***
— Помогите кто-нибудь! Спасите! — со всех сторон доносились крики о помощи, плачь женщин и детей. Уже месяц местное поселение Намхён терроризирует кровожадный хищник-оборотень. Вырывает сердца, царапая лица. Без разбора. Всех: мужчин и женщин, детей и стариков. Всех. Известно лишь то, что у него чёрная шкура, горящие синие глаза, острые когти и белоснежный оскал длинных зубов-клыков. Как узнали? Сам король умудрился запустить стрелу в его тушу, но тот улизнул. В этот же день Йесон получил своё новое задание — найти и уничтожить! Выследить оборотня оказалось достаточно сложно, но и наёмник был не так прост. Природа сама направляла его по следам животного. Неделю он шёл шаг за шагом, медленно, но верно, останавливаясь лишь для сна, ибо силы имеют свойство иссякать. Запах гари, смешанный со страхом и кровью, острое обоняние Йесона уловило ещё за пару километров. Не теряя ни минуты, он помчался на место нападения. Уже возле деревни боец начал передвигаться медленнее, незаметнее. Вскарабкался на высокое раскидистое дерево, чтобы оценить обстановку. Орлиный глаз сразу заприметил цель. Огромный волк с переливающейся на свету огня шкурой терзал первого попавшегося. Увесистая лапа рассекла воздух и вырвала сердце, пропустившее последний удар, и закинула его целиком в рот. Даже не разжевав, животное проглотило его и облизнулось. Горящие синим пламенем глаза направились на ребёнка, прятавшегося под лавкой. И тут настал черёд Йесона. Взметнувшись в воздухе, как птица, он обнажил свою катану и приземлился в боевой стойке на землю, загораживая собой бедное дитя. Зверь остановился и пристально посмотрел на того, кто преградил ему путь к еде. Не отрывая взгляда, зверюга начал медленно ходить туда-сюда, виляя пушистым хвостом. Вдруг резко встал на задние лапы и завыл так громко, что вой заглушил тот хаос, что творился на улицах деревни. Постепенно вой перешёл на крик, шкура превратилась в объёмную шубу, надетую на голое тело человека с бледной кожей и розовыми волосами. Широкие чёрные штаны, болтавшиеся на талии, босые ноги. Хищный оскал испачканных в крови губ и язык, иногда высовывающийся наружу. Сверля взглядом, они изучали друг друга. А наёмник ещё и тянул время, чтобы все жители укрылись в своих домах. Ох, чувствовал он, что бой будет интересным и непредсказуемым. — Ну здравствуй, Йесон. — лицо бойца не отражало никаких эмоций. - Что же ты не здороваешься со старым приятелем? Аль не помнишь меня? Резкий выпад вперёд — и длинные когти чуть не оцарапали белое лицо Йесона. Отпрыгнув назад, тот приземлился на той самой лавочке и замер опять в боевой позе. Доля секунды — и оборотень взвыл, держась за руку. На земле россыпью валялись пять длинных белых когтей. Рык — и существо прыгнуло в сторону наёмника, ударяя в живот с такой силой, что противник отлетел на несколько метров. — А ты всё такой же, Ким Чонун. Такой же красивый. Встав в предыдущее положение, Йесон взглянул на противника непонимающим взглядом. — Ты не вспомнил меня? Шесть лет назад. Обучение у мастера Лоу Чана, - быстрым движением оборотень схватил меч, валявшийся на земле, и пошёл в атаку. Удар, ещё удар. Отражение и нападение. Их движения подняли столб пепла в воздух. Невесомые серые клочки осели на длинных волосах наёмника и на чёрной шубе оборотня. - Я тот, кто дарил тебе всего себя, и тот, кого ты оставил на растерзание хищникам шесть лет назад в лесу Хандон. Вспомнил? Ну же, Чонун! — атакуя снова и снова выпалил незнакомец. Йесон тем временем изучал его силу, отражая всё новые и новые удары, тем самым забавляясь. Противник силён, но не так, как он. Одно движение — и нападающий лежит на земле обездвиженный. — Ты как всегда опрометчив, Ынхёк. Да, я помню тебя. Остриё меча у горла оборотня. — Давай же, режь, и король будет доволен твоей работой. Но вместо катаны удар нанёс кулак. Дорожка крови из уголка рта Ынхёка скрылась в районе шеи. — Почему? — Я стал таким? Когда ты оставил меня умира-а-а-ть... — удар по скуле. — Я не оставлял! — ... Хищники обратили меня. Они создавали стаю, и тут подвернулся я, без руки и погибающий от потери крови. Они дали мне новую жизнь взамен на моё полное подчинение и принадлежание им. Попросту раб. Я выжил, но цена слишком велика — свобода. Сбежал, чтобы оказаться рядом с тобой, но когда пришёл, Суман сообщил мне, что не скажет, где ты. Он сказал, что я проклят, что я зло, и чтобы убирался. Волчья кровь забурлила, и я разнёс всю академию, в том числе полакомился и сердцем учителя. То же самое я сделал с теми, кто обратил меня. Неблагодарная я сволочь. — Так это был ты... — на лице Йесона отобразились злоба и боль. Учитель был ему как отец. Он до сих пор помнит остекленевший взгляд карих глаз. Удар в живот. — А теперь я пришёл за тобой, любовь моя! — теперь уже Йесон лежал на спине, а Ынхёк был сверху. — Я не могу простить твоего предательства, но я могу забрать тебя навсегда. — Зачем? — Ты задолжал мне своё сердце, — удар в лицо. Наёмник потерял сознание. Оскал, волчья морда, захват зубами руки Йесона, и волк с добычей скрылся в лесу.***
Утро встретило деревню Намхён алым рассветом. Земля, покрытая пеплом, тлеющие брёвна. — Пап, что это? — мальчишка, оглядевшись по сторонам, подбежал к самурайскому мечу, который лежал на выжженной земле. — Папа, эта катана принадлежала мужчине, который спас меня. Пап, где он? Мужчина ничего не ответил сыну, любопытно разглядывающему оружие. Лишь смотрел в сторону леса и надеялся, что с их защитником будет всё хорошо.***
— Вот такая вот история. — Ынхёк-а, почему ты назвал главных героев нашими именами? — Их действительно так звали. — Но... — Пошли, выступление вот-вот начнётся. Чонун подпрыгнул, как ошпаренный, и быстрым шагом направился к остальным членам группы. Этот рассказ очень впечатлил Йесона. То, с каким лицом рассказывал его донсэн, то, насколько она была странной и необычной. А самое важное — Ынхёк сам подошёл и рассказал Чонуну эту историю. Такие поступки от Хёка большая редкость. Однако все эти мысли улетучились, как только началось выступление. Азарт, адреналин, страсть и жара. Три нудиста Super Junior, Шивон, Ынхёк и Донхэ, опять поснимали футболки, и начался фансервис. Фанатки визжат, а Джуниорам весело. Вот Хичоль пошёл всех целовать, Сонмин демонстрировал с самым невинным лицом свой шикарный зад, Вукки на правах вечного макнэ лез ко всем обниматься. Йесон подходил к каждому мемберу, смотрел пристально в глаза и, пользуясь возможностью, гладил губной желобок и быстренько ретировался с места преступления. Для Чонуна всё шло, как по маслу, пока очередь не дошла до Хёка. Встав друг на против друга, они смотрели глаза в глаза. Взъерошенный и довольный Йесон и разгорячённый, мокрый Ынхёк. Так бы и продолжалось, если бы Хёкджэ не облизнул губы, заставив хёна выйти из астрала и моргнуть. Рука сама потянулась к завётному желобку. Ещё сантиметр — и он будет ещё довольнее, однако маленький пальчик перехватили острые зубы. От неожиданности старший вздрогнул и попытался выдернуть палец, однако его ожидал провал. Зубы, хоть и не больно, но настойчиво держали пальчик в плену рта донсэна. Оглушительный визг фанаток ничто, по сравнению с той бурей, что творилось внутри Йесона. Невольно вспомнилась история, рассказанная ему ранее. Сглотнув ком и не почувствовав препятствия, Чонун высвободился из плена зубов и попятился назад. Концерт окончен. Всё довольны, всё счастливы. Однако кое-кто не находил себе места. — Ну и что это было? — Хён? Ты о чём? — Зачем укусил меня? — смотря прямо в глаза донсена, Йесон пытался найти хоть какое-то объяснение, но вместо него почувствовал лёгкое царапанье по щеке. — Ты мой. — Что? — Ребята, я забираю его! — громко сказал Ынхёк всем мемберам и, закинув Йесона на плечо, понёс его в неизвестном направлении.