Игра с огнем.

Сехун тихо закрывает глаза, с усмешкой вздыхая. Лу поворачивает голову в его сторону, слегка возмущенно вскидывая бровь. Не встречал еще более странного человека, чем я, пока не познакомился с тобой, Лухан.- и старший роняет усмешку, утопающую в облаке дыма. Сехун встает и медленной, вальяжной походкой подходит к курящему. Краем глаза брюнет уловил приближение парня, но сделал вид не придающего этому значения, вновь прильнув губами к фильтру. Сухо сказал, что мне пора вернуться в эту комнату, но… - Но что? Боишься меня? Или Чонина? - его спокойствие столь притягивает. Сехун скользит взглядом вдоль длинной шеи Ханя, вдоль острого очертания скулы, вдоль мочки уха, на которой поблескивает маленький серебряный шарик, вдоль виска и легкие медленно наполняются дымом, что окутывает все вокруг. Вновь касание губ к сигарете, затяжка. 600 градусов на конце поблескивают алым пламенем, и растворяются в струшенном тонкими пальцами пепле. И так еще и еще, пока огонек не добирается почти до самого основания, где аккуратно меж пальцами старшего красуется слегка потемневший от тяг фильтр. Ресницы вздрагивают и Се не замечает, как взгляд больших шоколадных глаз устремляется на него. Он ждет вопроса "Че пялишься",но Лу тушит бычок, выбросив тот в приоткрытое окно, от куда в ту же секунду подул ветерок, разнося фантомные остатки дыма мимо лиц обоих. Сехун продолжает смотреть, не разрывая зрительного контакта, собственно, как и сам Хань. Никто не решается первым заговорить и дело вовсе не в стеснительности. Они уже говорят друг другу все, что хотели сказать за эти несколько недель, не размыкая губ, не выдыхая слов. Просто молча, просто секретно, просто и понятно благодаря одному лишь… взгляду. С каждым взмахом длинных ресниц, Се чувствует нарастающее влечение. С каждым вздохом он чувствует сильное биение сердца. Делая лишь шаг, он понимает, что обратный шаг - не для него. Теперь же там ему не будет места. Только вперед, коснувшись пальцами плеча, опускается к шее старшего, невесомо касаясь горячими губами. И Лу медленно отводит голову в бок, закрывая глаза от сладких ощущений. Сехун медленно ведет языком влажную дорожку, и пальцы брюнета ложатся младшему на плечи, мягко впиваясь в ткань батника. Движения, сравнимые с тонкостью ходьбы дикой кошки, при охоте на добычу. Касания, что схожи с легкостью крыльев мотылька, что стал жертвой столь прекрасного огня и откинув все сомнения, он подается вперед, ощущая, как сгорает в бушующей стихии. Старший прогибается, опускаясь на пол, еще ощущая тлеющие крылья за спиной, но каждое последующее прикосновение, каждый поцелуй младшего уносит его в мир наслаждения. Игра с огнем. Таким родным и теплым. Желание сгореть без остатка и ступни скользят по гладкому полу в стороны, а угловатые лопатки блондин становятся более острыми, вот-вот прорывающими кожу, как только младший склоняется к губам Лу, эгоистично лишая наличия воздуха, что был сейчас в ценном лимите. - Лу.. - Заткнись.. Томное дыхание и серебристые крылышки вспыхивают, а силуэт насекомого растворяется в желто-горячем огнем ,и стон прерывается новым требовательным поцелуем. Младший ведет ладонью вдоль нежного бедра брюнета, оплетая пальцами ногу и чуть приподнимая ее на себя. На ключицах младшего россыпь багровых следов засосов, и ближе, требовательней, горячее, теснее, на пределе.… Вновь… и вновь… Сехун открыл глаза, глядя в потолок, в нос вновь ударил запах дыма, вперемешку с шампунем, доносящийся от лежащей на плече черной головы утомленно восстанавливающего дыхание старшего. Его рука витает над грудью Се, легко касаясь подушечками пальцев, вырисовывая, что-то свое. А на запястье виднеется еле заметный шрам с именем полукровки. "Сехун" и младший виновато целует брюнета в макушку, от чего тот внимательно поднимает глаза, но в ответ получает лишь молчаливую улыбку и легкий чмок в нос. Правильно ли они поступают? Но какая разница.., сейчас они в праве делать, что захотят… К примеру раствориться в тлеющем огне пламени Сехуна, что отняло серебристые крылья Лухана и подарило что то необыкновенно новое, теплое… бьющееся в груди.