Это был хороший район. Уютные двухэтажные домики выстроились в стройный ряд вдоль неширокой улицы и ютились под высокими деревьями, раскинувшими голые ветки. Последние сорвавшиеся золотистые листья небольшими кучками укрывали влажную землю газонов.
Сара втянула свежий после дождя воздух и подняла голову. Тяжёлые мрачные тучи, разрядившись осенним ливнем, уже уползали за горизонт, оставляя после себя лениво светившее утреннее солнце на обнажённом бледно-сером небе.
Поёжившись под холодным порывом ноябрьского ветра, Сара укуталась плотнее в плащ, перехватила объёмный чемодан и ускорила шаг, приглушенно цокая невысокими каблучками.
— Куда ты так спешишь? Я едва поспеваю за тобой!
Сара резко остановилась и с досадой на лице повернулась к догоняющей её сестре:
— Я тебя вообще с собой не звала.
— Правда? — ехидная улыбка изогнула красиво очерченные губы Матильды, и девушка сложила руки на груди, насмешливо изогнув бровь. — Ты же знаешь, мне приглашение и не нужно.
Сара вскинулась и хотела что-то возразить, но, взглянув на ухмыляющуюся сестру, махнула рукой и развернулась, продолжая путь.
— Милый райончик, — протянула Матильда, поравнявшись с Сарой, и с интересом оглядывалась по сторонам. — Мне здесь нравится.
Вздохнув, Сара поджала губы и искоса глянула на шагавшую рядом старшую сестру. Промолчала.
Матильда всегда была энергичной и мало обращала внимания на вялость Сары. С самого детства везде пыталась таскать её за собой, прыгала вокруг неё, словно игривый щенок. Младшая слабо отбивалась, но почему-то не могла противостоять обаянию Матильды. Впрочем, никто не мог. Стоило старшей сестре состроить щенячьи глазки, так даже самая ехидная её улыбка казалась чарующе виноватой, а щёчки приобретали нежный персиковый цвет. Сара удивлялась этому её особому умению, и в детстве даже подозревала Матильду в ведьмовстве. Позже Сара тоже пыталась подражать сестре и научиться этому искусству, но отчего-то все её попытки были абсолютно провальными. Кто знает, к чему привёл бы накал страстей, если бы Матильда однажды с миролюбивой улыбкой не сказала, что сама не смогла бы быть настолько честной и совестливой, как Сара.
Остановившись у дома со стенами тёплого бежевого цвета и окнами, зашторенными плотными светлыми занавесками, Сара задрала голову и окинула взглядом своё новое жилище.
— Теперь мы будем жить здесь? — буднично, с мимолётной улыбкой заметила Матильда, кивая головой на спящий дом.
— Я, — мрачно возразила Сара. — Здесь буду жить я, Тиль. У тебя уже есть дом.
Не глядя на сестру, с укором склонившую голову, Сара подхватила тяжёлый чемодан и потащила его к дому по дорожке, выложенной аккуратными плитками. Остановившись перед простой коричневой дверью, она поковырялась в сумочке, выудила ключи и на мгновение замерла, задумчиво изучая их.
— Ты всё ещё злишься на меня? — с виноватым видом спросила подошедшая Матильда, опираясь плечом на стену возле двери.
— Злюсь, — процедила Сара, резко вставив ключ в скважину и несколько раз провернув. После мелодичных плавных щелчков Сара вынула ключ и толкнула дверь. Бросив быстрый взгляд на Матильду, она обречённо вздохнула и вошла в сумрак дома, на ходу обронив: — Заходи уж.
Со стуком брякнув чемодан на пол, Сара огляделась. У входа одиноко стояла двухъярусная невысокая стойка для обуви. Узкая лестница с фигурными перилами уходила на второй этаж, растекаясь по площадке с тремя комнатами. Слева через открытую дверь виднелась стилизованная под мрамор кухня. Направо за закрытыми двойными дверьми была столовая, но из мебели — только оставленный кем-то старый сервант.
— О, теперь понятно, почему ты выбрала этот дом, — Тиль зашла следом и, задержав взгляд на серых обоях, повернулась к Саре. — Он ведь похож на наш, правда?
Сара невесело улыбнулась и кивнула. Ей нравилась такая планировка. Она всегда знала, что если ей придётся уехать из родительского дома, то переедет непременно в такой же. Правда, ей почему-то не приходило в голову, что жить в нём она будет одна.
Закрыв за сестрой дверь, Сара подтолкнула чемодан к середине комнаты, повесила плащ на гвоздик и, подойдя к окну, раздвинула пыльные занавески. Через мутноватое стекло пробился неяркий солнечный свет и рассеял пугливый полумрак. Матильда обвела взглядом пустующую гостевую и поинтересовалась:
— А мебель когда доставят?
— Завтра, — глухо отозвалась Сара, не мигая уставившись на мокрую улицу за окном. Сейчас вид был пустым и скучным — чёрная земля газона, голые ветки дерева. Сара ещё в свой прошлый визит с риэлтором сюда уже запланировала, что весной посадит по периметру кусты, а на самом газоне организует несколько клумб. Дома всегда не хватало цветов — и ей, и Тиль.
Представив, как весной будет выглядеть её двор, Сара разгладила морщинки на лбу и повернула голову к сестре. Та, нахмурив брови, сверлила взглядом стены.
— Переклей обои, Сара. Этот цвет не идёт твоему дому.
— Всенепременно, — засмеялась Сара. Скучный серый цвет тоже ей не понравился и переклейка обоев входила в её первоочередные планы. — Ну, что, начнём уборку?
…Едкий запах гари надоедливо проникал в ноздри и выжигал слизистую, горьким туманом заволакивал горло и лёгкие. Вокруг всё пылало. Сверкающее пламя отвоёвывало себе всё больше поверхности стен и потолка, ревниво оберегая его своим жаром. В огне слышался яростный смех стихии — он играл с Сарой, дыша на неё душным зноем и мазками обжигая кожу. Высокое пламя взвилось у окна, преграждая путь к спасению.
Надрывно кашляя, с нестерпимо жгущей болью на руках — там, где достал её огонь цепкой хваткой — Сара зажмурилась от слепящего пламени и, прикрыв лицо сгибом руки, рванулась к двери, перепрыгивая через разгорающийся огонёк у самого порога. Жадный язык пламени злобно обхватил её неприкрытую ночной сорочкой ногу, и Сара закусила губу от зудящей боли на покрасневшей коже.
Лестница была вся объята огнём, и деревянные перекрытия готовы были вот-вот обвалиться. Закашлявшись, Сара пробежала босыми ногами по тёплому полу и толкнула дверь в комнату сестры. И остолбенела от нереальности происходящего. Ей показалось, что эта дверь вела в другое измерение. Или Сару подводят глаза, потому что не может быть такого, чтобы вместо стен колыхался живой огонь, а посреди комнаты, окутанная пламенем, словно кокон, стояла Матильда. Русые длинные волосы взмывали вверх, подгоняемые дыханием огня, и тут же вспыхивали, сгорая до корней. В её зрачках плясало полымя, и Сара вдруг засомневалась, то ли это отсвет окружающего сумасшествия огненного духа, то ли её глаза — это источник пожара, поглотившего дом, а теперь — саму Матильду, которую Сара знала — и не знала — всю жизнь…
…С глухим вскриком Сара раскрыла глаза и уставилась на испещрённый бледными лоскутами от уличных фонарей потолок. Жадно хватая воздух, она поднялась на постели и прижала руку к груди, унимая сердцебиение.
В комнату со встревоженным лицом заглянула Матильда, на ходу поправляя задёрнувшуюся длинную футболку, и медленно приблизилась, опустившись рядом с матрацем, который Сара расстелила на полу.
— Опять кошмары? — участливо спросила она, ловя бегающий взгляд Сары.
Отвернувшись, Сара промолчала. Ледяной ужас кошмара всё ещё держал её цепкими когтями, и видеть сейчас Матильду, когда мгновение назад сестра прожигала взглядом неистовых кроваво-красных глаз и хищной ухмылкой, — было тяжело и как-то… неправильно. Прикрыв глаза, Сара откинулась на сложенную рулоном простынь, на одну ночь заменившей ей подушку, и глубоко вздохнула.
— Сара, ты вчера таблетки пила? — с долей недовольства поинтересовалась Матильда.
Внутренне сжавшись и лихорадочно вспоминая прошедший день, Сара накрыла тыльной стороной руки лоб и отрицательно промычала.
— Дурында. Доктор Тревор расстроится, что ты не следуешь его предписаниям.
Раздражённо поджав губы, Сара отвернулась спиной к Матильде и накрылась тонким одеяльцем с головой.
Обречённо вздохнув, Матильда поднялась и голос её прозвучал настойчиво, но мягко:
— Сара, вставай. Уже почти рассвет. И… я хочу тебе кое-что интересное показать. Но сначала выпьешь таблетки.
Сара понимала разумность слов сестры — всё равно бы уже не уснула, да и доктор Тревор настоятельно рекомендовал не нарушать график лечения. Но Матильда…
Присутствие этого едва уловимого, но вполне ею осознаваемого “Но” дико раздражало Сару.
“Снова зацикливаюсь”, — мысленно одёрнула себя она и глубоко и медленно вдохнула — как учил доктор Тревор. Откинув одеяло, Сара осмотрелась — в комнате, в которую робко заглявала предрассветная заря, Матильды уже не было. Покряхтев, Сара поднялась на ноги и потянулась, разминая сонные мышцы.
Когда она, накинув халатик, спустилась на первый этаж, Матильда обнаружилась возле входной двери. Натягивая куртку, она лучезарно улыбнулась Саре и бодро сообщила:
— Жду тебя на улице.
Недоумевая, что такого интересного сестра могла там найти, Сара заскочила на кухню, проглотила лекарства и, на ходу впрыгнув в свои ботинки, вышла наружу.
Город ещё спал. Серо-голубое небо не хмурилось, открыто демонстрируя чистоту своего пространства и обещая солнечный день. Тёплое дыхание Сары клубилось в почти морозном воздухе ноябрьского утра, и она плотнее запахнула полы своего халата.
Умиротворяющую тишину двора прервал далёкий шёпот Матильды:
— Сюда.
Повертев головой, Сара увидела выглядывающую из-за угла дома довольную мордашку сестры. Приложив палец к губам и взмахнув копной русых волос, она исчезла за домом, и Саре ничего не оставалось, кроме последовать за ней.
Матильда сидела на корточках спиной к Саре возле входа в подвал и за чем-то пристально наблюдала. Приблизившись, Сара заглянула сестре за плечо. В самом углу между стеной дома и примыкающей к ней возвышенности с подвальной дверью спал котёнок. Грязно-рыжая шерсть сбилась в клок, тонкий облезлый хвост трогательно обвил лапки. Завороженно созерцая маленький несчастный комочек тепла, Сара осторожно сделала шаг ближе и присела рядом с Матильдой.
— Ты, кажется, верила, что случайности не случайны? — хитро сощурилась Матильда, обратив к Саре взор смеющихся зелёных глаз. — Мне кажется, в твоём доме ему найдётся место, как считаешь?
В ответ Сара счастливо улыбнулась и, протянув руки к котёнку, аккуратно подхватила его и уложила к себе на колени. Маленький рыжеватый комочек шевельнулся, сверкнув сонными медными глазами, и непонимающе мяукнул.
— Солар. Я назову его Соларом, — не отводя глаз от мелко дрожащего котёнка, прошептала Сара.
— “Солнечный”? Это хорошее имя, — склонила набок голову Матильда, улыбаясь одними уголками губ.
***
Свежевыпавший снег приятно хрустел под сапожками. С высоких фигурных уличных фонарей жёлтый свет матовым покрывалом ложился на снег, отблёскивая яркими искринками. Сара шла не спеша, наслаждаясь предрождественской атмосферой, которую создавал снег и сияющие лица случайных прохожих.
Остановившись у одного из магазинчиков, Сара заглянула в приветливо светяющуюся витрину и сверилась с наручными часами. Раздосадованно вздохнув, она робко оглянулась и, заприметив неподалёку пустующую деревянную лавку, с приободрившимся видом устремилась туда. Смахнув снег, Сара присела на краешек скамейки и неосознанно поковыряла носком сапожка небольшой сугроб под скамьёй. Подняв голову навстречу снежинкам, она зажмурилась от ощущения лёгких влажных прикосновений на лице — невесомых, словно поцелуи.
— Не замерзнёшь?
Сара от неожиданности подпрыгнула на скамейке и испуганно уставилась на доброжелательно улыбавшуюся сестру.
— Да вроде не собираюсь, — младшая отдышалась и откинулась на спинку, запрокидывая голову и жмурясь снова. — Не так уж и холодно.
Матильда хмыкнула, бесшумно присела рядом и с наслаждением вытянула ноги.
— Давно тебя не было видно, — протянула Сара, прищурившись и искоса взглянув на Матильду.
— У меня всё в порядке, если тебя это интересует.
— Насчёт этого я совсем не волнуюсь, поверь, — хохотнула Сара, на что сестра обиженно надула губки и демонстративно отвернулась в другую сторону, бросив ворчливое “Вредина”.
Саре всегда нравилось слушать. Она закрывала глаза и вслушивалась в окружающие звуки, раскладывая их на составляющие. Шуршание укатанного снега под колёсами машин и поскрипывания под подошвами прохожих; звонкие и оживлённые голоса и радостный смех людей, спешащих домой; звон колокольчика над дверьми ближайшего магазинчика; тихий шелест ветра, играющего с падающими снежинками. В мелодию декабрськой песни тихим аккордом вплёлся задумчивый голос Матильды:
— Ты ведь помнишь, что завтра родителям два года?
Сара вздрогнула, ощущая, как смазывается пойманное ею волшебство и резко повернулась к сестре.
— Ты пойдёшь к ним? — В ожидании ответа Матильда внимательно всматривалась в растерянные глаза Сары.
— Я… — Сара сглотнула внезапно подскочивший к горлу ком и отвела глаза. — Я ещё не могу.
— Жаль. Им было бы приятно.
Сара нервно поёрзала на скамейке и отвела рукав плаща, проверяя время.
— Ладно, прости. Не буду тебя подгонять, — примирительно выставила ладонь Матильда. — Так значит, мистер Штайнгер до сих пор продаёт после семи вечера пирожные со скидкой?
Сара смущённо кивнула.
— И ты сидишь тут целых полчаса только для того, чтобы получить скидку в доллар? — удивлённо вскинула брови Матильда.
— Ага. Потому что доллар с
одного пирожного.
Матильда с плохо скрытой завистью посмотрела на младшую сестру.
Чем Сара всегда гордилась — сколько бы сладкого она не съела, на фигуре это никак не сказывалось. Матильда же всегда ограничивала себя в еде, чтобы снова не стать пышкой, какой она была в детстве. Иногда Сара из побуждений мести демонстративно поедала торты, испечённые мамой, в то время, как Матильда с нервно дёргающимся глазом спешно покидала столовую.
Согнав с лица выражение негодования, Матильда криво улыбнулась:
— Значит, у тебя наконец восстановился прежний аппетит?
— Да. Знаешь, во многом помог Солар, — Сара мечтательно подняла глаза к верху и улыбнулась. — Он так жадно лакает молоко и с таким упоением уплетает корм! Просто заразил меня своим жизнелюбием. Хорошо, что ты его нашла. Спасибо.
Матильда в ответ только добродушно улыбнулась, сверкнув темнотой зелёных глаз.
***
У Матильды сегодня был день рождения.
У них с сестрой уже стало традицией дарить друг другу на дни рождения книги. Это даже стало своего рода состязанием — найти книгу с самым интересным и необычным сюжетом. Любовь к книгам привила им бабушка, владеющая невероятной домашней библиотекой. Когда Сара и Матильда приезжали к бабушке, они, едва чмокнув её в щеку, сломя голову бежали в библиотеку и хватали книги всегда с разных концов полок. Бабушка же только тихо посмеивалась, готовя для внучек вкусные оладьи с малиновым вареньем.
Когда бабушки не стало, сёстры уговорили родителей перевезти книги к ним домой. Сотни книг нашли своё новое место среди полок в гостевой, столовой, комнатах Сары и Матильды, а те, что не поместились — высокими кипами были сложены у рабочих столов.
Делясь впечатлениями от прочитанных книг, Сара и Матильда мечтали, что будут жить вечно. Ведь тогда можно столько книг прочитать, столько всего узнать, побывать во многих мирах и познакомиться с самыми разными личностями!
Книгу для Матильды Сара нашла ещё вчера, обежав с десяток книжных магазинов. Детская книжка — переиздание с новыми иллюстрациями книги, которую одной из первых прочли сёстры, едва научившись читать — каждая в своё время.
Выйдя из такси, Сара прошла размеренным шагом к высокой калитке и со скрипом отворила её. Как для середины февраля была непривычно весенняя погода. Снег уже давно сошёл, и солнце приятно согревало бледные щёки Сары. Не спешно идя по выложенной брусчаткой дорожке, Сара оглядывалась. Здесь всегда царила величественная тишина. По крайней мере, так ей казалось. И даже ветер сохранял почтительное спокойствие, лишь слегка трепая ветви редких деревьев.
Проходя мимо каменных памятников, венчавшихся белым крестом, Сара остановилась у одного — с именем её сестры.
Нагнувшись к плите, она аккуратно положила перетянутую яркой лентой книжку и дрогнувшим голосом прошептала:
— С днём рождения, Тиль. Прости, что раньше не приходила.
Выпрямившись, она немного помолчала, и затем снова продолжила — уже уверенней:
— Хотя доктор Тревор настоятельно рекомендовал. Кстати, пару дней назад я завершила курс лечения. Через полгода, правда, должна к доктору ещё раз явиться на осмотр. Просто для уверенности, что со мной всё в порядке.
Сара умолкла, словно ожидая ответа. Прислушавшись к тишине кладбища, она осторожно оглянулась, ожидая увидеть тень Матильды — и в то же время боясь этого. Но кроме белых крестов и голых деревьев здесь было пустынно. Вздохнув, Сара опустила голову и едва слышно пробормотала:
— Интересно, если бы я не сказала доктору о том, что вижу тебя и он не назначил бы лечение… Была ли бы ты до сих пор со мной? — резко спохватившись, Сара вскинула голову и с горькой улыбкой добавила: — Но я знаю, что всё это время это была не ты. Как говорил доктор Тревор, моё собственное подсознание защищалось от стресса и создало из моих воспоминаний копию тебя. Правда, удивительно?
Сара немного привыкла к тому, что ответа на её вопросы или реплики не следует в последнее время. Лечение дало эффект уже на середине курса, и Матильда —
“Нет, это была не она” — стала появляться всё реже.
— Но кое в чём твоя копия была права. Мне действительно стоит навестить родителей, — Сара завела за ухо выбившуюся лёгким ветром прядь, и оглянулась. — Они ведь совсем рядом.
Бросив последний взгляд на холодный кусок камня, Сара слабо улыбнулась и неторопливо двинулась вглубь безлюдного пристанища мёртвых.
