переехал — изменился. Лиза показала мне некоторые ваши фотографии, которые висят у тебя в комнате и я поняла, что с тобой он счастлив. Да и вообще, я не могу никоим образом, ни на что повлиять, к сожалению. — А папа Виктора изменит свое отношение к нам, если вы ему все объясните? — Я не терял надежду. — Я не знаю, ведь в Библии сказано: «не ложись с мужчиною, как с женщиною: это мерзость». Но мы должны перестать отталкиваться от Библии в нашей современной жизни. Надеюсь, он поймет меня. — Миссис Фуэнтес, зайдите в палату, пожалуйста. — Вивьен встала, и снова погладив меня по плечу пошла в палату. Время тянулась как резина. Тишина, которую никто не смел нарушить, давила, и, казалось, что мои легкие сейчас просто перестанут функционировать. Я дышал так медленно, что можно было подумать, что я вообще не дышу. Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как мама Вика ушла, но на пороге палаты снова показалась медсестра. — Келлин Боствик, вы тоже можете зайти. Мои ноги, словно ватные, медленно вели меня в палату, где мой парень вышел из комы. Не могу поверить в это. Вик вышел из гребаной комы. А что, если нет, и врачи зовут меня, чтобы я смог попрощаться с ним? Но, когда я увидел своего любимого, сидящего на кровати и улыбающегося мне, я понял, что давно не был так рад видеть его. Я подошел к нему и попытался обнять, превозмогая боль. — Тебе же больно? — Прошептал Вик мне на ушко. — Да, но это ничего. Врач сказал, что максимум через четыре недели я снова смогу скакать на тебе без риска для здоровья. — Я так сильно благодарен тебе за то, что ты спас меня. — Я сел рядом с Виком, и он взял меня за руку. В его голосе слышалась горечь. Он чувствовал вину, но я не понимал, почему. — Моя попытка спасти тебя привела к твоей черепно-мозговой травме, поэтому не вини себя. Когда я пытался закрыть Вика собой от удара, то толкнул его, но не рассчитал силы и он не удержался. Я через мгновение упал на него. Похоже, это не пошло ему на пользу. — Когда меня выпишут? — Поинтересовался Вик у врачей. — Мы понаблюдаем за тобой пару дней, и если все будет в порядке, то с радостью отпустим тебя домой. — А где папа? Я думал, он придет ко мне. Вивьен опустила глаза. — Папа очень сильно виноват перед тобой. Перед вами. Ему стыдно за себя, сынок. Надеюсь, ты сможешь простить его. Вик пожал плечами. — Извините, но время посещения закончилось. Ему нужен отдых. — А как же Майк? — Вик попытался встать, но я остановил его. — С Майком все в порядке. Что ему передать? — Передай ему, что я живой и что он не может засирать мой дом в мое отсутствие. Проследишь за этим? — Конечно, ведь у меня есть КЛЮЧИ ОТ ТВОЕГО ДОМА! — Я хихикнул. — До завтра, маньяк? — До завтра. Вик поцеловал меня в щеку и меня увели из палаты. В коридоре на меня с расспросами накинулся Майк и я передал все, что сказал мне Вик. Майк думал, что я пойду в дом Вика, но мне хотелось к себе. Я хотел спать из-за таблеток, тем более мне был необходим уход, которым я не хотел нагружать Майка. Поэтому, они довели меня до дома, и, попрощавшись, снова оставили меня одного. — Мам? Боб? Я дома. Я почувствовал запах свежей выпечки, вишневых сигарет, которые курил Боб втайне от мамы и еще чего-то родного. Я дома.