На опережение

Саша запнулась о камень и без того сбитым носком истоптанного сапога, и грохнулась на левое колено, расквасив до крови. Тут же лихорадочно схватила пальцами плотную ткань брюк и оттянула, хоть и поздно уже - белые штаны окрасились бурым вперемешку с серой дорожной пылью. Неудачно-то как, ещё не начали даже. Начало экзамена через полчаса, когда их, словно гончих из загона, выпустят в лес на поиски устрашающего многометрового врага из фанеры. Саша всего-то отошла за куст по малой нужде, а на обратном пути этот камень распроклятый, чтоб его. Колено саднит теперь и жжет. После экзамена штаны от раны только вместе с кровавой коркой отодрать выйдет, а пыль въевшуюся будет уже не вымыть. Распаривать придется, долго и муторно, а она завтра дежурная по кухне. Такой день испорчен! — Ух ё! Вовремя ты, - Райнер возник за спиной с удивительной для такого большого парня бесшумностью. – Беги, что ли, к медику. На экзамены, помимо инструкторов, с ними обязательно выезжал врач. Травмоопасность повышенная, пусть на старший курс и прошли только самые выносливые и стойкие, от перелома руки или дырки в боку от ветки никто не застрахован. — Ага, пошлют куда подальше. Да конечно пошлют. Раз уж ты, курсант, доучилась до этого времени, то разбитая коленка тебе должна быть, как комариный укус, иди на экзамен - не позорься. Райнер хмыкнул: «Погоди» и убежал к лагерю, а через минуту вернулся с флягой. — Спирта нет, так хоть водой промыть. А то грязь потом не отдерешь. Начав было благодарно кивать с лепечущим «Спасибо, ты так меня выручил, большое спасибо, спасибо», осеклась и воззрилась на парня недоуменно. Форменные штаны узкие, их снизу высоко не закатаешь, это надо до колен снимать. Он же, осознав, наконец, положение вещей, тоже смутился. — Я вот ещё бинт чистый захватил. Он помог Саше доковылять до ближайшего пня. Поставил рядом флягу, всучил бинт и на пару шагов отошел, повернувшись спиной. — Посторожу. Чтоб не шатались разные, не смущали девчонку. Хотя если Шадис сейчас поймает его возле девушки в белье, дополнительными нарядами не обойдется. — Спасибо тебе большое. Слышно было, как звякали пряжки, и как щелкнул поясной ремень. И шорох ткани. Потом Сашка завозилась, видимо, подстилала куртку под задницу. Райнер скривился – сам бы догадаться мог, что ж ей, занозы в мягкое место заиметь помимо разбитой коленки? — Не подглядывай, пожалуйста. — А есть на что посмотреть? – наивная, уж её цыплячьи ножки и попка в солдатских хлопковых трусах, это не то, на что он обернулся бы. А в том, что трусы солдатские, Райнер был уверен. Не из тех Сашка девчонок, чтоб отдельно красивые покупать. Как у Кристы. Как там у Кристы Райнер ни разу не видел, но представлял именно так – что-то кружевное и воздушное. Не может же, в конце-то концов, она – она! – в этом хлопковом и застиранном… ой, нет. Сашка на грубую шутку промолчала. Понимала, что за такое надо бы хорошенько отшить, но он ведь так помог ей. Хлюпнуло из фляги. Саша зашипела «От въелся», видно, камушек выковыривала. — Поторапливайся. Сейчас сбор объявят, со спущенными штанами побежишь? Она завозилась с ремнями, бормоча под нос «Сейчас, сейчас», а потом «Черт, ну… черт». — Что такое? Узкий ремешок перекрутился сзади на ноге. — Расстегивай. — Да я и так смогу. Пойдем. В лагере уже заорал инструктор, пора. — Дура, так баланс не удержишь. Дай сюда. Плюнув уже на всякие там неловкости, сам расстегнул пряжку и просунул пальцы под ремень, расправляя. Нога у Сашки сильная, пусть и тонкая, но крепкая, как древесный корень. И сама она такая — земная до невозможности, хоть и ей не чуждо всякое там разное романтическое, вон – покраснела. За спиной хрустнула ветка, а за хрустом раздалось хамоватое цыканье. — Не имел намерения помешать. Жан поправил уже пристегнутый привод и нарочито внимательно осмотрел левую кобуру – всё как надо. — Нечему тут мешать, - Саша дернулась, с третьего раза застегнула пряжку и рванула с места, едва ли не перепрыгивая через кусты - и не скажешь, что пять минут назад хромала. Повисло минутное молчание: — Не обижайся, мужик. На самом деле отлить зашел. — Жан, - Райнер хмыкнул по-своему, со смесью дружелюбия и насмешки, - не то. — А я тебя спрашивал? — Чтоб не думал… — Я не думал. Через два часа Райнер ловко разрубил мягкий затылок последнего фальшивого гиганта на долю секунды раньше, чем к тому подобрался Жан. Кадет Кирштайн, едва его сапоги коснулись земли, щелкнул основным ремнем и сбросил привод, чтобы легче было бежать. А в следующую секунду его правый кулак заныл от соприкосновения с челюстью кадета Брауна. — Ублюдок! Я его первым увидел! Он был мой! Понял? Мой! Марко, повиснув сзади, обхватил Жана за руки; к Райнеру кинулся было Бертольд, как услышал спокойное и всё то же дружелюбно-насмешливое: — Не надо, я не собираюсь с ним драться. Жан, прости за мишень, может, тебе повезет в другой раз, но тут я тебя опередил. Но имей в виду: я тебя опередил только с фанерным титаном. Понял? Чуть в стороне прижала ладони к вспыхнувшему лицу Саша.