Под тенью Властелина

                           Разбудило меня пиликанье уни-инструмента. Проклятье! Так хорошо спалось, тихо, спокойно, в теплой ауре под ненавязчивое журчание воды, а тут… кому там меня надо? Чуть приоткрыв глаза, я включила эту пакость на аудиовещание и глухо сказала:       – Шепард на связи.       – Коммандер, немедленно прибудьте на заседание Совета! – Голос Удины выбил меня из сна. – И прихватите своих… друзей!       – Сейчас будем, – проворчала я, отключая связь. – Удина-скотина… такой сон испаскудил…       Над головой кто-то приглушенно поперхнулся воздухом. Открыв глаза, я обнаружила, что все это время благополучно спала, приспособив Гарруса как подушку, а тот сидел, боясь пошевелиться лишний раз, чтобы меня не разбудить. Так вот у кого такая приятная теплая аура… Интересно.       Выпрямившись, я смачно зевнула, потерла глаза, хмуро глядя на реальный мир. Мир меня игнорировал, Гаррус молчал и притворялся органической частью скамейки, Тали тихонько хихикала.       – Тали!       На мой укоризненный взгляд девушка рассмеялась, а Гаррус, если бы мог, ей-богу покраснел бы или сбежал. А так только прижал мандибулы к щекам и избегал встречаться со мной взглядом. Не, ну в самом деле, прелесть! Пока оружие в руках не появляется, и добрый парень Гаррус Вакариан не превращается в Архангела, чье отражение я хорошо рассмотрела в жестоких и холодных голубых глазах, смотревших на распластанного на полу Фиста.       – Тали, хватит смеяться. Пошли, порадуем Совет нашими лицами, – зевнув, я пригладила встопорщенные красноватые волосы, приводя себя в относительный порядок. Зеркальное стекло в стене здания четко показало мою заспанную рожу с красным отпечатком рельефа брони. Весьма характерным отпечатком, между прочим! Потерев щеку, я махнула рукой, едва слышно проворчав:       – Да какого черта? – И уже чуть громче: - Информационная перегрузка превращает меня в соню. Спасибо, что дали поспать.       – Вы говорили, что маяк загрузил к вам в мозг много информации, – спросила Тали.       – Да, – Тали и Гаррус слушали внимательно. – Стоит чуть прикрыть глаза, как я практически мгновенно отключаюсь и вижу кровавые кошмары. Знаете, наблюдать, как уничтожают целые цивилизации… - Я покачала головой.       Гаррус и Тали переглянулись, но ничего не сказали. Да мне и не нужны слова: эмпатия развивалась очень быстро, и эмоции я считывала уже довольно четко.       Отряхнувшись и приведя себя в порядок, мы поползли по широкой парадной лестнице к платформе Совета. Охрана нас проверила и пропустила. Заседание являлось закрытым и посторонних на нем не было. Акустика у зала была хорошая, так что еще у дверей мы услышали знакомый аудиофайл, вещающий голосом Сарена и ответ неизвестной.       – Вы хотели доказательств? Вот оно!       Тоже мне, нашел доказательство: сомнительного происхождения аудиозапись, сделать которую много ума не надо. Если есть образец голоса.       Удина пристально всматривался в троих облеченных практически неограниченной властью существ, напряженно ожидая их ответа. Мы же подползли к стоящему чуть позади Андерсону и все трое, как по команде, попытались притвориться частью декора. На какое-то мгновение мне показалось, что советник Спаратус усмехнулся, но поди разбери точно по малоподвижной турианской физиономии!       – Ваше доказательство… неопровержимо, – низкий скрежещуще-рокочущий голос Спаратуса показался мне каким-то особенно ироничным и циничным. – Сарен лишится статуса Спектра, – вот тут мы все дружно вздохнули с облегчением, что не ускользнуло от внимательного взгляда советников. – Будет сделано все необходимое, чтобы привести его к ответу.       – Я узнаю второй голос на записи, – советник-азари, Тевос, повернула голову к коллеге-турианцу. – Это матриарх Бенезия.       Матриарх – это сильный противник. Опытный, могущественный, смертельно опасный. Особенно такой, как Бенезия. Чувственный голос Тевос подтвердил эти опасения:       – Матриарх Бенезия – могущественный биотик, и у нее много последователей. Для Сарена она очень влиятельный союзник.       – Меня больше волнуют Пожинатели, – скрипучий голос саларианца неприятно резанул по слуху. – Что вы знаете о них?       – Только то, что было восстановлено из памяти гетов. Пожинатели – древняя раса машин. Они уничтожили протеан и исчезли, – Совету ответил капитан Андерсон.       – Коммандер Шепард, – Спаратус перевел на меня требовательный взгляд. – А что ВЫ можете нам сказать?       Не поняла? Почему спросили МЕНЯ? С чего бы вдруг советнику Спаратусу так резко выделить фактически провалившегося кандидата? Или я его заинтересовала? Если да, то чем? Демоны его поймут. Советник эмоции контролировал очень жестко, и в ментал пробивалось только окрашенное иронией любопытство и раздражение. А еще – какое-то странное ожидание. Он что-то ждал лично от меня, и я нутром чуяла, что лучше бы мне его не разочаровать. Очень уж аура у советника… занятная. Прямо-таки в дрожь бросает, как ее смутные отголоски вижу. Добрейшей души он создание.       – Немного. Геты поклоняются Жнецам как богам. Сарен – пророк их возвращения, – подумав, я кинула пробный шар. – Геты абсолютно уверены в том, что Жнецы все еще существуют и дрейфуют где-то в «темном пространстве», ожидая Зова, чтобы прийти по Каналу, открытому для них, и начать Жатву. Где это «темное пространство», и что за Зов ведомо только гетам. Известно, что Жнецы – это разумные машины-звездолеты. Под Жатвой, я полагаю, подразумевается уничтожение высокоразвитой органической жизни, как это было сделано пятьдесят тысяч лет назад, когда была подчистую уничтожена Империя протеан. Информация с маяка это частично подтверждает, но никаких ГАРАНТИРОВАННЫХ доказательств не дает. Возможно, изучение других протеанских руин или артефактов даст ответ на эти вопросы.       Спаратус пристально всматривался в мою мятую рожу, а я все никак не могла понять, что ему надо. По оригинальной истории, советник воспринимал все в штыки и не верил ни единому слову протагониста. Но то – игра, а вот что творится в голове у реального Спаратуса – сие есть тайна, покрытая мраком. Непонятные намеки меня несколько напрягали. Этот дядька определенно что-то понял или узнал, и теперь пытается вытянуть из меня ответы на нужные ему вопросы. Знать бы еще на какие! А то что-то мне некомфортно под этим пристальным изучающим взглядом умных и жестоких серо-зеленых глаз.       – Каким образом Сарен смог связаться с Пожинателями?       Я говорила, что ненавижу лупоглазиков? Я повторюсь. Я НЕНАВИЖУ саларианцев и советника Валерна в частности.       – Не имею ни малейшего понятия.       – Достаточно того, что у него сильный союзник. Да и он сам в состоянии доставить немало проблем, – проворчал Удина.       – Сарен – предатель, – Андерсон вздернул подбородок.       Спаратус едва заметно дернул мандибулами и крепко прижал их к щекам, а по менталу растеклось раздражение и ярость. О как… Подобное отношение к мятежному Спектру советника приводило в бешенство. Видать, есть из-за чего.       Если подумать… Сарен Артериус – живая легенда Спецкорпуса с ОЧЕНЬ специфической репутацией. Полагаю, врагов у этого деятеля ой как много! Интересно, сколько раз в Совет приходили сообщения о предательстве Артериуса, и сколько раз это оказывалось очередной подставой или тщательно срежиссированным действом самого Сарена? Полагаю, много. Точнее о Сарене я смогу узнать только у Найлуса, поскольку наставника он знает довольно неплохо. Правда, то, что легендарный Спектр вляпался в самое эпичное дерьмо этой галактики, он так и не понял. Или понял? Но не смог оценить всей глубины задницы? Посмотрим.       Пока Удина или Андерсон чего не ляпнули, я вяло сказала, едва сумев подавить смачный зевок:       – У него ведь уже нет ни прав, ни возможностей Спектра.       Спать хотелось неимоверно.       Тевос полыхнула недоумением, а Спаратус – иронией, быстро погасившей гнев. Не поняла? Реакция турианца меня озадачивала все сильнее и сильнее. Такое ощущение, что он на меня уже успел положить глаз. Осталось только лапы наложить… От осознания этой мысли я аж проснулась. Может, причина моего будущего назначения донельзя банальна? Воля Спаратуса, углядевшего что-то такое? Кто его знает? Но вот в то, что Совет выдаст статус Спектра какой-то непонятной шмакодявке, угробившей на первой же миссии своего куратора, я искренне сомневаюсь. Слишком уж они расчетливы и умны.       Мои мысли прервало возмущенное и экспрессивное высказывание посла:       – Этого недостаточно! – Удина подался вперед, в ярости стиснув кулаки. – Вы же знаете, что он прячется где-то в Траверсе! Пошлите туда свой флот!       О да, я прямо представляю себе эту эпическую картину: космический флот ловящий одного разумного! Супер просто. Весь Траверс будет ржать и делать ставки.       – Флот не может атаковать одно-единственное существо, – со вздохом заметил Спаратус, видимо, тоже очень ярко представивший подобную картину, вон как его перекосило от такой идеи.       – Флот Цитадели может оцепить весь регион. Не дайте гетам нападать на наши колонии!       Я покосилась на Удину. Да не будут они на вас нападать, пока еще что-то интересное не откопаете. А если откопаете, то и патруль не поможет. Гетов же ой как много. И их не убить: перегрузятся на новые платформы и снова в гости приползут. Тем же составом, что характерно.       – Это может привести к войне с системами Траверса, – сухо сказал Валерн. – Мы не можем ввязываться в галактическую конфронтацию из-за пары десятков человеческих колоний!       Спаратус поморщился, но промолчал. А я пристально разглядывала советника Валерна. И правда, высокомерен.       Ну, ладно, пора бы пнуть цепочку событий. Самое время о себе напомнить. Глядишь и статус дадут за красивые зеленые глазки. Или еще за что-то, о чем я пока и не подозреваю.       – Сарена могу найти я, – сказала я, встретив тяжелый и оценивающий взгляд турианца.       Мда, меня взвесили, оценили, признали годной к эксплуатации, мысленно шлепнули на досье большую государственную печать, о чем и было сообщено коллегам едва заметным коротким кивком. У советника-азари только глаза чуть расширились от удивления, а Валерн наоборот, сощурился. Поразительное понимание!       – Коммандер права, – Тевос согласно прикрыла глаза, глянув на турианского коллегу. – Есть способ остановить Сарена без флота и армий.       – Вы считаете, человечество готово нести ответственность Спектров? – Спросил Спаратус, с каким-то странным интересом меня разглядывая.       Вот же… А голос-то, голос! Спаратус балансировал на тонкой грани между яростью и заинтересованностью, злость и раздражение, порой, эту заинтересованность перебивали, но тут же подавлялись практичностью. У Спаратуса на меня появились какие-то одному ему ведомые планы, весьма далекие от канонного пренебрежения. Вот только какие?       Азари переглянулась с саларианцем и вопросительно глянула на Спаратуса. Турианец думал недолго. Короткий властный кивок поставил точку в их обсуждениях. Три разумных, обладающих высшей властью в Пространстве Цитадели, синхронно протянули руки к небольшим терминалам и что-то набрали. Мы, затаив дыхание, наблюдали за их действиями, не смея поверить в происходящее. Неужели и правда я вот так просто получу статус Спектра?       – Коммандер Шепард. Шаг вперед!       Глубокий голос Тевос вызвал мелкую дрожь. Я растерянно глянула на невероятно довольного капитана Андерсона. Мужчина кивнул. Поежившись под внимательными взглядами советников, я подошла к самому краю платформы. Удина отступил на пару шагов, встав возле капитана. Гаррус и Тали, затаив дыхание, во все глаза смотрели на происходящее.       – Решением Совета вы наделяетесь всеми полномочиями и привилегиями члена Специального Корпуса Тактической Разведки Цитадели, – чарующий голос азари разливался по огромному залу Совета.       – Спектров не тренируют. Их выбирают, – советник Валерн скрестил руки на груди, пристально глядя мне в глаза. – Они закалены в боях. Они стоят выше званий и должностей.       – Спектры – это идеал, это символ, – азари гордо приподняла голову. – Воплощение смелости, целеустремленности и самоотдачи. Они – правая рука Совета. Инструмент нашей воли.       – Спектры несут тяжкое бремя, – скрежещущий голос Спаратуса прозвучал особенно мрачно и торжественно после нежного голоса азари, он напоминал о столкновениях и боях, о скрежете сминаемых доспехов и рокоте стрельбы. - Они – защитники мира в Галактике. Они наша первая и последняя линия обороны! Безопасность Галактики в их руках!       – Вы – первый человек-Спектр. Это великое достижение как для вас, так и для всей вашей расы.       Сердце гулко стучало в груди, в голове царила пустота. Величие момента не испортил ни единый звук, ни одно лишнее слово. Совет, как воплощение цивилизации Цитадели: могучий турианец, проницательная азари и хитрый саларианец. Не было праздных зрителей, шушукающихся на балконе, не было оценивающих взглядов. Только стража у входа, вытянувшаяся на карауле, горящими глазами наблюдала за моим назначением.       Склонив голову в почтительном поклоне, я негромко произнесла:       – Это ЧЕСТЬ для меня.       Спаратус едва заметно одобрительно кивнул, азари улыбнулась. А саларианец, сволочь, испортил всю торжественность момента:       – Мы посылаем вас в Траверс за Сареном.       – Мы отошлем всю имеющуюся информацию послу Удине, – добавил турианец, вполне правильно истолковав мой косой взгляд.       – Заседание Совета закрыто, – грудной голос азари поставил точку и ознаменовал окончание заседания.       Однако… стоило только нам развернуться и двинуться к выходу, как мне в спину прилетело:       – Спектр Шепард, задержитесь.       Низкий вибрирующий голос прозвучал совершенно неожиданно.       – Советник Спаратус? – Я остановилась и вопросительно посмотрела на турианца.       Дождавшись, пока все лишние выйдут, Спаратус задал вопрос, от которого мне стало плохо:       – В отчетах вашего врача говорится, что после контакта с маяком вы получили огромный массив информации. Это так?       Это… задница! Спаратус заинтересовался. Чует моя чуйка, что пока он не выжмет меня досуха, живьем из этого зала не уйти.       – Да, это так. Информационная перегрузка сказывается до сих пор. Данные с буя еще не прошли полного осознания.       – Буя? – Саларианец, сволочь, подметил оговорку.       – Это не маяк, а информационный буй. Насколько я поняла, его назначение – хранение информации и перенос ее в разум любого разумного, пересекшего зону охвата. Протеане построили тысячи таких устройств, когда их истребление стало очевидным.       – Что было в маяке? – Тевос тоже заинтересовалась.       – В моей голове во время глубокого сна всплывают фрагментарные видения и изображения. Вам стоит понимать, что я не могу гарантировать, что в этих видениях есть хоть какая-то реальная ценность.       Попытка съехать с темы не удалась. Советники переглянулись и уставились на меня, как голодные коты на кусок сырого мяса. Ой-ой, что-то мне как-то стремненько внезапно стало! Ей богу, лучше бы они были теми же высокомерными идиотами, что и в игре. Вот только сейчас передо мной стоят три умных, хитрых и расчетливых параноидальных политика, которым только что показали что-то любопытное и потенциально полезное.       – Что еще вы видите во снах? – Без тени юмора или иронии спросил Спаратус, сверля меня пристальным взглядом.       – Военные хроники. Резню. Здоровенных жукообразных тварей, рвущих на куски разумных. Бои флотов с кораблями, очень похожими на тот, что мы видели на Иден Прайм, – видя вполне понятный вопрос на лице азари, я любезно сообщила: - Флоты проигрывали. Всегда. Полагаю, это и есть Жнецы.       – Что послужило причиной такого вывода?       – Неизмеримая разница в уровне технологий и суммарной мощи, – честно призналась я. – Если сравнивать бой Жнецов и протеанского флота, это как нападение отряда бойцов с бронзовыми копьями на космический корабль. Краску, может, и поцарапают, если очень повезет, но и только.       Советники переглянулись.       – Что еще? – Спаратус, скотина, вцепился как ворлун в жертву! Ладно, если так хочешь – на, слушай. Может не поверишь и отстанешь.       – Цитадель. Ретрансляторы. Точно такие же, как и сейчас.       К моему тихому ужасу и панике, советники лишь понимающе переглянулись, а у меня по коже пошел мороз. Неужели они ЗНАЮТ?       – Последние раскопки и исследования показали, что Цитадель… намного древнее, чем нам до того казалось, – мягкий и нежный голос азари мне показался звуками предвестника Судного Дня. – В ваших видениях было что-то, что подтверждало бы это?       Видимо, ответ они прочитали по моему лицу. Попытку саларианца что-то сказать оборвала тонкая лазурная ладошка, поднявшаяся в интернациональном призыве к тишине.       – Расскажите нам.       – Протеане не строили ни Цитадель, ни ретрансляторы, – прикрыв глаза, глухо ответила я. – Есть целая серия видений, которые похожи на старую военную хронику. Очень уж специфические пометки идут по изображению. В них показывается, как была открыта Цитадель, – подняв глаза, я встретила внимательный взгляд азари. – Я видела ЗАБРОШЕННУЮ и ПУСТУЮ Цитадель, в которой были только Хранители.       Тут я не солгала: такие видения и правда были. Всего три.       – Ваши слова подтверждают некоторые наши находки в дальних, ранее недоступных зонах.       – Вы мне верите? – Удивленно переспросила я.       – Однажды мы уже отмахнулись от ваших слов, – Спаратус нахмурился. – Вы предоставили доказательства. Сейчас мы не желаем допускать ту же ошибку. С этого дня вы – Спектр. Мы верим и доверяем Спектрам. Не вижу причин, по которым мы должны сделать исключение в вашем случае, – жутковатая улыбка турианца неожиданно успокоила. – Вы так настойчиво добивались справедливости. Нас это впечатлило.       – Я сделаю все возможное, чтобы оправдать ТАКОЕ доверие.       Спаратус довольно склонил голову.       – Если вам удастся узнать что-то еще про Жнецов, Сарена или Цитадель, немедленно уведомьте нас, – чувственный голос азари вызвал у меня стойкие ассоциации с песнью сирены. – Если существует хоть малейший риск повторить судьбу протеан, он должен быть исключен. Мы не можем игнорировать ТАКУЮ угрозу!       – Как только появятся реальные подтверждения, я вас уведомлю немедленно.       – Можете быть свободны, Спектр.       В голосе Спаратуса царила ирония и удовлетворение от удачной охоты. Коротко поклонившись, я вышла из зала Совета на негнущихся ногах. Чтоб мне провалиться, если я не услышала тихий мурчащий смешок!                     Посол и капитан Андерсон ждали меня у лифта, о чем-то негромко переговариваясь. Чуть в стороне стоял хмурый Гаррус и растерянная Тали, вновь сплетающая из пальцев фигурки. Не поняла? Мое драгоценное бывшее начальство что-то не то брякнуло? Им же будет лучше, если это не так. Отказываться от идеи получить гениального снайпера, который к тому же, если не сбрехал канон, прекрасный тактик и верный друг, я не собиралась. Реальный Вакариан вызывал уважение напополам с умилением, да и аура у него приятная, что встречается довольно редко, особенно у тех, кто много убивает. А Гаррус Вакариан убивал ОЧЕНЬ много и без малейших колебаний. Точно не скажу, ауру вижу еще слишком слабо, но по темному флеру, клубящемуся у внешних границ, счет трупов у этого доброго парня давно перевалил за тысячу. Очаровательное создание! Прямо-таки добро во плоти!       Вспомнив ауру Спаратуса, поежилась. Да, лично убивал он очень давно, но вот след… след остался… мда. Даже рассасываться не собирается за столько-то лет! Интересно, кем он был до того, как стал советником? Явно ж не бумажки перекладывал.       Когда я спустилась по лестнице, Гаррус встрепенулся, вопросительно глядя на меня. Я чуть развела пальцы, качнула ими в воздухе: жест «жди», показанный мне скучающим Найлусом. Молодой турианец медленно кивнул и остался на месте, а в голубых глазах промелькнуло искреннее удивление. Ни Удина, ни Андерсон ничего не заметили. Тали только крепко сжала пальчики в замок, переводя взгляд с меня на Вакариана. Заметила, но промолчала. Умная девочка.       – Поздравляю, Спектр, – Андерсон оторвался от разговора с послом.       – Благодарю.       – Нам предстоит многое сделать, – занудел Удина, и мне впервые захотелось дать ему в зубы, но я сдержалась. – Вам понадобится корабль, экипаж и оборудование…       О да! Этот сакраментальный момент передачи мне «Нормандии» - корабля, утыканного прослушкой от носа до задницы, который мне и даром не нужен! Я лучше на последние деньги куплю какое-то корыто. Или у Совета попрошу. В долг. Спаратус, по идее, отказать в такой просьбе не должен – не тот он тип. Хотя, стоп! У меня же есть куратор, который с момента моего назначения автоматически становится моим наставником, ибо он меня и выдвинул. У Найлуса наверняка есть свой корабль! То, что он хочет свинтить с «Нормандии» у него в глазах было написано крупными буквами. Заглавными. Я тоже хочу. Не думаю, что он свалит, оставив меня в этой богодельне: слишком ответственный. Он меня учить должен. И уже начал, правда, по мелочи, поскольку говорит еще с трудом.       Внезапно до меня дошло, что в монологе Удины появились какие-то странности. Вынырнув из невеселых мыслей, я быстро промотала в памяти разговор и пришла в откровенный ужас. Эта скотина собрался устроить официальную передачу корабля первому человеческому Спектру! Притом оформить это действо с помпой, чувством, расстановкой и кучей журналистов!       Мои возражения были небрежно отметены, и довольный собой посол буквально приказал мне явиться на причал через два часа. На этой веселой ноте и Удина, и Андерсон свалили, оставив меня в состоянии, близком к коматозному.       Да твою ж мать!