Sex on the beach...

- А ну быстрее, поднимайте свои задницы и тащите их в фургон! - надрывая голос, через всю улицу кричал Руки. - Не то опоздаем! Сука, куда там опоздаем? Поднял нас ни свет ни заря. Мелкий гаденыш, чего так надрываться-то? Мало того, что пыхтит как паровоз — сигарета за сигаретой в перерывах - так еще и орет — ходячий рупор. Если он сорвет голос перед турне, я, блять, его самолично задушу. Разорался с утра пораньше. И ничего мы не опоздаем, еще два часа в запасе есть. Докуривая сигарету, томно наблюдаю, как ходячая катастрофа шустро со всем управляется: запихивает свой чемодан, который раза в два больше самого Таканори, проверяет, не забыли ли остальные сложить свои вещи. О да, он с самого утра трахает всем мозги, чтобы мы ничего не забыли. А он знает, что в самолете багаж не должен превышать больше двадцати килограммов? Там, скорее всего, придется Руки в багажное отделение сдавать - он мелкий, хрупкий... поместится. Стряхиваю пепел сигареты, тушу и выкидываю окурок, направляясь в сторону фургона. Легкие наполнил терпкий едкий дым, отчего я немного расслабился — доза получена. Вокалист тем временем наигранно стоит, сложив руки на груди и постукивая носком правой туфли, показывая, будто уже битый час стоит и ждет нас. Ой, вот только, пожалуйста, не надо преувеличивать, и так уже всем с утра пораньше мозги промыл. Вот что за ребенок? - Мелкий, да не ори ты так, все успеем, - пытался как бы успокоить его. - А пробки? Сейчас час будем добираться! - нервничает. - Така, какие пробки в 7 часов утра? - нет, ну разве я не прав... - Так, все, не заговаривай мне зубы, отлепляй тех двоих, - смешно поморщившись, он указал пальцем на сладкую парочку, зажимавшуюся неподалеку, совершенно наплевавшую на все нормы приличия, - а я пойду Ютаку поищу, он о чем-то договариваться пошел... Боже, как снег на голову, ни с того ни с сего... А с чего все началось? Ну наверное с того, что этот мелкий паразит предложил отдохнуть всем вместе перед предстоящим туром. Какого!? Какого хера, я спрашиваю, я должен отдыхать вместе с НИМ!? Моему возмущению нет предела. Отдыхать — значит не видеть эти четыре рожи, маячащие передо мной каждый божий день. Да еще и две недели. Расслабиться — значит две недели подряд секс, наркотики и рок-н-ролл. Ладно, хрен с ним, и это я как-нибудь переживу, но, останься мы в Токио, я бы так не бесился, но нет же, мелкому адреналина захотелось — на Хоккайдо ему, блять, захотелось. Я тоже много чего хочу, но ведь я об этом молчу, ну да, попробуй лишка взболтнуть, про целостность своих достоинств и ценностей можешь забыть. Хоккайдо — это же горы и холод, море и... опять холод. Убейте меня кто-нибудь... Вот вернемся обратно – мелкий у меня пиздюлей получит по самое не балуйся. Наконец, когда мамочка-Руки всех собрал, мы уселись в микроавтобус и поехали в сторону аэропорта. Насколько я всегда знал, привилегия ответственности и надоедливости была за Каем, или я ошибаюсь!? Короче, даже эти проклятущие 20 минут я не мог побыть в объятиях сна. Вокалист всю дорогу что-то трындел о том, что это должны быть незабываемые две недели... О да, одно то, что мы едем вместе, уже незабываемо, пиздец как! Остальное время по пути до аэропорта я пытался сосредоточиться на проплывающих мимо пейзажах раннего утра и проснувшегося города. Хоть как-то пытаясь отвлечься от болтовни мелкого, которая порядком мне надоела. Почему его варежка никогда не закрывается? Пытаюсь сконцентрировать все свое внимание на дороге. Не получается. Прикрываю веки, показывая, что вроде как сплю. Может это его надоумит, и он поймет, что нужно немножко помолчать. Однако ж... р-р-р... этот придурок мало того, что не обращает на меня совершенно никакого внимания, так еще и не выключает говорилку, а наоборот, с еще большим энтузиазмом повествует о чем-то. В суть разговора я, понятное дело, не вникал, оно мне нужно!? Отстраненно поглядывал из полуприкрытых век на парочку, что всю дорогу показывала друг другу какие-то странные скрытые знаки. Даже они совершенно не слушают его. В какой-то момент стало немного жаль Руки... Нет, он определенно был авторитетом в группе, но просто порой брал на себя слишком много и вел себя чересчур ответственно, что в моей голове совершенно не складывалось с его образом. Для меня он всегда был, есть и останется немного - хотя с этим иногда можно поспорить - самолюбивым, эгоистичным, смешным, причудливым неумехой. Он... как ребенок, только взрослый, ну, внешне, конечно же. Улыбаясь своим мыслям, я вроде бы начал засыпать... - Акира, поднимай свой зад, пора выходить, - вот же мелкое хамло. Чувствую горячее дыхание в миллиметре от своих губ и запах мятной жвачки. Ему всегда нравилась мята, даже сигареты - и те были мятные. Открываю веки и вижу два устремленных на меня глаза, действительно близко, я бы даже сказал слишком близко, затем он отстраняется, жестом показывая, что пора выходить и разгружать чемоданы, ведь впереди еще целый час мучений. Процедуры регистрации, сдача багажа и прочая ерунда... Так в холле аэропорта я, уже относительно вымотанный, сидел и ждал, когда мы наконец сядем в эту чертову посудину и взлетим, чтобы я смог наконец отдаться в объятия сна. *** - Ах... ах... ты уверен, что нас... подожди... не... стой... потеряют!? - парень в очередной раз затягивал блондина в страстный поцелуй, с каждым разом срывая с его уст все более неумолимые стоны. - Более чем, Така с Каем разберутся, - Аой, казалось, сейчас взорвется от внезапно нахлынувшего возбуждения, он не привык отказывать себе в удовольствии. — А теперь, сладкий, подумай лучше обо мне, я хочу, хочу чувствовать твои губы там, — задыхаясь от возбуждения, выдохнул Аой... Постепенно Уруха перехватывал инициативу в свои руки: стеклянные пуговицы расходились от прикосновения тонких пальчиков, оголяя рвано вздымающуюся грудь, открывая бледно-молочную кожу. Губами приникая к бусинке розового соска, он посасывал его, вылизывая шершавым языком, спускаясь ниже и оставляя влажную дорожку поцелуев, он нырнул в ямку пупка, щекоча ее язычком. В ответ блондин слышал лишь слабые стоны наслаждения. Получая невообразимо сладкое удовольствие от всей этой прелюдии, Уруха уже плохо соображал, что происходило в реальности. Глаза заслонила пелена сумасшедшего желания. Спускаясь еще ниже, наконец, оказавшись лицом напротив паха своего любовника, с каким-то животным оживлением он начал расстегивать молнию на брюках Аоя. Тонкими, прохладными, как казалось Юу, по сравнению с контрастом своего разгоряченного тела, пальчиками блондин, оттягивая другой рукой резинку боксеров, обхватил в кольцо плоть своего любовника. Надрачивая в каком-то слабо-умеренном темпе, дразня, Койю пытался разжечь в глазах своего парня звериный огонек возбуждения. Аой стоял, казалось, парень совсем перестал дышать от нахлынувшего желания, хотелось просто наброситься на Уруху прямо тут и отыметь так, чтобы стоны его заглушали гомон в аэропорту, чтобы его прекрасный голос слышали все. Хотелось... хотелось дышать, но... Юу словно забыл, как это, когда горячее дыхание опалило головку ствола, а затем ощутил, как изворотливый язык слизывает с уретры уже выступившую смазку. - Ах... да, малыш, еще, - стонал Аой с упоением, затаив дыхание, он наблюдал как Уруха полностью вобрал член в рот, посасывая его, облизывая, обводя различные спирали языком, срывая с уст любимого мерзавца все более громкие, более развратные стоны. Тот в свою очередь вплел пальцы в волосы блондина, слегка оттягивая их, настраивал под свой темп, буквально вдалбливаясь в чужой рот. Еще несколько секунд, и Аой в диком оргазме кончил в рот своему любовнику. Юу в блаженном состоянии эйфории наблюдал, как Уруха проглотил белесую жидкость, облизывая такие сладкие, слегка пухловатые губки. Аой захватил блондина в объятия, завлекая в очередной страстный поцелуй. - Твой ротик просто создан для минета, — блаженно улыбался брюнет. - Завались. И вообще, вали отсюда, — Койю выпихнул Юу из кабинки и резко захлопнул дверь прямо перед носом парня. Ему необходимо было справиться и со своим возбуждением, а позволить это сделать Аою он не мог. Они и так довольно давно торчали в этом несчастном месте, лишний раз отпугивая очередным стоном пришедших справить нужду. *** - Где вас, мать вашу, носило? - Руки просто пыхтел от злости. Того гляди дым из ушей повалит. - Мы были в уборной, — довольно доходчиво проговорил Уруха. - Какого хера вы там забыли? - Блять, Руки, тебе нужно объяснять, зачем человеку нужно ходить в туалет? Тебе может быть сам процесс описать? - да, Аой, я знал, что рано или поздно ты сорвешься, но не думал, что так скоро. - Нет, избавь меня, пожалуйста, от своих прелюдий, — ммм... а мелкий-то явно смутился. Надо будет взять на заметку, почаще употреблять при нем что-нибудь этакое — такое... Когда Руки наконец отчитал всех по полной программе, мы прошли регистрацию, сели в самолет, и я смог спокойно заснуть, зная, что если я усну, то уже ничто не сможет меня разбудить. Спал я всегда как убитый. Потому как после репетиций мы обычно были настолько уставшие, что мне всегда, когда я приходил домой и заваливался на кровать, казалось, будто сплю я последний раз. Значит, нужно выспаться. До Саппоро лететь несколько часов, так что я рассчитывал на продуктивное времяпрепровождение — сон. - Акира... А-ки-ра, — странно, до моего уха доносится какое-то копошение и чей-то назойливый доставучий голос. Чувствую сквозь сон, как чья-то рука потряхивает мое плечо. Интересно, кто бы это мог быть? - Чего тебе, Така? - Мы скоро прилетим, знаешь? - слышу такие невинные нотки в его голосе. Что, уже сдался, пошел не попятную? Ты просто смертник, раз решил разбудить меня в самом разгаре моего наваждения, а самое главное — ты это знаешь... Неужели тебя совершенно не мучает совесть? Чувствую, две недельки мне придется попить снотворное. Нервишки-то уже шалят. Но больше меня удивляет то, что Руки – первый человек, который смог вот так нагло меня разбудить, он же будет и последним... - Офигеть, нет, блять, я такой тупой, что не догадался бы! — кроме как съязвить, я просто не знал, что ответить, вопрос застал меня врасплох, внушая, словно сейчас я действительно отупел. - Ну так вот я тебе и говорю, что мы скоро прилетим, — это он так окончательно решил меня вывести. Поворачиваю голову, смотрю на спящих сзади Аоя с Койю. Уруха удобно устроился на плече своего парня, и они так сладко в такт посапывали, смешно морща носики, отчего я действительно расслабился. Мне вдруг стало так обидно. Почему мы с Такой не можем общаться на одном языке? Мы с ним конечно не встречались, да я и не думал о нем в сексуальном плане, но мне хотелось элементарного взаимопонимания. Я конечно не был гомофобом, мне было все равно, с кем Така будет якшаться, будь то парень или девушка. Я же, однако, предпочитал выпуклости в области груди, а не паха. Остальной путь я просто смотрел в окно иллюминатора, изредка поглядывая на Руки, который в свою очередь уже мирно посапывал. Когда спит — такой милый. *** От аэропорта Саппоро до самого города на автобусе было примерно около 40 минут. По приезде нас встретил агент, чтобы проводить до гостиницы без приключений. Ибо Така у нас любитель найти приключения на свою хрупкую задницу. Украдкой я всю дорогу смотрел на обладателя самого трудного характера в нашей группе. И в голову ко мне приходили самые разные мысли. Почему я совершенно ничего не знаю о его личной жизни, хотя мы довольно давно работаем вместе? Есть ли у него в жизни такой человек, который может вытерпеть все его нападки? Да и почему я вдруг пришел к таким вопросам? Я буквально пялился на него, пытаясь заметить какую-нибудь незначительную мелочь в его поведении. И я находил. Сейчас, такой спокойный и умиротворенный, он сидел с беззаботным лицом, наматывая на указательный палец прядь светлых волос. Хотелось, чтобы кроме меня его никто таким не видел. Когда мы прибыли в гостиницу, нас распределили по номерам. Каждому из нас отводили отдельные апартаменты. Моя комната оказалась с солнечной стороны, она была светлой и просторной: большая плазма, сейф, мини-бар, чему я был несказанно рад. Ванная больше напоминала джакузи, что тоже не могло не радовать. И, наконец, гвоздь сегодняшнего вечера — это огромная двуспальная кровать. Я с разбегу запрыгнул на нее, утопая в шелковых простынях, да-да, именно в шелковых. Еще в самом холле отеля я понял, что это далеко не самое дешевое пристанище обитания на ближайшие две недели. Но так даже лучше, если это не за свои деньги, то почему бы и нет? Последнее, что я помню перед тем, как заснуть, как какое-то чудовище ломилось ко мне в дверь, говоря о том, что пора на ужин. Я конечно же знал, кто это чудовище, но с ним я буду разбираться завтра, а сегодня я хочу выспаться.