Космос вокруг

Здание сотрясается от грохочущей в нем музыки. Мы, разгоряченные порошком и диким угаром, урывками прилипаем друг к другу на набережной. Мысли и языки путаются, сознание и небо темнеют. Он, с полуприкрытыми глазами, сдавленно стонущий и дезориентированный.­ Я, держащаяся за него, как утопающий за соломинку, утыкающася в него, дышащая его воздухом. На какое-то время мы видились мне змеями. Стеклянное Солнце взошло над головой, но он потушил его. Потом для меня мы стали единой смазаной фигурой. Совершенно не представляю, где я. Простыни, зеленые стены и солнце в ногах. Какой год? С ним можно ожидать всего. В очередной раз он наклоняется к моей шее (он всегда так делает), кусает ее (на ней уже синяки), проводит по месту укуса языком, кончает. Я бы сошла с ума из-за хриплой тишины, если бы не его дыхание. Обняла его крепче, хотя и так прижималась довольно сильно. Коснулась губами его губ. Вязкий яд просачивается сквозь его губы, язык, кровь, в его мозг. — Я ненавижу себя за то, что люблю тебя. Стою на мосту, он ждет. Он за спиной, засунул руки в карман кофты-кенгуру. Щурится от ветра, нетерпеливо смотрит по сторонам, раздраженно - на меня. Оглядываюсь, он смотрит мне в глаза. Расслабляю мышцы ног. Сначала ощущение полета, потом удар об воду, заглушение всех звуков, только водный шум. Ничего не видно, только муть - вода грязная. Хочется дышать. Вода неприятно проникает в ноздри и уши. Машу руками вверх-вниз, пытаясь всплыть. Мне мучительно нужен кислород. Первый вдох водой, она обжигает легкие, как горящий бензин. Затем эйфория вперемешку с дикой болью. Мозг умирает, легкие наполняются водой, тело опускается на дно. Мы с ним еще увидимся, только я не буду его помнить. Это я знаю. В последнюю секунду вспоминаешь все предыдущие жизни. Он был в каждой. И первый вдох в новом теле. За мгновение забывается все. Крик младенца - крик величайшего разочарования. Перед рождением он познал всю вселенную, с выходом из утробы у него забрали все знания.