***
Вдруг сцена меняется и вместо домика Посейдона передо мной палуба Арго 2. Я смотрю на горизонт и чувствую дрожь в руках. До меня медленно начинает доходить, что это сон, и я даже знаю, кто мне его послал. - Красиво, не правда ли? - сзади меня обхватывают чьи-то руки, и я с ужасом понимаю, что это Лео Вальдес. - Не бойся, я же хороший, - он целует меня в шею. Так, Эрот, это уже перебор. Я отталкиваю его, радуясь, что я хоть кого-то сильнее, но не все так просто. Зарубите себе на носу, нельзя недооценивать детей Гефеста. Улыбка Лео превращается в гримасу, и он кидается ко мне. Он повалил меня на пол, заломил руки за спину и сел сверху. - Теперь ты моя лошадка, - урчит он мне на ухо и свободной рукой снимает с себя футболку. Боги, да он даже худее меня! Вернусь в реальность и сообщу ему об этом. Потом он тянется к моей футболке и легко ее срывает. Это сон, поэтому все так легко и быстро. Напомните мне убить Эрота, пожалуйста. - Какие мускулы, - улыбается Лео и гладит меня по прессу. - Не зря мы все тебя любим. - Только лица мужского пола? - усмехаюсь я. Лео рычит и срывает с меня штаны, потом с себя. Мне, не знаю каким чудом, удается сбежать от него. Я бегу по палубе в трусах и кедах, а Лео за мной в точно таком же виде. Он догоняет меня (Ну, Купидон, никакой оригинальности) и снова валит на палубу. Он уже тянется к моим трусам, когда его прерывает истошный девчачий крик. Мы оба оборачиваемся, и я вижу красивую девочку нашего возраста, у нее рыжеватые волосы и белое греческое платье. - Я так и знала, что у тебя есть возлюбленный, - кричит она. - Ох, черт, - шипит Лео и встает с меня. - Кто это? - спрашиваю я у лже-Лео и тоже встаю. - Калипсо, - отвечает он. Калипсо? Та самая, которая на несколько веков застряла на острове? В моей голове происходит взрыв, и я слышу смех Эрота.***
Сцена снова сменилась, теперь я стою в своем домике, в Лагере полукровок. Я подхожу к своей кровати и ложусь на нее. Думая, что на этом все. Ага, как же. Дверь распахивается и влетает Фрэнк Чжан. Эрот, ты пьян, иди домой. Сын Марса каким-то образом оказывается на мне и придавливает своим весом. Эта панда, которая случайно оказалась запихана в человеческую кожу, давит так, что у любого человека заломило бы ребра. А у меня что? Караул! - Боже, как я люблю детей из Царства мертвых, - шепчет он и утыкается носом мне в волосы. Я закатываю глаза и представляю себе Бьянку, которая бежит за Фрэнком и размахивает кинжалом, а он с криком ужаса убегает. Я невольно расплываюсь в улыбке и с опозданием понимаю, что нельзя было так делать. Парень Хейзел воспринял это все на свой счет. - Я знал, что ты ответишь мне взаимностью! - его широкое лицо расплылось в улыбке и, отец его задери, он меня поцеловал. Скажу честно, у Хейзел губа не дура, потому что Фрэнк однозначно целуется лучше Перси, хоть у последнего и опыта больше. Его руки в один момент содрали с меня футболку и принялись изучать тело. Я начал беззвучно молится: «Хейзел, я знаю, что ты должна зайти! Марш сюда! Спасите!» Фрэнк, улыбаясь, стянул с себя футболку и потянулся к пряжке моего ремня. Я решил исхитриться, положил свои ладони на его руки и, как можно нежнее, спросил: - Может, не будем спешить? Настоящий бы Фрэнк все понял, но мы же все знаем, что он ненастоящий. Его всегда доброе лицо исказилось яростью. Это делало его похожим на своего отца. Он сорвал с меня все, что только можно и прильнул к животу. Целуя каждый видимый кубик на прессе. Я покраснел и задрожал. Эрот, прекращай, пожалуйста. Фрэнк снял с себя все и приподнял меня, держа за бедра. Тут дверь распахнулась и влетела Хейзел. Если бы она была настоящая, то ее бы смутил вид ее голого брата и парня, но ей было абсолютно плевать. Хейзел громко завопила: - Педики! - Гомофобка! - фыркнул Фрэнк. Моя сестра разозлилась еще больше. Она подбежала к нам и отвесила по пощечине.***
Сцена опять сменилась. Теперь я стоял в лесу, а напротив меня - Лука Кастеллан. Эрот, когда это тебя на такое-то перекинуло? И, Аид его забери, почему Лука живой? - Я скучал по тебе, малыш, - ухмыльнулся сын Гермеса и подошел ко мне. - Мы никогда даже словом не перемолвились, - заметил я и отошел на три шага, припоминая ловкость Луки. - Ошибаешься, - он мотнул головой и подошел еще ближе. - Мы разговаривали в Лабиринте и на поле боя. - Я тебя всегда оскорблял, - я намеренно не стал отходить и ждал. - Но ты это так сексуально делал. Я уставился на него отупелым взглядом, а Лука воспользовался моментом и напал на меня, иными словами это не назвать. Он сжал меня в объятьях и прижал к дереву. - Я не те придурки, церемониться - не буду. Кастеллан прижал меня к дереву и резко стянул джинсы. Его руки до боли сжали мои ягодицы, заставляя кричать на весь лес. Такое чувство, что я попал в книгу «Пятьдесят оттенков серого» и я тут главная героиня, а все парни – Грей. Уже без штанов, Лука раздвинул мои ноги и рукой обмазал там все кремом. Я пытался закричать, но он резко стукнул меня головой о дерево, аж звездочки из глаз полетели. Еще не придя в себя, я почувствовал, что меня имеют в задницу! Мать его за ногу! Больно же! Из моих глаз брызнули слезы, я зарычал. Сын Гермеса схватил меня за волосы и дернул. - Это еще не все! – будто в горячке, зашептал он. Через секунду, еле сдерживаясь от боли в анусе, я стоял перед ним на коленях. - Ну! – крикнул Кастеллан, толкая свой член мне в рот. – Соси, дурак. - Иди в жопу, - сплюнул я. - Уже оттуда, - глумился надо мной блондин. – Бегом, иначе бить буду! Мне ничего не оставалось, как взять его член в рот и сделать то, что он просил. Если хоть одна тварь об этом узнает – мне крышка. Джейсон и так знает, что я чертов гей, но это… Да пошли они все! Во рту было противно от вкуса крема, спермы и смазки. Хотелось все это выплюнуть в лицо Кастеллану, но пришлось только молча сосать, ну, и кусать. Он зарычал, схватил меня за волосы, и стал насаживать на свой детородный орган, которым уже не сможет воспользоваться. Ах, как же жаль… Да не фига подобного! Когда, наконец, он меня отпустил, я смог отползти от него обратно к дереву, у которого меня так нагло выебли. Лука развалился на траве и улыбался, а я остался прижиматься к дереву, в страхе смотря на сына Гермеса. Было больно и отвратительно, фу. Во рту и в заду – вовсе армагеддон. Эрот совсем палку перегибает. - Тебе понравилось? - с улыбкой спросил Лука. - Очень, - с соседнего дерева спрыгнула Талия. Ах, да совсем забыл упомянуть, что мы голые, а дочь Зевса заядлый слэшер. Лука ухмыльнулся и поднялся на ноги.***
Сцена опять переменилась. Когда же это кончится? Я был в пещере Рейчел, а рядом со мной Октавиан. Эрот нас ухитрился раздеть, хорошо еще, что оракул в одежде. Девушка стояла у мольберта с палитрой и кисточкой в руках. - Теперь обними его, - обратилась она к Октавиану, и он исполнил ее просьбу. Я почувствовал, что меня начинает тошнить. Лучше бы я всю жизнь овсянку ел, чем лежал в обнимку с голым авгуром. Рейчел задумалась и почесала нос кисточкой, оставляя на нем красное пятно. - Нико, что за кислое лицо? - Я его ненавижу и не хочу позировать! - возмутился я. Как ни старался, я не мог сдвинуться с места. - У тебя выбора нет, - заговорила она голосом Эрота.***
Сцена, слава Аиду, переменилась. Теперь я стоял в домике Преторов, Лагеря Юпитера, и смотрел во все глаза на Джейсона. Сын Юпитера сидел на столе, и на нем была только тога. Я взглянул вниз и понял, что на мне тоже тога, только черная. Джейсон улыбнулся мне и поманил к себе. Магия, но я оказался напротив него. Парень щелкнул пальцами, и я оказался без тоги. Эрот, ты труп. Джейсон оглядывал меня восхищенным взглядом и провел ладонью по бедру. Потом притянул меня к себе и поцеловал. Его руки сжимали мои плечи, а колени были на уровне бедер и зажаты ими. Джейсон отстранился и взял мою руку и (Как он, бабушка моя Гея, оказался без тоги???) приложил ее к своему члену. Ладно, признаюсь, мне это понравилось. Но вы этого знать не должны, ясно? Я прижимался к нему всем телом и дрочил, боги Олимпа, сыну Юпитера. Надеюсь, что он не узнает. Джейсон, не будучи им, застонал мне на ухо что-то на латинском, но я понял лишь пошлое и промолчу, хорошо? Через секунду уже и он оказывал мне похожую услугу. Внизу живота разлилось нечто приятное, будто я тону в океане и не намерен всплывать. Так продолжалось бы вечно, если бы дверь не открылась, и Пайпер не влетела бы в комнату. Ее голубые глаза горели праведным гневом. Я все больше и больше убеждаюсь, что любовь – зло. Джейсон никак не отреагировал на появление своей девушки, продолжая гладить мой член. Пайпер рассвирепела еще больше, подбежала и быстро отвесила нам по пощечине, крича при этом: - И не оправдывайся, грязная шлюха! Я даже не знаю, кому из нас двоих были адресованы слова ненастоящей дочери Афродиты, когда вокруг все потемнело, и я провалился в черную бездну.***
Меня разбудил тренер Хедж. Сатир внимательно меня осмотрел и спросил: - Эй, кекс, все хорошо? – в его карих глазах отражалось беспокойство, что мне польстило. – Ты кричал во сне. - И стонал, - хихикнул кто-то справа от меня. – Так по взрослому, ага. - Все в порядке – преувеличенно резко ответил я, испытывая немалый стыд, приподнимаясь на локтях. Сзади ко мне подошла Рейна, продолжая ухмыляться, но и одновременно с этим стараясь вернуть своему лицу серьезное выражение. Она хлопнула меня по плечу и слишком уж по-доброму спросила: - Плохой сон? - Даже очень, - я взял в руки веревки, которые были привязаны к Афине Палладе. Прошло уже два дня после битвы в доме Аида и нам предстояло еще доставить статую в Лагерь полукровок. В голове вновь раздался смех бога страсти, и я мысленно ему ответил: «Эрот, вали в Тартар!». Он заржал еще громче.