12

POV Лухан Дом, в котором мы теперь живём, большой и уютный. Здесь много окон, несколько балконов и небольшая терраса, просторные общие комнаты, большая кухня, удобные спальни и куча мебели, только нам она, в принципе, не нужна, вещей-то у нас не так уж и много. Одна проблема – стены у этого дома не очень то и толстые, поэтому утром…: - Пак Чанёль, какого хрена ты поразбрасывал конечности по комнате?! – возмущается Бэкхён за стенкой. - Переступил, да иди, куда шёл! – отзывается Чанёль. Макне, проснувшись от этих воплей, жмётся ко мне посильнее и залезает с головой под одеяло. - Я тебе вообще-то хён! – продолжает сокрушаться Бэкхён. Я понимаю, что мне уже не уснуть, поэтому нагло подслушиваю. - Переступил, да иди, куда шёл, ХЁН! – Чанёль нарочно выделяет последнее слово. - Засранец! – шипит Бэкхён. Мне кажется, ещё пару фраз и они перебудят всех. - Бэкхёни! - Что? - Засранец Бэкхёни! – после этой фразы Бэкхён буквально вспыхивает, хотя это не его привилегия. - ПАК ЧАНЁЛЬ!!! - Хён, подай одеяло, а? – ноет Чанёль – его настроение меняется слишком быстро. - Обойдёшься! – фыркает старший. - Ну хён! - Нет. - Бэкхёни, накрой тогда одеялом, ну что ты? - Я - хён! Вечная борьба. Иногда Бэкхён спокойно реагирует на то, что Чанёль называет его просто – Бэкхёни, а иной раз старший делает из этого катастрофу, вот как сейчас. Уже и макне вылез из-под одеяла и просто слушает, устроившись на моём плече. - Джонин-а!!! – вопль Чанёля. Мы с макне понимающе переглядываемся. - Лучше бы он не будил Кая! – замечаю я. Сэхун кивает. - Что хочешь, хён? – голос Кая. - Накрой меня одеялком, я замёрз!! Спасибо, милый ребёнок! А то этот изверг оставил меня мёрзнуть!!! – всё ещё возмущается Чанёль. - Двигайся! – просит Бэкхён. - Зачем это?! - Двигайся, я тебе говорю. Не пойду я никуда, останусь спать с тобой, и стяну с тебя всё одеяло. Будешь мёрзнуть. - Джонин-а!!! - Он не придёт, ты его заколебал!!! - А я думал, это только ты колеблешься из-за меня! И после этой фразы Чанёля мы с макне начинаем хохотать. - Чанёли, ты придурок! – озвучивает наши мысли Бэкхён. - Хён, я замёрз! – снова нытьё Чанёля. - А я что сделаю!? - Как это - что?! Я огонь, и я замёрз... - Ай, Чанёли, горячо!!! - А я предупреждал! А потом топанье ног по коридору, вопли Бэкхёна, смех Чанёля, и весь дом на ушах. - Пожалуй, теперь, можно вздремнуть. – улыбаюсь я, потягиваясь. - Совсем немного. – соглашается Сэхуни, обнимая меня за талию, и мы снова погружаемся в сон. Не знаю, что сегодня за день такой: радиоактивные волны или магнитные бури, но всё сегодня визжат. Громко и настойчиво. Второй раз, благо уже не в семь утра, я просыпаюсь от крика уже Джонина и…макне, потому что под боком он не находится. - Лулу, ты проснулся? – ласково спрашивает Лэй, заглядывая ко мне. - Доброе утро, мамочка. - бурчу я. - Переодевайся, у нас общее собрание в гостиной. – просит он. - Что за сбор акционеров компании? – бурчу я, натягивая футболку. - Лухан, Исин! – буквально грозный вопль. - Ооо, видишь, домашний дракончик тоже лютует. – смеётся Лэй. - Гляди, не ляпни это при нём. Что он такой злой с утра? - удивляюсь я. - Кай с Сэхуном орут уже целый час. – вздыхает Лэй. – У всех болит голова! Уже. - А что хоть случилось? - Понятия не имею. Когда мы с Лэем входим в нашу новую гостиную, все уже в сборе, сидят – кто где. Только в центре комнаты оживлённо распинаются макне, да Чанёль стоит рядом и пытается вникнуть в суть того, что они щебечут. - Джонин, вы когда-нибудь расскажете? – лениво тянет Сухо. - Не мешай, хён! - отмахивается от него Кай. - Ладно, - Чанёль прерывает галдёж в гостиной. – Динозаврики садятся, Чанёли всё объясняет ребятам! - Хён, нам не по 5 лет. – фыркает Сэхун. - Да ты что?! А, по-моему, то, как вы вопили только что, говорит об обратном! – фыркает Бэкхён. - Вы тоже раскричались с Чанёль-хёном с утра. – парирует Кай. - Угум, - кивает Бэкхён. – Но при этом разбудили только тебя, да ХунХанов за стеной. - И Сухо-хёна! – добавляет Кай. - А его-то чего? – удивляется Чанёль. - Всё, без анатомических подробностей! – прерывает Джунмён спор. – Чанёли, пожалуйста, говори! - Как все мы уже знаем, шкатулки нам просто так не открыть. Они открываются только вместе, и для этого требуется 12 ключей, каждый из которых символизирует наши силы. В дневнике сказано, что ключ освободит стихия, но не всё так просто. Так же, я прочитал, что луна и солнце помогут нам отыскать ключи. - Не отыскать, а укажут время, когда мы сможем освободить их. – поправляет Бэкхён. - Хён, сейчас сам пойдёшь рассказывать! – предупреждает Чанёль, и Бэкхён замолкает. - Ну так вот. Даже если мы найдём все ключи, мы не сможем освободить их. До парада планет осталось определённое количество времени, всё это время поделено на 12 отрезков, в конкретный момент наступления которого каждая из сил будет в состоянии раскрыть себя полностью, а поскольку ключи освобождает именно стихия, для каждого из нас будет такой момент, когда мы сможем освободить ключи. Не важно, где это будет. Нам не нужно искать специальные места, как было с порталами, нам нужно просто следовать инструкции и открыть ключи в правильном порядке. Здесь нужен математический расчёт. – Чанёль замолкает, а затем продолжает. – Каждый из отрывков дюжины усиливает конкретные способности, и мы не должны пропустить их, поэтому в ближайшие три дня мы займёмся расчётом. - А почему три? – удивляюсь я. - Каждый временной отрывок – момент пика силы, связан с природным явлением. Я думаю, что первый ключ мы сможем освободить в полнолуние, а оно именно через три дня. – отвечает мне Чанёль. - Погодите, но ключи, - выдыхает Чен. – Мы же должны для начала их найти, чтобы освободить, верно? Или ключи сами дадут о себе знать, когда наступит момент? Чанёль замолкает и глядит на макне, которые убедительно кивают. - Сэхун и Джонин предположили о ключах то, что это что-то совсем простое, что совсем рядом, и это вполне логично совпадает с тем, что написано в дневнике. – Чанёль забирает из рук Бэкхёна дневник и открывает на нужной странице: Словно дышать и сердца стук считать, Оно пред вами – стоит только взять. Ключи всегда хранили ваш обет, Не смейте силы вы свести на нет! - А можно в повторе? – просит Сухо, потирая глаза. – И можно подушку? Кай усаживается на диван между мной и Сухо и устраивается у хёна под боком, подставляя свои коленки, и Сухо тут же принимает лежачее положение. - Значит, словно дышать и слышать своё сердце. - начинает вслух рассуждать он. - То, без чего человеку не выжить. – киваю я. - Я не вижу связи. - вздыхает Лэй. - Так, о чём я сейчас думаю? – Бэкхён резко встаёт с кресла, и мы тут же упираемся в него взглядами. – Я думаю о том, что мы решаем загадку, думаю о том, что мы ни черта не позавтракали, думаю о том, что у меня ошпаренное из-за Чанёли плечо. – Бэкхён расхаживает по комнате. – А если я не буду ни о чём думать? – он возвращается в кресло и прикрывает глаза. Мы замолкаем. – Когда я ни о чём не думаю, я просто…дышу! Точно! – Бэкхён вскакивает. – Сердцебиение и дыхание – то, что мы делаем, не задумываясь. Сердце стучит само по себе, и когда дышим, мы не думаем, что это вдох, а это выдох. Всё получается подсознательно. - Это само собой разумеющееся. – кивает Крис. - И оно перед нами, на ладони буквально лежит, так? То есть мы постоянно дышим, и сердце не останавливается! – я подхватываю общую мысль. - Ключи всегда хранили ваш обет, ваш обет. – рассуждает Сухо. – То, что мы воспринимаем, как должное, то, что хранит наш обет – то есть нас, как хранителей сил Древа жизни, то, что всегда с нами и было всегда, и…- Сухо замолкает. – Не может быть….! Он поднимает руку и легко касается шеи Кая кончиками пальцев, легко ныряет под майку и за цепочку выуживает кулон младшего. - Хён…, - начинает Кай. – Они ведь с нами…с рождения, так? - С рождения, – кивает Сухо. – Всё сходится! Сухо резко садится. - Это кулоны, наши кулоны, ребята! Они и есть ключи, их должна освободить стихия в определённый момент. Они с нами всю жизнь, они олицетворяют наши способности, мы привыкли к ним, и не снимаем! - А что, думаю, да! – улыбается Чанёль. - Но они что-то не похожи на ключи. – с сомнением тянет Тао. - Это не ключ, это пока кулон, ключом он станет тогда, когда на него повлияет стихия. – кивает ему Мин. Я гляжу на Чанёля, который довольно улыбается, прижав дневник к груди!