Не весь паззл

Кусочки паззла вставали на место медленно, но верно. Воспоминания приходили задом наперёд, самые поздние — вначале. Первое, что он вспомнил про Стива Роджерса и себя самого — как они танцевали вместе. Роджерс, уже здоровенный, неловко сжимал одну его руку в своей, а другой обнимал его за талию, и они пытались, кажется, станцевать вальс, но Роджерс стеснялся и всё время наступал ему на ноги. Вспомнив это, Солдат — Джеймс — Баки — выполнил несколько вальсовых шагов прямо посреди старого тёмного склада, где ему позволили жить, пока он работал в порту. На складе было сыро, и кроме него, жили ещё и крысы, но он не слишком обращал на это внимание. Второе, что он вспомнил — как они спали вдвоём в палатке на еловых ветках. Спали рядом, и Роджерс прижимался грудью к его спине. Потом воспоминания стали приходить одно за другим. Кажется, они с Роджерсом всё время были вместе. Он вспоминал интимные, трогательные моменты, и сердце у него начинало биться чаще. Вот он падает в постель к Роджерсу, ещё худому и хрупкому, и обнимает его, а тот фыркает и делает вид, будто недоволен, но обнимает его в ответ. Вот он приносит ему кружку с чаем в постель, а тот, взъерошенный со сна, берёт кружку обеими руками и улыбается. Вот они гуляют вдвоём, и он идёт задом наперёд, чтобы видеть лицо Стива, пока они разговаривают. — Любовь, — сказал один раз Баки, сидя посреди тёмного склада. Снаружи плескалась река и гудел одинокий корабль. От этого слова его даже перетряхнуло. Казалось, любовь — это не для него. Он не помнил толком, кто он такой, не помнил себя целиком, только по кусочкам. Но он помнил Стива Роджерса, помнил, что было между ними, и ему отчаянно хотелось забрать это себе обратно. Пусть хотя бы это будет, как раньше. Он видел в открытом кафе на набережной двух девушек, одна из которых кормила другую мороженым, а потом они начали целоваться. Он специально оглянулся кругом: никто не обращал на них внимания. Он видел двух парней, которые шли по улице, взявшись за руки, и никто не тыкал в них пальцами и не швырял камнями. Это утвердило его догадки. Он умел делать выводы, его голова работала как никогда хорошо. Если в первые дни думать обо всём, что не связано с тактикой боя, было больно почти физически, то теперь он свободно мог размышлять на какую угодно тему. Если они со Стивом Роджерсом любили друг друга… Он помнил, как Стив смотрел на него, когда они увиделись в первый раз. Тогда он не понял, что с ним, теперь знал: Стив ещё любит его. Когда он думал об этом, то на лице его сама собой появлялась улыбка. Оказывается, очень приятно знать, что тебя любят. Так вот, если они любили друг друга, и если Стив любит его до сих пор, то скрываться от него будет нечестно. Меньше всего на свете он хотел причинить боль Стиву Роджерсу. Поэтому в один прекрасный день он, ничего не объясняя, после работы не вернулся на склад. Найти капитана Америку оказалось очень просто. Через пару дней Баки уже сидел возле его двери, оперевшись о неё спиной, и терпеливо ждал. Ждать пришлось до самого вечера. Он не заметил даже, как заснул, а проснулся от изумлённого возгласа, и, резко вскинувшись, увидел Стива. Стива в кожаной куртке, белой футболке и джинсах, удивлённого и неверящего своим глазам Стива. — С тобой всё в порядке? — первое, что он спросил, наклонившись над ним. — Теперь — да, — ответил Баки, улыбаясь. *** Вымыться наконец-то в нормальной ванне было ужасно приятно, как и переодеться в чистую, пахнущую стиральным порошком одежду. К тому же теперь, когда он был чистым, наконец-то можно было приступить к объятьям. Так что, выйдя из душа, он подошёл к Стиву, который, хмурясь, что-то набирал в мобильном телефоне, и без предисловий обхватил его обеими руками за пояс. Стив сначала напрягся, и на секунду Баки показалось, что сейчас он его оттолкнёт или даже ударит, но потом он расслабился, отложил телефон и обнял его в ответ. Чувствовать его руки на своих плечах, вдыхать его запах было до боли хорошо. — Со мной не всё в порядке, — сказал Баки ему на ухо. — У меня бардак в голове, я себя толком не помню. Но я вспомнил тебя и вспомнил, что между нами было, поэтому и пришёл. — Ты правильно сделал, — ответил Стив и крепче прижал его к себе. — Я тебе помогу. Всё будет хорошо. Он говорил это так уверенно, что у Баки даже сомнений не возникло в том, что будет. Он положил голову Стиву на плечо, счастливо вздохнул и подумал, что может стоять так хоть всю ночь. — Эм… — сказал Стив через пару минут, переминаясь с ноги на ногу. — Баки? Ты не заснул там? — Нет. — А, хорошо. Гм. Может быть, ты есть хочешь? Только сейчас, когда Стив об этом заговорил, Баки вспомнил, что ничего не ел. Он с сожалением отстранился от Стива и прошёл вместе с ним на кухню. *** Стив хотел постелить ему на диване, и на секунду Баки задумался, почему. Но быстро понял: Стив не был уверен, что он захочет спать с ним. В отношениях всё так сложно… — Можно, я лягу с тобой? Стив выглядел удивлённым, но ответил: — Если хочешь, то — конечно. Потом подумал и спросил: — Тебе снятся кошмары? Баки кошмары не снились, он проваливался в сон, как в чёрный омут. Зато выяснилось, что кошмары снились Стиву. Среди ночи Баки проснулся от его короткого хриплого вскрика и обеспокоенно наклонился над ним. В спальню проникал свет от уличного фонаря, и света было достаточно, чтобы разглядеть, что Стив лежит, стиснув руки в кулаки, на лбу у него выступила испарина, дышит он тяжело, и глаза под закрытыми веками двигаются из стороны в сторону. Баки потряс его за плечо живой рукой, и Стив резко сел в кровати. Секунду взгляд у него был бешеным, потом в глазах появилось узнавание. — Баки… — выдохнул он. — Это ты? — Кто ещё может быть в твоей постели? — он ещё не был уверен, как работают «шутки», но пришедший в голову ответ показался ему именно «шуткой». И, кажется, сработал он неплохо: Стив усмехнулся и ткнул его кулаком в плечо. — Ну, спасибо, всегда знаешь, как утешить. — Ты хочешь чего-нибудь? Воды? — Да, наверное. Я сам… — Нет, лежи, я тебе принесу. Ему очень хотелось показать Стиву, что всё может быть, как раньше. Ведь в последнюю встречу он, знаете ли, пытался его убить. Теперь надо продемонстрировать, что всё позади, и он цеплялся даже за маленькую возможность позаботиться. Он принёс Стиву стакан с водой, сел рядом и, немного подумав, поцеловал его в щёку. Стив вздрогнул так, что даже облился, и на секунду Баки почувствовал, как где-то в сердце появилась сосущая пустота. — Что-то не так? — спросил он внезапно охрипшим голосом. — Нет, всё нормально, — быстро ответил Стив, отставил стакан и похлопал Баки по плечу. — Я рад, что ты вернулся. *** Проснулся Стив в шесть утра, как обычно, даже без будильника. Эту способность он в себе выработал, ещё даже не будучи суперсолдатом: нужно просто настроить организм на то, что просыпаться следует в определённое время, и если у тебя достаточно силы воли, то всё получится. А сила воли у Стива была даже больше самого Стива. Проснувшись, первым делом он выплюнул прядь чужих волос, оказавшуюся у него во рту. Потом проанализировал ситуацию и сделал вывод: Баки спит, прижавшись к его спине, уткнувшись лицом ему в затылок, перекинув одну ногу через его ноги и обхватив его поперёк груди металлической рукой. Судя по тому, что металл успел нагреться, в такой позе он лежал уже давно. Стив выпутывался из его объятий очень осторожно, чтобы не разбудить. Если бы он проснулся, пришлось бы это обсуждать, а он не был уверен, что хочет знать, в чём тут дело. Не то, чтобы для них было так необычно спать в одной постели. В Нью-Йорке тридцатых, когда в воздухе уже витала война, а они оба чувствовали себя одинокими и потерянными, особенно по ночам, они сдвигали кровати и болтали часами, потом засыпали, и очень часто, в полусне, прижимались друг к другу в поисках тепла и утешения. Но сейчас Баки, и бодрствующий, и сонный, цеплялся за него так отчаянно, что Стиву становилось не по себе. «Врачам показать обязательно» — решил он и отправился на пробежку. Когда часом позже он, вернувшись, готовил завтрак, на кухню вышел Баки, растрёпанный и, кажется, ещё толком не проснувшийся. Без всяких предисловий и разговоров, он подошёл к Стиву, уткнулся лицом ему в спину и обхватил руками поперёк живота. Стив замер, держа в руках деревянную лопатку. Потом пожал плечами, пробормотал «Ну, ладно» и продолжил готовить. И, конечно, именно этот момент выбрал Хоукай, чтобы появиться у него в квартире. У Хоукая и у Сокола была одинаковая раздражающая привычка: ходить в гости через окно. Вот и теперь раздался стук, потом рама поднялась, и в окне появилась голова Клинта. Правда, тут же скрылась за подоконником, уворачиваясь от тяжёлой керамической кружки — первого, что попалось Баки под руку. — Спокойно, это друг, — сказал Стив, тяжело вздыхая. Баки пожал плечами и положил кухонный нож на место. Клинт опять появился в окне, подтянулся и уселся на подоконник. — Захожу я как-то к капитану Америка, — задушевным голосом сказал он, — а капитан обжимается с кошмаром всех спецслужб. Ребята, вы такие же жуткие, как семейка Адамс! — Баки, это Клинт. Клинт, говори по делу. — Вообще-то тебя ждёт Старк за городом, он кое-что нашёл и хочет тебе показать. Но я передам ему, что у вас тут медовый месяц, и тебе не до того… — Верх остроумия. Дай мне десять минут, и я буду готов. — И я тоже, — сказал Баки. И Стив не стал ему возражать. *** Все вокруг, кажется, сговорились отпускать дурацкие шуточки по поводу них. Агент тринадцать, например, заявила, вздыхая, что ей, конечно, немного обидно, но гораздо больше она рада, что кэп наконец нашёл свою настоящую любовь. Наташа сказала, что они с Баки прекрасно смотрятся вместе. Старк во всеуслышание поинтересовался, «кто кого». Тор, появившийся на земле ради очередной миссии, громогласно объявил, что обожает свадьбы и пообещал прислать в подарок бочку асгардского мёда. «Ох уж это новое поколение, — раздражённо думал Стив, — почему им обязательно надо столько шутить о сексе? Помешаны просто на этом». Конечно, Баки обследовали врачи. Физически он был совершенно здоров, что же касается мозга — Стиву объяснили, что повреждённые участки есть, но так как сыворотка в несколько раз усилила регенерацию, мозг очень быстро восстанавливается. — Он постоянно… гм… ищет со мной контакта, — сказал Стив, — постоянно дотрагивается, обнимает. Это может быть последствием травм? Врач посмотрела на него через очки и сказала, что в этом нет ничего странного или опасного. Возможно, пациенту необходим тактильный контакт. По крайней мере, это в любом случае дело психологов, а не нейробиологов. Тем же вечером Стив спросил у Баки, который устроился рядом с ним на диване и положил голову ему на плечо: — Тебе помогает…эээ… тактильный контакт? Я имею в виду, когда ты до меня дотрагиваешься. Это тебе как-то помогает? — Ну ещё бы, — ответил Баки. Стив вздохнул и решил смириться. В конце концов, другу действительно становилось лучше. С каждым днём он всё больше и больше становился похож на себя. Более серьёзного и более задумчивого, чем раньше, но всё же — на себя. Он даже шутить начал, правда осторожно и неуверенно, оглядываясь на Стива, чтобы понять, не сказал ли чего-нибудь не того. И если для того, чтобы всё шло в том же духе, Баки было нужно обвиваться вокруг Стива во сне, брать его за руку и обнимать при любой возможности, то Стив не собирался ему запрещать. Возможно, это пройдёт. А возможно, он сам привыкнет. В конце концов, в этом не было ничего неприятного, только всё это было как-то неловко. И хорошо бы ещё друзья прекратили шутить на эту тему. *** Насчёт секса Баки не был так уверен. В конце концов, ничего такого он припомнить не мог, единственное, что приходило на память — один довольно-таки неубедительный поцелуй. Кажется, им было лет по шестнадцать-семнадцать. Однако он не помнил очень много вещей, не помнил даже, как звали его брата, так что про секс тем более мог забыть. Мысль о том, чтобы заняться сексом со Стивом, была одновременно пугающей и возбуждающей. Страшно было потому, что он не помнил, что и как нужно делать. Но инициативу в любом случае пришлось бы проявлять ему, это было понятно по поведению Стива. Тот боялся лишний раз дотронуться до него — видимо, всё ещё не был уверен в том, что понимает правильно. Так что Баки решил, что всё как-нибудь само собой получится. Начать следует с поцелуев, а там уже они разберутся. Может, он даже что-нибудь вспомнит на эту тему. И одним прекрасным вечером, когда Стив перебирал диски, выбирая, что им посмотреть в этот раз, Баки осторожно взял его за подбородок, развернул лицом к себе и поцеловал приоткрытыми губами в губы. Определённый эффект это произвело, но не такой, на какой он надеялся. Стив уронил диски, которые держал в руках, и резко отстранил его от себя. — Ты что делаешь? — Просто поцеловал тебя, — Баки пожал плечами, чувствуя себя очень неуютно. Поторопился он, что ли? Но три недели одних объятий — сколько уже можно ждать? — Дружеский поцелуй, так? — спросил Стив, глядя настороженно. — Нет, не дружеский, — Баки нахмурился. — Стив, я хочу, чтобы всё было как раньше. Я всё вспомнил, я помню, что мы были вместе, и… — он остановился, поражённый внезапной мыслью. Как же он мог не подумать! — Постой, у тебя кто-то есть? — В каком смысле? — вид у Стива был совершенно растерянный. — Отношения. Любовные. С кем-то. — Нет, но… — Может, ты не хочешь возвращать отношения со мной? Ты только скажи, я всё понимаю, семьдесят лет прошло… — Баки, — ошарашенно проговорил Стив, и честное слово, Баки никогда бы не поверил, что у него могут так округляться глаза, почти как в мультфильмах, — ты думаешь, что мы с тобой раньше были парой? Они уставились друг на друга, и Баки почувствовал, как на месте его сердца медленно воцаряется чёрная пустота с завихрениями вокруг. Вмиг похолодевшие и онемевшие губы перестали слушаться, и он с трудом выговорил: — Я ошибся? — Так это всё… Так ты поэтому?.. — Извини… Я думал… я вспоминал, и… — О, чёрт! — Стив, извини меня, я должен был спросить! — Нет, я должен был догадаться! — И тебе пришлось это всё терпеть! Они опять замолчали и посмотрели друг на друга. Потом Баки сдавленно сказал: — Я в душ. И ушёл. Сегодня в первый раз с тех пор, как он пришёл к Стиву, он спал на диване. Точнее, не спал, а ворочался, то и дело вставал, ходил по комнате. Его мучил невыносимый стыд, от которого сжимались кулаки и хотелось то ли провалиться сквозь пол, то ли разбить голову об стену. Подумать только, сам себе решил что-то на основе обрывков воспоминаний, и даже не подумал спросить у Стива! Приставал к нему, лез к нему в постель, целоваться полез, о сексе думал! Он с силой ударил себя живой рукой по лбу. Легче не стало. Он сел на диван, обхватил голову руками и еле слышно застонал. Было стыдно. Было больно и горько это терять. Он отлично помнил, что заставило его выйти из плотного тумана безразличия, что заставило подумать о чём-то ещё, кроме простых физических потребностей. Эти воспоминания. Слово «любовь», которое он произнёс, сидя посреди грязного, кишащего крысами портового склада. Теперь, выходит, ничего этого не было. Его память сыграла с ним дурацкую шутку, подсунула красивую фальшивку, за которой он потянулся, как за спасательным кругом. Теперь её отняли. Как же больно!.. Он развернулся и изо всех сил ударил в стену кулаком. Бионическим. И с треском и грохотом пробил в стене дыру. Баки выдернул кулак обратно, и в дыру тут же заглянул Стив. — Ты в порядке? — поинтересовался он. — Я? Ну, по сравнению с твоей стеной… — растерянно отозвался Баки. — Извини. — Хватит уже извинений на сегодня. Судя по скрипу кровати, Стив сел так, чтобы его голова оказалась рядом с дырой. Баки со своей стороны сел на диван также, предварительно стряхнув с него обломки. — Давай поговорим? — предложил Стив. — О чём? — О чём ты хочешь? Баки помолчал немного, потом устало потёр лицо живой рукой, предусмотрительно держа металлическую подальше. — Я же помню, что мы целовались, — он даже не думал, что это прозвучит так… жалко. — У меня намечалось первое в жизни свидание, и ты пытался научить меня целоваться. — И танцевали вместе, уже когда ты был после сыворотки. — У меня намечалось свидание, и ты пытался научить меня танцевать. Баки фыркнул, понемногу начиная находить это забавным. — И как были успехи? — Ну, с поцелуями было получше, чем с танцами. По крайней мере, я что-то усвоил, потому что хотя ты и смеялся в промежутках так, что тебя приходилось водой обливать, чтоб успокоить, но всё-таки несколько раз меня поцеловал. А с танцами вообще не вышло. Ты сказал, что я скорей сделаю тебе из ног ласты, чем научусь танцевать. — Понятно. Не очень-то романтично. А свидания-то хоть состоялись? — Ни одно, — Стив засмеялся. — Та девушка, для которой я выслушивал все твои поцелуйные шуточки, не пришла. Я её прождал час на ветру и заработал простуду. А ко второй… — он вздохнул. — Ко второй я пришёл через семьдесят лет. Они немного помолчали, потом Баки сказал: — Я завтра же съеду. И больше не буду к тебе липнуть. С другой стороны послышались непонятные шорохи, потом Стив сказал: — А знаешь, что? Я же не спал. Уже отвык спать без того, чтобы ты ко мне… лип. И когда ты рядом спишь, мне кошмары не снятся. Шорохи и шуршание бумаги. Баки прислушался, но так и не смог понять, что там происходит, пока Стив не сказал: — Эй, тебе письмо. И не просунул в дырку сложенный листок бумаги. Баки включил свет, развернул листок и прочёл: «Джеймс Б. Барнс приглашается в постель к Стивену Роджерсу на очень важный разговор и, возможно, последующие объятия». Под запиской был нарисован маленький капитан Америка с распахнутыми объятиями. Баки протёр глаза и поморгал. Записка не изменилась. Он поспешно поискал на журнальном столике, нашёл ручку и дописал ниже: «Джеймс Б. Барнс принимает приглашение и скоро прибудет лично». Просунул ответ в дыру, подождал немного и зашёл в спальню. Горел ночник, и Стив сидел у стены, улыбаясь. Он похлопал по кровати рядом с собой, и Баки, поколебавшись немного, сел к нему. — Я хотел сказать только… Тогда у нас ничего не было, да. Но ты всё равно был и остаёшься самым близким для меня человеком. И я подумал, что… Если ты хочешь — если ты уверен, что это то, чего ты хочешь — мы могли бы попробовать. Чёрт, всё равно все и так уверены, что мы пара! — Ты не из жалости это говоришь? — А ты как думаешь? — серьёзно спросил Стив. Баки посмотрел на него. Нет, этот человек не сказал бы такого из жалости. Он почувствовал, как чёрная дыра, занявшая место его сердца, потихоньку исчезает, и улыбнулся. — Я больше чем уверен, что этого хочу. — Ну, хорошо. Стив потянулся и выключил ночник. Уже привычно они легли рядом, но совсем непривычным было то, что Стив сам его обнял, а потом ещё и легонько поцеловал в губы. — Не дружеский поцелуй, — уточнил он, и Баки фыркнул. А возможно, его память вовсе и не ошиблась. Возможно, она просто умнее их обоих.