- Бэкхен?
Я проснулся от глухого удара головой об пол. Открыв глаза, обнаружил себя не в кровати, а на полу возле двери с затекшим телом в позе эмбриона.
- Бэкхен, ты что - тут уснул, возле двери? - надо мной нависло обеспокоенное лицо Чунмена. - Тебе было плохо? Почему ты меня не позвал?
Поднявшись с помощью протянутой рукой помощи, я хотел честно ответить на его вопросы. Но посудите сами - не признаваться же, что я караулил его персону до трех часов ночи в надежде спасти от побоев младшего братишки.
- Чунмен, don't panic. Я просто... ох, как же шея затекла... Хотел домой позвонить, а у меня возле дверей лучше связь ловит.
Эта "лапша" в тот момент мне показалась наиболее правдоподобной.
- О! Как там родные? Соскучились, наверное? - Чунмен, как я и думал, с легкостью повелся.
- Да, ждут моего приез...да... - мой ответ прервало прерывистое зевание. Такое чувство, что не спал, а вагоны всю ночь разгружал.
- Бэк, выпей кофе. Ты сейчас и меня затянешь. Давай, собирайся. Через двадцать минут жду тебя внизу. Нам кстати свет включили, так что можешь сегодня спокойно продолжать творить.
Слава Богу, хоть одно просветление в этой темноте.
- Угу... Чунмен?
- М? - пока я приходил в себя стоя возле двери, заботливый хозяин в черной толстовке с длинными рукавами принялся выискивать мне одежду в комоде для сегодняшнего дня.
- Ты провел ночь в комнате Чонина?
Парень замер на месте. Отложив синюю футболку с надписью "Don't lie", он обернулся.
- С чего ты взял?
- Я слышал, как ты ночью прошел к нему в комнату и...
- Тебе приснилось.
Вытащив из комода выглаженные брюки, невозмутимый Чунмен сложил одежду на кровать и направился ко мне.
Его спокойное поведение вывело меня из себя.
- Чунмен, хватит мне врать! Признайся честно - ты ходил к нему извиняться?! - настаивал я.
- Такой забавный, - фальшиво усмехнулся мой друг, взлохматив мои волосы. - Мне незачем перед ним извинятся. Я всю ночь провел в своей комнате. Такое выдумываешь...
Очередное вранье. Как же я устал от этого. Надоело каждый день слышать одно и то же. Чунмен изменился, он не тот улыбчивый парнишка с интернета, страстно любящий готовить вкусности. Передо мной вырисовывался новый образ скрытого вруна, что боится честно признаться в своих чувствах. Скажи, что, мол, тебя мучает твой братейка, ты его боишься, но не можешь об этом говорить, из-за страха быть побитым. Конечно, лучше ходить и терпеть издевки младшего, нежели выяснить все по-мужски (то есть поговорить с Чонином по-взрослому). Ходят, сопли жуют. Бесит все!
- Ну да, я же писатель. Фантазировать - мой конек, - съязвил я. Что ж, будем дальше играть в молчанку.
- Нужно варенье открыть, - тем временем тараторил о своем Чунмен. - Или с нутеллой будешь блинчики кушать? Или открою и то и то, а ты сам решишь, когда спустишься, хорошо? Бэк, жду тебя внизу!
- Угу.
День только начинается, а я уже без настроения. Как говорится, еще не вечер, дамы, еще не вечер.
***
Раньше я обожал завтраки Чунмена. Он каждый раз удивлял меня своими вкусностями и разнообразием блюд. Но сегодня меня не интересовало ни то, что будет в тарелке, ни вкус содержимого. А как по другому, когда единственный близкий друг в чужой вам стране в наглую врет и не краснеет? Фу, противно.
- Бэкхен, если будешь так смотреть на чашку, она может треснуть от напряжения.
- Что?
Я поднял голову - улыбающийся Чунмен как обычно колдовал над сковородкой на кухне. Летая в мыслях, я даже не заметил, что передо мной возникла полная чашка горячего кофе.
- Бэкхен, о чем ты там думаешь? Я тебя третий раз зову, а ты не отвечаешь. Твой кофе остывает.
- Извини, задумался. После ночи под дверью моя голова плохо соображает.
- У меня тоже такое было, - Чунмен мастерски перевернул большой блин в сковородке. - После одной гулянки спал под дверью дома в одной рубашке до самого утра. До сих пор удивляюсь, как я в минусовую температуру не замерз тогда у порога.
- Да уж, бывает... Кстати, тебе не жарко?
- С чего вдруг?
- Кофта, - я кивнул на его застегнутую под горло черную толстовку с длинными рукавами. - Как бы июнь на дворе...
- У меня сыпь на руках, - быстро отрезал он, явно показывая, что ему неприятна эта тема. - Скоро пройдет, не волнуйся.
Он соврал, опять. Почему? Выкладывая приготовленный блин из сковородки на тарелку, я успел заметить темные пятна, выступившие на нежной коже его запястья под рукавом. Такие синяки бывают, когда кто-то сильно сдавливал вашу руку. Он специально надел длинную кофту, чтобы я этого не увидел.
- Варенье клубничное. Чонин его очень любит... А вот и он! Доброе утро!
- Здрасьте.
В комнату вошел еще один представитель современной молодежи. В отличие от предыдущих завтраков, сегодня его величество "все отстой" выглядел вполне презентабельно. Впервые его вижу не в помятом одеянии, а в вполне чистой и свежей одежде. Неужели нашел в своей тумбочке еще что-то помимо горячо любимых черных спортивок?
По привычке с засунутыми руками в карманы, он лениво прошел за стол и уселся напротив меня.
- Что уставился?
Судя по всему, ему не понравилось, что я в упор рассматривал его лицо. И я бы не так сильно вглядывался, если б не свежая царапина под его левым глазом.
- У вас кошка есть? - напрямую поинтересовался я.
- Нет.
- Тогда кто это тебя так разукрасил?
- А тебя что, - он наклонился ближе, - сильно волнует?
- Нет, - я равнодушно сдвинул плечами. - Чисто из вежливости.
Недовольно фыркнув, он снова откинулся на стул.
- Я не обязан отвечать.
- Как будто бы я тебя сильно просил...
- А вот и твоя порция! - наш обмен утренними "любезностями" прервал Чунмен. Перед Чонином он поставил большую тарелку с такого же размера блинами, политыми сверху клубничным вареньем.
- Спасибо.
Что-то в лесу сдохнет, потому что впервые слышу слова благодарности от младшего жильца этого дома. Еще больше я удивился, когда Чонин подтянул к себе тарелку и начал... есть. Он ел спокойно то, что ему дал Чунмен без возмущений и лишних упреков. Ниче се перемены в нашем графстве.
- Так классно! Наконец мы едим все вместе! - радостно кудахтал взволнованный Чунмен, усевшись возле брата. - Приятного всем аппетита. Смотрите, не проглотите тарелки. Слышал, Чонин?
- Не обещаю.
- Хах, ты такой шутник...
Извините, я точно в доме Чунмена сейчас нахожусь? Вроде да, кухня та же, стены, мебель. Но как-то все не так. Привыкший видеть хозяев этого дома в одном образе, теперь мой мозг отказывался воспринимать их такими - нормальными, что ли. Оказывается, Чонин и Чунмен могут общаться нормально, без скандалов и обоюдных обвинений. Как будто бы это вовсе не они.
Почему Чунмен не сел сейчас возле меня? Почему он любезничает со своим тираном, который (как настаивал мой мозг) его мучает? И почему каждый раз, когда он улыбается брату, эта улыбка выводит меня из себя?
Они общались так, словно не было вчера той самой ссоры, странных намеков и претензий. Ах да - Чонин шутил! Он, оказывается, кроме метания испепеляющих взглядов в мою сторону, умеет еще и шутить. Плоско, но у Чунмена от его тупых шуточек был полный экстаз. Я, в свою очередь, не мог промолвить ни слова. Ну, во-первых, потому что обо мне как-то забыли, я вдруг стал им не интересен. А во-вторых, центром Чунменова внимания резко стал вовсе не я, а вот этой мелкий дрыщ, что еще только вчера подпортил всем настроение своим "фи-скандалом". Неужели все могло так резко поменяться за одну только ночь? Меня не замечали, я неожиданно стал лишним в этом доме. Хотя, возможно, я никогда так и не был его частью.
Тупой завтрак. После него чувствовал себя еще хуже. Кое-как проглотив блин (честно, даже не помню, каков он был на вкус), я покинул злосчастную кухню. В просторной прихожей дышалось намного лучше. Помнится, это впервые за все мои тринадцать путешествий, когда захотелось уехать раньше времени. Желательно домой, в тучный Лондон, где не будут бродить депрессивные особи в одних штанах по дому, мои вещи не будут сжигать и где никто не будет мне врать. Многое хочу, правда же? Да, вот такой я иногда меланхолик.
Прихватив ноут из комнаты, я обустроился на диване в прихожей. А что - все заняты своими делами (Чунмен как обычно что-то мастерил на кухне, Чонин зависал в своей комнате под тяжелые песни Pain), мне никто не мешал заниматься тем, зачем я сюда приехал. Пора бы приступить к делу.
То ли я был слишком встревожен от утреннего завтрака, то ли впечатления от вчерашнего путешествие так на меня влияли, не знаю, но писалось очень даже ничего. За прошедшие два с гаком часа, я смог напечатать десяток страниц сухого текста. Это с учетом того, что за прошедшие две недели я накатал только пять неполных страниц, а тут сразу такой рывок. Главное, чтобы никто меня не сбил сейчас с верного пути...
Мой одинокий процесс творения прервал очередной "гость". С присущей ему беспардонностью, не спросив разрешения, младший плюхнулся возле меня на диван.
- Снова печатаешь свои писульки?
Я посчитал ненужным отвечать на данный глупый вопрос.
Подвинувшись ближе, он принялся читать, что именно я набираю.
- Какая-то муть, а не рассказ, - сделал он заключение, отсаживаясь назад.
И это мне сказал главный "критик страны". Чувак, я даже у тебя не спрашиваю на счет того, что лучше - яблоко или груша. С чего ты взял, что меня будет интересовать твое мнение?
- Ответил бы хоть что-то. Или ты только с Чунменом позволяешь себе рот открывать?
- Чонин, - я сдерживался из последних сил, чтобы не сказать, куда ему следует идти, - я не настаиваю, но может быть ты найдешь кого-то другого для своих подколов?
К сожалению, в ответ на, казалось бы, понятный намек, что я хочу остаться тут один, он с ногами залез на диван.
- Это мой дом и я могу находиться, где захочу, - "обрадовал" он меня.
Логично.
- Тогда мне, наверное, стоит удалиться в свою комнату... - я закрыл свой ноут и поднялся.
- Бэк, в чем твоя проблема?
Странный вопрос заставил меня сесть обратно.
- Прости, что?
- Почему ты не хочешь со мной общаться? Я что-то тебе сделал?
Погодите, погодите... Хах, такое странное ощущение дежа-вю. Помнится мне, я о подобном думал пару дней назад.
- Это я вообще-то хотел у тебя спросить, - отложив свою технику на стол, я повернулся лицом к нему.
- Так и знал, что я тебе не нравлюсь.
- Извини, но это вообще-то ты...
- Знаешь что?! - Чонин вдруг немного приподнялся, доставая из заднего кармана джинс что-то мелкое. - Предлагаю перемирье. И как любили делать индейцы, раскурить "трубку мира".
Так, дайте мне немного переварить все происходящее. Я еще не успел отойти от кардинальных перемен в его общении, как меня ожидал новый сюрприз - этот мелкий Чонин предлагал мне... ахах... ахахаха... holy crap, он мне предлагал закурить с ним сигару. Ну и как с ним после этого серьезно разговаривать?
- Чонин, я вообще-то не курю.
- Я тоже, - он достал из кармана зажигалку. - Но это не обычная сигара. Такое делают на заказ и только очень хорошим людям. Попробуй, тебе понравится.
Сделав пару затяжек, он выдохнул мне в лицо густой клубок дыма. Он был прав, это была не обычная сигара. От нее в воздухе тут же запахло сушеными грибами вперемешку с едким ароматом каких-то трав. Погодите... только не нужно говорить, что это...
- Каааайф... - довольно протянул Чонин, выпуская сквозь нос дым.
- Это дурь? Чонин, ты балуешься наркотой?!
В ответ послышался коротенький смешок.
- Бэк, расслабься. У нас свободная страна, каждый вправе делать, что ему удобно.
- И как долго это продолжается? Чунмен знает?
- Только не нужно сейчас вспоминать о братике, я тя умоляю... О, а вот и мой друг енот. Здарова...
- Чонин! Отдай это сюда! - я попробовал забрать у него самокрутку, но он грубо меня оттолкнул. Этот парень, не смотря на его телосложение, был сильным, зараза.
- Бэкхен, если будешь так себя вести, я с тобой делиться не буду.
- Да что же здесь происходит?! - от волнения, я вскочил с дивана. - Чунмен, иди сюда! Чунмен!
- Что такое? - из дверей кухни возникла голова старшего хозяина дома. - Что случилось?
- Иди сюда, немедленно! Ты посмотри, что творит твой братец! Сделай с ним что-нибудь!
Увидев Чунмена, Чонин снова зашелся бесконтрольным смехом. Вот так я стал свидетелем влияния дури на организм человека.
- Чонин! - Чунмен тут же огрел младшего полотенцем. - Где ты это взял?!
- Там же где и остальные.
- Просил же без спросу не лазить в моей комнате! Отдай сюда!
- Чунмен, не кричи... ты испугаешь моего енота.
- Я сказал, отдай сюда.
Чунмен выхватил из рук младшего самокрутку. Чонин же не сильно сопротивлялся - дурь замедлила его движения.
- Этот ребенок... С ним одни проблемы.
- Чунмен, погоди... - события так быстро происходили, что я не успевал уследить за всем. - Ничего не понимаю... Что здесь происходит? Чонин, он... он только что сказал, что взял это в твоей комнате. Почему, Чунмен? Откуда оно у тебя?
Оставив ржущего Чонина на диване, Чунмен сел в кресло. Надежда на то, что он сейчас скажет мне правду, была, но я не уверен, что все действительно так будет. Слишком часто этот человек говорил мне неправду.
- Да, это - мое, - наконец честно признался он. - Извини, что тебе вот так приходится узнавать об этом.
От его признания ничуть не легче.
- Какой-то дурной сон, - мои ноги в конечном итоге не выдержали, и я там же где стоял возле дивана опустился на пол.
- Не волнуйся, - успокоил меня Чунмен, - это не тяжелая дурь. С учетом того, как я живу, это самое слабое, что приходилось пробовать...
- Ай, енот, не кусайся...
- Чонин, заткнись! Видишь, с кем мне приходится жить?
После своих слов, Чунмен, этот последний "нормальный" человек в доме, и сам сделал затяжку адской сигаретой. Нет, глаза мне лгут. Это все сон, это ложь, неправда!
Я догадывался, что здесь не все так просто, но данное происшествие окончательно разрушило все надежды на нормальное существование в этом доме.
- Так, мой енот начинает исчезать. Нужна добавка... Чунмен!
- Бред... - я закрыл лицо руками. - И как часто вы это делаете?
- Когда у Чонина слишком буйное поведение... Эй! - возмутился Чунмен ворованию самокрутки изо рта. - Тебе хватит.
- Нужно делиться, братик, - в лицо выдохнул ему опьяненный Чонин.
Завтра же собираю все свои манатки и уматываю из этого ада домой. Достало, это была последняя капля.
- Эй, Бэкхен, у тебя такое серьезное лицо. Оно не нравится моему еноту. На, вот, - перед моим лицом возникла дымящая сигарета, - попробуй. Все твои проблемы вмиг исчезнут.
- Чонин, не приставай к Бэкхену, - послышался голос Чунмена из кресла. - Ты его разозлишь.
- А что такого? Я хочу, чтобы и ему было хорошо. Ну попробуй, один разочек.
- Отвянь, - рявкнул я ему. - Хватит совать мне эту дрянь.
- Как грубо...
- Я же говорил, - хмыкнул Чунмен.
- Ну и ладно, - Чонин сделал еще пару затяжек. - Прав был мой енот - у тебя никогда бы не хватило смелости на безумные поступки.
Малец злорадствует. Это он говорит мне - человеку, видевшему за пару последних лет такое, о чем в интернете не всегда пишут.
В голове мелькнула плохая идея, очень плохая. А что если попробовать? Не ради кайфа, а так - чисто ради исследования. Будет мне наука, чтобы больше никогда не прикасаться к подобному. Да и неприятно, когда меня на понт берет человек младше меня. Он считает что я, сам Бэн Бэкхен, никогда не решусь на отчаянные поступки. Я, человек, который два раза прыгал с парашютом ради адреналина и ел печеных змей в Таиланде на ужин! Пффф.
Мое чувство соперничества, будь оно неладно, взяло вверх. Сейчас я докажу малому, что тоже могу совершать безумные делишки. Один раз можно. Я же не буду увлекаться этим на всю жизнь. Через несколько месяцев все равно об этом и не вспомню.
- Эй, эй! - возмутился Чонин, когда я забрал из его рта небольшую папироску.
- Сейчас попробую, чем вы себя пичкаете.
Пхех, мне нечем дышать! Хуже кальяна, ей-богу. Будто бы вдыхаю пар кипящего супа из сушеных грибов старого колдуна из лесной пещеры. В горле противное ощущение сухости, как от трехчасовой жажды. Я теперь никогда не смогу есть ни одну приправу для грибов или из них.
Постепенно в голове начало прояснятся, мои чувства обострились, а на душе стало так хорошо и приятно, что захотелось мурлыкать. Ну что - начнем тусить?
***
- Ахахахахазах! Сиреневая черепаха!
Меня вот уже двадцать минут как не отпускал тупой анекдот о двух животных и старом охотнике. Это с учетом того, что сейчас меня несло от любого слова. Такой ништяк приходилось испытывать первый раз. Святой Патронус, дай мне сил не порвать от смеха свой рот. А то что-то краешки болеть начинают.
- Я же говорил, понравится, - лежавший на диване Чонин выпускал дым вверх.
- Ребят, вы все такие классные... - рассыпалось в комплементах бездыханное тело Чунмена на кресле. - Я прям люблю вас всех.
- Братиш, я тоже тебя люблю.
- Не поверите - даже я вас люблю, - подпрягся я к общим признаниям. - Такого расслабления давно не испытывал.
За этот час, проведенный с двумя братьями под кайфом, мой мир перевернулся с ног на голову. Они оба неожиданно стали для меня такими родными и дорогими, что я даже в некоторой степени злился на раннего себя, потому что раньше думал о них нехорошо. Ну как этот смеющийся парнишка на диване может кого-то ударить? Он же такой няшечка, что при одном только взгляде на него хочется превратиться в лужицу. Ну нафиг все эти рассказы, поездки, обязанности писать тупые истории. Лучше буду вот так, с моей новой семьей наслаждаться жизнью, пусть даже под влиянием божественной сигарки и довольствоваться тем, что имею. Ништяк....
- Можно вопрос? - кое-что вспомнив, я повернулся к лежащему Чонину.
- Мой енот говорит, что я могу отвечать. Валяй.
- Что у тебя за шняга под глазом? - я забрал у него из губ дымящую папироску.
- Это братишка меня наградил... хихих... шальной хен, - парня прихватило в нервных припадках бесконтрольного смеха.
- Чонина, не шали, - послышалось из кресла.
- Почему он это сделал? - не успокаивался я. - Вы что, дрались как гепарды? Как рыси, рррр...
- Хих, скорее, как кролики.
- Чонин, я серьезно.
- Мой енот говорит, что я должен молчать. Шшшшш... Он еще говорит, что здесь много ушей и злых глаз. А я в домике, меня трогать нельзя!
Дурдом... Я постепенно терял все остатки здравого рассудка. И пофиг! В тот момент от действия чудесного грибочка в папироске (Чунмен объяснял, что в ней, но я успел запомнить лишь два слова "гриб" и "кайф") мне было так хорошо и легко, что по сравнению с этим все мои предыдущие путешествия даже рядом не стояли.
Откинув голову назад, на диван, я закрыл на пару секунд глаза. Так забавно - даже с закрытыми глазами я могу видеть различные картинки. А можно включит сериал "Декстер"? Я как раз на четвертой серии второго сезона остановился.
- Я хочу играть!
Нехотя подняв голову, понадобилось несколько минут, дабы свыкнутся с мыслью, что возле меня сейчас сидит Чонин, а не Майкл Холл. Ооо... Майки, я бы хотел с тобой потусить.
- Во что именно? - я затянулся еще разок. Звездочки, вы красиво мигаете. Дорогие, не нужно так сильно кружиться, меня от этого на рвоту тянет.
- Только не в "прикоснись языком к огню", - заскулил Чунмен с кресла. - У меня еще с прошлого раза язык болит.
- Неееет, - захихикал Чонин, - мы сейчас будем играть в игру "правда или действие".
- Мы тебе что - девчонки в подобное играться?
- Ну а че, все свои же! Давайте!
- Делайте что хотите, - Чунмен забрал у меня чудодейственную папироску.
- Первым будет... Бэк! Выбирай - правда, или действие?
- Я не знаю... Мне сейчас все так в лом.
- Бэк, не отлынивай!
- Ну давай... правду, так уж и быть.
- Тогда рассказывай какой-то секрет, желательно о котором ты еще никому не признавался.
Что им сказать? Мои мозги пока что отправились на отдых, я не могу их собрать в кучу.
- Бэк, не тяни, - подстегал меня младший. - Порадуй нас сладеньким.
- Чонин, не надоедай Бэкхену.
- Старик, не вмешивайся. Ну?
- Что "ну"?
- Каков твой секрет? Давай, мне не терпится узнать.
Блин, ладно. Скажу самое нейтральное.
- Я никогда не целовался с парнем, - честно признался я.
- Ну ты и "Вася", - захихикал Чонин.
- Все, харе ржать. Давайте дальше. Пускай вон, Чунмен лучше отдувается.
- Ребят, я не хочу, - захныкал старший.
- Старик, нас больше. И да - мой енот просит тебя не ныть, это раздражает. Выбирай, правда, или действие?
Вытянув голову, Чунмен несколько секунд сканировал Чонина взглядом.
- Фиг с вами, действие.
- Супер! В таком случае, ты должен поцеловать Бэкхена.
- Кто сказал?
- Вообще-то енот, но я точно не уверен...
- Чонин, придумай что-то другое, - настаивал Чунмен.
- Да ладно вам, ребят, это же весело. Да и Бэк не против, правда же, Бэкхен? Эй, Бэк?
- Что за хрень...
Меня в тот момент интересовало, как из спичек на столе можно сложить слово "мудак". Но так, как из этого ничего толкового не получалось, я окончил жалкие попытки и переключился на ждущего моего ответа, Чонина.
- Что?
- Ты будешь это делать, или нет?
- Ты о чем?
- Бек, соберись! Сейчас предстоит трудная задача, но ты с ней справишься.
- Чонин! - послышался серьезный голос Чунмена. - Не нужно.
- Тихо там. Сидящим в кресле гномам, слова не давали.
- Бэкхен не такой, он не будет это делать по твоему желанию. Дурацкая игра...
- Разве? - вскинул брови Чонин. - Помнится мне, в прошлый раз ты был другого мнения.
- Чонин, я просил тебя!
- А я согласен.
Двое парней тут же повернулись в мою сторону. Ну а что – гулять, так гулять, нужно отрываться пока молодой. Зато, после этого в моей копилке добавится галочка об исполнении еще одного пунктика рискованных поступков.
- Вот и славно, - потирал руки Чонин. - Вы тут целуйтесь, а я пока пойду поем. Че-то на сладенькое потянуло...
Оставшись наедине, Чунмен не моргая, смотрел прямо мне в глаза. Странно - курим одно и то же, но его взгляд гораздо трезвее моего.
- Отдай сюда, - я забрал у него из рук самокрутку, - это на тебя все равно не действует.
- Бэк, ты не обязан это делать.
- А я прошу твоего разрешения? Я сам хочу, так что все нормально.
- Чонин, придурок... Глупая затея.
- А мне как раз норм - затянувшись еще разок, я отложил самокрутку на стол и, выдохнув дым, подполз к сидевшему в кресле Чунмену. Чудодейственная дурь полностью освободила меня от былых комплексов. В обычный день мне бы такое в голову не взбрело, а под кайфом как раз в самый раз. Хотелось безумства, отчаянных поступков, адреналина в крови. Получить я это мог, только исполнив что-то запрещенное, нервотрепещущее, противоестественное. Типа, данной затеи - попробовать поцеловать парня.
- Бэк, тебе завтра будет стыдно и ты пожалеешь о содеянном, - предупреждал Чунмен, отталкивая меня обратно. - Остановись пока не поздно.
- Gosh, bro, you're such a bore!
- Чего?
- Заткнись, наконец. Мне нужно сосредоточиться.
Для этого важного решения мне понадобилось несколько секунд. Воспользовавшись тем, что Чунмен отвлекся на шум из кухни, я тут же ринулся к нему и... И как описывали эту сцену великие писатели-современники "наши уста слились в сладком поцелуе", чет типа того. Не он меня целовал, как просил Чонин, а я его. Чунмен не упирался, не отталкивался как бешенный. Складывалось такое впечатление, будто бы он только этого и ждал. Мы не торопились, позволяя нашим губам делать все как нам было удобно. Даже его руки на моей макушке, прижимающее лицо ближе к нему, не смущали мою, потерявшую стыд, душу.
- Эй, народ! Вы, кажется, увлеклись.
Остановившись на секунду, я тут же испуганно отстранился назад. Мы так увлеклись процессом, что я не заметил, как оказался практически лежащим на Чунмене в его неудобном кресле. Ниче се, "попробовал"!
- Прости! - я быстро сполз на пол, скрывая покрасневшее лицо подальше от Чунмена.
- Все нормально, - Чунмен стыдливо прикрыл губы руками.
- И на секунду оставить нельзя, - недовольно фыркнул Чонин, плюхаясь обратно на диван. - Устроили, понимаешь ли, мне тут оргию...
- Ты сам этого хотел, - огрызнулся я.
На столе стояли принесенные Чонином пара слабоалкоголок. Пришлось осушить полбутылки, дабы убрать это ощущение присутствия постороннего языка в роте.
Алкоголь+дурь+лизанье с парнем. Я сегодня словно прохожу все семь кругов ада. Для полноценной картины не хватало завершающего выстрела в голову, такого, чтобы конкретно вставило. И я его получил.
От нового прилива дозы алкоголя (хоть и слабого) меня страшно начало клонить в сон. Пока Чонин пытался поднять оставшиеся остатки самокрутки со стола, я прилег под креслом на холодный пол. Моя голова, показалась мне такой тяжелой и большой. Как я днем с ней хожу, не понятно. Вот это я сильный!
- Больше никогда не будем играть в эту игру, - прозвучал убедительный голос Чунмена. Ну вот - а мне показалось, что ему понравился наш недолгий поцелуй.
- Как скажешь, братишка. Мы перестанем сразу после того, как исполним мое желание.
- Я сказал, на сегодня хватит.
- Братик, ты снова меня кидаешь. Аяяй, я ведь тебя предупреждал что будет, если ты меня не будешь слушаться.
- Извини. Ну и что же ты выбираешь?
- Действие, конечно же.
Открыв глаза, я повернул голову в сторону двух парней. Чунмен, как и прежде сидел в своем кресле, поджав ноги. Рядом, на диване в упор смотрел на него с нескрываемым злорадством младший.
- Сам выбирай что захочешь. Я не собираюсь играть с тобой, - быстро отрезал Чунмен.
- Лады. Тогда исполни то, что ты не сделал вчера.
- Чонин! Мы уже говорили на эту тему.
- Он ничего не вспомнит, - Чонин кивнул на меня. - Я довел его до нужной кондиции.
- Чонин, не нужно.
- Давай же, ну! - младший вытянул свою левую руку. - Только я хочу, чтобы было нежно.
Блина, я отключаюсь. С каждой минутой все тяжелее удерживать себя в сознании. Мои веки, словно из свинца сделанные, сложно держать открытыми. Но даже в этом предотключном состоянии я успел увидеть, как Чунмен, тяжело вздохнув, припал губами к вытянутой ладони. Это так... странно. Я попытался спросить, что это вы делаете, но моя язык заплелся, так и не издав ни звука. Чунмен тем временем, губами с ладони вдоль по руке Чонина прошелся к плечу, пока младший его не остановил.
- Молодец. Теперь вот здесь, - он приспустил футболку, обнажив худые ключицы, - будь хорошим мальчиком.
- Чонин, не увлекайся, - прошипел ему сквозь зубы старший.
- Старик, я же тебя о многом не прошу. Только то, что ты сможешь исполнить.
Мне хотелось их остановить. Чунмен не обязан этого делать. Разомкните их кто-нибудь, пожалуйста!
Глаза... Они пекли огнем. Становилось сложно держать их постоянно открытыми. Даже сквозь полуспящее состояние, я заметил оставшийся след от губ Чунмена на шее брата. Дурак, Мени, зачем ты это делаешь? Что вообще здесь происходит, черт возьми?!
Последнее, что я запомнил, перед тем как уйти во мрак, ехидную улыбку Чонина, адресованную мне и его руки на макушке Чунмена, притягивающие голову одурманенного брата ближе к себе. На секунду показалось, что Чунмен опомнился, рывком поддался назад, чтобы вырваться из цепких пальцев, но его тут же грубо подтянули к себе, и через пару секунд злорадная улыбка исчезла на сжатых губах моего тяжело дышащего друга.
Я отключился, так до конца не поняв, что только что стал свидетелем самого грязного и ужасного порока среди всех, что могут быть на белом свете.
***
Из мира розовых пони и зеленых единорогов меня насильно вырвали, окатив лицо холодной водицей. Нехотя разлепив левый глаз, я увидел размытую фигуру Чонина с пустым ведром в руках.
- Чон... кхм... ин, ты что твор... ишь... - мой язык все еще меня не слушался. Открывать рот было сложно, будто он заклеен жвачкой.
- Вставай! - грубо велели мне. - Иди спать в свою комнату. Здесь тебе не отель лежать, где попало.
Чувак, мне глаза тяжело открыть, не то чтобы встать!
Кое-как борясь со своей неуклюжестью, я поднялся. Со стороны это выглядело, словно пьяный парень пробует заставить действовать неработающие части тела. Обидно, ведь во мне алкоголя всего-то ничего, а такое чувство будто бы я бухал всю ночь напролет. И все это от одного единственного курения безобидной травки. Чувствую сейчас себя беременным хомяком, чесслово.
- Сколько времени? - поинтересовался я. Из-за не открывающихся глаз сложно понять, какое время суток сейчас.
- Двадцать минут третьего.
- Дня?
- Если бы. Ночи. Чунмен велел идти тебе в свою комнату. Он переживал, чтобы ты выспался нормально.
Точно, Чунмен! А я-то думаю, кого же не хватает?
Наконец открыв глаза, при включенном свете я увидел, что нахожусь все еще в гостиной на полу, около дивана. Скрюченный Чунмен дрых на своем месте в кресле.
- Иди в свою комнату! - громче повторил нетерпеливый Чонин, собирая в мусорное ведро пустые бутылки от пива. Последствия дневной тусни на нем практически не было видно.
- Иду я... фу, как же противно...
- Первый раз всегда так. Потом привыкаешь.
- Нет уж, извольте. Больше в жизни не прикоснусь к этой хрене.
Окончив собирать весь мусор, Чонин отнес все на кухню. За все это время я успел научиться стоять без перекачиваний взад-вперед.
- Чунмен, пойдем, - я попытался разбудить своего мирно спящего друга, удерживаясь за спинку кресла.
- Не трогай его.
Вернувшийся Чонин подошел к нашему месту и сам, без посторонней помощи, заботливо поднял Чунмена на руки, чем поверг меня в глубочайший шок - я тут еле удерживаюсь на своих двух, а он спокойно может поднять 60-ти килограммовое тело.
- Пойдем со мной, поможешь, - кинул он мне через плечо.
Со спящим Чунменом на руках, Чонин и я прошли на второй этаж (в моем случае ползли, но не будем уточнять). Остановившись возле дверей в свою комнату, он кивнул мне:
- Открой.
- А почему ты не отнесешь его в свою комнату?
- Я не просил тебя открывать рот. Открой дверь, пожалуйста.
Остатки дури в моей голове все еще продолжали считать его хорошим парнем, поэтому пропустили мимо ушей резкое высказывание. После того, как я послушно выполнил его просьбу, двери тут же захлопнулись передо мной и закрылись на ключ изнутри. Постояв пару минут, любуясь деревянной вырезкой, я поплелся в свою комнату, где, наконец, смог отдать тело долгожданному отдыху.
Время моего нахождения в этом доме подходило к концу. После это ночи многое поменяется, вот только я уже не буду свидетелем этого.
