Щенок

      Чудесный воскресный день — главную улицу города наполнила праздничная суета. Всюду смех и радость, сладкий запах лакомств, рвущиеся в небо воздушные шары...       Глаза-бусинки с надеждой смотрят на проходящих мимо прилавка: быть может, где-то там в толпе, отыщется будущий хозяин — каждая игрушка мечтает о хозяине и о доме. Пушистые зверьки всех цветов радуги призывно пищат, стараясь обратить внимание на себя, а дети не спускают с них глаз, надеясь, что родители купят веселую игрушку. Голубой щенок завилял бы хвостом, если бы мог, когда пара маленьких рук тихо стащила его с прилавка, быстро растворившись в толпе зевак. Воровать — не честно, не правильно... Но какая разница? Его выбрали, у него будет дом.       Глаза-бусинки преданно смотрят на двух уличных мальчишек. Должно быть, у них просто не было денег, но им очень хотелось пушистого друга — теперь они вместе, у него будет хозяин. Подкинув игрушку в воздух, мальчишки запрокинули головы, следя за полетом. Голубой щенок в восторге — он летит. Солнце, яркие краски лета, случайные, теперь уже не нужные ему, прохожие — все слилось в пестрый калейдоскоп. Его ведь обязательно поймают — просто такая игра.       Удар и радостный лай, игрушечный механизм не может по-другому, а щенок недоумевает. Должно быть, просто не успели. Опоздали.       Глаза-бусинки ищут хозяина... Но вот голубой щенок уже летит, отфутболенный одним мальчишкой другому. Пыльная брусчатка больно ударяется о механизм, который может лишь заливисто лаять, а перед глазами круговерть из ног прохожих. Он летит от одного края улицы к другому. Его поднимают и вновь кидают: то вверх, то под копыта лошади, возящей на спине улыбающихся детей, то вновь пинают по брусчатке, а люди все идут и идут... В ушах звучит их смех, а перед глазами солнце и ярко-голубое небо — чудесный воскресный день.       Когда солнце скрылось, голоса стихли, редкий прохожий спешил домой, а небо стало серым с догорающими алыми полосами. Глаза-бусинки смотрят в пустоту. Механизм разбит и, должно быть, он не может больше лаять. Голубой щенок, чья шерсть стала почти серой, как надвигающаяся ночь, лежит на бордюре клумбы и все еще ждет своего хозяина.