Как зарождалась "Радуга" Ритчи Блэкмора

Все началось, когда Ронни Джеймс Дио и Ритчи Блэкмор решили выпить немножко горячительных напитков. Каких – история умалчивает, она глаголит лишь о том, что они допились. Допились до того, что никак не могли придумать название новой группе… в общем, было так. … Во время тура Deep Purple Роджер Гловер от нечего делать шастал по злачным местам. Никто, даже Йан Пэйс, верный коллега по ритм-секции, не захотел составить ему компанию. В общем, шастал наш Роджер в гордом одиночестве. Шастал и шастал, пока не набрел на какое-то заведение. Решил там выпить. «Никто со мной дружить не хочет… - думал он. – даже барабанер наш – и тот, сволочь, забил на все, кроме барабанов. Гиллан – да что ему скромный басист? Заволает на фальцете – и все бабы сбегаются… я понимаю, что могу себе отхватить любую, но зачем лезть в эту сумятицу, которую устраивают Йан и Ритчи? Тем более, Джон – тот еще шкаф трехстворчатый… в общем, ну их, буду сам пить…» и в таком вот настроении застукали Роджера пятеро музыкантов. Эти пятеро оказались не на шутку сердобольными, особенно самый маленький, которому для выслушать Роджера пришлось влезть на табуретку. В общем, понял Роджер, что в одиночку пить ему сегодня не светит, и обрадовался. А своим «пурпурным» решил сюрприз устроить. Мол, Elf – так называли себя эти пятеро во главе с самым маленьким – будут нас подогревать. «Эльфы» обрадовались. Особенно обрадовался Ронни Джеймс Дио – так звали самого маленького. Правда, радоваться довелось недолго – уж очень любил Блэкмор обижать маленьких… …например, Дио терпеть не мог, когда его называли Джеймсом, а еще того хуже – Джимми. Ритчи это просек и постоянно Ронни обижал, вплетая, к тому же, итальянское происхождение. - Макарошка! – дразнил вокалиста Ритчи. – Джимми-макарошка! - Беломор-канал! – отпарировал как-то Ронни. - Что-о-о-о? – взревел тут Блэкмор и давай гоняться за Дио, норовя стукнуть его по башке сковородкой. А Дио – хоть бы хны! Он же ж маленький, в любую щель залезет, а Ритчи-то его там не достать. Тогда Ритчи оставался караулить: ну, блин, кушать захочет – вылезет ведь! А Ронька не дурак! Знал же, что в Англии пять вечера – это время чая. И фиолетово, что мы не в Англии, а в Штатах! Блэкмор-то англичанин, не забыл старые традиции… Короче, прикинулся Ронька часами с кукушкой, ну, Ритчи и подорвался пить чай, а Ронни тем временем спрятался за тушу Гловера и теперь доставал Ритчи оттуда. Знает же, что Гловер добрый, в обиду не даст. Но Ронни прогадал – теперь ему пришлось постоянно сопровождать Роджера во все места, ибо шаг в сторону – и Ритчи сотрет его в порошок. Понял Ритчи, что Роньку ему не достать, и решил отомстить Гловеру за прикрытие. На Ронни-то он уже давно злиться перестал. В общем, как-то отвлекся Дио, и Ритчи хвать его в охапку! Ронни долго кричал и брыкался. Он не смог успокоиться даже тогда, когда Ритчи приволок его в пиццерию. Поскольку Ронька сопротивлялся и вовсю звал на помощь Роджера, Блэкмору пришлось вокалиста связать. А Роджер ничем помочь не мог, ибо предусмотрительный Ритчи подсыпал ему в чай слабительного, в результате чего помочь Ронни не мог никто из пурпурных – все, кроме самого Ритчи, стояли под дверью туалета и выманивали оттуда своего бас-гитариста. Дио продолжал упорно пищать и визжать. «Уроооооооооод! Уроооооооооооод!» - вопил он. Впоследствии это вылилось в песне A Light In A Black. Помните первую строчку – Can't forget this face. Это Ронни имел в виду надменный и злорадный фэйс гитариста. Ну, песня будет позже, а пока Ронни сидит и орет не своим голосом. Тем временем Ритчи почувствовал, что простудился. В такие моменты он обычно становился добрее. Решил он, значит, Роньку успокоить, приложил руку к его патлатой голове, дабы погладить. Но как раз в это время ему захотелось чихнуть.. - АПЧХИ! – выдал Ритчи. Естественно, он забыл убрать руку с головы Дио, рука дернулась, и не без ее помощи голова Ронни соприкоснулась со столом, за которым оба сидели. Через много лет злопамятный маленький итальянец представит себе, как залепляет Ритчи в переднюю часть головы пиццей. Эта фантазия выльется в знаменитый жест, используемый в видеоролике к песне “Push”. Но это будет потом, а пока что Ронька каким-то чудом освобождается от веревок. В это время два Йана и Джон высаживают двери туалета и видят: сидит на толчке Роджер и дрыхнет! Перепутал Блэкмор, и вместо слабительного снотворное добавил… Тут же воспользовался ситуацией и с помощью рулона туалетной бумаги подверг басиста прижизненной мумификации. Остальным эта идея не понравилась – они не понимали, в чем так провинился Роджер. Тогда Ритчи послал их куда подальше, а Ронни – за слабительным. Когда Ронни вернулся, Ритчи угостил всех пивом. Дио предусмотрительно спрятался под скамейку (а че ему, он же маленький), а Ритчи просто не пил. И правильно – зачем пить, чтоб потом не выйти не то, что из пиццерии – с толчка не встать! В общем, оставил он Перплов по очереди разминаться под дверью туалета, а сам вместе с Дио ударил по виски! И как потянуло Ронника на народный фольклор! «Ой, там, на горі...» - затянул он. Так родилась песня Man On A Silver Mountain. Ритчи проникся такой душевностью вокалиста и решил, что надо делать с ним группу. Хотел он пурпурных товарищей позвать, да те так увлеклись прыжками под туалетом, что им уже не до музыки было. Что оставалось Блэкмору? Задействовать Эльфов. Да вот гитарист мешал – не хотел уступать свое место. Что делать? Глоток пива со слабительным – и несчастный присоединился к Перплам. А Ритчи и Ронни решили отметить рождение новой группы. Доотмечались до того, что из пиццерии они выйти сами уже не могли. Их выносили остальные теперь уже бывшие Эльфы. - Как группу назовем? – спросил заплетающимся языком Ронни. - Какую группу? – спросил уже начинающий трезветь Ритчи. - Ну… эту… нашу… Понял Ритчи, что влип. И не отнекиваться же теперь, иначе его изобьют все – и Эльфы, и Перплы, которым рано или поздно надоест прыгать возле сортира… Надо делать группу, иначе – жопа! – подумал Ритчи и ткнул пальцем на название пиццерии. Радуга. Наутро Ронни и сам уже забыл о группе, но – дело было сделано. Вещественным доказательством вчерашней посиделки служил черновик «Человека на серебряной горе», а еще – отсутствие Перплов на репетиции. Они по-прежнему прыгали под дверью туалета бара «Радуга»…