Дорогами

По крайней мере сегодня я только кричал, а не вскочил с кровати. В прошлый раз дело закончилось вывихом. Рассвет ещё не обозначен, но я уже не смогу заснуть. Вид егеря, мысль о брате не выносимым кошмаром приходит ко мне каждую ночь с того самого “Инцидента Беккетов”. Йенси выжил. Я смотрю в зеркало на потрепанное лицо, и думаю о том, что он выжил. Он в коме, уже пять лет. Мне хотели подобрать нового пилота, но я послал всех к черту. Я буду ждать его, даже если придется ждать вечно. Ладно, теперь душ. Ожоги от частей костюма расплавившихся прямо на моей коже не беспокоят меня хотя бы сегодня. Это хорошая новость. Плохая, меня беспокоит фантомная боль в плече от “выдернутой руки”. Так что посещение душа заканчивается приемом обезболивающего. Джинсы, футболка. Расчесаться. По закону пилотам егерей дают пенсию. Парную, а в случае трагедии погибают оба, так что обычно родственникам выплачивается определенная сумма и вся зарплата оставшаяся на счете пилотов. Нас спасало то, что я и Йенси браться. По закону мне пенсия не полагается. А вот Йенси - да, и её хватает на его палату и подобные радости в дали от океана. При этом парадокс закона в том, что мне выплатили компенсацию за него как за мертвого пилота. Его счет, мой счет, ну и чертова выплата - этого хватает на небольшую каморку рядом с больницей и возможность проводить жизнь возле постели моего второго пилота. Я выучился на санитара и разминаю его мышцы каждый день. И наверно только поэтому я ещё не окончательно рехнулся и заставляю себя вставать по утрам. *** - Привет, Йенси. - сесть, сжать его руку. Персонал госпиталя уже привык что я прихожу ещё ночью и сижу пока не прогонят. Но что поделать, если я не могу уйти от брата. Я думаю о том, что возможно в егере, в дрифте я смог бы его разбудить, ну или хотя бы остаться с ним там, в темноте. Мне страшно. Мне страшно за Йенси, хотя всю жизнь было наоборот. Всегда он за меня боялся, а я кричал, что живем один раз. Действительно, один. - Ой, мистер Беккет! - утренний обход. Видимо я успел задремать в кресле. - Простите, я сегодня радо. - Мягкое подобие улыбки, все на что меня хватает. Медсестра подходит ближе, кладет на стол папку и смотрит на показатели. Всё без изменений. Как и всегда. - Я не знаю, вам уже сказали? Вчера у вашего брата был посетитель. - Девушка ставит передо мной стакан воды и протягивает таблетку от головы. Видимо я действительно плохо выгляжу. - Посетитель? - Я даже не сразу понимаю смысл её слов. Кто мог посетить Йенси спустя пять лет. - Да, высокий мужчина в военной форме. Он зашел всего на несколько минут. Простите, я не знаю кто это был, спросите в регистрационной. - Девушка кивает, когда я на автомате беру таблетку и уходит. У Йенси не бывает посетителей. Не то чтобы не было совместных посиделок с другими егерями, но мы не были на столько близки чтобы посещать его спустя пять лет. Как и всегда я просидел у брата весь день, держа его за руку, засыпая опустив голову на расслабленную ладонь в моей руке, разминая его положенное количество времени. День и длинный и короткий одновременно. Знаете, есть такое чувство, словно время все тянется и тянется. Но в конце дня ты понимаешь что день прошел быстро. А моменты когда время тянулось обрывочны в твоей памяти. На выходе из больницы меня поймала медсестра ночной смены. - Простите, мистер Беккет, вам просили передать это. - Она протянула мне конверт с печатью проекта егерь. - Спасибо.- я вышел из больницы и пошел к небольшому кафе на углу, как раз между больницей и домом в котором находится коморка где я живу. Забавно я никогда не думаю про себя что это моя коморка. Просто помещение где я ночую, минимум вещей. Все фотографии я перенес к Йенси, с ним же проводу по 16 часов в сутки, если не больше. Так всегда было. Брат и все. И больше ничего родного не было. Заказ уже не надо называть, я всегда беру одно и тоже. Передо мной ставят чашку с кофе и я открываю конверт. “Здравствуй, Райли Беккет У наших ученых есть идея как вытащить твоего брата из комы с помощью дрифта. Если тебе это интересно жду звонка, номер не изменился. Маршал Пентекост”